Рефлексия теории социальных представлений в контексте содержания образования государственных и муниципальных служащих

Требования к уровню подготовки кадров управления возрастают с каждым годом. Сейчас профессионализм руководителя - это компетентность (competens с лат. - соответствующий, способный) в различных областях знания (финансы, право, теория и практика управления, социология, психология и др.), которая позволяет эффективно осуществлять свою индивидуальную деятельность и деятельность своей организации в режиме функционирования. Высокая квалификация в различных дисциплинах является необходимой для успешной работы специалистов в области управления, но далеко не достаточной. В нестабильном социоэкономическом окружении, в ситуации частых и быстрых изменений функционирование становится малоэффективным или даже невозможным. Требуется уже не просто воспроизведение ранее освоенных образцов и способов действий, а разработка новых, а также постоянное саморазвитие как в профессиональном, так и в личностном планах. В современных кризисных условиях стремительно возрастает потребность общества в таких управленческих кадрах, которые были бы способны осознавать, что происходящие сегодня процессы в экономической, социально-политической и духовной жизни страны предъявляют к профессионализму личности государственного служащего достаточно высокие требования.

Это подтверждают и данные проведённых социологических исследований: например, такие как компетентность, выражающаяся в овладении несколькими смежными профессиями, использовании новых форм и методов работы, умении генерировать оригинальные идеи, принимать управленческие решения, которые бы предвосхищали возможное развитие событий; самостоятельность в решении поставленных задач, в оценке управленческих решений; инициативность и, кроме того, способность к адекватной самооценке собственной профессиональной деятельности и оценке деятельности и понимании личности сотрудников (подчинённых), потребность повышать свой уровень профессионализма, исходя из требований текущего момента. В этой связи особенно актуальными становятся проблемы:

• тщательного подбора кадров профессорско-преподавательского состава в системе непрерывного образования работников госслужбы;

• глубокого научного анализа программ учебных курсов;

• развития рефлексивной компетентности кадров управления.

Интересно, что в кризисные моменты для общества в социальном сознании всегда на поверхность всплывают верования, суеверия, предрассудки и прочие вещи, разделяемые миллионами людей. С.Московичи называет такую ситуацию с социальным мышлением скандальной. Он пишет, что “...в этот ряд входят и идеологические шоу, которые скрывают истинные детерминанты человеческих отношений и подлинные движущие силы человеческого поведения. Мы сегодня стали более терпимы к религиозным верованиям, предполагающим бессмертие души, реинкарнацию, действенность молитвы, хотя эти идеи исключаются нашими знаниями о человеке и о природе. Достаточно мимолётного взгляда на публикации, выходящие огромными тиражами, чтобы удивиться, как много людей в нашем обществе доверяют гороскопу, обращаются к целителям или лечатся чудодейственными снадобьями. Мы наблюдаем, с какой интенсивностью практикуется магия во многих кругах, вплоть до университетских. Те, кто к ней прибегают, вовсе не социально-дезадаптированные субъекты из необразованных слоёв, как нам хотели бы внушить, а учёные, инженеры и даже врачи. Я не говорю уже о предприятиях “высоких технологий”, которые отбирают кадры на основе графологического или астрологического тестирования. Не скрываясь, большинство практиков магии выступают по телевидению и публикуют книги, у которых больше читателей, чем у работ учёных.” (10.-С.3).

Подобные ситуации можно наблюдать и у нас. Так за годы многолетней психолого-педагогической практики лишь в последние “перестроечные” годы, например, появляются преподаватели медицины, практикующие врачи, предлагающие диагностику психических состояний (работоспособности, тревожности, стресса и др.) с помощью регистрации динамики кожно-гальванической реакции до и после учебных занятий и делающие вывод о совместимости детей, обучающихся в классе и их преподавателей, рекомендующие замену одного преподавателя на другого; люди, которые под благозвучными заголовками учебных курсов в государственных вузах дают техники воздействия восточной медицины, забывая о пропасти между западным и восточным менталитетом и о погружённости российских людей в контекст совершенно другой духовной реальности. Эта странная и чрезвычайно беспокоящая ситуация в плане гуманизации образования (непредсказуем нанесённый вред употребления таких методов) позволяет кое-что понять о том, как и о чём люди думают. Эти “учёные” склонны предпочитать идеи расхожие идеям научным, делать обманчивые сопоставления, не принимать в счёт статистику или вообще не подвергать её обработке наблюдаемые ими феномены, тем самым искажая поступающую к ним информацию. Эти явления имеют определённые следствия в отношениях между людьми, в политических предпочтениях, в установках к другим группам и вообще в повседневной жизни. Можно ли не замечать этой “скандальной ситуации”, как к ней относиться - принимать, осмысляя, что “люди являются жертвами предрассудков, что они обмануты какой-либо идеологией или принуждены властью”?!

Возникает вопрос - почему же единственное разумное существо (homo sapiens) думает нелогично и нерационально, оказывается неразумным? Ответ на этот вопрос в компетенции социальной психологии, его можно найти в теории и практике концепции социальных представлений, автором которой является французский мыслитель Серж Московичи. Его теория вступает в разрез со взглядами английского профессора философии, социального психолога Рома Харре (Великобритания, Оксфордский университет), который разработал собственный подход к изучению социальных представлений.

Так, С. Московичи причины нелогического свойства, объясняющие почему люди ошибаются видит во влияниях социального порядка, “именно они подчиняют психический аппарат внешним воздействиям; это они побуждают людей формировать привычки или отворачиваться от событий внешнего мира для того, чтобы поддаться иллюзиям или удовлетворить свои потребности в фантазии”. Московичи считает, что наши индивидуальные способности, восприятия окружающего мира есть феномены верного знания, а социальные факторы искажают наши убеждения и знания о мире. Эти воззрения можно выразить в трёх положениях:

• познавательные процессы человека нужно рассматривать независимо от его культурной среды;

• люди, собравшись в группу, меняют свои психические качества, утрачивая одни и приобретая другие: “люди отдельно друг от друга ведут себя нравственным и разумным образом, но они же становятся безнравственными и неразумными, когда собираются вместе;

• обыкновенный человек мыслит стереотипно, не учитывая совершаемых им ошибок.

Р.Харре выражает свои критические взгляды по поводу интерпретации индивидуалистической природы понятия “социальные представления”. Он утверждает, что индивидуальное сознание является скорее социальным, нежели естественным продуктом, а социальная группа наделяется когнитивными атрибутами. “Когнитивной сущностью” как раз и выступают социальные представления. Харре вообще предлагает пересмотреть содержание обоих компонентов понятия “социальные представления”. Социальные представления, по его мнению, не принадлежат группе как таковой, они распределяются между отдельными индивидами, потому они суть “распространённые индивидуальные представления” “...социальное всегда включает идею множества, однако это множество может быть как группой, так и совокупностью индивидов.” (17.- С.62).

У той и другой точек зрения имеются свои сторонники и противники. Кроме того, сам С. Московичи признаёт существенные соприкосновения исследований Харре и его собственных работ в области социальных представлений. Не будем подробно останавливаться на них. Лишь отметим, что рациональное зерно есть и в тех и других воззрениях.

Например, нельзя не согласиться с фактом стереотипности мышления большинства. Среди множества познавательных стилей лишь немногие обладают рефлексивным, позволяющим действовать с малым количеством ошибок при разрешении проблемных ситуаций (11; 12; 15). Но и социальное окружение, в том числе и меньшинство (член или члены группы) способно сдвинуть мнение большинства с тропы тривиальных решений, что подтверждают исследования В.С.Агеева.

Теория социальных представлений имеет тенденцию становиться и общей теорией социальных феноменов, и частной теорией психических фрагментов. Отвечая на волнующий нас вопрос, поставленный в начале повествования, отметим три положения, объясняющих наличие опасных феноменов социальных представлений, имеющих место в образовательных учереждениях:

• “примат представлений или убеждений” (человек, защищая определённое мнение формулирует не выводы из наблюдаемых фактов, а обращает своё знание на защиту имеющегося у него мнения);

• “социальное происхождение восприятия” (знания передаются из поколения в поколения и приобретаются из взаимодействия людей посредством усвоенной речи, используемых предметов и иным способом не образуются);

• “причинная, а иногда и принудительная роль этих прекдставлений и убеждений” (идеи и убеждения формируются в семьях, кланах, клубах, церквях и т.д. и накладывают определённые обязанности на их членов).

С понятием социальных представлений тесно связано понятие социальной перцепции. В российской психологической школе наиболее изучены феномены социальной перцепции (Агеев В.С., Андреева Г.М., Донцов А.И., Бодалёв А.А. и др.) Термин “социальная перцепция” впервые был введён Дж. Брунером в 1947 году в ходе разработки нового взгляда на восприятие. В настоящий момент под социальной перцепцией понимают процесс восприятия (познания и понимания) так называемых социальных объектов (другие люди, социальные группы, большие социальные общности) (3. -С.119). Кроме того, под социальным объектом мыслится и сам воспринимающий субъект, и различные ситуации взаимодействия. Анализ психологических механизмов социального восприятия как никогда важен в практическом отношении в период кризиса перестройки, происходящей в стране, чтобы новое мышление действительно победило, чтобы отказ от всего устаревшего, косного, догматичного, стереотипного был успешно разрешён. В истории социальной психологии наиболее известными механизмами социальной перцепции являются такие, как:

• идентификация (процесс уподобления себя другому, процесс отождествления себя с другим);

• эмпатия (процесс эмоционального проникновения во внутренний мир другого человека, в его чувства, мысли, ожидания и стремления);

• децентрация (способность принять точку зрения другого, отойдя от собственной эгоцентрической позиции);

• каузальная атрибуция (процесс приписывания причин, объясняющих точку зрения другого человека, причинная интерпретация социальных событий);

• социально-психологическая рефлексия (осознание действующим индивидом того, как он воспринимается партнёром по общению). Это уже не просто знание или понимание другого, но знание того, как другой понимает меня, своеобразный удвоенный процесс зеркальных отражений друг друга, глубокое, последовательное взаимоотражение, содержанием которого является воспроизведение внутреннего мира партнёра по взаимодействию, причём в этом внутреннем мире в свою очередь отражается внутренний мир первого исследователя. (3.- С.122; 9. - С.139)

Традиция исследования рефлексии в социальной психологии достаточно стара. Но она приобретает новый смысл в контексте профессиональной подготовки кадров управления в рамках рефлексивно-гуманистической психологии и акмеологии.

И сейчас понятие “рефлексия” привлекается в качестве объяснительного принципа для раскрытия психологического содержания различных феноменов и фактов, получаемых в экспериментальных исследованиях конкретных предметов психологического изучения: мышления, памяти, сознания, личности, общения и т.п. Например, Б.В.Зейгарник, отмечает важное значение развитие этой патологии нарушений опосредования саморегуляции, связанных “с самосознанием человека, с его самооценкой, с возможностью рефлексии”. Б.Ф.Ломов, характеризуя общение как подвижную, развивающуюся систему, отмечает, что “важные его моменты - эмпатия и рефлексия”. Интегративную функцию рефлексии по отношению к различным психологическим предметам и к областям практики выделяет А.М.Матюшкин: “Изучение структуры и условий формирования рефлексивных механизмов саморегуляции мышления позволило исследовать мышление как включённое во все жизненные ситуации - общение, игру, учение, профессиональную деятельность человека. Это же отмечается и О.К.Тихомировым: “Мышление - необходимый компонент рефлексии личности и само становится объектом этой рефлексии”.

Помимо этого в ряде экспериментальных исследований рефлексия выступает не только как существенный компонент какого-либо другого предмета (например, мышления, протекающего по четырём выделенным И.Н.Семёновым (11.-С.27-61), уровням: личностному, рефлексивному, предметному и операциональному, но и как предмет специального психологического изучения, например: в исследованиях Н.И.Гуткиной рефлексивных ожиданий личности, М.М.Муканова - специфики рефлексии у представителей “традиционной культуры”, А.В.Захаровой, М.Э.Боцмановой и Е.Р.Новиковой - возрастных особенностей рефлексии. При этом в зависимости от той области, в которой проводится психологическое исследование, выделяется та или иная “грань” рефлексии, акцентируется тот или иной её аспект. Это является, с одной стороны, необходимым моментом процесса всё более глубокого изучения рефлексии, а с другой - приводит иногда к чрезмерному сужению границ данного понятия через акцентирование лишь одного какого-либо аспекта при абстрагировании от других.

В целом анализ отечественных конкретно-экспериментальных работ, посвящённых изучению рефлексии, показывает, что она исследуется в четырёх основных аспектах: кооперативном, коммуникативном, личностном и интеллектуальном (11). При этом первые два аспекта выделяются в исследованиях коллективных форм деятельности и опосредствующих их процессах общения, а другие два - в индивидуальных формах проявления мышления и сознания. Эта акцентировка позволяет, с одной стороны, различать коллективную и индивидуальную формы осуществления рефлексии, а с другой - указать области психологии и пограничных с ней наук, в которых преимущественно изучается тот или иной аспект рефлексии. Кроме того, был введён новый - регулятивный тип рефлексии, связанный с осознанием и переосмыслением стереотипов планирования и организации собственной профессиональной деятельности.

На выявление специфики кооперативного аспекта рефлексии направлены работы Н.Г.Алексеева, В.В.Рубцова, А.А.Тюкова, Г.П.Щедровицкого и др. Эти исследования имеют прямое отношение к психологии управления и ведутся в таких пограничных с ней прикладных науках и областях практики, как педагогика, проектирование, дизайн, эргономика, спорт. Психологические знания о кооперативном аспекте рефлексии обеспечивают, в частности, проектирование коллективной деятельности с учётом необходимости координации профессиональных позиций и групповых ролей субъектов, а главное кооперацию их совместных действий.

На выявление специфики коммуникативного аспекта направлены преимущественно социально-психологические исследования Н.И.Гуткиной, И.Е.Берлянд, К.Е.Данилина, А.В.Петровского и других. В них рефлексия рассматривается как существенная составляющая развитого общения и межличностного восприятия, которая характеризуется А.А.Бодалёвым как специфическое качество познания человека человеком (5, с.42-43). Давая социально-психологическое определение понятия “рефлексия”, Е.В.Смирнова, А.П.Сопиков отмечают, что “размышление за другое лицо, способность понять, что думают другие лица, называется рефлексией”.

Экспериментальному исследованию личностного аспекта рефлексии посвящены работы Н.И.Гуткиной, Е.Р.Новиковой, И.Н.Семёнова и С.Ю.Степанова, А.Б.Холмогоровой, В.К.Зарецкого и др. Центральным для большинства этих работ является понимание рефлексии как процесса переосмысления, как “механизма не только дифференциации в каждом развитом и уникальном человеческом “я” его различных подструктур ( типа: “я” - физическое тело, “я” - биологический организм, “я” - социальное существо, “я” - носитель определённой культуры и др.), но и интеграция “я” в неповторимую целостность...”. На основе различения личности функций “я - исполнителя” и “я - контролёра” Ю.Н.Кулюткин объясняет необходимость в рефлексивной регуляции человеком собственного поведения, когда ему приходится переделывать сложившийся способ действия”.

В контексте изучения когнитивных процессов Н.Г.Алексеевым, Л.Ф.Берцман, Л.Л.Гуровой, А.З.Заком и другими ведутся исследования интеллектуального аспекта рефлексии. Ориентированные в этом направлении работы явно преобладают в общем объёме публикаций, отражающих разработку проблематики рефлексии в психологии. В.В.Давыдов определяет рефлексию как умение субъекта “выделять, анализировать и соотносить с предметной ситуацией собственные действия”. Такое её понимание служит одним из оснований, позволяющим раскрыть представления о психологических механизмах теоретического мышления и реализовать их в возрастной и педагогической психологии, например, в работах А.В.Захаровой и М.Э.Боцмановой, А.З.Зака.

Таким образом, субъект может рефлексировать:

• знания о ролевой структуре и позициональной организации коллективного взаимодействия (кооперативный тип);

• представления о внутреннем мире другого человека и причинах тех или иных его поступков (коммуникативный тип);

• свои поступки и образы собственного “я” как индивидуальности (личностный тип рефлексии);

• знания об объекте и способы действия с ним (интеллектуальный тип рефлексии);

• представления о планировании, организации профессиональной деятельности, её целей, задач (регулятивный тип рефлексии).

В ряде работ отечественных психологов, реализующих системный подход в психологии творчества, осуществляется попытка исследовать рефлексию не только в отдельных указанных типах, но и в виде взаимообусловленных её аспектах, определяющих динамику и продуктивность творческого процесса. В момент порождения новообразования взаимодействие отдельных типов рефлексии приобретает качественное своеобразие: возникает интегральная рефлексия экзистенциального типа, а предшествующие ей типы теряют свою самостоятельность, проявляются лишь как её аспекты. Экзистенциальная рефлексия в кризисных, проблемно-конфликтных ситуациях влечёт радикальные изменения “я” как целого. После их преодоления она вновь дифференцируется на предшествующие ей типы рефлексивных процессов, но протекающие уже на основе функционально-новой структуры личности.

В этих работах представлена развёрнутая психологическая концепция рефлексии, понимаемой как форма активного переосмысления человеком тех или иных содержаний индивидуального сознания, деятельности, общения.

Рефлексивная компетентность - необходимое условие повышения профессионализма кадров управления. Это сравнительно новое понятие в рамках рефлексивной психологии и представляет собой сложное образование, поскольку субъект может рефлексировать по разным основаниям, соответствующим вышеперечисленным видам рефлексии (13). Она состоит в осведомлённости (“компетентный” определяется как “осведомлённый, авторитетный в какой-то области”), авторитетности государственного служащего как свойства его личности, позволяющее решать управленческие задачи в плане осмысления и преодоления стереотипов мышления и образования новых содержаний сознания с целью саморазвития и совершенствования профессиональной деятельности. Рефлексивная компетентность - это профессиональное качество личности, позволяющее наиболее эффективно и адекватно осуществлять рефлексивные процессы, реализацию рефлексивной способности, что обеспечивает процесс развития и саморазвития, способствует творческому подходу к профессиональной деятельности, достижению её максимальной эффективности и результативности.