2. В Москве

Дубровин задумчиво вертел в руках картонный квадратик, на котором тушью, каллиграфическим почерком Лады было выведено странное для жителя России имя: Саид-Оглы.

Это была одна из нескольких десятков картонок, со вписанными на них именами, старательно разложенных на огромном столе в ситуационной комнате, устроенных Дубровиным на одной из конспиративных квартир. Эту место под базу предоставила Московская Управа Прави, и Лада сразу же занялась информационной безопасностью этого места: расставила постановщики радио и акустических помех – на случай если кто-то удумает забрести сюда в их отсутствие и оставить после себя жучки, затянула окна собственноручно сделанными гардинами, в которые незадачливый дизайнер насовал алюминиевых нитей. Выглядело оно убого и производило впечатления занавесок цыганской кибитки, но Ладу эти мелочи не волновали: замкнув алюминиевые нити в цепь, она подвела к гардинам высокочастотный сигнал, давивший помехами все излучения оргтехники в квартире.

Интернет она тоже сделала особый. Будучи до истерического смеха под впечатлением сообщения новостей, как россиянское ФСБ обезвредило «английскую радиостанцию», замаскированную под камень – Лада тут же присмотрела на радиорынке видавший виды блок Wi-Fi. Обклеив его картоном, она получила почти настоящий кирпич, который Войдан бросил в гору строительного мусора на чердаке. Дальше, было делом пяти минут соединиться с висящей там, на стене, коробкой хаба и внешней антенной, под которую использовали трубу отопления. Физически связь была обеспечена. С выяснением нужных IP и подбором паролей пришлось повозиться немного дольше, но в конечном итоге соединение получилось устойчивое и невидимое даже для администраторов местной кабельной сети.

Чтобы ни кого не вводить в убыток Лада предварительно зашла в офис к этим горе-провайдерам, официально подключившись на пятимегабитный безлимит. Оно и по честному было, и безопаснее - с этого канала она контролировала локалку, да и потенциальные недруги вряд ли допускали существование шизофреников, покупающих дорогой шлюз, а пользующихся халявным самопалом. Начни их кто искать – безлимиттчиков начнут шмонать в самую последнюю очередь.

С шифрованием всё тоже было на уровне: приходящие и уходящие информационные пакеты были вложены в WAW с пиратской музычкой и 20-ти буквенным паролем – и это уже после выхода из скремблера. Всё это творчество страшно жрало ресурсы, но и взломать его можно было только на суперкомпьютере по обсчету процессов в Черных Дырах. Да и то – лет за 300 или в лучшем случае за 250.

Сейчас Лада была на связи с Надеем, организуя ему видеоконференцию с Озеровым – Дубровин изредка слышал её короткие, но ёмкие реплики, адресованные компании Skype. Это был как бы основной несущий канал, по которому перебрасывались не сильно зашифрованные пакеты. В принципе сервис был ничего, но Дубровин его не любил за обилие множественных и малопонятных соединений, назначение которых было загадкой даже для Лады. Пока она управлялась с портами сама, и Дубровин целиком сосредоточился на лежащей перед ним схемой.

На некоторых квадратах были приклеены небольшие фото, добытые разными путями и наспех отпечатанные на принтере, на других не было даже имен – одни IP адреса и телефонные номера, пробитые Ладой по Интернету, по закрытым базам. Все вместе они образовали подобие двойного кольца, где по внешнему кругу были разложены второстепенные и малозначительные персонажи вроде господина Глазина, по внутреннему – фигуры уровня генерала Алибекова и выше.

Cхема лежала здесь с самого начала расследования. Были две копии – в ситуационных комнатах в доме у Надея и в кабинете Озерова, но эта была базовой – все движения картонных фигур начинались и заканчивались здесь. Постепенно, эта импровизированная шахматная доска обрастала новыми персонажами и теряла старые, – что называется «убранные с доски». Некоторые, как майор Рустамов, были убраны даже не в переносном смысле.

Благодаря помощи региональных Управ Прави со сбором информации не возникало проблем. Практически в каждом крупном городе у Прави были свои люди в небольших ответвлениях россиянской «вертикали» - в Мороке эти соратники старательно изображали ментов, мелких чиновников и прочих мелких государственных служащих, подчас настолько мелких, что большие боссы и не подозревали о их существовании. Тем не менее, доступ к внутренним информационным потокам у этих людей был, ибо многие по роду занятий эти информационные потоки как бы оберегали.

Каждому персонажу, появлявшемуся на столе, соответствовала небольшая папка, появлявшаяся одновременно и стремительно наполнявшаяся нужными данными. Подчас данных была настолько много, что их даже не распечатывали, а сбрасывали на RW-шки, одиноко стучащие в пластике. DVD-RW обычно хватало с головой чтобы поместить туда почти все от клиенте – от сканов с личного дела, до спутниковой фотографии его дома, или домов. Исключение составлял только господин Глазин, на которого только знакомые хакеры Лады перегнали целый DVD «избранного видео». На нём этого господина в ФСБ и держали, причем, судя по контенту – очень плотно.

Но если с данными на персонажей проблем не было, то с их местом на схеме проблемы возникали одна за другой. Вот, например этот господин Саид-Оглы. Дубровин уже пятнадцать минут вертел в руках его карточку, пробуя ставить её, то в одно, то в другое место, но везде она нарушала стройную, с таким трудом выстроенную логику связей и контактов.

- Ну, как дела, - поинтересовалась появившаяся с ноутбуком Лада. В другой руке у неё была баночка клея, ножницы и еще теплая после принтера фотография господина восточной внешности.

- Не знаю, - пожав плечами Дубровин забрал у Лады протянутую фотографию, - это он?

- А как же. Правда снимок от 1991-го года, но морда мерзкая, вряд ли она сильно за это время изменилась.

- Разве что стала еще хуже, - улыбнулся Дубровин, - а от Озерова есть новости?

- Не знаю. Надей только что к нему дозвонился, сейчас говорят по зашифрованному каналу. Насколько я поняла, какие-то новости будут. А если нет – еще Войдан не звонил.

- Да, пожалуй, пока он не провентилирует этих типов господину Саид-Оглы лучше полежать в сторонке. Может он вообще даже не в раскладе.

- А ты сам что думаешь?

- Что думать. Те два олуха, что за мной увязались, были с Саид-Оглы на прямой связи, причем ты сама подтвердила – они звонили ему на домашний телефон. Но где я перешел дорогу этому азербайджанцу – ума не приложу.

- Может это человек Алибекова или как там его? Ну, этого, шефа Рустамова?

- Генерал Алибеков, - Дубровин щелкнул пальцем по толстой физиономии в милицейской фуражке, лежащей во внутреннем кругу картонок. Во внешнем, ей соответствовала бирка того самого Рустамова, «зверски убитого русскими фашистами». Центр же схемы представлял собой несколько карточек с тремя телефонами, на которые звонил Аликбеков. Два были мобильными, один – стационарным и кремлёвская вертушка АТС-2, записанная за офисом в одном из старых, еще сталинской постройки московских небоскребов. Фото этой высотки, найденное Ладой в Интернете, лежало тут же. Что оно там делало, Дубровину было непонятно, но положить его туда настоял Надей. Лада тогда принесла первые распечатки звонков Алибекова, на всякий случай, найдя и картинку дома с единственным городским телефоном из списка. Дубровин хотел его выбросить, но Надей, посмотрев картинку, вдруг стал очень серьезным и попросил положить её в центр схемы.

- Ну, так… - переспросила Лада, видя, что Дубровин о чем-то мучительно думает.

- Нет, - Дубровин отрицательно покачал головой, - Хотя это была и моя первая мысль. Смотри. Два азербайджанца: Рустамов, Саид-Оглы и лакец Алибеков. Между двумя первыми – связь самая что ни на есть прямая. Больше азербайджанцы у нас нигде не фигурируют, а третий шеы первого, потому вполне логично думать, что эта троица расположена на одной оперативной линии.

- Да, - согласилась Лада.

Вдруг, вспомнив, что стоять с распахнутым ноутом, немного неудобно, она тяжело брякнула его на стол. Вообще такие вещи с техникой она не позволяла, но эта была резервная, серийная машина, служившая для складирования информации уже доживавшая своё, хотя ей и был месяц от роду. Неделю назад она сидела с ней в парке и терзала «висту», когда проходившая рядом туповатая мамаша, заговорилась по телефону и её чадо вылезло из коляски. Лада когда-то занималась баскетболом и поймать мальчишку не составило особого труда. Правда ноут пришлось резко уронить, и он теперь никак не хотел ей этого простить. Надо брать новую машину на резерв и лучше опять у уральцев, не связываться с этой магазинной техникой.

- Но линии эти – нечто вроде вертикалей власти, про которые говорит наш горячо любимый и законно избранный, продолжал Дубровин, - То есть там в одном кресле не сидит два начальника.

- Ну и кто у кого начальник? Саид-Оглы у Алибекова или Алибеков и Саид-Оглы?

- Никто и ни у кого. Я не знаю, кто отдает неформальные приказы Алибекову, но эти же люди – Дубровин указал пальцем в центр схемы, где была фотография небоскреба – кое-что поручают еще и этому человеку.

С этими словами Дубровин взял со стола и протянул Ладе фотографию главы Промышленно-Торгового союза, как и Алибеков лежащую во внутреннем кругу.

- Ты представляешь, что этому господину отдает приказы господин Саид-Оглы, заведующий рынком горских евреев?

- Да, пожалуй ты прав, - согласилась Лада и вернула фотографию Римакова на место.

- Вот и думаю: Саид-Оглы – это некая другая структура. Какую роль он в ней играет, я не знаю, но по опыту могу сказать: это нечто вроде тайной службы, время от времени делающей грязную работу.

- Ты хочешь сказать, что люди, приказавшие убить Боговикова, содержат еще и какие-то структуры, контролирующие своих же?

- Да, похоже, именно так. Вряд ли Алибеков отправил бы на тот свет своего же подчиненного. Тут вопрос не этики, а скорее эстетики, то есть засветки. И вполне возможно господин Саид-Оглы – одно из звеньев этой службы. Поэтому я и попросил Озерова поставить телефоны Саид-Оглы на прослушку. Теперь, если у него засветится хоть один из телефонов, с которых звонили Алибекову – значит мои предположения правильные.

- А если нет? – обеспокоено спросила Лада.

- Если нет – тогда у нас на доске появился какой-то новый игрок, и я понятия не имею, какие силы он представляет.