4.6. Генеративная грамматика

117

doesn't like bananas 'Он очевидно не любит бананы', has„.en и be...ing в has been singing '(он) пел'.

Разрывность нарушает принцип смежности, в соответствии с которым синтаксически связанные языковые единицы (или их части) в предло­ жении должны находиться рядом. В некоторых языках этот принцип является скорее стилистической рекомендацией. В других — смежность сама по себе является показателем наличия синтаксической связи. На­ пример, смежность, или близость, синтагмы walking down the road к словам John или Mary позволяет определить, какое из них она в действительности определяет, ср., Walking down the road, John met Mary 'Идя по дороге, Джон встретил Мэри' и John met Mary walking down the road, 'Джон встретил Мэри, идущую по дороге* (в том случае, если предложения произносятся с обычным ударением и интонацией). Важно иметь в виду, что само по себе понятие «структура составляющих» не предполагает обязательной смежности компонентов одной составляющей.

Оно не предполагает также, что компоненты составляющей должны иметь определенный линейный порядок. Особенностью английского языка является то, что в нем линейный порядок форм в большинстве, однако да­ леко не во всех, случаях определяют грамматические правила, а не стили­ стические рекомендации: словоформы *friend-un-ness-ly, *ness-friend-un-ly и синтагмы * wooden the table on, *on table the wooden нельзя признать пра­ вильно построенными. Безусловно, во всех естественных языках в преде­ лах слова линейный порядок морфем строго фиксируется грамматически­ ми правилами. Однако, если говорить о более крупных синтагмах, между языками в этом отношении существуют значительные различия. Как мы увидим ниже, предлагаемая Хомским формализация для описания струк­ туры составляющих подразумевает, что как смежность, так и линейный порядок обязательно должны быть учтены грамматическими правилами.

4.6. Генеративная грамматика

Термин «генеративная грамматика», введенный в научный оборот Хомским в середине 1950-х гг., в настоящее время используется в двух разных смыслах. В своем первоначальном, более узком и техническом смысле, он относится к множеству правил, описывающих конкретные языковые системы. В данном разделе мы будем понимать под генератив­ ной грамматикой именно это.

Во втором, более общем смысле, он характеризует целую систе­ му теоретических и методологических принципов описания структуры языка. В этом случае мы предпочитаем говорить о «генеративизме». Об­ суждению этого научного подхода будет посвящена глава 7. Хомский является не только автором той версии генеративной грамматики, кото­ рая получила наиболее широкое распространение, он выступает также как главный пропагандист генеративизма, и именно в этом качестве он приобрел огромный авторитет не только в лингвистике, но и в целом ряде

118	4. Грамматика

других научных дисциплин. Важно понимать, что, хотя нельзя быть генеративистом, не имея представления о генеративной грамматике, вполне возможно проводить конкретные исследования в русле генеративной фамматики, не подписываясь при этом под теоретическими и методоло­ гическими принципами генеративизма.

Под генеративной грамматикой понимается формальный аппарат, представляющий собой набор правил, применение которых к единицам из конечного словаря порождает множество (конечное или бесконечное) синтагм, состоящих из конечного числа единиц. Синтагмы, построенные в соответствии с фамматикой, которая характеризует некий язык, счита­ ются правильно построенными формами этого языка. Генеративные фам­ матики, представляющие интерес для лингвистов, приписывают каждой правильно построенной синтагме, которую они порождают (в частности, каждому предложению), соответствующее структурное описание. Приве­ денное здесь определение генеративной фамматики в одном аспекте шире определения Хомского. Оно использует термин «синтагма» там, где Хомский говорит о «цепочках» или «последовательностях» единиц. Синтагма, как было сказано выше, — это комбинация фамматических единиц (или, если речь идет о фонологии, элементов), которые не обязательно линейно упорядочены. Хотя Хомский определяет предложения и словосочетания как (структурированные) цепочки, на наш взгляд, вполне правомер­ но считать их синтагмами, т. е. множествами единиц, объединенных в определенную конструкцию. Такое представление вполне соответствует сложившейся традиции. То, что традиционная грамматика рассматри­ вает как разные конструкции, в генеративной фамматике может быть представлено как различие соответствующих структурных описаний.

Термин «порождать» в данном определении имеет точно тот же смысл, в котором он используется в математике. Покажем это на следую­ щем примере. Допустим, переменная χ может принимать значение любо­ го натурального числа {1,2,3...}, тогда функция х2+х+1 (которую можно рассматривать как множество правил, или операций) порождает множе­ ство {3, 7,13...}. Именно в этом абстрактном (или статичном) смысле тер­ мина говорят, что генеративная грамматика порождает предложения язы­ ка. Здесь нет необходимости подробно обсуждать математический аспект проблемы. Важно лишь понять, что используемый в данном контексте термин «порождать» не имеет отношения к процессу продуцирования предложений человеком (или машиной) в реальной ситуации языкового общения. Генеративная фамматика — это математически точное описа­ ние фамматической структуры предложений, которые она «порождает».

Из данного определения не следует, что сфера применения генера­ тивной фамматики офаничена естественными языками. Более того, оно вообще не предполагает, что генеративная грамматика предназначена для описания естественных языков. Множества синтагм, которые генератив­ ная фамматика называет языками, на самом деле представляет собой то, что в логике называют формальными языками. Любая потенциально воз­ можная синтагма является либо правильной, либо неправильной; не су-

4.6. Генеративная грамматика

119

ществует синтагм с промежуточным статусом. Далее, каждая правильно построенная синтагма имеет полностью охарактеризованную структуру, приписанную ей соответствующей грамматикой. Вообще говоря, неясно, являются ли естественные языки формальными языками в указанном смысле. Многие лингвисты полагают, что это не так.

Это, впрочем, не означает, что формальные языки не могут служить моделями естественных языков. Для этого достаточно, чтобы свойство грамматичности, которое, по-видимому, не может быть полностью фор­ мализовано, получило эмпирически обоснованное формальное определе­ ние в пределах некоторых разумных ограничений, а также, чтобы те струк­ турные свойства, которые встроены в модель, были идентифицируемы в любом естественном языке, для которого данный формальный язык слу­ жит моделью. Слово «модель» используется здесь в том же смысле, в ка­ ком экономист мог бы говорить, например, о модели монополистической конкуренции или химик — о модели молекулярной структуры. В каждом из этих случаев построение модели предполагает абстракцию и идеализа­ цию. Точно такая же ситуация имеет место и в лингвистике. Теоретическая синхроническая микролингвистика, имеющая целью описание наиболее важных свойств языковых систем, может позволить себе отвлечься от мно­ гих деталей, которые должны будут стать предметом изучения других областей лингвистики (см. 2.1). Таким образом, тот факт, что естествен­ ные языки не являются формальными языками, сам по себе не исключает возможности использования генеративной грамматики в лингвистике.

Всвязи с приведенным выше определением генеративной грамма­ тики необходимо сделать еще одно важное замечание. Это определение допускает существование разных типов генеративных грамматик. В этой ситуации перед лингвистами встает вопрос: какой из многих возмож­ ных типов следует выбрать в качестве модели грамматической структуры естественных языков. Сформулированный таким образом, этот вопрос предполагает, что существует тип генеративных грамматик, который под­ ходит для описания всех языков. Именно эта точка зрения доминирует

всовременной лингвистике. Одним из аргументов в ее пользу явля­ ется то, что все люди очевидно обладают способностью освоить любой естественный язык. В принципе возможно, что для описания разных язы­ ков целесообразно использовать генеративные грамматики разных типов. До сих пор, однако, мы не имеем оснований считать, что это так.

Всамой ранней своей работе Хомский показал, что одни типы гене­ ративных грамматик являются в силу особенностей своей структуры более мощными, чем другие: более мощные грамматики могут порождать как все те формальные языки, которые порождают менее мощные грамматики, так и такие формальные языки, которые менее мощные грамматики поро­ ждать не могут. Он показал, в частности, что грамматики с конечным числом состояний являются менее мощными, чем грамматики непосредственных составляющих (НС-грамматики ), НС-грамматики — менее мощными, чем трансформационные грамматики. Мы не будем подробно обсуждать различия между этими тремя типами грамматик, которые Хомский назы-

120	4. Грамматика

вает тремя моделями описания языка (используя в данном случае термин «модель» в некотором особом смысле): существует множество работ, где эти проблемы рассматриваются с использованием как более простого, так и более сложного формального аппарата. Относительно грамматик с ко­ нечным числом состояний заметим только, что, как показал Хомский, основываясь на достаточно убедительных наблюдениях над синтаксичес­ кой структурой английского и ряда других языков, грамматики этого типа не могут служить моделями для описания по крайней мере некоторых естественных языков. Особое внимание Хомского к грамматикам с конеч­ ным числом состояний как потенциальным моделям для описания языка было связано с тем, что в середине 1950-х гг. именно эти грамматики широко использовались психологами бихевиористского толка.

Трансформационные грамматики, напротив, безусловно обладают достаточной мощностью для моделирования естественных языков. Суще­ ствует множество вариантов трансформационных грамматик. При этом некоторые из них, как это не парадоксально на первый взгляд, являются слишком мощными: они позволяют формулировать правила, которые, насколько известно, никогда не используются в описаниях естественных языков. В идеале, и этот момент особенно важен с точки зрения генеративизма, лингвисты хотели бы иметь в своем распоряжении версию генеративной грамматики, обладающую ровно той степенью мощности, которая необходима для эксплицитного и четкого представления самых существенных свойств грамматической структуры естественных языков. Хотя версия трансформационной грамматики, разработанная в середине 1950-х гг. Хомским и впоследствии неоднократно модифицировавшаяся, доминировала в теоретическом синтаксисе в течение почти двадцати лет, роль собственно трансформационных правил в ней постоянно ограни­ чивалась. Сейчас будущее трансформационной грамматики как таковой (речь не идет о генеративной грамматике в целом) представляется весьма неопределенным.

В самом начале Хомский обратил особое внимание на два свойства естественных языков, которые, по его мнению, следует учитывать в пер­ вую очередь при выборе адекватной версии генеративной грамматики: рекурсивность и структура составляющих (см. 4.5). Оба они имеют чет­ кую формулировку в НС-грамматиках. Они могут быть сформулированы также и в рамках трансформационной грамматики Хомского, которую можно в общем охарактеризовать как НС-грамматику с трансформаци­ онным расширением. На самом деле, правила (3) и (5), приведенные в разделе 4.5, могут рассматриваться как правила НС-грамматики, ко­ торая порождает цепочки символов, приписывая каждой из них разме­ ченное скобочное представление: см. примеры (6) и (8) там же. Такие размеченные скобки называются показателями НС-структуры. Поскольку НС-грамматики представляют собой частный случай конкатенационных грамматик (т.е. грамматик, порождающих цепочки единиц), показатели НС-структуры не только приписывают синтагмам структуру составляю­ щих и класс каждой из составляющих, но и задают их линейный порядок.