В.А. Янчук

Специфика когнитивного подхода к социальной психологии

Теоретические основания когнитивного подхода к анализу социальнопсихологической феноменологии

Отличительной особенностью когнитивного подхода к проблематике социальной психологии является использование информационно-процессуальной модели в интерпретации изучаемых феноменов. Некоторые исследователи концентрируются на изучении особенностей концептуализации людьми окружающего мира, другие больше внимания уделяют анализу вопросов, связанных с уяснением того, что люди думают о себе, своих взаимоотношенияхсдругими.

Внедрениекомпьютернойметафорывпсихологическиеисследованияпозволяетсосредоточиться на процессах переработки информации, поэтому когнитивный подход можноназватьинформационно-процессуальным.

Восновееголежатаналогии, связанныескомпьютеризациейпсихологическойментальности, трансформированнойсовременемвкогнитивнуюреволюцию.

Будучи эксплицированным из культуры, информационно-процессуальный подход сформировал своеобразный интерпретационный фрейм повестки дня, предопределяющий очевидность «видения» когниций, схем, эвристик, семантических полей, кластеров, соответствующих процессов переработки информационных единиц и базы данных. Более наглядноэтамодельпереработкисоциальнойинформациипредставленаКриком(N.R. Crick) иДоджем(K.A. Dodge) (см. рисунок8).

Одной из важных компонентов анализа социальной психологии является область социального познания. Как человек познает окружающий его мир? Как ориентируется в собственной социальной сущности? Как познает других? Как выстраивает взаимоотношения с ними? Эти и множество других вопросов уясняются через призму различных традиций, школ и направлений социальной психологии. Знакомство с их теоретическими построениями, зачастую противоречащими друг другу, позволяют глубже разобраться в специфике социального познания человека, познать его особенности, выявить лежащие в его основемеханизмы.

Попытки формирования представлений о познавательной активности людей связаны с именем В. Вундта (1887) – основателя современной эмпирической психологии. Он использовал в этих целях методы самонаблюдения и интроспекции, которые в последующем, в силу развернувшейся борьбы за конституирование научности психологического знания, былиподвергнутыжесткойкритике.

Критика его методологии была связана с ее «ненаучностью» по причине невозможности использовать данные собственного опыта для опровержения данных опыта других. Однако в 1980-х годах произошло возвращение к интроспективному анализу, но в форме дискурсивнойпсихологии.

Волна интереса к познавательной активности человека была отчасти обусловлена неадекватностью бихевиористских объяснений человеческого языка и коммуникации, отчасти изучением средств манипуляции и передачи информации. Ресурсы стимульнореактивной схемы информационного воздействия были практически исчерпаны и даль-

Теоретические основания когнитивного подхода.

133

нейшее развитие знаний без включения внутренней познавательной активности человека стало невозможным. Компьютерная и связанная с ней когнитивная революция в психологии сделали возможным моделирование сложнейших познавательных процессов. Компьютер превратился в своеобразную метафору человеческой мыслительной активности, лежащей в основе познания, а компьютерщики превратились в заказчиков более усложненных моделей организации познавательной активности как аналогов совершенствования самихкомпьютеров, чтоузаконилостатуснаучностикогнитивнойпсихологии.

Таблица 8. Информационно-процессуальная модель познания

					5. Решение о реагировании
					оценка реагирования ожидае-
					мый результат
	4. Возможная				оценка самоэффективности вы-
	известная реакция или				бор реагирования
	конструирование но-
	вой
						6. Поведенческое
			База данных: храни-			предписание
	3. Прояснение
	целей		лище памяти; приоб-
			ретенные правила;
			социальные схемы;
						Предполагаемая
			социальные знания
						оценка и возмож-
						ная реакция

2.Интерпретация

сигналов

каузальная атрибуция		1. Декодирование
атрибуция намерений		сигналов (как
другие интерпретационные		внутренних, так и
процессы:		внешних)
1.	оценка преследуемых целей;
2.	оценка прошлого опыта исполни-
	теля;
3.	самооценка;
4.	внешняя оценка

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

134

Предпосылкиеебылизаложеныужевгештальт-традиции, убедительнодоказавшей возможностьреконструированияпроцессоввнутреннейактивностичеловека.

Безусловно, процессы познания мира были прерогативой не только когнитивной традиции. Достаточно много продуктивных идей было сформулировано в русле интеракционистской, экзистенциально-феноменологической, конструктивистской, психодинамическойтрадиций. Темнеменее, остановимсяподробнеенакогнитивной.

Социально-когнитивные модели рассмотрения человека как субъекта со- циально-познавательной активности

В основном для когнитивной традиции следующие пять моделей рассмотрения человека, а именно как: рационалиста; наивного ученого; обрабатывающего данные лаборанта; когнитивного скупца; мотивированного тактика или социального агента (M. Hewstone, W. Stroebe, 1996, с. 121).

Модель рациональной, или последовательной, личности основывается на идее о том, чточеловекстремитсякконструированиюпоследовательной, связаннойинепротиворечивойсистемыпредставленийосебесамомиокружающемегомире. Любоенарушение баланса между ними приводит к росту напряженности, побуждающей человека к поискам путей его восстановления. Примерами такого рода поисков являются теории: баланса (F. Heider, 1958); асимметрии (T. Newcomb, 1953); соответствия (C.E. Osgood, P.H. Tannenbaum, 1955); когнитивного диссонанса (L. Festinger, 1953). Отражая определенную культурную тенденцию, каждый такой подход гипертрофировал, однако, рациональный, гомогенныйаспектповедениячеловека, игнорируяприсущиеемуаспектыгетерогенности, нерациональности, несбалансированности.

Существенное влияние на развитие когнитивной традиции оказала модель человека как наивного ученого, предложенная Ф. Хейдером. Подоплека метафоры «человек как наивный ученый» кроется, во-первых, в осознании невозможности дальнейшего игнорирования информации, поставляемой реальными людьми в самоотчетах и самоописаниях, вовторых, вобосновании такихданных и оперирования ими какнаучнымифактами, чтобылоделом, далеконепростымвсилудоминированиявклассическойпсихологиинегативногоотношениякподобногородаданнымпопричинеихякобысубъективности.

Последующее игнорирования «живых» самоописаний было связано с риском окончательногоотрывасоциальнойпсихологииот«житейского» бытиячеловека, превращения ее«академическуюнауку», неимеющуюнепосредственноговыходанапрактику.

Смысл модели человека как наивного ученого сводится к тому, что люди способны создаватьсвязанныеисоциальноразделяемыепредставленияоком-либо, начинаяссамых разнообразныхединицинформации(Leyens, Dardenne, 1996, c. 122). Изэтихразрозненных «битов» информации формируются последовательные системы людских представлений о себе и окружающем их мире на основе рациональных рассуждений, научной обработки знанийненафундаментесобственныхминитеорий, анадетальнойихверификации.

Своеобразным детищем когнитивизма, или компьютеризации психологического знания, стала модель человека, как обрабатывающего данные лаборанта (Anderson, 19810. Здесь процесс выведения знаний представляет в виде алгебраического линейного интеграла рейтингов, придаваемых различным аспектам изучаемого объекта. Процесс переработ-

Социально-когнитивные модели рассмотрения человека.

135

киинформациииокончательных решенийвкачестве обязательного условияпредполагает при этом объективную проверку фактов. Искусственность данной модели в описании поведения реальных людей очевидна: человек не всегда рационален, не лишен предубеждений, делает немало ошибок. Но в компьютерном варианте эта модель предстает достаточно привлекательно, демонстрируя, как далеко может увести научная абстракция от реальнойфеноменологии.

Осознание неадекватности попыток описания социального поведения посредством рационализированных моделей привела к другой крайности – в модели человека как когнитивного скупца (cognitive miser). Провозглашая главным в поседении его принцип экономиисил, даннаямодельутверждает, чтовпознаниичеловекдействуетпутембыстрогои экономичного анализа и сравнений, используя наличные эвристики, «домашние заготовки» и т.д. (Л. Росс, Л. Нисбетт, 1999). Но для этого же поведения заметим, характерно и весьма долгосрочное обдумывание различного рода ситуаций, подчас даже самых тривиальных.

Фиске (S.T. Fiske) и Тэйлор (S.E. Tailor) предлагают модель человека как мотивированноготактика, илисоциальногоагента, всоответствиискоторойонрассматриваетсякак полностью вовлеченный мыслитель, обладающий множественными стратегиями и возможностью выбора в соответствии с мотивами, целями и потребностями (1991, с. 13). Ключевыми аспектами избираемой стратегии выступают когнитивные ресурсы, мотивы и цели, характеркоторыхопределяетсвоеобразиеповедения.

Представленныемоделичеловекаотражаютэволюциюисследовательскихметафор, сформировавшихсявкогнитивнойтрадицииикосвенноопределяющихпонятийныйаппаратисследователей.

Анализ социально-познавательной активности

Исходная ориентация на познавательную активность предопределяет и специфику концептуально-понятийного аппарата в когнитивном подходе к психологической феноменологии. Во многом он определяется категорией познания как активности, с помощью которой перерабатывается информация. С информационно-процессуальной точки зрения этот процесс означает приобретение, организацию и применение знания, посредством познавательныхпсихическихпроцессов.

Когнитивный процесс рассматривается через призму основополагающих единиц познавательной активности: категоризация, прототипы, схемы, скрипты, эвристики, стереотипы, социальныерепрезентации.

Исходным пунктом познания выступает категоризация, с помощью которой происходит упорядочивание и систематизация окружающего мира, дискретизация или статизации потока информации обисследуемых объектах, что снеизбежностью приводит к потере многих их динамических свойств и качеств. И тем не менее здесь цель оправдывает средства, так как без наличия стабильных дискретных единиц познания невозможна ориентациявнастоящемипрогнозированиесобытийвбудущем.

Принадлежность объекта, свойства или качества категории носит скорее вероятностный характер с уклоном в репрезентативность– от менее типичного к более типичному. Это обстоятельство обусловливает наличие такой познавательной категории, как прото-

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

136

тип. Прототипобозначаетналичиесходныхэлементоврядакатегорийприодновременном различии их. В целом это позволяет выделить класс категорий по совокупности их существенныхпризнаков, поаналогиисвойствикачествизучаемоймодели.

Абстрактность такой прототипизации уточняется методом экземплярного подхода (Leyens, Dardenne, 1996, c. 113); последний предполагает, что в процессе познания память человека воспроизводит конкретные примеры или образцы, выступающие в качестве аналоговдляраспознанияновогообъектатакогожеилианалогичногоряда.

Люди, в отличие от объектов неживой природы, классифицируются в соответствии ссоциальнымикатегориямиположениявобществе, этническойпринадлежности, религии, национальности и т.п. Как показывают исследования Росбарта (Rothbart) и Тейлора (Taylor), социальные категории обладают ядром – «ядро социальной категории, ее основополагающая сущность, направляет нас на поиск логического обоснования наиболее существенных качеств на основе внешних характеристик, проявляя тенденцию обращения с независимымикатегориямикаксвзаимоисключающимиинаполнениячастоарбитражной посвоемусодержаниюкатегоризацииглубиннымизначениями» (1992, с. 12).

Еще одной познавательной единицей, активно обсуждаемой в психологической литературе, являетсякатегориясхемы, подкоторойподразумеваются «когнитивныеструктуры, репрезентирующие знания о понятиях или типов стимулов, включающие их существенные атрибуты и взаимоотношения между атрибутами» [Fiske, Taуlor, 1991, c. 98]. Они представляют ряд взаимосвязанных когниций (мыслей, представлений, аттитюдов), способствующих быстрому распознаванию объектов при наличии ограниченных ресурсов информации о них, «организуют репрезентации людей в отношении тех или иных аспектов окружения; эта организация иерархична, имеет низший (воробей), базовый (птица) и высший (животные) уровни» (Leyens, Dardenne, 1996, c. 116). Наиболее продуктивным является базовый уровень, позволяющий совершать обобщения и заключения и на этом основании антиципировать не представленные непосредственно свойства и качества объекта.

Определяя роль схематизации в социальном познании, отмечается, что, во-первых, любой объект обладает ценностью. Во-вторых, схемы, объединяясь друг с другом, образуютсемантическиесети, ичемтеснееонисвязаныдругсдругом, тембольшевероятность их одновременной активации. В-третьих, отношения между атрибутами схем также могут выступать источником широкого спектра заключений. Наконец, схемы высшего уровня могутбытьвыведеныизсхемнизшегоуровня.

Схематический подход к объяснению процесса социального познания довольно продуктивен. Многие особенности поведения людей в различных ситуациях становятся понятными благодаря достраиванию познаваемых объектов окружающего мира, в том числеинеадекватнымобразом.

Широкое распространение в психологической литературе, связанной с проблемами социального познания, стала категория эвристики. Эвристики, по мнению Тверского (A. Tversky) и Канемана (D. Kahneman) [1974], представляют собой неформальные руководства, рассматриваемые людьми как полезные при принятии решений и формировании прогнозов в отношении новых объектов или будущего развития событий. Эти прогнозы, или предвосхищения, носят вероятностный характер и тем не менее в существенной степениопределяютразвитиевзаимоотношенийивзаимодействия, нередкоявляютсяоснова-

Понятийный аппарат рассмотрения социально-познавательной активности. 137

нием многочисленных ошибок, проявляющихся в приписывании объектам или людям тех характеристик, которыхнасамомделенет.

Наиболее разработанной категорией социального познания является социальный стереотип. Информация, на которой он основывается, соотносится не с самим объектом, а сознаниямионем, которыемогутоказатьсяиложными.

Основой формирования социальных стереотипов является отсутствие у человека полной информации об объектах или событиях, давление, оказываемое традициями, нормами, ценностными ориентациями и правилами общественного поведения при наличии выраженнойпотребностивтакогородаориентирах.

Начиная с 1980-х годов, происходит интенсивное развитие исследований познавательной активности с позиций теории социальных репрезентаций, разработанной С. Московичи. Продолжая линию рассмотрения человека как «наивного ученого», разработанную Хейдером (1956), идет значительно дальше – пытается дополнить схему процесса познания, развиваемую в когнитивной традиции, элементами жизненных переживаний и иррациональности. Сами социальные репрезентации, как их понимает Московичи, представляют ряд понятий, утверждений и объяснений, порождаемых в повседневной жизни в процессе интер-индивидуальной коммуникации. В обществе они эквивалентны системам представлений и мифов традиционных обществ и являются современными восприятиями здравого смысла: незнакомое, неизвестное, странное становится знакомым и понятным

(1981, c. 181).

Вотличиеотимплицитныхтеорийличностиисхем, традиционнопредставленныхв рамкахкогнитивногоподхода, объектысоциальныхрепрезентацийнеимеютограничений, включаяидеи, мысли, образы, знания, коллективноразделяемые членамисообщества(Augustinos, Inns, 1990, c. 215).

Исследования с позиций теории социальных репрезентаций представляют своеобразную «новую волну» в изучении социального познания и в то же время находятся в довольно жесткой контрадикции с классическим рационально-ориентированным когнитивизмом, продолжающим игнорировать «субъективизм». Тем не менее, именно с этой теорией связан у многих оптимизм в решении одной из самых фундаментальных проблем современной социальной психологии и персонологии – стремление к более адекватному описаниюособенностейсоциальногобытияличностииееокружения.

Глоссарий

Категоризация – процесс расчленения информационного потока окружающего мира на значимые единицы, характеризующие свойства и качеств объектов, и обладающие относительнойстабильностьювпространствеивремени Прототип – понятие, обозначающее наличие сходных элементов ряда категорий при

одновременном различии их. Как единица познавательной прототип позволяет выделитькласскатегорийвсовокупностиихсущественныхпризнаков.

Социальные репрезентации – ряд понятий, утверждений и объяснений, порождаемых в повседневной жизни в процессе интер-индивидуальной коммуникации, характеризующих понимание объектов с позиций здравого смысла, или обыденного сознания.

Схемы -- когнитивные структуры, репрезентирующие знания о понятиях или

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

138

типов стимулов, включающие их существенные атрибуты и взаимоотношения между атрибутами.

Эвристики – принятые неформальные руководства, рассматриваемые людьми как полезные при принятии ими решений и формировании прогнозов в отношении новых объектов или будущего развития событий.

Вопросы для обсуждения

1.В чем своеобразие когнитивного подхода к анализу социальнопсихологической феноменологии?

2.Каковы особенности информационно-процессуального подхода к анализу со- циально-психологической феноменологии?

3.В чем отличия основных моделей рассмотрения социально-когнитивной активности человека?

4.Каковы основные тенденции развития современного когнитивизма в социальной психологии?

5.Почему когнитивисты концентрируются на информационно-процессуальном аспекте активности личности?

Для дополнительного чтения

1.Андреева Г.М. Психология социального познания. – М.: Аспект-Пресс, 1997.

2.Современная зарубежная социальная психология. Тексты. – М.: Изд-во Моск.

ун-та, 1984.

Основной источник

1.Хьюстон, М. Введение в социальную психологию. Европейский подход: учебник для студентов вузов / М. Хьюстон, В. Штребе. – М.: ЮНИТИ-

ДАНА, 2004..

В.А. Янчук

Феноменологический подход в социальной психологии и его специфика.

Каждый человек видит мир по-своему, отражая в нем свою собственную субъективность, свое уникальным образом окрашенное само- и мировосприятие, природу субъективных переживаний, процессов и механизмов, лежащих в основе его жизнедеятельности.

Часто в силу своей субъективности он конструирует не имеющие под собой абсолютно никаких рациональных оснований образы самого себя и окружающего его мира, живет ими, интерпретирует их. При всей метафоричности такого постижения реальности, внейпроглядываетстремлениек«жизненной» феноменологии, «живой» эмпирии, живого конкретногочеловека, анепустойабстракции.

Всоциальнойпсихологииэтаориентациянаиболеепоследовательнопредставленав экзистенциалистами, позиции которых разделяются психологами феноменологического, экзистенциального, конструктивистского, дискурсивного, гуманистического направлений, многими исследователями когнитивной и психодинамической традиций, занимающихся проблемамичеловеческойсамости, социальногопознания, интраиинтерсубъективности.

Методологические основания экзистенциально-феноменологический подхода

Фундаментом экзистенциально-феноменологического подхода в социальной психологии являются онтологический плюрализм, экзистенциализм и феноменология, создающие предпосылки для критики естественнонаучного подхода, доминирующего во многих направленияхпсихологическийисследований.

Феноменология изучает явления, связанные с переживанием человеком реальной действительности и с тем, как он представлен в его сознании. Экзистенциальный аспект феноменологии основывается на идее о том, что содержанием человеческого бытия является его существование, которое обнаруживается в процессе движения от бытия к небытию. Взятая в контексте психологии экзистенциально-феноменологическая психология превратилась в психологическую дисциплину, которая ищет объяснения сущности, структуры или форм человеческой жизнедеятельности и поведения посредством описательныхпосвоейсутитехник.

Феноменология, какфилософская система, зародиласьвначалеХХвека. Ееоснователь, Э. Гуссерль(E. Husserl), первоначальнозанимавшийсяматематикойиестественными науками, поставил себе целью ее разработку как фундаментальной философии для всех научныхисследований, ностолкнулсясмучительным дуализмоммежду субъектом иобъектом, на котором основываются естественные науки, и с фундаментальным единством, основанным нафеномене сознания, раскрытькотороеипризванафеноменология. М. Хайдеггер (M. Heidegger) (1889–1976) в свою очередь сконцентрировался на вопросах человеческого бытия, также обозначив важные вехи в развитии экзистенциальной феноменологии.

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

140

В то время как доминирующие в философии и психологии взгляды говорили об обособленности или различии между индивидом и миром (между самостью и другими, между субъектом и объектом), экзистенциально-феноменологическая модель предлагает целостный взгляд на бытие, согласно которому все, что есть или может быть, все, что осознается, что мы отражаем, определяем или различаем, порождается отношением. Само переживание бытия получает свое отражение, когда помещается в контекстуальные отношения бытия-в-мире. Таким образом, отражение бытия и фокус внимания, или объект отражения являются взаимно фундаментально определяемыми или со-конституируемыми, черезихразличныеэкзистенциальныеотношения(Heidegger, 1962).

Структурная тенденция или «данность», через которую существуют отношения, в экзистенциально-феноменологической теории, была обозначена как интенциальность. Последняя рассматривается как фундаментальные, единовременные, не обособляемые отношения между человеческим сознанием и миром (следует сказать, что наше сознание всегдапредставляеткакую-либо«вещь»), вкоторых«реальность, какчеловеческипереживаемая, формируется или интерпретируется. Рассматриваемая с точки зрения «бытия», интенциальность обнаруживает, что через реконструирование значений-возможностей «вещей», с которыми мы находимся в отношениях, мы реконструируем их значениявозможности посредством самих же вещей. А это означает, что «самость» и «другие» («мир») делаются значимыми или «приходят в бытие» через их взаимозависимые, соконституированные отношения. Одним из следствий этой аргументации является то, что каждый из нас активно вовлекается в конструирование или пытается означить переживания себя самих, других людей, всех качеств, объектов и умственных процессов, создающихнашужизненнуюреальность.

Этот взгляд расходится с естественнонаучными выводами, возможности безличностной истины, т.е. об объективной природе реальности. Экзистенциальнофеноменологическая модель утверждает, что мы никогда не будем обладать абсолютным знанием о реальном мире, а лишь знанием о мире интерпретируемом, мире, который существует в нашем отражении. В таком случае все наши утверждения о мире или любом его аспекте – включая, конечно, и самих себя, являются в лучшем случае приближениями. Мы никогда не сможем говорить о фактах с полной уверенностью в их истинности в силу того, что мы ограничены нашими же способностями описать или понять вещи такими, какимиониестьнасамомделе.

Некоторые, если не большинство, из таких выводов, могут быть сделаны эксплицитно, другиеявляютсяплодомнашихсобственныхвымысловивоображения. Ниодноиз биологических, нейропсихологических, а иногда и психических ограничений не может быть преодолено, они будут в любом рефлективном утверждении, которое мы делаем о мире или самих себе. Открытие и разъяснение интерпретативных ограничений нашего опыта формируют один из самых важных аспектов экзистенциальнофеноменологического подхода, представляющего попытку преодоления социокультурноипсихологическиобусловленныхпредубежденийивыводов.

Основным инструментом, посредством которого экзистенциальнофеноменологическая модель исследует вопросы о сущности и существовании, является особый метод, обязывающий исследователя искать 1) приостановления влияния собственных предубеждений и предположений на доступность чьих-либо переживаний, и жизнен-

Понятийный аппарат рассмотрения социально-познавательной активности. 141

ный опыт; 2) оставаться на описательном уровне интерпретации в целях сосредоточения на непосредственных данных опыта; 3) горизонтализации единиц описания, избегая построения какой-либо иерархии значимости между ними – особенно на ранних этапах исследования. Несмотря на то, что данный метод обречен на неполноту и незавершенность, он дает все же возможность большей адекватности и предположений, воздействующих на любоенашестолкновениесмиром.

Экзистенциально-феноменологический подход в социальной психологии.

Каждый человек видит мир по-своему, отражая в нем свою собственную субъективность, свое уникальным образом окрашенное само- и мировосприятие, природу субъективных переживаний, процессов и механизмов, лежащих в основе его жизнедеятельности.

Часто в силу своей субъективности он конструирует не имеющие под собой абсолютно никаких рациональных оснований образы самого себя и окружающего его мира, живет ими, интерпретирует их. При всей метафоричности такого постижения реальности, внейпроглядываетстремлениек«жизненной» феноменологии, «живой» эмпирии, живого конкретногочеловека, анепустойабстракции.

Всоциальнойпсихологииэтаориентациянаиболеепоследовательнопредставленав экзистенциалистами, позиции которых разделяются психологами феноменологического, экзистенциального, конструктивистского, дискурсивного, гуманистического направлений, многими исследователями когнитивной и психодинамической традиций, занимающихся проблемамичеловеческойсамости, социальногопознания, интраиинтерсубъективности.

Келли, например, подчеркивал, что для понимания личности куда важнее изучения фактов и событий их интерпретация. Человек живет, создает свои, опосредованные контекстом культуры и особенностями индивидуального-психофизического своеобразия, версииразличных аспектовбытия, выступающие вформе личностных конструктов или схем, которые определяют его отношение к происходящему и понимание его. Эти конструкты или схемы сутьсвоеобразный алфавит когнитивныхрепрезентаций мира, беззнаниякоторыхпониманиеличностибудетнеадекватным.

Фундаментом экзистенциально-феноменологического подхода в социальной психологии являются онтологический плюрализм, экзистенциализм и феноменология, создающие предпосылки для критики естественнонаучного подхода, доминирующего во многих направленияхпсихологическийисследований.

Феноменология изучает явления, связанные с переживанием человеком реальной действительности и с тем, как он представлен в его сознании. Экзистенциальный аспект феноменологии основывается на идее о том, что содержанием человеческого бытия является его существование, которое обнаруживается в процессе движения от бытия к небытию. Взятая в контексте психологии экзистенциально-феноменологическая психология превратилась в психологическую дисциплину, которая ищет объяснения сущности, структуры или форм человеческой жизнедеятельности и поведения посредством описательныхпосвоейсутитехник.

Феноменология, какфилософская система, зародиласьвначалеХХвека. Ееоснователь, Э. Гуссерль(E. Husserl), первоначальнозанимавшийсяматематикойиестественными

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

142

науками, поставил себе целью ее разработку как фундаментальной философии для всех научныхисследований, ностолкнулсясмучительным дуализмоммежду субъектом иобъектом, на котором основываются естественные науки, и с фундаментальным единством, основанным нафеномене сознания, раскрытькотороеипризванафеноменология. М. Хайдеггер (M. Heidegger) (1889–1976) в свою очередь сконцентрировался на вопросах человеческого бытия, также обозначив важные вехи в развитии экзистенциальной феноменологии.

В то время как доминирующие в философии и психологии взгляды говорили об обособленности или различии между индивидом и миром (между самостью и другими, между субъектом и объектом), экзистенциально-феноменологическая модель предлагает целостный взгляд на бытие, согласно которому все, что есть или может быть, все, что осознается, что мы отражаем, определяем или различаем, порождается отношением. Само переживание бытия получает свое отражение, когда помещается в контекстуальные отношения бытия-в-мире. Таким образом, отражение бытия и фокус внимания, или объект отражения являются взаимно фундаментально определяемыми или со-конституируемыми, черезихразличныеэкзистенциальныеотношения(Heidegger, 1962).

Структурная тенденция или «данность», через которую существуют отношения, в экзистенциально-феноменологической теории, была обозначена как интенциальность. Последняя рассматривается как фундаментальные, единовременные, не обособляемые отношения между человеческим сознанием и миром (следует сказать, что наше сознание всегдапредставляеткакую-либо«вещь»), вкоторых«реальность, какчеловеческипереживаемая, формируется или интерпретируется. Рассматриваемая с точки зрения «бытия», интенциальность обнаруживает, что через реконструирование значений-возможностей «вещей», с которыми мы находимся в отношениях, мы реконструируем их значениявозможности посредством самих же вещей. А это означает, что «самость» и «другие» («мир») делаются значимыми или «приходят в бытие» через их взаимозависимые, соконституированные отношения. Одним из следствий этой аргументации является то, что каждый из нас активно вовлекается в конструирование или пытается означить переживания себя самих, других людей, всех качеств, объектов и умственных процессов, создающихнашужизненнуюреальность.

Этот взгляд расходится с естественнонаучными выводами, возможности безличностной истины, т.е. об объективной природе реальности. Экзистенциальнофеноменологическая модель утверждает, что мы никогда не будем обладать абсолютным знанием о реальном мире, а лишь знанием о мире интерпретируемом, мире, который существует в нашем отражении. В таком случае все наши утверждения о мире или любом его аспекте – включая, конечно, и самих себя, являются в лучшем случае приближениями. Мы никогда не сможем говорить о фактах с полной уверенностью в их истинности в силу того, что мы ограничены нашими же способностями описать или понять вещи такими, какимиониестьнасамомделе.

Некоторые, если не большинство, из таких выводов, могут быть сделаны эксплицитно, другиеявляютсяплодомнашихсобственныхвымысловивоображения. Ниодноиз биологических, нейропсихологических, а иногда и психических ограничений не может быть преодолено, они будут в любом рефлективном утверждении, которое мы делаем о мире или самих себе. Открытие и разъяснение интерпретативных ограничений нашего

Философско-методологические основания экзистенциальной феноменологии

143

опыта формируют один из самых важных аспектов экзистенциальнофеноменологического подхода, представляющего попытку преодоления социокультурноипсихологическиобусловленныхпредубежденийивыводов.

Основным инструментом, посредством которого экзистенциальнофеноменологическая модель исследует вопросы о сущности и существовании, является особый метод, обязывающий исследователя искать 1) приостановления влияния собственных предубеждений и предположений на доступность чьих-либо переживаний, и жизненный опыт; 2) оставаться на описательном уровне интерпретации в целях сосредоточения на непосредственных данных опыта; 3) горизонтализации единиц описания, избегая построения какой-либо иерархии значимости между ними – особенно на ранних этапах исследования. Несмотря на то, что данный метод обречен на неполноту и незавершенность, он дает все же возможность большей адекватности и предположений, воздействующих на любоенашестолкновениесмиром.

Основополагающие теоретические подходы к личности в рамках экзи- стенциально-феноменологической модели познания.

Всоответствии с экзистенциально-феноменологической моделью человеческое бытие обнаруживает «всеобщность, неразрывное единство или взаимосвязанность индивида

иего мира... Вистинном смысле личность рассматривается как необладающая существованием вне мира, а мир – как не обладающий существованием вне личности» (Valle и др., 1989, с. 7).

Вприменении к таким наукам, как социальная психология, экзистенциальнофеноменологический подход обладает возможностью огромного ряда жизненных проявлений. Такой позиции избегают, однако, другие современные теоретические модели личности, предпочитающие ее категоризацию и типологизацию, дифференциацию ее до уровня анализа отдельных ее частей или компонентов. «Экзистенциальнофеноменологический подход стремится к сохранению описательного и открытозаконченного уровня анализа человеческой жизни, которая, одновременно, признает как уникальность каждого бытия-в-мире, так и видоразделенность транскультуральной данности бытия человеком, устанавливающей границы – или инварианты данности – для воз-

можностейнашейжизни» (Woolfe, Dryden, 182–183).

Вэтом случае человеческие органы чувств, как основа информации, переводимой в перцептивные образы нашим мозгом, являются видообусловленными и ограниченными. Предоставляя возможность осознанного переживания стимулов внешнего мира, органы чувств, всилу их ограниченности, делают невозможной гипотезу о том, что они способны улавливать всевозможные стимулы, воздействующие на них. В отличие от других живых организмов, чьи сенсорные характеристики могут быть отличными или гармонизированными иным образом, человеческое бытие регулируется некоторыми фиксированными “инвариантами” навидовомуровне.

Вто же время на само- и мировосприятии человека сказываются влияния, обусловленные социокультурным контекстом, который, в свою очередь, влияет и на способ перцептивной переработки, и на интерпретацию объектов восприятия. Психолог, интересующийся перцептивными процессами, принимает во внимание огромное число таких инва-

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

144

риантов видового и социокультурного уровней. Более того, существуют искажения, порождаемыесамиминдивидом, т.е. формируемыежизненнойпрактикойивзаимодействиями, которые имеет каждый из нас. Все эти ограничения приводят к выводу, что мы интерпретируем мир в пределах «данностей» наших возможностей, находимся под влиянием предубеждений и предположений, порождаемых социо-культурными различиями вообще и уникальностьюнашегособственногоразвитиявчастности.

ПомнениюСпинелли(Spinelli), данностяминашеговидамогутказатьсяспециально обозначенные или наименованные вещи, которые каждый из нас осознает, и способ того, как это происходит, что зависит от различных лингвистических и социокультурных влияний, влияний нашего собственного опыта, предрасполагающего или предубеждающего насвосприниматьмиртакимобразом, какиммыеговоспринимаем.

Эта позиция имеет волнующие перспективы, она помещает человеческую личность в неопределенную, релятивистскую реальность, будучи в которой вне зависимости от значений, которые мы обнаружили для себя, и от уверенности в их истинности, они никогда небудутполностьюобъективными, лишеннымипредубеждений. Болеетого, возможности человеческого переживания ограничены и формируются с помощью ряда инвариантов, посредством которых каждое бытие-в-мире интерпретируется уникальным образом. Кроме того, в силу со-конституированности существования каждое бытие-в-мире является характерно открыто-законченным и скорее постоянно изменчивым и пластичным, нежели фиксированным и полностью определенным, а значит переменные, составляющие переживания каждого человеческого бытия, не целостны и не совершенны по отношению к любому другому человеческому бытию. В лучшем случае может быть достигнуто некото- роеощущениеособенностейпереживаниямирадругимчеловекомболее-менееадекватное их восприятие, но никогда не постигаемое до конца. С позиций экзистенциальнофеноменологической психологии этот вывод можно проинтерпретировать так: каждый из нас является одиноким в собственном переживании реальности, и, как ни парадоксально, мыодинокиименнопотому, чтонаходимсявовзаимоотношенияхдругсдругом.

Пытаясь осознать влияние подобного рода идей, мы сталкиваемся как бы с бессмысленностью бытия в силу того, что оно не имеет внутренне свободной значимости. «Нашапотребностьнаделятьвещизначениями(определяя, расчленяяилиограничиваяих) кажется другой “данностью” нашего вида. Наша нетерпимость к бессмысленности оказывается глубоко укоренившейся, даже фундаментальной характеристикой. Бессмысленность внушает нам беспокойство – что-либо кажущееся бессмысленным беспокоит нас таким образом, что мы отказываемся принимать его и пытаемся придать ему значение – обычнопосредствомсвязываниясдругимиобъектами, значениекоторыхизвестнонамис которыми он кажется обладает сходными характеристиками, или посредством приписывания ему определенного рода функциональных предназначений, которые, снова, помещают его в "означенный” контекст, порождаемый нашим опытом». Эта мысль, принадлежащая Спинелли, во многом совпадает с механизмами формирования социальных репрезентаций, описанныхМосковичи, предполагающихсвоеобразноесцеплениеновогознания состарымпутемтрансформациивпонятнуюдляздравогосмыслаформу, невызывающую когнитивногодиссонанса. Этовсвоюочередьведеткпересечениюидейвотношенииспецифики социально-познавательной активности людей с позиций разных научнотеоретическихтрадицийишкол.

Основополагающие теоретические подходы к личности

145

Экзистенциально-феноменологическая модель беспокойства по поводу бытия используетпонятие страх– «angst», вызванный осознанием того, что вмиренетиныхзначений кроме относительных, которые мы создаем сами; что мы не можем полагаться на несомненность фактов или целей, не можем знать того, что с нами произойдет, когда мы перестанем быть людьми? Эта временность, выражающая наше событийное ничтожество, являетсобоюнаиболеефундаментальныйисточникстраха.

Ничтожество, бессмысленность, одиночество являютсятойценой, которуюмыплатим за свою свободу, за попытку быть аутентичным как человеческое бытие (Heidegger, 1962). Чтобы избежать страха мы «дегуманизируем» себя, становимся пассивными, безответственными, кажемся детерминированными волей и капризами других, ищем спасения от внешней правды, перманентных значений, утверждений о высшей заинтересованности в истинности своих целей. Такая позиция в отношении к жизни была определена как не-

аутентичность (Heidegger, 1962) или нечестность (Sartre, 1956), ее апелляции явно сво-

дятсякснижениюбеспокойстваинеопределенностибытия-в-мире.

Экзистенциально феноменологическая идея выбора часто неверно интерпретируется и сводится к утверждению о том, что мы обладаем полной свободой выбора кем и каким быть. Но это неверно. Выбор, в котором мы свободны, порождается ситуативной свободой, т.е. в рамках границ наших интенциальных отношений друг к другу как соконституированности «бытия-в-мире». Мы скорее свободны ввыборенетого, чегохотим, а того, как реагировать на неизбежные “стимулы”, короче «мы осуждены на выбор» (Sartre, 1956). Следовательно, наш выбор соответствует уровню интерпретаций, а не событийномуилистимульному уровню. Вэтомконтекстеangst нестолькопредставляетбеспокоящий аспект жизни, с которым приходится работать психологу, сколько возможность и ответственность бытия – быть радостным или отчаявшимся, жизнеутверждающим или конформнымпоотношениюксвоейсобытийнойничтожности..

Особенности экзистенциально-феноменологического подхода в социальной психологии.

Каждый человек видит мир по-своему, отражая в нем и свою собственную природу субъективности переживаний, процессов и механизмов, лежащих в основе его предубеждений, иррациональныхдействийит.п.

Смещение акцентов в сторону «оживления» социальной психологии посредством обращения к феноменологии жизни реальных людей было ускорено, в частности, бунтом студентов психологических факультетов американских университетов против академической психологии с ее ориентацией на использование естественнонаучной методологии и лабораторногоэксперимента. Едкиезамечанияотом, чтоамериканская социальнаяпсихология дает лишь знания об особенностях американских студентов – психологов, составлявших подавляющее большинство участников лабораторных экспериментов, и ничего более, подвиглиученыхкпоискуновыхподходовиинструментовисследования.

Теории, основывающиеся на позициях экзистенциально-феноменологического подхода, оказалисьнаиболеепродуктивнымивплане«жизненной» эмпириииинтерпретации.

Поток переживаний Чикченмихая. Как уже отмечалось, в 1990-е годы наблюдается своеобразная реминисценция интересов к понятию самости. Наиболее интересной

Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии

146

версией рассмотрения самости как потока сознания является версия, предложенная Чик-

ченмихай(Csikszentmihalayi).

Анализируя феномен «потока переживаний» под влиянием ощущений, которые испытывают люди, он заинтересовался аспектом удовлетворенности человека самим собой, осознания некоторых специфических событий (ощущений, мыслей, интенций), которыми он может управлять, т.е. можно говорить об осознанно, интенциально упорядоченной информации(Чикченмихай, 1992, с. 26). Чикченмихай сравниваетконцентрацию вниманияс психической «энергией», рассматривая способность контролирования данных ресурсов (способностьпроизвольнойконцентрациивнимания, анесозерцаниепотокасознания) как обладающуюбесценнымзначениемдляжизни, противопоставляяеетому, чтоонназывает «энтропией» (распад упорядоченности сознания из-за вторжения посторонних событий и мыслей). Потоксознанияимеетместотогда, когдапоступающаяинформациясоответствуетпреследуемойцели, способствуяусилениюпотокаэнергии. Этосостояниеопределяется исследователем как «оптимальное переживание», т.е. в нем проявляется полная управляемостьвниманием, способствующаябольшейегомобилизациииконцентрации.

Примерамиподобногородаявляетсяощущениеактеромудачногоисполненияроли; шахматистом – полной реализации замыслов игры; родителями – успешности воспитания детейит.п.

Поток сознания предполагает концентрацию его для достижения определенного итога, цели; он обусловлен не только характером исполняемой деятельности, но и природойактивностичеловека.

Если людям удается добиться того, что поток переживаний у них возникает регулярно, этоприводиткзаметномувозрастаниюкачестважизни.

Применительно к экзистенциально-феноменологическому подходу работы Чикченмихая фиксируют принципиальную возможность управления человеком потоком своих переживаний, проявляемыхвсамыхразнообразныхвидахсоциальнойактивности.

Состояния мышления Дональдсон. Маргарет Дональдсон (M. Donaldson) пришла к изучению проблемы состояний мышления после долгих лет исследований в области психологии развития, будучи скорее ориентированной на эмпирические, нежели феноменологическиеегоаспекты.

Основываясь на собственных наблюдениях в детской психологии и исследованиях других авторов, она пришла к заключению, что каждому состоянию мышления (точечному, линейному, конструктному, трансцендентному) соответствует свое собственное ощущение пространства и времени. Точечное состояние относится к непосредственному опыту, реализующемуся здесь и сейчас. Линейное характеризуется возможностью припоминать прошлое и антиципировать будущее. Конструктное представляет способность конструирования понятий, независимых от конкретных примеров, трансцендентное появляетсясразвитиемабстрактногомышления.

По мере взросления ребенка происходит переход из одного состояния в другое. Линейное состояние мышления формируется к 8–10 месяцем и в последующем дифференцируетсяначетыреотличныеоднаотдругойформы– мышление, эмоции, восприятия, целенаправленные действия. Конструктное состояние начинает формироваться к 3–4 годам и характеризуется повышенным интересом к природе вещей. Существует интеллектуальный, ценностный и ядерный типы этого вида состояний. На уровне интеллектуального

Особенности подхода в социальной психологии.

147

типа состояния, доминируют интеллектуальные и познавательные интересы. Ценностный тип состояния характеризуется чувствами и ценностями. На уровне ядерного типа происходит формирование конструктов, включающих сложное переплетение когнитивных и аффективно-ценностных элементов. «По мере развития, – пишет Дональдсон, – мы совершенствуем свои представления о природе универсума, о своих социальных группах, о социальныхгруппахдругихи– осамихсебе» (1992, 83).

Именно в ядерных конструктах, представлено все своеобразие конкретной человеческойсамости, еехарактера, ееаттитюдов.

Особым является трансцендентное состояние, характеризующееся полной абстрактностью, рудиментарныеформы егопроявляютсятолькок9 годам. Этаформамышления является производной от интеллектуальной и эмоциональной. Интеллектуальное трансцендентное состояние представляет реальность абстрактных мыслей, аналогичных математике и логике. Ценностное же, или эмоциональное, трансцендентное состояние проявляетсявдуховныхирелигиозныхпереживаниях, вискусстве.

По мнению Стивенса, рассуждения Дональдсон не всегда последовательны, не всегда доступны пониманию, зачастую кажутся умозрительными. Более адекватным представляется все же термин «сознание» в контексте описания его различных состояний. Выделение интеллектуального, ценностного или переживаемого состояний кажется недостаточноаргументированным.

Очевидной является оригинальность подхода, подчеркивание динамичности и своеобразия состояний индивида, подкрепляемое богатой эмпирической и феноменологическойбазой.

Изучениетрансцендентныхсостояний. Проблемаизучениятрансцендентныхсостояний получила достаточно широкое развитие, причем иногда в самых противоречивых своих проявлениях, например в подходе к изучению феноменологии с использованием психоделическихнаркотиковимедитативныхтехник.

Начало этому было положено психологами Гарвардского университета Т. Лири (Leary), Ричардом (Richard) и Олпортом (Alpert). В 1960-е годы, стимулированные наркотиками психические «путешествия», стали особенно популярными. Особое развитие по- лучилиэтиисследованияврамкахпсиходинамическойэго-психологии, пытавшейсятаким образом добраться до свободного от импульсов, конфликтов, рационального мышления сфер эго. Последователи классического психоанализа пытались таким образом дойти до «ощущения» чистого чувства, до более тесной связи с телесными ощущениями, свободы отсоциальныхрамок, житьздесьисейчас.

Действительно, такие наркотики, как ЛСД, способствовали описанию многих специфических феноменов, связанных с «открытым» сознанием, с интенсивными чувствами, однако приводили к серьезным психическим нарушениям, что привело к отказу от их использования.

Другой подход к исследованиям трансцендентных состояний сознания былсвязан с использованием различных медитативных техник, аутогенных тренировок, групп встреч и марафонов. Наиболее показательными в этом контексте являются «Гештальттерапия» (Perls), расширение человеческой осведомленности в достижении «удовлетворенности» и искренней коммуникации (Schutz, 1967), вызывание «пика переживаний» и «самоактуализации» (Maslow, 1971). В ранних версиях гештальттерапии рассматривались элементы