Имидж и мода

Мода-особая социальная норма. Это некое явление, подтвержденное возможностью тиражирования. Люди-добровольные узники моды, которая является активным регулятором человеческих отношений. Причем регуля­ция эта происходит на весьма обширной шкале от нормы до экстравагантно­сти и эпатажа. Мода функционирует как фоторобот, творя и тиражируя типы красоты, одежды. Она формирует стиль жизни, поведенческие модели, с ко­торыми приходится сообразовывать свои действия всем. Мода выступает как имиджмейкер, творец-законодатель, выразительнее всего используя в ка­честве материала женщину.

Век XX демонстрирует нам целую галерею модных женских образов. Поначалу салонные красавицы начала века пытались подражать дамам ми­нувшего столетия: потупленный взор, невидимый слой розовой пудры. Лишь актрисы и куртизанки имеют право на яркие румяна и толстый слой пудры. Основные элементы прически - пробор и узел на затылке. Платье - макси. В викторианской Англии даже стулья покрывались чехлами до самого пола. Кальвинизм ввел определенную моду на длину женских платьев, они не должны были быть выше чем 20 см от пола.

В 20-е годы Америка полонила Европу особым типом девушки. Рос­лая, с энергичным подбородком, выдвинутым вперед, в длинной юбке, с мечтательными глазами из-под валика прически или волос, завязан­ных узлом. Эта девушка- создание художника-иллюстратора Гибсона. "Гибсон-герлс" - это образ модной добродетельной женщины.

В период войны везде в Европе, где проходила американская армия, появились так называемые "Варга-герлс", рисунки полураздетых девушек кисти южноамериканского художника Варгаса.

Но все это образцы дотелевизионной эпохи. Потом начался такой тираж, что сейчас тема "доросла" до отдельного объемного исследова­ния. В России в разгар кризиса вышел первый номер национальной версии глянцевого журнала "Vogue" (Мода). Этот бренд известен во всем мире... Следовательно, по маркетинговым оценкам издателей, в России имеется

достаточно людей, способных пользоваться далеко не дешевой стороной жизни. Ведь этот журнал продает моду на роскошь.

Имидж и тираж

В XX веке техника перестала быть антиподом художества. Сначала фотография, затем кино, ТВ, грамзапись нарушили не только патриар­хальное таинство контакта между художником и обществом. Внедрение в сферу этих искусств новых технологий поколебало не только сам ста­тус художника в обществе. Рынок превратил их в "производителя" и "по­требителя". А раз есть рынок, то неизбежными становятся закономернос­ти ценообразования. Удешевление зрелища стало возможным при его массовости. Произведение искусства неизбежно превращалось в товар, материальную ценность. Современные взаимоотношения оригинала и копии породили новый тип контакта.

Немецкий культуролог, философ, публицист Вальтер Беньямин еще в 30-е годы уделил много внимания исследованию взаимоотноше­ний произведений искусства в эпоху технического репродуцирования. Одним из основных мотивов его работ на эту тему являлась мысль о распаде ауры (ореола), сопутствующего уникальному творению. Поня­тие "подлинник" превратилось в условность. Например, в кино, ТВ. По определению Абраама Моля, возникла "новая подлинность". Она не­сла в себе не только потери, но и приобретения. Тиражирование высо­ких шедевров типа Нефертити, Венеры Милосской, Джоконды, "Неиз­вестной" Крамского, "Всадницы" Брюллова стало не только способ­ствовать бытовой пропаганде этих "символов красоты", но и открыло новую магию побудительных стимулов, лежащих за гранью искусства, в сфере параметров социальной психологии, феноменов массовой ком­муникации. В большинстве случаев копия обретает как бы добавочную рыночную ценность.

Примером может служить история с бюстом Марианны, женщины, символизирующей Францию со времен революции 1789 года. В 60-е годы четвертой моделью за время существования Марианны стала киноактриса Брижит Бардо. Ее скульптурный портрет с фригийским колпаком на голове принес казне не меньше валюты, чем все проданные на экспорт машины "Рено". Киноактрису Брижит Бардо сменила певица Мирей Матье, ставшая прототипом для скульптур в 70-е годы, что сказалось на тиражах ее пластинок. Потом в 80-е настало время актрисы Катрин Денев. Ее образ тиражировался не только в фильмокопиях, но и в рекламе, особенно парфюмерной. А в 90-е прототипом стала... манекенщица фирмы ренса Оливье или барона Джона Гилгута "звездой". Что такое звезда?» Масштаб дарования? Или степень популярности у публики? Гарантия! кассовых сборов? Или попадание в десятку зрительских ожиданий? '*

Стать звездой в Америке означало попасть в имидж-амплуа, заимст­вованное кинематографом у театра: девушка-идеалистка (М.Пикфорд, Л.Гиш), герой-любовник (Р.Валентине), женщина-вамп (Т.Бара) и т. д. Кинематограф изобрел свое имидж-амплуа - "великие простаки". Это Гарольд Ллойд, Чарли Чаплин, Бестер Китон. Каждый из них изобретал свою имидж-маску. Это клише в строгих рамках, распространенных на данный момент ожиданий массового зрителя.

Звезды кино начинают становиться имидж-диктаторами, имидж-ка­мертонами для обихода, поведенческими и визуальными моделями обликов зрителя. В выборе звезд массовый зритель как бы использовал "метод фо­торобота". Кинематограф недаром называли "фабрикой грез". Вспомним Карла Юнга с его определением мифа как коллективного бессознательного, отражения чаяний большинства. Среди основных функций кинозвезды, наряду с гедонистической, т. е. наслажденческой, важное место занимает компенсаторная. Звезда как зрительская компенсация, олицетворение фантазии, примерки (сублимации) на себя действий звезды на экране.

Кшиштоф Занусси считает, что с совершенствованием компьютер­ных технологий, вполне возможно, актер будет продавать лишь свою внешность, так сказать сырьевой имидж. Компьютер будет превращать эту внешность в синтезированного робота, существующего гигантским тиражом. Собственно начало этому процессу уже положено.

В американском кино можно выделить три звездных имиджа женщин:

Роковые красавицы. По Катаеву, это - "небожительницы", по Маклюэну- "холодные". Прежде всего это Грета Гарбо, Марлен Дитрих.

Эмансипированные, яркие индивидуальности. Это М.Стрип, В.Голд-берг, Д.Фостер, Д.Фонда, Л.Минелли.

Женщины для мужчин. Секс-символы целых поколений. Это М.Монро, Р.Хейуорт, М.Пфайффер, Ш.Стоун. Мадонна-это пример индустриального подхода к имиджу. Когда образ девочки в зеленых кол­готках с побрякушками на шее исчерпал себя, она из жгучей итальянской брюнетки превратилась в блондинку, "нанюхавшись" Мэрилин Монро и стянув с ее образа одеяло.

Что касается мужчин, то их тоже можно разделить на три условные категории:

"Калифорнийские коты". Загорелые, рослые и мускулистые герои Голливуда 30-60-х годов. Это Керк Дуглас, Поль Ньюмен, Грегори Пек, Кларк Гейбл, Роберт Редфорд, Уорен Битти.

"Нью-йоркские псы" с абсолютно "неправильной" по старым голли­вудским стандартам внешностью. Это Дастин Хоффман, Аль Пачино, Роберт де Ниро, Джек Николсон.

"Крутые парни". Это Сильвестр Сталлоне, Арнольд Шварценеггер, Майкл Дуглас, Чак Норрис, Микки Рурк. Их предшественником, безусловно, следует считать Шона Коннери - суперагента 007 Джеймса Бонда. Недаром на его родине считают, что наряду с шотландским виски и бараниной, Коннери стал лучшим продуктом шотландского экспорта и самым обхаживаемым на обоих берегах Атлантики из актеров, кому за 60! В конце 50-х британский журнал "Дейли мейл" предложил своим читателям самим назвать имя актера среди множества прочих фотографий. Победителем был признан Шон Коннери. Он снялся в шести фильмах из серии о суперагенте 007, в Глазго есть даже музей, составленный из реквизита картин с его участием.

Можно дополнить тему некоторыми штрихами к типологии советских и русских кинозвезд. Юрий Олеша, который в юности вместе с Катаевым выду­мывал названия женским типам, по утверждению современников, был человеком язвительным и завистливым. Но, будучи крупным художником, он не прятал свои комплексы, а давал им выход в литературном творчестве. Недаром самый знаменитый его роман называется "Зависть". Начинается он эпатажной по тем временам фразой: "По утрам он пел в клозете". "Он" - это герой романа и времени, в котором жил Олеша. Писатель, снедаемый неприкрытой завистью к людям "великой" сталинской эпохи, написал: "Есть тип мужской наружности, который выработался в результате того, что в мире развилась техника, авиация, спорт. Светлые глаза, светлые волосы, худощавое лицо, треугольный торс, мускулистая грудь - вот тип совершенной мужской красоты ".

Конечно, это про Столярова, Крючкова, Самойлова, Переверзева, Бернеса, Кадочникова. Это ранние "звезды" советской тоталитарной эпохи.

К "поздним" звездам советской эпохи можно отнести: О.Стриженова, М.Козакова, Г.Юматова, Е.Урбанского, В.Ланового, А.Баталова, И.Смоктуновского, В.Тихонова, Н.Михалкова, А.Абдулова. И конечно же, последнего "народного артиста СССР" Олега Янковского.

При всей разнице актерских имиджей их объединял один серьезный недостаток с точки зрения современного массового имидж-сознания. Им не хватало эротической энергии... И дело тут вовсе не в их мужских дос­тоинствах, кои не подвергаются сомнению. Качество, объявленное недо­статком, вытравлялось каленым железом на всех уровнях киносистемы.

Вспомнить хотя бы "знаменитую" сцену свидания Штирлица со своей женой в "Семнадцати мгновениях".

Янковский, недобирая в данном виде экранной энергии, с запасом восполнил это своим имиджем завуалированной инфернальности, за ко­торой можно было прочесть молчаливое несогласие с окружающей жиз­нью. В этом одна из пружин его популярности в советское время.

ИМИДЖ ПОЛИТИКА

Политики издревле считаются активными творцами и пользователями имиджа, а часто и его заложниками.

У И. Репина есть известное полотно "Члены Госсовета Российской империи 7 мая 1901 г.". Полотно это художник писал несколько лет и, судя по мемуарной литературе, вокруг него кипели нешуточные страсти. Все желали быть запечатленными непременно анфас и крупным планом.

Сегодня подобные ситуации не потеряли своей остроты, а приобрели лишь новые акценты, ибо каждый политик ТВ-эры знает основное правило: выигрыш от появления на экране всегда больше проигрыша. Это - актеры политической сцены. Но раз есть актеры, то есть среди них различные актер­ские амплуа: герой, жертва, резонер, характерный персонаж. А раз есть зрелище, то есть и зрители. Тоже с соответствующими времени амплуа: "гомо советикус" (А. Зиновьев), "совки", "новые русские", "бандиты" и т. д. И актеры и зрители являются обладателями некого имиджа, ибо, как уже говорилось, отсутствие имиджа - тоже имидж. А творится он из архетипов нашего коллективного бессознательного (по Юнгу). А если так, то, как говорится, не взыщите...

Но вначале о женщинах. С соблюдением всех оговорок об условности подобного деления представительниц прекрасного пола, все же попытаемся обозначить два типа: "бронетанковый" и "душечка". К первому, безусловно, принадлежат М.Тэтчер, С.Горячева, Г.Старовойтова, Е.Боннер. Ко второму типу, по-видимому, можно отнести принцессу Диану, Э.Памфилову, И.Хакамаду (она сама не раз говорила, что женщина-политик должна быть обворожительной), Мисс Вселенную - 1981, кандидата на пост президента Венесуэлы в 1998 году - Ирену Сайнз.

Сложнее с иными историческими персонажами. К какому типу, к примеру, следует отнести Екатерину Великую? Она управляла Россией 34 года и в результате приобрела 6 миллионов новых подданных. С чисто немецкой пунктуальностью он подсчитала все свои крупные деяния. Их