Глава 18

1. Дача в Саркеле

Даже для самой высшей номенклатуры бывшей КПСС было нонсенсом постоянно работать у себя в доме, но Гамеш всё время нахождения на посту поступал именно так. Собственно, это место, как и эту страну Гамеш никогда не считал своим домом – это была одна из его резиденций, как принято говорить во вне, или просто жилищ – как он и предпочитал называть их сам.

Жилищ было много – начиная от закрытой номенклатурной дачи в Новоогарево и заканчивая небольшим особняком в Бочаровом Ручье. Последний Гамеш посещал крайне редко, по крайней необходимости, поскольку это место, как и вообще побережье Черного Моря очень не любил – сюда практически не распространялась сила Наинны, что чувствовал на себе любой из аннунаков. Своих детей и женщин – самых уязвимых членов своего народа - они вообще не привозили в такие проклятые места. А вот авдов, тех, которых контролировал нахаш, нужно было вывозить туда, для разгрузки, а то их мозги могли спечься. Такое поначалу случилось. Тот, которого положили терафимом в главный зиккурат, так и спёкся, всего за три года.

Но это место, где сейчас находился Гамеш, было благословенным. Оно находилось в низовьях Волги, там, где некогда стоял Саркел и откуда столетиями управлялись находящиеся вокруг территории варваров. Много воды в Ефрате утекло с тех пор, многое здесь произошло и эти края одно время пришлось оставить. Но при первой возможности аннунаки поспешили сюда вернуться, на этот раз – уже навеки.

Стоя у окна своего кабинета Гамеш с наслаждением рассматривал открывающийся отсюда вид на свою усадьбу. Она занимала около трёх гектаров, что чуть более превосходило стандарт номенклатурного статуса «Аркадия Семеновича», но не сильно бросалось в глаза. Современные правила игры, установленные соплеменниками Гамеша, позволяли номенклатуре играть в «бизнесменов», со всеми вытекающего из этого приятного последствиями. А старый механизм, созданный в самом начале себя не оправдал.

Как советский охлос, изредка выезжающий за границу, сравнивал свою жизнь с охлосом Запада, так и советские партаппаратчики сравнивали свою жизнь с элитами Запада. Сравнения были не в пользу СССР – наивные партийные бонзы, ведь, в самом деле, считали себя «элитой», считали, что они здесь чем-то управляют. Ха!

Тем не менее, уже при отце Гамеша, которому семьи доверили пост правителя анунаков и Главного Жреца - энши, перешедший сейчас к Гамешу, номенклатура начала отбиваться от рук: появились связи с местными цеховиками, с наркоторговцами, с торговцами оружием по всему миру. Плюс игры с экспортом-импортом, набивавшие валютой карманы высших управленцев в КПСС. Поначалу аннунаков это устраивало, поскольку появился лишний механизм контроля над слугами: стоило тому или иному секретарю отбиться от рук – уже не нужны были показательные съезды с разгромами троцкистов, достаточно было просто завести на человечка уголовное дело. Одно не учел отец Гамеша, да пребудет его дух с Наинной – жадность авд. Красть стали все и столько, что какой-либо контроль становился бессмысленным. Поэтому в 4….07 году от прихода Наинны, или в 1991-м по летоисчислению для авд, СССР развалился. Чтобы не потерять здесь всё, пришлось многое менять. Хотите капитализма? Нате вам капитализм.

На самом деле в управлении изменилось мало, разве что появилась новая прослойка между слугами и охлосом – олигархи.

Хе-хе, - при одной мысли об этих выкормышах комсомола Гамеш не смог сдержать смешка.

Слуги анунаков получили приказ уйти в тень, выставив вместо себя новое поколение «эффективных менеджеров» и владельцев футбольных клубов. И это было хорошо, поскольку тем самым тень, в которой скрывались сами аннунаки, была ещё более густой. Они с ней сливались, становясь практически неразличимы. И если раньше особо ретивые слуги в НКВД и КГБ, копавшие под конкурентов из других кланов, периодически натыкались на управляющие страной нити – звонки в «высокие» кабинеты и личные просьбы, то теперь всем управляли деньги, медиа и политика, позволяя манипулировать куклами дистанционно. И это тоже было хорошо, ибо хорошие, ретивые слуги – большая редкость среди авд, и лишать их жизни за излишнюю ретивость было нецелесообразно.

Тихо, как умеют ходить только аннунаки, в кабинет вошел руф, сообщив, что внизу уже закончили работу.

Внизу был бассейн, каждое полнолуние наполняемый водой из Тигра. Её доставляли сюда из Ирака танкерами, очень сложными путями, складируя в выполненные в виде нефтеналивных хранилищ гигантские танки в порту. Эта вода, которую не всегда могли получать Главные Жрецы в этой стране раньше, придавала сил при работе с бесконечными знаниями, усиливала ману Гамеша. Это тоже было одно из преимуществ «капитализма»: частная нефтяная компания, частная же охрана и небольшой частный флот. Кому и какое дело, что в танкерах вместо нефти – вода из священного Тигра? Тигра, выбранным для строительства города самим Наинной?

В системе социализма это было делать сложно, обставляя подобные доставки под океанариумы, под хранилища на случай войны и прочие глупости. Целых пять аннунаков контролировали эту систему, курируя своих людей в КГБ, Армии и Минфлоте. Только важность ритуала оправдывало такое расточительство своих сил. Пять человек! Пять человек могут управлять областью. Не такой, конечно, большой как Питер с областью, ибо там следило за слугами целых семь человек, два из которых были игиги – хранители.

Мало, очень мало стало рождаться среди нас игигов, - подумал Гамеш, сокрушенно глядя вслед удаляющемуся руфу.

Хрупкой фигурой и мягкими, утонченными движениями он больше напоминал не воина, а юношу. Но в этом слабом на вид теле таилась страшная сила, которой избранных аннунаков наделял Наинна. Этот один мальчик при желании мог голыми руками перебить небольшой отряд авд, осмелившихся взбунтоваться против господ – сыновей Лунного Неба. И так раньше и было. Но увы, – сейчас пришли другие времена, времена когда прямого убийства следует избегать всеми силами. Истинная сила аннунаков – в тайне. Удастся ли её удержать, если игиги хоть раз открыто проявят свою силу? Если авды здесь и враги вовне, поймут, с кем имеют дело, увидят анунаков.

Гамеш спустился вниз. Сбросив парик, и халат подошел к краю бассейна. Он был до блеска отмыт и вновь наполнен священной влагой с берегов вавилонской реки, распространявшей дивный, ни с чем не сравнимый аромат гниющих водорослей. Искрящаяся, постоянно колеблющаяся поверхность отразила голого и совершенно лысого мужчину, с огромным, похожим на медузу животом и широко поставленными, выпученными как у лягушки глазами.

С точки зрения авд Гамеш был настоящим чудовищем, сходство которого с земноводным прослеживалось буквально во всем. Неестественно грушеобразное туловище настолько контрастировало с худыми икрами и руками, как будто принадлежало другому человеку. Их обтягивала вполне обычная как бы белая кожа, с возрастом покрывавшаяся коричневыми пятнами, особенно видимыми в ультрафиолетовом свете, делавшим аннунаков похожими на жаб.

Сходство довершали глаза – широко расставленные, очень выпуклые и двигающиеся независимо друг от друга. Огромного труда стоило аннунакам с детства выработать, а потом постоянно поддерживать навыки синхронного взгляда левым и правым глазом.

Однако необычным тело Гамеша было исключительно с точки зрения подданных. Сам себе он нравился, ибо такими были его прадеды и прадеды их прадедов. Таким был сошедший на Землю Наина.

Гамеш с наслаждением погрузился в тёплую воду. Это была живая вода, снимающая с тела пигментные пятна, раскрывающая поры и приводящая в порядок все секреторные системы кожи. Другую воду Гамеш не признавал.

Практически одним броском преодолев пятьдесят метров до другого края бассейна, Гамеш нырнул и выплыл на его середину, словно в невесомости зависнув на поверхности воды. О том, что он находится как раз в центре, было понятно по пришедшему в движение огромному мозаичному панно на потолке, выполненном в форме купола.

Панно выкладывал художник под руководством жреца-анунака, в совершенстве владеющего древними тайнами мастерства. В мире авд он был вице-президентом Академии Художеств, но главное его дело было следить, чтобы священный ритуал наполнял окружающие анунаков вещи. Несколько сот их, живущих в этой стране, должны были помнить кто они и откуда.

Каждая плитка панно преломляла свет под свойственным только ей особым углом. В результате из разных точек зала был виден разный рисунок. С боков – странный, непонятный для посторенних восточный орнамент и нечто, напоминающее сюрреалистичное полотно Босха, если смотреть со дна бассейна, куда раз в месяц, допускалась убирающая грязь, прислуга. Но здесь, в центре водной поверхности мозаика трансформировалась в картину нисхождения Наинны с неба.

Тысячи лет назад на Небе была битва, где побежденный другими богами, Наинна сын Ану, укрылся в священных с того времени камышах Тигра, залечивая свои раны. Согласно преданию именно там он встретил полюбившую его дочь местного племенного вождя. Их сына, ставшего основателем рода аннунаков, Наинна поставил во главе всех народов Вавилона – города, в один день воздвигнутого Наинной на берегу Тигра и ставшего его столицей. Потом Наинна в огне вознесся на небо, оставив на земле сына править от своего имени и только изредка посещая город. Он давал дух жизни новым правителям, которых рожали избранные из анунаков женщины.

И тысячи лет стоял Вавилон, наводя ужас на авд, пока не пришли гнусные персы. Воспользовавшись черной магией и отсутствием на земле Наинны, дней закрытого Лунного Неба в Великом Зиккурате, эти бородатые отродья Ада, эти мерзкие немытые рыжие варвары разрушили священный город. Ужас тогда объял аннунаков, ибо магия персов была сильна, а орды – бесчисленны. Почти все анунаки погибли. Спас аннунаков небольшой, но очень сильный и живучий народ – один из многих, живших тогда в Вавилоне. Растворившись среди этого народа, аннунаки тайно покинули обреченный город, оставив персам на растерзание только своих слуг.

Сотни лет, назвавшие себя евреями аннунаки скитались с этим народом. Они подпитывали этот народ своими знаниями, а те подпитывали аннунаков своей жизненной силой. Тайный союз пошел евреям на пользу, но уже тысячи лет как не осталось среди них никого, кто помнил о том союзе. Для евреев аннунаки были такими же соплеменниками, только живущими, как правило, не в Израиле и владеющими баснословными состояниями, которые эти наивные синайские козопасы считали своими.

Аннунаки не разубеждали их в этой иллюзии, хотя государство Израиль стоял у них костью в горле. Не для того он был когда-то разрушен и стерт с лица земли. Кем будет «Аркадий Семенович», если все евреи отсюда уедут? Как он объяснит своё нахождение здесь? Как другие аннунаки будут аргументировать отказ вступать в браки вне своего круга? Да и внешность людей их народа мало похожа на русских. В любом народе Средиземноморья они могли бы затеряться с легкостью, но среди русских это невозможно. Хотя после появления Израиля такие варианты и рассматривались, вопрошали через терафима Наинну, ответ был один стереть Израиль.

Более того: еще сто лет назад ясновидящие предрекали, что русские несут смерть, что они сделают то, что не смогли до конца осуществить персы. За это их были перемолоты миллионы. Десятки миллионов. Но раз разом видения показывали, что от русских идет Зло, и с каждым годом это Зло становилось всё страшнее, всё опаснее. Но с другой стороны, именно русские создавали внешнюю оболочку, которая защищала анунаков. Когда в 30-х годах прошлого века предсказатель анунаков возвестил о грядущем походе немцев, пришлось спешно остановить программы сведения этого народа на нет. Ещё чуть-чуть, и немцы одержали бы верх. С тех пор, задача была в том, чтобы поддерживать равновестие. Не дать русским поднять голову и оставить их достаточно, чтобы они могли защить власть анунаков от внешних сил. Но всё равно, Гамеш, как и все из его племени, их ненавидел и боялся. Нет, нет, никогда эти авды не проснутся. Никогда, успокаивал себя Гамеш.