7.5.2. Библия

Такой книгой, прежде всего, является – Библия. Как всякий сакральный текст, Библия многозначна, любой ее сюжет может трактоваться по-разному. Однако все трактовки, так или иначе, связаны с историей будущего, с некоторым «планом строительства культуры». Достаточно вспомнить хотя бы «Лестницу Иакова», где зарождается идея историзма, или историю двух народов, один из которых восходит к Каину, а другой – к Сифу – история, давшая начало проблеме личного выбора и свободы и обусловившая трактат Августина о граде Божьем. Таковы и первородный грех, и вавилонская башня. Такова личность Христа, придающая европейской истории гуманистический характер.

Как сакральный и многозначный текст, Библия провоцирует борьбу мнений и стремление жить в соответствии с заданными ею, пусть и не вполне ясными ориентирами. Борьба мнений становится столкновением жизненных позиций, людских действий и превращается в тенденцию исторического процесса. Таким образом, можно считать, что Библия креативна для Европы, она – то зерно, из которого европейская культура выросла.

Европа – единственный регион, имеющий историю как осмысленный, а не стихийный процесс. Население Европы попросту создавало свою историю, стремясь жить в соответствии с Библейскими ценностями. Это значит, что те или тот, кто Библию написал, тем самым сочинил Европу как роман, где все жители – персонажи. Поэтому у Библии хороший прогнозный потенциал. Что бы в жизни ни произошло, в конечном итоге выходит, что в Библии об этом уже сказано заранее, потому, что все делается так, чтобы вышло, как в Библии.

Это конечно не единственный источник, но, благодаря Библии, становится ясно, что европейская культура предполагает существование некоего внешнего для нее мира, выступающего либо негативным, либо позитивным ориентиром человеческого выбора. То это - противостояние Божественного и дьявольского на европейском поле, то - Высший мир как цель исторического развития, то – просто неизвестный мир природы, которую исследует наука и преобразует практика; то это – прошлое, от которого нужно отказываться, то - будущее, к которому следует стремиться на основе собственного представления о счастье. То – демократия, то – коммунизм.

Именно поэтому европейская культура строго определяет свое место и время. То, что выходит за пределы ее границ, уже не Европа. Таким образом, Европа, пока она остается самой собой, она будет созидать и осваивать вселенную и преобразовывать ее. Она перестанет это делать, только утратив свой библейский и трансцендентный характер, но тогда это уже не будет Европа как особая культура. Без представления о неевропейских культурах, об объективной реальности и о мире Божественном она не может существовать.

7.5.3. Философия

Библия, однако, не единственный источник европейской культуры.

Она родилась в древнееврейской среде, и поэтому в высокой степени мистична. Превращение Библейского мистицизма в практику требует рациональности. Проще говоря, если средневековый французский ремесленник хочет жить счастливо, он должен быть христианином. Но если Бог не послал ему веры, то человек должен хотя бы выглядеть христианином. Это вопрос рациональных интерпретаций Библейских откровений. Чтобы интерпретировать, нужны теории, и отсюда большую роль играет в Европе философия, создающая рациональные теории, пригодные для интерпретации откровений.

Концепции Платона и Аристотеля на тысячелетие стали фундаментом рационального понимания Библейского текста. Они привнесли в Европу свои древнегреческие значения. Так известное столкновение Платона с Аристотелем, начавшееся, если верить анекдотам, с простой кулачной драки, превратилось в битву платонизма и аристотелизма в Средние Века. Затем оно обернулось столкновением рационализма и сенсуализма XVI – XVIII веков, противоборством линий Декарта и Бэкона, теорий Канта и Гегеля, и, наконец, борьбой материализма с идеализмом.