При внимательном и добросовестном анализе окажется, что все это — действительно «хорошие и разные», подлинно советские поэты, новаторы (А. Тарасенков, Учитесь у Маяковского, «Лит. газ.», 17 сент. 1949 г.).

48. Чтоб иметь детей, кому ума недоставало?

Цитата из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» (1824), д. 3, явл. 3, слова Чацкого:

Ах! Софья! Неужли Молчалин избран ей! А чем не муж? Ума в нем только мало;

Но, чтоб иметь детей, Кому ума недоставало...

Подобно тому, как стародедовская мудрость гласит: чтобы иметь детей, кому ума недоставало? — так мудрость «новейших социалистов»...

гласит: чтобы участвовать в стихийном появлении на свет нового обще­ ственного порядка, ума хватит у всякого (В. И. Ленин, Что делать? Соч., т. 5, с. 365 — 366).

— У нас умер ребенок, и она теперь в ужасном горе. — Можете успокоить ее, — усмехнулась Рассудина... — будет еще целый десяток. Что­ бы рожать детей, кому ума недоставало? (А. П. Чехов, Три года, 14).

49.Чудаки украшают мир.

Афоризм М. Горького из «Рассказа о безответной люб­ ви» (1923).

Штерн вычитал в какой-то книге, что чудаки украшают жизнь, однако чудак, появившийся у него на пароходе, никому не понравился (К. Паустовский, Рассказы, М., 1940, с. 98).

50.Чудище обло, озорно, огромно,

стозевно и лаяй.

В 18-й книге поэмы В. К. Тредиаковского (1703 — 1769) «Телемахида» (1766) описывается чудовище, охраняющее вход в подземное царство (стих 514): «Чудище обло, озорно, огромно, с тризевной и-лаей»). Стих этот восходит к опи­ санию циклопа Полифема в «Энеиде» Вергилия (3 , 658): «Monstrum horrendum, informe, ingens, cui lumen ademptum» («Чудовище страшное, гнусное, огромное, лишенное зре­

605

ния»). Стих Тредиаковского, слегка изменив его, А. Н. Ра­ дищев поставил эпиграфом к своей знаменитой книге «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790), намекая этим читателю на другое чудовище — крепостническидворянскую монархию. Радищев, — пишет акад. А. С. Ор­ лов,— «остроумно поправил Тредиаковского, у которого этот стих читался так: «Чудище обло, огромно, с тризевной и-лаей...» Здесь «и» — обычная у Тредиаковского подмена нехватающего для метра слога... «лая» же — существи­ тельное, означающее пасть. Радищев придал «и» значение союза, опустил «с» и благозвучное «стозевно» согласовал с «огромно», а из творительного падежа «лаей» сделал при­ частие» («XVIII век», сб. статей и материалов под ред. акад. А. С. Орлова М. — Л. 1935, с. 35). Крылатость стих Тре­ диаковского получил в редакции Радищева: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй» (Чудовище тучное, гнусное, огромное, стозевное и лающее). Цитата приме­ няется как характеристика чего-либо чудовищного, все­ ляющего страх.

...у нас в России именно самый умеренный, хоть, может быть, и самый яркий, представитель литературы просвещения — Вольтер, обра­ тился в «чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй» (Н. К. Ми­ хайловский, Соч., т. VI, СПБ. 1897, с. 6).

Деревня, изображенная Гладковым, — к тому же старообрядческая, особенно фанатичная в религиозных и бытовых предрассудках. Но это не «Суходол» Бунина. Это не «чудище обло, стозевно и лаяй». Это — люди. Живые во всем разнообразии их судеб, характеров, темпераментов и лич­ ных человеческих стремлений (Л. Сейфуллина, Золотая молодость талан­ та, «Лит. газ.», 15 июня 1949 г.).

51.	Чудовище	с	зелеными	глазами.
Так в драме Шекспира «Отелло, венецианский мавр»
Яго (д. 3,	явл. 3, перевод (1864) П. И.			Вейнберга) опре­
деляет ревность:
	...пусть бог
	Вас сохранит	от	ревности: она —
	Чудовище с	зелеными глазами.

...И там есть предательство, измена и ревность — «чудовище с зе­ леными глазами» (Н. К. Михайловский, Соч., т. VI, СПБ. 1897, с. 537).

606

52.Чумазый.

Кличка, данная М. Е. Салтыковым-Щедриным кулакам из крестьян, мещанства и купечества, хлынувшим на арену общественной жизни после «реформы» 1861 г. О приходе «чумазого» Салтыков в введении к «Мелочам жизни» (1886) писал: «Идет чумазый, идет! Я не раз говорил это и теперь повторяю: идет и даже уже пришел! Идет с фальшивою ме­ рою, с фальшивым аршином и с неутомимою алчностью, глотать, глотать, глотать... [В деревне] мы прежде всего встретимся с «чумазым», который всюду проник с сонмища­ ми своих агентов. Эти агенты рыщут по деревням, устанав­ ливают цены, скупают, обвешивают, обмеривают, обсчиты­ вают, платят несуществующими деньгами, являются на аукционы, от которых плачет недоимщик, чутко прислуши­ ваются к бабьим стонам и целыми обществами закабаляют И уводят в рабство людей, считающихся свободными. Сло­ вом сказать, везде, где чувствуется нужда, горе, слезы, — там и «чумазый» с своим кошелем. Мало того: чумазый внед­ рился в самую деревню в виде кабатчика, прасола, кулака, мироеда». Об этом же писал Салтыков в «Убежище Мон­ репо» (1879): «Придет «чумазый», придет с ног до головы наглый, с цепкими руками, с несытой утробой — придет и слопает!»

Они [черносотенные помещики] дали carte blanche кулакам грабить крестьянскую массу... Они не могут поступать иначе в интересах сохра­ нения своего господства, как класса, ибо они сознали необходимость при­ способиться к капиталистическому развитию, а не бороться с ним. А для сохранения своего господства им не с кем соединиться, как с «чумазым», с Разуваевым и Колупаевым против крестьянской массы (В. И. Ленин, Аграрная программа социал-демократии в первой русской революции 1905 — 1907 годов, Соч., т. 13, с. 387).

Наш меркантильный век породил особого рода поэтов — поэтов рекламы, воспевающих в стихах своих уже не благоухание цветов, а... запах мыла, не красоту женщины, а... прочность мужских подтяжек...

Следует ли возмущаться тем, что грязные лапы «чумазого» хватают и истязуют для своих выгод искусство? О, несомненно! (М. Горький, Истя­ зание Эвтерпы, Собр. соч., т. 23, с. 99 — 100.)

607

Ш

1. Шел в к о м н а т у , попал в другую.

Цитата из комедии A. С. Грибоедова «Горе от ума» (1824), д. 1, явл. 4; Фамусов, застав Молчалина в комнате Софьи, сердито спрашивает его: «Ты здесь, сударь, к чему?» Софья, оправдывая присутствие Молчалина, говорит Фамусову:

Я гнева вашего никак не растолкую. Он в доме здесь живет, великая напасть!

Шел в комнату, попал в другую.

Что Тургенев вывел Базарова не для того, чтобы погладить по го­ ловке, — это ясно; что он хотел что-то сделать в пользу отцов, — и это ясно. Но в соприкосновении с такими жалкими и ничтожными отцами, как Кирсановы, крутой Базаров увлек Тургенева, и, вместо того, чтобы посечь сына, он выпорол отцов... Тургенев был больше художником в своем романе, чем думают, и оттого сбился с дороги и, по-моему, очень

хорошо сделал, — шел в комнату, попал в другую, зато				в	лучшую
(А. И. Герцен, Еще раз Базаров).
Говорят, история любит иронию,	любит шутить		шутки с		людьми.
Шел в комнату — попал в другую. В	истории	это	бывает	постоянно
с людьми, группами, направлениями,	которые	не поняли,		не сознали

своей настоящей сущности, то есть того, к каким классам они в действи­ тельности (а не в своем воображении) тяготеют (В. И. Ленин, Приемы борьбы буржуазной интеллигенции против рабочих, Соч., т. 20, с. 426).

2.Шемякин суд.

Выражение употребляется в значении: неправый, не­ справедливый суд; возникло из старинной русской сати­ рической повести о Шемякином суде, обличавшей произвол и корыстность феодального суда. Повесть эта, приурочен­

608

ная к личности князя Дмитрия Шемяки (ум. в 1453 г.), пользовалась широкой популярностью; она сохранилась во многих рукописях XVII и XVIII вв. и послужила сю­ жетом для лубочных картинок и книжек (Д. Ровинский, Русские народные картинки, т. I, СПБ. 1881, с. 189 — 190; т. II, с. 167 — 176).

Как... понять; что критиковать критикуют, а отвечать на критику не дают хозяйственникам? С каких это пор «Шемякин суд» стали выдавать у нас за самокритику? (И. В. Сталин, Против опошления лозунга само­ критики; Соч., т. 11, с. 137.)

3.Шерлок Холмс.

Герой детективных рассказов английского писателя Конан Дойла (1859 — 1930), образованный сыщик, раскры­ вающий преступления путем логического анализа, сопо­ ставляя различные, кажущиеся незначительными, признаки преступления. Впервые Шерлок Холмс фигурирует в по­ вести Конан Дойла «Этюд в алых тонах» (1887), а затем —

в серии	рассказов	«Приключения Шерлока Холмса» (1893)
и др.	Имя его	стало нарицательным для находчивого
сыщика.

Речной трактир настолько пробуждал поэтическое чувство, что луч­ ше всего именно здесь придумывались похождения провинциальных Шерлок Холмсов на потребу подписчикам... (К. Федин, Необыкновен­ ное лето, 24.)

4.Шестая держава.

Выражение это, обозначающее печать, прессу, имеет длительную историю. В Англии употреблялось выражение «Четвертое сословие». Так, известный английский романист Генри Фильдинг (1707 — 1754) писал («Covent Garden Jur­ nal», 13 June, 1752, № 47; Works, 1806, X, 80): «Ни один из наших политических ораторов... не обратил внимания боль­ ше нежели на три сословия, а именно: королей, лордов и членов палаты общин (commons)... обойдя молчанием ту обширную и могущественную категорию, которая образует четвертое сословие в этом обществе, — народ». В публи­ цистике уже с конца XVIII в. встречаются аналогичные высказывания, в которых под четвертым сословием разу­

609

меется то одна, то другая политическая сила — церковь, армия и т. п., которая обычно противопоставляется дво­ рянству и буржуазии. Наконец, выражение «четвертое со­ словие» было закреплено за литературой, в частности за журналистикой. Кому первому принадлежит такое приме­ нение этого выражения, точно неизвестно. Томас Карлейль (1795 — 1881) приписывает его, не указывая источника, идеологу английской аристократии, политическому писа­ телю Эдмунду Берку (1729 — 1797). В книге «Герои, почита­ ние героев и героическое в истории» (1841), состоящей из лекций Карлейля (прочитанных в 1837 — 1840 гг.), в лек­ ции 5-й (1839) он говорит: «Разве в настоящее время разные парламентские дебаты, хотя название парламента сохра­ няется попрежнему за известным учреждением, не ведутся повсюду и во всякое время, и притом гораздо более энер­ гичным образом, совершенно вне парламента? Берк гово­ рил, что в парламенте заседают три сословия; но там в га­ лерее репортеров заседает четвертое сословие, гораздо бо­ лее сильное, чем все они. И это не фигуральное выражение, не остроумная фраза, а буквально верный факт, факт весьма многознаменательный для нашего времени. Литера­ тура — наш парламент» (Русское изд., СПБ. 1908, с. 181). В журнале «Notes and queries» (1 series, XI, 452) один из корреспондентов утверждает, что в его присутствии из­ вестный английский политический оратор Генри Броугэм (Henri Brougham) в палате общин в 1823 или 1824 г. упо­ требил выражение «четвертое сословие» применительно к прессе и что тогда оно было воспринято как новое, ему принадлежащее. Наконец, английский либеральный исто­ рик Маколей (1800 — 1859) в очерке о «Конституционной исто­ рии Англии» Генри Галлама (Edinburgh Review, Sept., 1828) говорит о том, что в галерее репортеров палаты общин находится «четвертое сословие» государства. Возможно, что именно эту фразу Маколея Карлейль ошибочно припи­ сал Берку, в произведениях которого обнаружить ее не удалось. В России в XIX в. появляется взамен английского выражения «четвертое сословие» выражение «шестая дер­ жава». «Шестой державой» пресса была названа в про­ тивовес пяти великим державам, входившим в так назы­ ваемый европейский концерт (Россия, Англия, Франция, Германия, Австро-Венгрия). Выражение «шестая держава» должно было подчеркнуть независимость и могущество прессы. Разумеется, что никакой независимости буржуаз­

610

ной прессы не существовало, она всецело зависела от фи­ нансировавших ее эксплуататорских классов. Интересно отметить, что в то время как у нас стали называть шестой державой прессу, Маркс употребил это выражение, говоря о революции: «Но не следует забывать, что в Европе суще­ ствует еще одна шестая держава, которая в известные мо­ менты подчиняет себе все пять так называемых «великих держав», и каждую из них заставляет дрожать. Держава эта — Революция» (К. Маркс, Европейская война (1854), К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. IX, 1933, с. 608). Отметим также, что М. Е. Салтыков-Щедрин использовал выражение «шестая держава», чтобы создать новое — «седьмая держава», под которым он разумел царскую цензуру. Он писал: «Пи­ сания свои корреспонденты отправляют в газеты, но ба­ бушка еще надвое сказала, увидят ли они свет, потому что существует еще седьмая великая держава» («В среде уме­ ренности и аккуратности», 2, Тряпичкины).

Говорят, что печать — шестая держава. Я не знаю, какая она дер­ жава, но что она имеет силу, большой удельный вес, — это бесспорно. Печать — самое сильное оружие, при помощи которого партия ежеднев­

но, ежечасно	говорит	с рабочим классом на своем, нужном ей	языке
(И. В. Сталин, Организационный отчет ЦК XII съезду РКП(б) 17			апреля
1923 г., Соч.,	т. 5, с.	204).

...уже в романах Бальзака появился тип беспринципного журна­ листа, а Мопассан в романе «Милый друг» раскрыл грязную кухню боль­ шой парижской газеты. Но капиталистическая печать позволяла себе игнорировать литературно-художественную критику. Шестая держава была выше этого... (Д. Заславский, Печать двух миров, «Правда», 5 мая 1947 г.)

5.Шехерезада.

Сказки, вошедшие в состав арабского сборника «Тысяча и одна ночь», вложены в уста Шехерезады, которая расска­ зывает их в течение 1001 ночи своему мужу, персидскому царю Шехрияру. Переносно Шехерезада — что-либо ска­ зочно-великолепное, необычайное.

— Ну, можете представить себе, эдакой какой-нибудь, то есть капитан Копейкин и очутился вдруг в столице, которой подобной, так сказать, нет в мире! Вдруг перед ним свет, так сказать некоторое поле жизни, сказочная Шехерезада. Вдруг какой-нибудь эдакой, можете пред­ ставить себе, Невский проспект (Гоголь, Мертвые души, 1, Повесть о капитане Копейкине).

611