§ 239. Собственность у перегринов и на провинциальной земле

§ 239. Едва ли можно сомневаться, что в настоящем периоде собственность перегринов пользовалась признанием и защитой римского права. Среди римских подданных и в Италии, и в провинциях были миллионы перегринов, имущественные обладания которых не могли быть оставлены римлянами без юридической защиты в то время, когда они создавали целую массу правил для регулирования своих отношений к этим перегринам (jus gentium). От 3-го периода у нас не сохранилось документальных свидетельств об этом. Но у юриста следующего периода, у Гая, есть выражение, подтверждающее для времени империи то, что мы предполагаем для конца республики; он говорит: "у перегринов существует один вид собственности"*(808). Равным образом необходимо предположить, что римское право уже в настоящем периоде признавало и защищало право собственности на землю в провинциях. Правда, теоретически римские юристы утверждали, что провинциальная земля находится в собственности римского народа, а отдельные лица, в действительности обладавшие земельными участками, признавались лишь владельцами или узуфруктариями ее*(809). Но едва ли можно сомневаться, что это различие было чисто теоретическое, отвлеченное, практически же владельцы провинциальной земли пользовались полномочиями собственников. По крайней мере, так можно заключить по словам источников времен империи; в этих источниках провинциальная собственность называется "dominium", а судебная защита ее - "vindicatio"*(810).

§§ 240-241. Новые способы приобретения собственности

§ 240. Способы общенародного права (juris gentium).Мы предполагаем, что эти способы возникли в настоящем периоде. Но описание их дошло до нас только от юристов следующего периода (классических). С этим описанием подробно знакомятся при систематическом изложении римского права. В историческом же изложении достаточно представить его в самых крупных чертах. Римские юристы говорят, что эти способы принадлежат к области общенародного права (juris gentium). После того, что было сказано об этом праве выше (§ 190, с. 300, прим. 1 и§ 193, с. 305, прим. 1), едва ли нужно пояснять, что способы эти одновременно принадлежали и к цивильному праву, т.е. вели к установлению квиритской собственности.

Опишем вкратце главные виды их.

1. Occupatio rei nullius, захват (т.е. приобретение владения) вещи, никому не принадлежащей, дает захватчику право квиритской собственности. К вещам ничьим (res nullius) принадлежали, например, дикие звери, птицы, рыбы, камни, находимые на берегу моря, вещи, брошенные прежним их собственником, вещи, отнятые у военного врага*(811).

2. Приобретение плодов от вещи, fructus, в прямом смысле этого слова (т.н. fructus naturales, естественных плодов)*(812). Плоды делаются собственностью того, кому принадлежит в собственность самая вещь, тотчас, как они отделялись от вещи (separatio); то же самое, если вещь была в добросовестном владении и если земля, приносящая плоды, была ager vectigalis или emphyteuticarius (эти два термина будут объяснены позже)*(813). Но наниматель (иначе арендатор) вещи и фруктуарий (usufractuarius, см. ниже) становились собственниками плодов не в тот момент, когда плоды отделились от вещи, а в тот, когда наниматель или фруктуарий собрали их (perceptio fractuum)*(814).

3. Specificatio, т.е. образование новой вещи (species) из чужого материала; например, если из чужой шерсти сделана будет одежда, из чужого металла - ваза. Еще во времена классических юристов шел спор о том, кому принадлежит в собственность новая вещь. Одни (последователи юриста Сабина) утверждали, что собственнику материала, а другие (последователи юриста Прокула) - самому творцу новой вещи; третьи держались среднего мнения, а именно: если новую вещь можно было превратить в старую форму, какую имел материал, то новая вещь признавалась за собственником материала; например, медную вазу можно было расплавить; если же вещь была непревратима, то она считалась собственностью творца ее, который, однако, обязан был вознаградить собственника материала за убытки*(815).

4. Superficies solo cedit: все, что выстроено, посеяно или посажено на чужой земле, становится собственностью землевладельца*(816).

5. Alluvio, avulsio и проч. Если публичная река при своем течении постепенно намывает (alluvio) частицы земли и ила к прибрежному участку и тем увеличивает его размер, или если, оторвав кусок земли (avulsio) от одного участка, принесет его к другому и тем увеличит его, то собственником новообразовавшейся земли будет собственник того участка, к которому приросла эта земля. Если посреди такой реки появится остров (insula in medio flumine nata), то он делится между теми лицами, которым принадлежит право собственности на земельные участки по обоим берегам реки*(817).

В наших источниках нет никаких указаний, в какое время возникли все описанные способы. Только относительно последнего упомянутого есть намеки, что он существовал уже в конце республики. Цицерон говорит, что в его время споры об alluvio рассматривались в центумвиральном суде (De oratore. 1, 138); Лабеон, юрист, живший в самом начале империи (при Августе), подробно обсуждает разные случаи insulainfluminenata*(818), из чего можно заключить, что по крайней мере в конце республики этот способ был уже известен. Общие же соображения о значительной степени хозяйственного и умственного развития римлян заставляют думать, что и все прочие только что описанные способы существовали уже во второй половине республики, как юридические, т.е. были признаны в праве (общенародном и цивильном). Без сомнения, фактически они существовали и раньше, но встречались так редко и затрагивали интересы настолько малоценные, что римляне не сознавали потребности определить их юридическими нормами.

§ 241. Новый вид давности: longi temporis praescriptio.В источниках права следующего, классического периода мы встречаем новый вид давности, возникновение которого, по общим соображениям, мы должны отнести ко второй половине республики. Кто владеет чужой вещью долгое время, тот может, когда настоящий собственник станет требовать от него вещь посредством rei vindicatio, парализовать этот иск посредством exceptio, называвшейся longi temporis praescriptio (сравн.§ 210: то, что сказано о praescriptiones pro reo). При этом, впрочем, требуется, чтобы он приобрел владение на законном основании (justo titulo) и добросовестно (bona fide), т.е. будучи искренно убежден в праве собственности отчуждателя*(819). Из сказанного видно, что эта новая давность существенно отличалась от древней usucapio тем, что она была не приобретательная, а только погашающая, т.е. она погашала иск прежнего собственника, а не право его, и наоборот, долговременный владелец не приобретал права собственности, а мог только парализовать иск собственника. Если бы он почему-нибудь утратил владение вещью, он не мог вытребовать ее посредством rei vindicatio. Что касается срока долговременного владения, то в классический период он был определен, хотя неизвестно, кем и когда: владение должно было продолжаться 10 лет inter praesentes, т.е. если владелец и собственник жили в одной и той же провинции, и 20 лет inter absentes, т.е. если они жили в разных провинциях*(820). Весьма вероятно, однако, что первоначально точного срока установлено не было: владелец, привлеченный к ответу по иску о собственности, заявлял судебному магистрату о несправедливости иска ввиду того, что он владеет уже долгое время, а магистрат в каждом отдельном случае предоставлял судье решить по своему усмотрению, действительно ли время было долгое.

Спрашивается: почему возникновение longi temporis praescriptio относят еще ко времени республики, именно ко второй ее половине, и какими потребностями она могла быть вызвана? Известно, что еще в классический период цивильный институт usucapio, о котором было говорено раньше (§ 96), не применялся к вещам, находившимся во владении у перегринов, и к провинциальной земле, хотя бы ей владел не перегрин, а римский гражданин*(821). А между тем потребность в давности в этих случаях была та же самая, какая была указана и для usucapio. Надо думать, что претор и правители провинций пошли навстречу этой потребности, заявив в своем эдикте, что против иска о собственности они будут давать долговременному владельцу exceptio.

Если это предположение о потребностях верно, то из него вытекает сам собой и ответ на вопрос о времени: провинциальная земля и значительное количество перегринов появляются в Римском государстве во второй половине республики; поэтому потребность в давности должна была сказаться в то время. Longi temporis praescriptio не могла явиться раньше, потому что предполагает существование формулярного процесса (exceptio).