«Судебная речь»

Каждому студенту академической группы вручается ^ уголовное дело, из которой изымается и часть протокола судебного заседания, в которой записаны судебные речи государственного обвинителя или защитника.

Студентам предлагается ознакомиться с данным уголовным делам и составить обвинительную или защитную речь. Вместе с уголовным делом через неделю составлены судебные речи возвращаются преподавателю.

Преподаватель вместе со студентами сравнивает и обсуждает эти судебные речи, отмечает допущенные ошибки. За удачно подготовленную судебную речь студент может получить до 10 баллов.

ЛИТЕРАТУРА

Андриевский С.А. Драмы из жизни. Защитительные речи. - Петроград, 1916.

Аннушкин В.И. Первая русская риторика. - М., 1989.

Античные риторики. - М., 1978.

Апресян Г.З. Ораторское искусство. - М., 1978.

Аристотель. Риторика / / Античные риторики. - М., 1978.

Аристотель. Поэтика / Пер. Б. Иена. - К., 1967.

Бабич Н.Д. Основы культуры речи. - Львов, 1990.

Безменова Н.А. Неориторика: проблемы и перспективы / / Семантика. Коммуникация. Стиль. - М., 1983.

Бельчиков Ю.А. Говори ясно и просто. - М., 1980.

Бондаренко 77. С. Судебная речь. - Львов, 1972.

Васильев А.Н. Основы культуры речи. - М., 1990.

Введенский Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусство речи. - М., 1984.

Вернидубов И.В. Проблемы поддержания государственного обвинения по законодательству Украины: Автореф. дис .... канд. юрид. наук. - К., 1992.

Выложи древнеславянских легенд или мифология, заключено Я.Ф. Головацким. - М. 1991.

В мире мудрых мыслей. - М., 1962.

Вомперский В.П. Русские риторики хуи-XVIII вв. - М., 1988.

Гиндин С.И. Риторика и проблемы структуры текста / / Общая риторика. - М., 1986.

Головин В.Н. Основы культуры речи. - М., 1988.

Гольдинер В.Д. Защитительная речь. - М., 1970.

Граудина Л.К., Миськевич Г.И. Теория и практика русского красноречия. - М., 1989.

Грушевский М. Кто такие украинские и чего они хотят. - К., 1988.

Гурвич С.С., Погорилко В.Ф., Герман М.А. Основы риторики. - К., 1988.

Демосфен. Речи. - М., 1954.

Дюбуа Ж., Делин Ф., Клинкенберг Ж. и др. Общая риторика. - М., 1986.

Защитительные речи советских адвокатов. - М., 1956; Защитительные речи советских адвокатов. - М., 1957; Судебные речи адвокатов Украинской ССР. - К., 1959.

Зворыкин Ю.Н. Юмор в публичной выступлении. - М., 1977.

Зеленецкий К.П. Исследования в риторике. - М., 1991.

Зеаенецкий КЛ. Частная риторика. - СПб., 1850.

Золотослив. Поэтический космос Древней Руси. - К., 1988.

Ивакина Н.Н. Культура судебной речи. - М., 1995.

Иване И.В. Феофан Прокопович / / Филос. мнение. - 1970. - № 6.

Карабчевский ЭЛ. Около правосудия. - СПб., 1902.

Карабчевский ЭЛ. Речи. - М., 1916.

Карнеги Д. Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей. - М., 1989.

Киево-Печерский патерик. - К., 1991.

КониА.Ф. Избранное. - М., 1989.

Кони А.Ф. Советы лекторам. Искусство речи на суде / / Избр. соч. в 2 т,-М., 1959.

Корж Н.Г., Луцка Ф.И. Из казны античной мудрости. - К., 1988.

Кохтев Н.Н,, Розенталь Д.Э ~. Искусство публичного выступления. - М., 1988.

Кошанскш Н.Ф. Общая риторика. - СПб., 1824.

Кошанскт Н.Ф. Частная риторика. - СПб., 1824.

Крыленко Н.В. Судебные речи. - М., 1964.

Леоненко В.В. Профессиональная этика участников уголовного судопроизводства. -К., 1981.

Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию / / Поли. собр. соч. - Т. 7. - М.; Л., 1952.

Любиша С. Речь адвоката в уголовном деле / ​​/ Сов право. - 1966. - № 4.

Ляховицкт Л.Д. Характеристика известных русских судебных ораторов. - СПб., 1897.

Маслюк Л.Д. Латиномовни поэтики и риторики XVII - первой половины XVIII в. и их роль в развитии теории литературы на Украине. - К, 1983.

Мерзляков А.Ф. Краткая риторика. - М., 1828.

Михайличенко Н.А. Основы риторики. - М., 1994.

Михайловская Н.Г., Одинцов В.В. Искусство судебного оратора, - М, 1981,

Михневич А.Е, Ораторское искусство лектора. - М., 1984.

Мовчан П Ключ понимания. - К., 1990.

Молдован В.В., Искусство судебной речи / / Сов, право. - 1982. - № 7.

Молдован В, В. Нравственные основы деятельности прокурора / / Современные проблемы государства и права. - К., 1990.

Молдован А.М. «Слово о законе и благодати» Иллариона. - К., 1984.

Молдован В.В. Судебные прениям. Игровые занятия, - М., 1989.

Молдован В.В. Судебная риторика. - К., 1996.

Молдован В.В.,, Михеенко М.М. Юридический практикум: Учебные игры. - К., 1994.

Мышление и речь. - М., 1960.

Сокровище. Слово о родном языке. Поэзии, высказывания. - К., 1990.

Общая риторика. - М., 1986; М., 1987.

Огиенко И. Украинская культура. - К., 1918,

Ораторы Греции. - М., 1985.

Письма Ф. Прокоповича / / Труды Киевской Духовной Академии. -1867. - Т. 1.

Платон. Диалоги. - М., 1936.

Плевако Ф.Н. Речи. - М., 1910.

Плутарх, Сравнительные жизнеописания. - К., 1991.

Поварнин СМ. Искусство спора. - СПб., 1923.

Повесть временных лет. - М.; Л., 1990.

Пословицы и поговорки. Взаимоотношения между людьми. - К., 1991,

Прокопович Феофан, Философские произведения. - Т. 1. - К., 1991.

Радченко В, Н, Изучение ораторско искусства в США. - М., 1991.

Речи советских адвокатов. - М., 1968,

Речи советских адвокатов по гражданским делам. - М., 1976.

Речи советских адвокатов по уголовным делам. - М., 1975.

Риторика и стиль. - М., 1985.

Родос В.Б., Спор и полемика. - М., 1989.

Русановский В.М. Речь в нашей жизни. - К., 1989.

Сагач Т.М, Живое слово полемиста. - К., 1991.

Сагач ГМ. Золотослив. - М., 1993.

Сагач Г.М., Мартыненко В.Ф. Искусство делового общения. - К., 1991.

Сагач Г.М., Ютна Е.А. Риторика в интеллектуальных играх. - К., 1991.

Сергеич П. Искусство речи на суде. - М., 1988.

Сковорода Г. Сад песен. - К., 1983.

Слово адвокату: речи советских адвокатов по гражданским и уголовным делам. - М., 1981.

Смолярчук В. И. Гиганты и Чародеи слова. Русские судебные фразы второй половины XIX в. - М., 1984.

Сопер Поль. Основы искусства речи. - Ростов-на-Дону, 1995.

Сперанский М.М. Правила высшего красноречия. - М., 1973.

Казни Л.М., Литвинов В.Д., Андрушенко В.А. Описание курсов философии и риторики профессоров Киево-Могилянской академии. - К., 1982.

Судебное красноречие русских юристов прошлого. - М., 1992.

Судебные речи известных русских юристов. - М., 1958.

Судебные речи прокуроров. - М., 1958.

Судебные речи советских обвинителей. - М., 1965.

Тимофеев А.Г. Судебное красноречие в России. - СПб., 1990.

Томан Иржи. Искусство говорить. - К., 1986.

Украинские пословицы и поговорки. - К., 1972.

Утченко С.Л. Цицерон и его время. - М., 1972.

Хижняк Киево-Могилянская академия. - М., 1970.

Царев В.И. Обвиняется пьянство. - М., 1986.

Царев В.И. Слово государственно обвинителей. - М., 1982.

Цицерон. Три трактата об ораторско искусстве. - М., 1972.

Чепига И.П. Ораторское искусство на Украине в XVI-XVII вв. / / Укр. язык и литература в школе. - 1989. - № 10.

Шопенгауэр А. Эристика или искусство спорить. - СПб., 1990.

СУДЕБНЫЕ РЕЧИ

ЗАЩИТНАЯ РЕЧЬ С. АНДРИЕВСКОГО в деле М. Андреева

Господа присяжные заседатели!

Убийство жены или любовницы, как и убийство мужа или любовника, иначе, лишение жизни близкого человека на свете, каждый раз вызывает у нас глубокие душевные переживания. Вам следует понять обоих и сказать о них правду, несмотря на то, что они друг друга не понимали, потому что всегда доминирует истина: «чужая душа - потемки». А в браке, где, казалось бы, у мужчины и женщины одно тело, - это общее правило подтверждается особенно часто.

Кстати, вряд ли найдется другая пара, такая гармоничная снаружи и такая разобщена изнутри, как Андреев и Зинаида Николаевна.

Посмотрим, как же сложились и соединились их судьбы.

Начнем с мужчины.

Первый раз он женился в 23 года. Брак был спокойный, без особого восторга. Девушка была из хорошей семьи, на три года моложе Андреева. Супруги зажило дружно. Андреев был верным мужем. Разнообразия в женщинах он не искал, не любил и даже не понимал, он был из породы «однолюбов». Продолжалось более десяти лет. Лишь на тридцать пятом году перед Андресвим появился соблазн в образе Сары Левин. Вопреки своей воле он был одурманен. В нем заговорила, если хотите «вторая молодость», потому что первая прошла незаметно. Это роковое чувство, естественное влечение к женщине, заполонило сдержанного и нерозпусного мужчины значительно глубже и полнее, чем первое. Скромный человек, который пропустил невольно бурную страсть юности, в таких случаях думает: «Это, наконец, то настоящее счастье, которое, кажется, все знают, а я не знал» ...

Я назвал Андреева «однолюбом», а теперь будто противоречу себе. Какой же «однолюб», если «вторая молодость».

Но люди совсем чистые в половом вопросе встречаются редко. То есть, конечно, есть на свете безупречные женщины, не знали никого, кроме своего мужа. Бывают и мужчины, которые остаются верными своим женам, взяв с ними брак после всякого бесчинства. Но вряд ли когда-то такая супружеская пара, и соединилась при взаимном невиновности, и остается таковой до смерти. Поэтому Андреева, который знал в течение ЗО лет только двух женщин, можно назвать целомудренным, чистым, склонным к однолюбства.

Первая встреча Андреева со своей «суженой» проходила в «Лесном», на товарищеском застолье. Ему назвали ее как общедоступный «барышню».

Многие любители развлечений залицялося к ней. Но вся она, с головы до ног, то сразу проняла его сердце. Объяснить это чувство невозможно. У каждого есть своя назначена женщина, от которой не спасешься ... Такая и Сара Левина для Андреева. С каждой новой встречей он увлекался все больше. Он делал ей подарки, выражал свои чувства. Она, очевидно, присматривалась к нему и подавала надежды. Наконец, его нежность и восхищение сделали свое дело. Она почувствовала в нем что-то устойчивое, надежное-и отдалась ... Она не была невинной. Как всегда в таких случаях, в прошлом любви оказалось нечто неопределенное: то кратковременные романы, или неосторожность. Андреев не вникал и не хотел знать. Первые раскрыты ему объятия решили его судьбу. Он уже не мог быть верным своей жене, он мог быть верным только Левин.

Пришлось выяснять отношения с женой. Началось разрушение семьи. Жена не легко отдавала своего верного мужа, тем более, что соперница безобразничал и всячески оскорбляла ее. Встречаясь на улице, Левина показывала ей язык. Если заставала у ее подъезда готов экипаж, садилась в него и приказывала кучеру везти ее, а не барышню. А Андреева только удивлялась, куда делся ее экипаж ..

Андреев был между двух огней. Осознавая себя несвободным грешником, он мучился за причиненные жене образы и одновременно не мог обвинять Левину, потому что видел в том бесчинства доказательство ее ревности, ее взаимности, ее желание соединиться с ним безраздельно, чего он и сам стремился всем сердцем. Тяжелые времена переживал он.

Между тем Левина забеременела. Андреев обрадовался, увидев в этом новое укрепление этих отношений. Положение осложнялось, потому что жена, возмущенная наглостью Левин, принимала все меры, чтобы освободить от соперницы мужа. Она добилась того, что полиция «пристрахала» Левину ... Ничего не подозревая, Андреев застал однажды свою беременную любовницу сознания, с повесткой о высылке из Петербурга. Он срочно пустил в ход все свои связи и ему удалось парализовать высылку, зявдякы вмешательству в дело градоначальника Грессера.

Стремясь в дальнейшем обезопасить любимую женщину от подобных случаев, Андреев сразу же записал ее в гильдию. Наконец, жена покорилась своей судьбе. Андреев вполне обеспечил ее и дочь. Было решено, что жена не будет препятствовать сожительству Андреева с Левиным, но развод не состоится, пока дочь от первого брака не выйдет замуж. Огромными усилиями первая семья была устроена и фактически отпала.

И мы должны отдать справедливость супругам первого брака: каждый из них свято оберегал интересы детей.

Как только у Левин родилась дочь, она приняла христианство и назвалась Зинаидой. Крещение было необходимо для того, чтобы Андреев мог узаконить новорожденного. Время, по требованию Андреева, и он, и его подруга составили завещание в пользу этого ребенка. С тех пор, уже 17 лет, как барышня, которую вы видите, является единственной наследницей после своих родителей.

И вот появилась в Андреева новая семья. Казалось, пара была вполне подходящая. Разница - лет двенадцать - очень хорошая. Оба из купеческой среды, не очень образованные. Она уже успела пожить без денег, без определенного заработка и к встрече с Андреева рисковала, как говорится, «ходить по рукам», ей встретился человек уважаемый, верный, которая обожала ее, окружила ее достатком, любовью, нежными заботами. Чего, казалось бы, еще желать? И действительно, Андреев ничего больше не хотел.

В прессе, не зная дела, уже сплетничали об этом дара. Удивлялись, что биржевой маклер стал героем криминального романа. Предполагалось, что здесь проза заела поэзию, эгоистичный, состоятельный торговец погубил эмоциональную женскую натуру.

Ничего подобного здесь не было. Андреев имел полное право считать себя счастливым человеком. Спрашивают: «Как мужем? Ведь Левина почти 14 лет была у него на содержании »... Стоит отрицать. В общежитии, с лицемерия, люди придумали много фальшиво-презрительных слов. Если мужчина обвенчался с женщиной, о ней говорят: «жена, женщина». А если нет, ее называют: «содержанка, наложница» - Но разве законная жена не знает, что такое «ложе»? Разве человек почти всегда удерживает свою жену? Настоящим браком я называю такой любовный союз между мужчиной и женщиной, когда ни ей, ни ему никого другого не нужно, - когда он для нее заменяет всех мужчин, а она для него - всех женщин. И в этом смысле для Андреева выбранная им подруга была настоящей женой.

Кстати, жена сдержала слово: после замужества ее дочери состоялся развод, и за три года до катастрофы Зинаида Николаевна обвенчалась с Андреевым. Все в один голос говорят, что Андреев «безумно» любил свою жену. Почему? Если кому-то из вас не понятно, я вам докажу.

Возьмите всю жизнь Андреева. Вы увидите, что он работал неутомимо и работал успешно. Зарабатывал очень большие деньги. Но деньгами не дорожил. Роскоши не понимал. Убыточных увлечений не было. Ни игрок, ни пьяницы, ни обжора, ни честолюбец. Собственно говоря, вся работа шла на других. Большую часть денег он отдавал первой жене. Кроме того, участвовал во всех возможных благотворительных союзах и заслужил разные почетные звания. Высшие духовные интересы - наука, искусство - были чужды для него.

Скажите: надо же было иметь и этой хорошему человеку что-то такое, что составляло бы его личной жизни, его счастье, отдых, утешение. И его потянуло к такого счастья, которое вложено в нас самой природой, - к любимой женщине, которая скрасила одиночество мужчины. Что не говорите, но «не подобает человеку быть одному». Это закон жизни, основа всего мира. Какую бы дружбу к ближнему мы не чувствовали, мы все равно чувствуем себя отдаленным от них. Только в существе другого пола мы находим будто часть своего сердца, стучит нам навстречу и сливает нас с этим существом нераздельно. Эту наивысшую радость Андреев нашел в своей второй жене. Он не знал, как отблагодарить ее ... Выполнял все ее прихоти. Отдавал ей все, что у него было. Не учитывал все ее резкости, умел оправдать жестокость.

За своими ощущениями он мог поклясться, что этой женщине никто другой не нужен. И поскольку он никакой другой женщины не было, то он сросся с женой, он видел в ней и в себе две неразрывные половины одного существа.

Не сомневаюсь, что Сара Левина, благодаря своему легкомысленному взгляду на человека и вожделеющему темперамента, отдалась своему здоровому мужчине с полнейшей для него иллюзией горячей взаимности. Чего бы еще он мог требовать? И в такой заблуждении он прожил, насколько это возможно, счастливо, в течение почти семнадцати лет ... И вдруг!

Но здесь мы оставим мужа и обратимся к жене.

Трудно говорить о мертвых. Можно было бы говорить неправду о них, потому что они не могут отрицать. Но поскольку «мертвые сраму не имут», то говорить о них правду не только возможно, но даже необходимо, потому что каждый умерший является наставление для живых.

Так, присмотримся к Саре Левин.

Связавшись с Андреевым, прижившы от него ребенка и переманив его к себе на правах человека, Зинаида Николаевна «сообразила», что она приобрела семейного положения, но при этом совершенно не потеряла своей свободы. Внешне она все так устроила, что, как ей думалось, никогда и ничем не рисковала.

Почти весь день в ее распоряжении, потому что человек работал в городе с утра до обеда. Кроме того, ей иногда удавалось ездить одной в Михайловский театр, куда человек не заглядывал. Наконец, для нее стало обычным жить летом в Царском, куда мужчина приезжал только раз в неделю. Везде, где появлялась, она всегда производила своей эффектной внешностью впечатление на мужчин. Это ей нравилось. Легкость обращения с ними у нее осталась с первой молодости. Мы знаем от инженера Фанталовой, что добиться взаимности Андреева было нетрудно. Возможно, поэтому она не раз обманывала мужа. Но нас интересует лишь один его роман, полностью доказан и весьма древний, с генералом Шстолькорсом. Хочу, впрочем, добавить, что я понимаю здесь роман только со стороны генерала, который был действительно влюблен в Андреев. А она?

Я не вижу в ее жизни ни одного случая, где бы она любила кого-то кроме себя. И если бы это не показалось досадным для генерала Пистолькорс, следует сказать, что и его она не любила. Генерал аттестует покойную с лучшей стороны: «Правдивая, честная, умная, скромная» ... Не так ли? «Правдивая»? Она его обманула, что замужем. "Честная" Она еще в 1903 году, когда жила в достатке, взяла от Пистолькорс, неизвестно за что, 50 тысяч рублей. «Умная»? В практическом смысле, так, она была не промах. Но в понимании интеллектуального уровня она была очень мелкой, гонорною. Наконец, «скромная» ... Об этом скромность генерал может теперь сделать вывод из рассказов инженера Фанталовой ..,

Бесцеремонность Зинаиды Николаевны в ее двойной игре между любовником и мужем удивительна. Возьмите хотя бы ее брак с Андреевым после того, как юная уже получила задаток от Пистолькорс. Венчание происходит 18 апреля 1904 годаРелигиозный, счастливый жених, Андреев, с новехоньким брачным кольцом, обводит вокруг амвона свою избранницы. Он настроен торжественно. Он благодарит бога, что, наконец, узаконивает перед людьми свою любовь. Молодежи в присутствии приглашенных целуются ... А в эту же минуту блаженный Пистолькорс, ничего не подозревая об этом событии, думает: «Конечно, труднее будет добиться развода. Но мы с ней этого добьемся! Она непременно разрешится с мужчиной для меня »... Действительно, не жалкие эти оба любовники Сары Левин?

1, однако, если подумать, можем ли мы строго обвинять ее? Вспомните: она выросла и расцвела в такой среде, где легкая поведение девушки не считалась позорной. Природа дала ей великолепное тело. Она использовала это оружие, ей все давалось легко, и она представила, что кроме личных удовольствий, ей не о чем думать в жизни. Она превратилась в распущенную эгоистка, которая считала, что всякая ложь, грубость и капризы пройдут ей даром. Человек воспитывается только в несчастье, а она его никогда не знала, и вряд ли могла понять чужое горе. ее трагический конец и причиненные ею неприятности объясняются тем, что люди, богатые душой, ее совсем не понимали.

ей, например, даже в голову не приходило, что закрепив свою связь с Пистолькорс и пообещав ему бракосочетания, она разрушила всю жизнь своего несчастного мужа.

ей казалось, что должно происходить лишь обычная сделка по ней между двумя мужчинами - и ничего больше. Она даже додумался до бессмыслицы, что они оба будут одинаково рады, потому что для нее этот переход весьма выгодный и приятный.

Другая невольно бы забеспокоилась, предвидя страшное разорение длительных близких отношений с верным товарищем. Она бы пыталась смягчить удар. Можно было бы, например, в письмах из-за границы к мужу пожаловаться на болезненную скуку, на неопределенное ожидание какого-то горя и т.п. Но для Андреевой все было «трень-трава». За рубежом она смело ведет себя с Пистолькорс как невеста. Перед отъездом в Россию она берет от Пистолькорс браслет стоимостью 1200 марок. Временно расставаясь с ним, она заставляет дочь придумывать ему «влюбленные» телеграммы, ее помолвка с ним должны произойти сразу же, как они вернутся в Петербург. А в то же время мужчине посылает письма «Милый Миша», «Добрый Миша». В письмах продолжает требовать разные суммы на всевозможные расходы ... И в последнем пишет: «Мы сожалеем, что ты не с нами»,,. Ну, где же здесь было бедному Андреев догадаться, что с приездом жены может случиться с ним ужасная катастрофа?

О Пистолькорс он только слышал от жены, что она где-то давно с ним познакомилась. Сам он разговаривал с Пистолькорс один раз в жизни на какой-то выставке, где их познакомила жена. В своем доме он его никогда не видел, и вообще, все, что происходило между Пистолькорс и его женой уже почти три года, было от него так скрыто, что о Пистолькорс он думал столько же, как о всякого прохожего на Невском ...

Наконец, жена приехала. И вот еще одна изумительная подробность: в первую же ночь Андреева отдается мужчине, будучи не совсем здоровой, непременно требуя от него ласки! Я думаю, что этого ее поступка ни Пистолькорс, ни Андреев никогда в жизни не поймут.

И действительно. Ведь это новое последнее сближение с мужем неизбежно должно было удвоить его будущие ревность после признания жены. Этот любовный акт был одновременно и заочной надругательством над чувством Пистолькорс. Но Андреева думала иначе. Она, видимо, думала, что «после этого» Миша будет с ней добрее и весьма легко со всем согласится ... Действительно, на следующий день, за утренним чаем, развязка улыбаясь, она вдруг ляпнула мужу:

«Знаешь? Я женюсь с Пистолькорс ... »

Господа присяжные заседатели! Все, что я говорил до сих пор похоже на спокойную рассказ. Криминальной драмы вроде даже издали не было видно. Однако если вы поймете все предыдущее, то вам станет ясно, какой страшный груз навалился на душу Андреева. С этой минуты, собственно, и начинается защита.

В жизни Андреева произошло нечто вроде землетрясения, совсем как в Помпее или на Мартинике. Чудесный климат, все блага природы, ясное небо. Вдруг появляется слабый свет, дымок. Затем черные клубы дыма, сажа, копоть. Все больше. Вот уже и солнца не видно. Полетели камни. Разливается огненная лава. Гибель грозит отовсюду. Грунт качается. Беспомощный страх. Наконец, неожиданный подземный удар, треск - все погибло.

Все это, от начала до конца продолжалось в течение ужасных двенадцати дней ...

«Знаешь? Я женюсь на Пистолькорс ... »

В первую минуту Андреев воспринял слова жены за найбез-глуздиший шутку. Но она их повторила. Он вытаращил глаза. Дальше - больше. Жена продолжает развивать свои планы, ее упрямство проявляется четче. Он все еще не хочет верить. Но имя Пистолькорс все громче врывается в его дом, как имя человека, вытесняет его самого с дороги. Жена открыто звонит Пистолькорс. Наконец, дочь после долгих колебаний сообщает отцу о серьезных намерениях матери, раскрывает перед ним ее давний роман. Андреев начинает чувствовать гибель. Он покупает финский нож, чтобы покончить с собой. Пришлось купить нож, потому на покупку револьвера требуется разрешение, а приток отчаяния мог наступить каждую минуту, и ему казалось, что если он будет иметь при себе смерть в кармане, то сможет еще держаться на ногах, ему легче будет упрашивать жену, просил сохранить ее за собой ...

Весь привычный образ жизни исчез! Человек теряет жену. Он не спит, не ест от неожиданной беды. Он все еще за что-то цепляется, хотя и повторяет своей дочери: «Я этого не вынесу». Пока ему все еще кажется, что жена капризничает. Соперник лишь на год моложе его. Средств у самого Андреева достаточно. А главное, Зинаида Николаевна даже не говорит о любви. Она, как сорока, трещит только о миллионах, о высоком положении, о возможности попасть ко двору. Оставалась невольная надежда навести ее на ум.

Появился, наконец, к Андреева и сам Пистолькорс с предложением о разводе. Но Андреев и ему еще не говорил ни «да», ни «нет»: «Дело серьезное, надо подумать.»

Между тем раздраженная Зинаида Николаевна начинает бить дочь за потворство отцу. Андреев беспокоится за дочь, запирает ее от матери и все думает, думает ... О чем он думает? Он думает, как страшно для него отречься женщины, ради которой он жертвовал всем, такая жалкая будет его одинокая старость, а главное, он не понимает, ради чего все это делается ...

Действительно, если бы Андреева имела хоть чуточку женской души, если бы она действительно любила Пистолькорс и если она хоть как-то понимала и ценила сердце своего мужа, она бы совсем легко уладили свое положение. Конечно, пострадало человек, но сама Андреева достигла бы желаемого без малейшей катастрофы для себя. Подготовив мужа заранее (о чем я уже говорил), она могла бы искренне и с полным правом сказать:

«Миша, со мной случилось горе. Я полюбила другого. Не вини меня. Ведь и ты пережил то же. Жена простила тебя. Прости и ты меня. Я отдала тебе свои лучшие годы. Не заставляй меня быть такой любящей, которой ты знал меня до сих пор. Это все не от меня зависит. Счастье в нас не будет. Отпусти меня, Миша. Ты видишь, я сама не своя. Что я могу сделать? "

Неужели не понятно для каждого, что такие слова обезоружили бы Андреева целиком? Все было бы ясно до безнадежности. Он бы отстранился и, возможно, наложил бы на себя руки. Но Андреева ничего подобного не могла сказать именно потому, что не любимая Пистолькорс. Она лишь биснувала, что человек решается перечить ее прихотям.

И вот утром, 23 августа, она решила разрубить узел. В это время человек после двенадцати бессонных ночей, все еще на что-то надеясь, уже собирался куда-то выйти по делам, и, как автомат, натянул пальто. Зинаида Николаевна в туфлях на босу ногу поспешила его задержать, чтобы сразу добиться своего.

Никому в доме, - ни ей, ни ее мужу - не могло бы прийти в голову, что именно в этот момент она прямо идет к своей смертной казни и даже делает последние шаги в жизни.

Она была слишком самоуверенна. Мужчина был слишком тихий и кроткий. Но она вела себя как дикое, тупое существо, забрить все человеческое. На невинного и любящего мужа она накинулась с яростной бранью ... Она уже представляла себя знатной дамой, с властью Трепова (градоначальник Петербурга) в руках ... Дочь, прибежав на шум, услышала последнюю фразу матери: «Я сделаю так, что тебя выкинут из Петербурга!" ...

Эта женщина, спасенная Андреевым от высылки, поднятая им из грязи, взлелеянная, опекаемая им как сокровище в течение 16 лет, - эта женщина хочет «скрутить его в бараний рог», уничтожить его без следа, раздавить его своей ногой!

Тогда Андреев быстрым движением сбросил с себя пальто со словами: «Ты долго будешь обижать нас!» Схватил жену за руку, потянул в кабинет - и оттуда, у самых дверей, раздался отчаянный крик ...

За несколько секунд все закончилось. Андреев выбежал в прихожую, бросил финский нож и объявил себя преступником.

Что произошло в его душе?

На этот вопрос не может быть той определенного ответа, которая необходима для судебного приговора, так как при таком неописуемом душевном потрясении все в человеке переворачивается ... Откуда-то изнутри в Андреева поднялась мощная волна, которая поглотила собой и ум, и сердце, и совесть, и память о угрожающий закон.

Что тут было? Ревность? Злость? Вспыльчивость? Нет, это не подходит. Острые ревность уже были покоренные, потому что Андреев мог деловито переговариваться со своим соперником. Злость и вспыльчивость опять же не вяжутся с делом, потому что Андреев был добр и терпелив до последней возможности.

Если хотите, здесь были ужас и отчаяние перед внезапно открытыми Андреев жестокостью и бездушием женщины, которой он безвозвратно отдал и сердце, и жизнь. В нем безумно заговорило чувство непостижимой неправды. Здесь уже бурлила сила жизни, которая ломает все непригодное без прокурора и суда. Убежать от этой неизбежной кризиса не было куда ни Андреев, ни его жене.

Я назову душевное состояние Андреева «остервенением» - не той остервенением, о которой говорит формальный закон (потому что там непременно нужна душевная болезнь), но остервенением в общее применяемому смысле этого слова. Человек «сошла с ума», была в «вне». Его ноги и руки работали без его участия, потому что душа отсутствовала ...

Неужели люди этого не поймут?

Какая глубокая правда звучит в признании Андреева, когда он говорит: «Крик жены вернул мне разум». Значит, до этого крика он был в состоянии безумия ...

Или желал Андреев того, что он сделал? Нет, не хотел, потому что на следующий день говорил своим знакомым: «Я, кажется, отдал бы все на свете, чтобы этого не произошло ...»

Наказывать кого-либо за поступок, явно бессознательное - не по-человечески, да и не нужно.

Вот и все что я хотел сказать. Я пытался разъяснить вам это дело языке вашего совести. Правду говоря, я не сомневаюсь, что вы не согласитесь со мной.

И верьте, что Андреев выйдет из суда, «с опущенной головой» ... В глубине его души, как и судьбы, будет неизлечимая рана ... Его грех перед богом и окровавленный призрак его жены - во всей своей чудовищности - останутся с ним неразлучны до конца.

Андреев был оправдан. Присяжными было признано, что убийство совершено в состоянии крайнего раздражения и запала.

РЕЧЬ ПРОКУРОРА УКРАИНСКАЯ ССР Г. РУДЕНКО в деле главными немецкими военными преступниками на Нюрнбергском процессе

20 ноября 1945 было начато и 1 октября 1946г. закончено судебный процесс над главными немецкими военными преступниками, который проходил в старинном немецком городе Нюрнберге. В свое время он был преобразован гитлеровцами в город портейтагив - сборище фашистской партии.

Международный Военный Трибунал был создан по соглашению четырех союзнических держав - СССР, СЕЛА, Великобритании и Франции-8 августа 1945 года.

На скамью подсудимых в Нюрнберге были посажены те, кто подготовил и организовал, возглавил и руководил совершением тяжких, неслыханных в истории человечества преступлений. Среди 24-х главных немецких преступников, преданных суду Международного Военного Трибунала, в Нюрнберге были:

- Бывший рейхсмаршал «Великой Германии» Герман Геринг;

- Один из руководителей нацистской партии Рудольф Гесс;

- Бывший министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп;

- Бывший фельдмаршал и военный советник Гитлера Випьгельм Кэйтли и другие, преступления которых подробно изложены в речи.

Гитлер и Гиммлер (глава СС) не были преданы суду, поскольку покончили с собой еще до суда; Роберт Лей, руководитель так называемого трудового фронта, повесился, находясь в Нюрнбергской тюрьме.

Дело о подручного Гитлера по нацистской партии Мартина Бормана рассматривалась заочно в связи с тем, что о его судьбе не было достоверных данных. И наконец, дело Густава Крупная, немецкого монополиста и промышленника, не рассматривалась из-за его тяжелой болезни (был разбит параличом) и невозможность участия в судебном процессе.

В составе Международного Военного Трибунала были представлены четыре союзные державы - по одному члену Трибунала и одному его заместителю от каждой стороны. Обвинение на процессе также поддерживали четыре главных обвинители - от СССР, СЕЛА, Великобритании и Франции.

В процессе участвовала большая группа адвокатов, которые защищали всех подсудимых.

В течение почти одиннадцати месяцев Международный Военный Трибунал с исключительной тщательностью и скрупулезностью рассматривал дело о тяжких преступлениях гитлеровцев. Главные обвинители и их помощники в ходе процесса подали в Международного Военного Трибунала многочисленные документальные и другие доказательства, которые устанавливали осуществлены гитлеровцами преступления, непосредственное участие в них и ответственность подсудимых за их осуществление.

Международный Трибунал провел 403 открытых судебных заседания, было допрошено около 100 свидетелей. Кроме того, Трибунал было подано десятки тысяч других письменных показаний. Стенограммы судебных заседаний Трибунала составили 42 тома.

Господин председатель!

Господа судьи!

Мы подводим итоги судебного следствия в отношении главных немецких военных преступников. В течение девяти месяцев тщательном, детальном исследованию были подвергнуты все обстоятельства дела, все доказательства, предоставленные Суда обвинением и защитой. Ни деяния, инкриминируемое подсудимым, не осталось без проверки, ни одно обстоятельство, которое имело значение, не была пропущена при рассмотрении этого дела.

Впервые в истории преступники против человечества несут ответственность за свои преступления перед Международным Уголовным Судом, впервые народы судят тех, кто обильно залил кровью огромные пространства земли, кто уничтожил миллионы невинных людей, разрушил культурные ценности, ввел, как систему, убийства, пытки, уничтожение стариков, женщин, детей, кто заявил дикую претензию на господство над миром и втянул мир в пучину неслыханных лишений. Действительно, такой судебный процесс впервые проводится в истории правосудия.

Человечество призывает к ответу преступников и от его имени мы, обвинители, обвиняем в этом процессе. И какие жалкие попытки оспорить право человечества судить врагов человечества. Которые могут попытки лишить народы права судить тех, кто сделал своей целью закабаления и уничтожения народов и эту преступную цель много лет подряд совершал преступными средствами.

Нынешний процесс проводится таким образом, что подсудимым, которые обвиняются в тяжких преступлениях, были предоставлены все возможности защиты, все необходимые законные гарантии. В своей стране, находясь у руля правления, подсудимые уничтожили все законные формы правосудия, отвергли все усвоенные культурным человечеством принципы судопроизводства. Но их самих судить Международный Суд с соблюдением всех правовых гарантий, с обеспечением подсудимым всех законных возможностей для защиты.

Мы подводим сейчас итоги судебного следствия, делаем выводы из рассмотренных на суде доказательств, взвешиваем все данные, на которых построено обвинение. Мы спрашиваем: или подтвердилось на суде предъявлено обвинение, или доказана их вина. На эти вопросы можно дать лишь один ответ: судебное следствие полностью подтвердило обвинения. Мы ставим подсудимым в вину только то, что на суде доказано с полной бесспорностью и достоверностью, а доказаны все ужасающие преступления, которые на протяжении многих лет готовила банда обезумевших преступников, захвативших в Германии государственную власть, и на протяжении многих лет ее осуществляли, не считаясь ни с принципами права, ни с элементарными нормами морали.

Эти преступления доказаны, их опровергнуть не могли ни показания подсудимых, ни потуги защиты, их опровергнуть нельзя потому, что нельзя опровергнуть истину, а именно истина является результатом этого процесса, надежным итогом наших долгих и настойчивых усилий.

Обвинение доказано во всех его элементах. Доказано, что существовал общий план или заговор, в котором участвовали подсудимые для подготовки агрессивных войн, которые нарушали нормы международного права, для порабощения и истребления народов. Наличие такого плана или заговора является несомненным, как несомненной является руководящая роль в нем подсудимых по этому делу. В этой части обвинения подтверждено всеми данными судебного следствия, бесспорными документами, показаниями свидетелей и самих подсудимых. Вся деятельность подсудимых была направлена ​​на подготовку и решение агрессивных войн.

Вся их так называемая идеологическая работа заключалась в культивировании звериных инстинктов, во внедрении в сознание немецкого народа бессмысленной идеи расового превосходства и практических задач истребления и порабощения людей «неполноценных рас», пригодных якобы для «удобрения для прорастания расы господ», их «идеологическая работа» заключалась в призывах к убийствам, грабежам, разрушение культуры, истребление людей.

Подсудимые готовились к этим преступлениям давно, а затем осуществляли, нападая на другие страны, захватывая чужие территории, уничтожая людей.

Когда возник этот план?

Конечно, установить точную дату, день его и время, когда подсудимые договорились осуществить свои преступления, вряд ли возможно.

Мы не можем и не будем строить свои выводы и утверждения догадках и предположениях. Но с определенной несомненностью следует считать установленным, что с момента, когда фашисты захватили в Германии государственную власть, они приступили к реализации своих преступных планов, используя власть для подготовки агрессивной войны.

Вся деятельность подсудимых была направлена ​​на подготовку Германии к войне. Здесь же факты говорят за себя: это - те войны, которые повлекли невидимые жертвы, ужаса и агрессивный характер которых установлен беспрекословно.

Вина подсудимых в совершении преступлений против мира полностью доказана.

Доказано полностью обвинения в совершении военных преступлений, которое заключается в ведении войны методами, которые противоречат законам и обычаям войны. Ни подсудимые, ни их защитники ничего не могли возразить против самих фактов совершения таких преступлений. Все, что они могли сказать по этому поводу, это то, что подсудимые сами непосредственно не совершали этих зверств - уничтожение людей в «душегубках» и концентрационных лагерях; своими руками не истребляли евреев и даже не знали отдельных подобных фактов, а эти факты были - против этого не возражают и подсудимые. Подсудимые признают эти факты.

Бесполезный способ защиты!

Конечно, подсудимым, занимающих высшие государственные должности в гитлеровской Германии, не было никакой необходимости самим, своими руками расстреливать, вешать, душить, замораживать живых людей в виде эксперимента. Это делали по их указаниям их подчиненные палачи, которые выполняли, так сказать, черную работу, а подсудимым нужно было только давать приказы, которые выполнялись беспрекословно.

Поэтому тщетно подсудимых разорвать свою связь с этими палачами, отмежеваться от них. Эта связь несомненный и неоспоримый. И если комендант Освенцима Рудольф Гесс вырывал золотые зубы у мертвецов, то имперский министр Вальтер Функ открывал для хранения этих золотых зубов специальные сейфы в подвалах имперского банка.

Если подчиненные Кальтенбруннера умерщвляли людей в «душегубках», то строили эти «газвагоны» на заводах Зауэра, Даймлера и Бенца, подчиненных подсудимому Шпеера.

Если военнопленных истребляли профессиональные палачи из соединений «Тотен Копф» («Мертвая голова») и лагерная охрана, то приказы об уничтожении подписывались фельдмаршалом немецкой армии Кейтелем; раз подсудимые намечали сроки уничтожения, отдавали приказы о создании специальной техники умерщвления, идеологически обосновывали « право высших рас »на уничтожение, ликвидацию« неполноценных народов ».

Это они спокойно и без сожаления наблюдали за замученных жертв и, как Ганс Франк, провозглашали парадные речи «о еще новый шаг», пройденный немецким фашизмом на пути очищения «жизненного пространства» от «низших рас».

За каждое убийство, за каждую каплю невинной крови, пролитой гитлеровскими палачами, несут ответственность подсудимые, поскольку между ними и непосредственными исполнителями преступлений, убийств, пыток разница лишь в рангах и масштабах деятельности: е - непосредственные палачи, а они - главные палачи, начальники палачей , палачи высшего сорта. Они во много раз опаснее, чем те, которых они воспитывали в духе людиноненависти и зверства и от которых, спасая себя, теперь отказываются.

Полностью доказана вина подсудимых в совершении военных преступлений, в том, что они организовали систему уничтожения военнопленных, мирного населения, женщин, стариков и детей; в том, что по их вине повсюду, где ступала нога немецкого солдата, оставались горы убитых и замученных людей, руины и пожарища, опустошенные города и села, осквернена и залита кровью земля.

Доказаны полностью преступления против человечества, которые совершили подсудимые.

Мы не можем пройти мимо преступления, подсудимые совершили в самой Германии за время своего господства в ней, массовые истребления всех, кто хоть в какой-то степени проявлял недовольство нацистским режимом рабский труд и уничтожение людей в концентрационных лагерях; массовое уничтожение евреев, а затем и же рабский труд и то же уничтожение людей в оккупированных странах - все это доказано, и обвинения непоколебимое. Какие же средства защиты были использованы подсудимыми и их защитниками, какие доказательства и аргументы они могли противопоставить обвинению?

Средства защиты подсудимых можно разделить на две основные группы. Это, во-первых, ряд свидетелей, вызванных защитниками. Эти свидетели должны были своими показаниями смягчить вину подсудимых, уменьшить их роль в осуществлении злодеяний, во что обелить их.

О какой объективности и достоверности показаний таких свидетелей защиты можно говорить, если невиновность подсудимого Функа должен подтвердить его заместитель и соучастник, член СС с 1931 года, Хойлер, имеющий чин группенфюрера СС; если в пользу Зейсс-Инкварт был приглашен давать показания преступник Рейнер - член фашистской партии с 1930 года, гаулейтер Зальцбурга, а затем Каринтини.

Эти так называемые свидетели, такие, например, как Бюлер - правая рука подсудимого Франко и соучастник его во всех преступлениях - или Боле - один из основных руководителей шпионско-диверсионной деятельности гитлеровцев за рубежом и заведующий зарубежным отделом фашистской партии, - приходили сюда для того, чтобы, совершив нарушение клятвы, пытаться выгородить своих бывших хозяев и сохранить свою собственную жизнь.

И все же большинство свидетелей защиты во время их допроса неизбежно превращались в свидетелей, их самих разоблачали «немые свидетели» - документы, к тому же преимущественно немецкие, и они сами вынуждены были разоблачать тех, кого они желали оправдать.

Вторая группа средств защиты - это доказательства и рассуждения юридического порядка.