Учебная ситуация 8‑57 Пенсия отдыхает

Наталья Ульянова , опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №8 от 08 Августа 2011 года.

ПОЧЕМУ ВОЗМОЖНОСТЬ ОБЕСПЕЧИТЬ СЕБЕ СТАРОСТЬ ТАК И НЕ СТАЛА В РОССИИ НИ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНЫМ ФИНАНСОВЫМ ИНСТРУМЕНТОМ, НИ СРЕДСТВОМ МОТИВАЦИИ ПЕРСОНАЛА.

Классическая российская головоломка — как построить пенсионную систему, исходя из интересов трех заинтересованных сторон — государства, работодателя и человека, — пока так и не сложилась. Общественность разделилась на два лагеря. Одни предлагают действовать не торопясь, другие же выступают за решительные меры. Правда, эксперты напоминают: любые крутые повороты в пенсионной реформе (по крайней мере в нашей стране), как правило, лишь отдаляют светлое будущее для грядущих пенсионеров.

Интрига, сопровождающая ныне нелегкую судьбу пенсионной системы в России, при внимательном рассмотрении раскладывается на несколько элементов. С одной стороны, нарастает дефицит Пенсионного фонда. С другой — крепнет волна критических реплик в адрес накопительной системы (появились даже предложения в ходе дальнейшей модернизации пенсионной системы следовать практике, принятой в позднем СССР). Наконец, работодатели заинтересованы в развитии негосударственного пенсионного обеспечения как одного из средств мотивации персонала. Пока это не очень-то получается. Особенно в условиях экономической турбулентности. Круг замыкается. Одни вопросы порождают другие, дискуссия бурно движется по спирали, но никак не конвертируется в прозрачную логику формирования доходов будущих пенсионеров.

Пенсионная реформа так называемого переходного периода, радикально преобразившая советскую распределительную систему, стала вполне ожидаемой реакцией на экономический ренессанс начала 2000-х. Мировая экономика находилась на подъеме. А риски, которые таили в себе финансовые инструменты, в расчет не принимались.

Однако после 2008 года ситуация изменилась. «Если Пенсионный фонд до кризиса работал, очевидно, менее эффективно, чем негосударственные фонды, то 2008–2009 годы наглядно продемонстрировали, что в нестабильные периоды экономики государственное консервативное управление пенсиями является менее рисковым инструментом», — считает Юлия Лежнина, старший преподаватель кафедры социально-экономических систем и социальной политики НИУ ВШЭ.

Именно кризис и спровоцировал волну критики в адрес накопительной пенсионной системы, вызвав ностальгические воспоминания о старой доброй распределительной системе солидарности. В роли главного лоббиста этой идеи выступил замминистра здравоохранения и социального развития Юрий Воронин, критиковавший условия формирования накопительной части в нынешней системе, а кроме того, апеллировавший к перманентной инфляции, которая обесценивает накопления. По словам члена Комитета Госдумы по бюджету и налогам Оксаны Дмитриевой, накопления оказываются «двойным бременем» для пенсионной системы. А вскоре с такими же оценками начали выступать и многие эксперты, работающие на финансовых рынках.

«Полагаю, что в условиях перестройки экономики и повышенных средне- и долгосрочных инфляционных рисков более приемлемой для России была бы пенсионная система на базе солидарности поколений, — уверен Александр Осин, главный экономист УК «Финам-Менеджмент». — Хотя отдельные элементы накопительной системы для желающих рисковать пенсионными деньгами можно и сохранить». Кроме того, по мнению Осина, в условиях дефицита средств пенсионной системе необходима консолидация и аккумулирование средств в Пенсионном фонде.

Зона рискованного поведения

Олег Прилепский, президент НПФ «Система», утверждает: сложившаяся в нашей стране ситуация очень напоминает этап, в свое время пройденный послевоенной Европой, когда среднестатистические пенсионеры могли рассчитывать скорее на финансовые возможности своих детей и родственников. Либо — на особое, персональное внимание со стороны чиновников (снискать которое удавалось, разумеется, не многим).

— Необходимость изменений, безусловно, назрела, — говорит Прилепский. — Однако любые трансформации должны проходить довольно аккуратно. Вы представляете, что будет с рынком, если оттуда изъять деньги пенсионеров, которыми оперируют пенсионные фонды (в том числе ПФР)? Сейчас это около двух триллионов рублей. Сумма вполне системообразующая. Особенно если принять во внимание, что капитализация российского фондового рынка к началу июня оценивалась не выше 30 трлн рублей.

ГОЛОВОЛОМКА — КАК ПОСТРОИТЬ ПЕНСИОННУЮ СИСТЕМУ, ИСХОДЯ ИЗ ИНТЕРЕСОВ ВСЕХ ЗАИНТЕРЕСОВАННЫХ СТОРОН — ПОКА ТАК И НЕ СЛОЖИЛАСЬ

Александр Осин же считает, что стабильность финансовых рынков — не самоцель общества. «Напротив, это следствие стабильности общества и экономики, — полагает он. — На мой взгляд, распределительная система куда более эффективна. Скорость ее трансформации зависит от многих среднесрочных факторов, политических настроений. Правда, она может оказаться разной. Например, в зависимости от исхода выборов. Впрочем, эта трансформация может вообще не произойти, создав в экономике средне- и долгосрочные риски».

Споры, которые сегодня разворачиваются вокруг «счастливой старости», напоминают перетягивание каната, отмечает Олег Прилепский:

— Здесь очень сложно сохранить объективность. Получается, что независимых экспертов в этой области нет и быть не может. Ведь все участники дискуссии представляют ту или иную группу заинтересованных лиц. В этом смысле меня можно отнести к группе «негосударственных игроков». Так вот, могу сказать, что накопительная часть трудовой пенсии в ее текущем виде не решает проблему бедности сегодняшних пенсионеров. И не является абсолютным инструментом пенсионного обеспечения пенсионеров будущих, сохраняя при этом существенную нагрузку на карман работодателя. Не считаться с этим нельзя. Однако и рубить с плеча — тоже не следует. Очевидно, что накопительная часть пенсии — сложный продукт, требующий тонких настроек. Как следствие, может возникнуть соблазн отказаться от него. Что же, продукт этот действительно можно «отрезать». Как аппендикс. Однако, как показывает врачебная практика, если превентивно лишать человеческий организм этого странного, на первый взгляд, и не слишком полезного органа, в дальнейшем весьма вероятны большие проблемы.

Чисто по-человечески

Ложку дегтя добавляют и социально-демографические факторы. Двойственность ситуации в том, что аргументы в пользу каждого из двух вариантов практически равны по силе.

«Старение населения, вызванное в России в первую очередь демографическим спадом (который обещает продолжиться), ограничивает возможности возвращения распределительной системы, — считает Юлия Лежнина. — В СССР на одного пенсионера приходилось 10 трудоспособных! Такие пропорции позволяли не только поддерживать систему, но и выплачивать приличные пенсии, в размере 70% от заработной платы человека. Однако нынешние показатели — один пенсионер приблизительно на полтора работающих — не позволяют копировать эту практику без введения дополнительных мер».

Пенсионные вариации

Распределительная система (действовала в СССР и в России до 2002 года). Основана на принципе солидарности поколений. Работающее население ежемесячно в виде налога уплачивает в Пенсионный фонд взносы, которые сразу поступают на выплаты текущим пенсионерам.

Накопительная система пенсионного обеспечения. Будущая пенсия формируется путем отчислений работодателя на личный накопительный счет работника в Пенсионном фонде. Поступающие в фонд средства инвестируются и приносят инвестиционный доход, предохраняющий накопления от инфляции и позволяющий увеличить размер будущей пенсии работника. Таким образом, накопительная часть увеличивается как за счет поступления новых ежемесячных взносов работодателя, так и за счет ежегодно начисляемого инвестиционного дохода. Накопленные средства в дальнейшем идут на выплату пенсии конкретному работнику.

Накопительно-распределительная система (функционирует в РФ с 2002 года, как переходный этап от распределительной к накопительной). Часть взносов работающих относится к распределительной системе и сразу поступает на выплаты текущим пенсионерам. Взамен государство берет на себя обязательство в будущем выплатить аналогичные суммы в виде пенсии ныне работающим. Другая часть средств поступает на финансирование накопительной части пенсии работающего. Эти деньги инвестируются и приносят дополнительный ежегодный доход. И при выходе на пенсию средства накопительной части идут на выплату пенсии только этому работнику.

Уровень социальной солидарности в стране, по мнению Юлии Лежниной, также складывается не в пользу распределительной системы в чистом виде (ведь в таком случае потребуется увеличить размеры страховых взносов): «Положение, когда все скидываются в «общий котел», для того чтобы поддержать текущих пенсионеров, надеясь на то, что ситуация перераспределения доходов стабильна и долгосрочна, ментально ушло в прошлое. Растет уровень миграции, общество становится все более разобщенным. Таким образом, люди не готовы платить больше взносов ради сегодняшних пенсионеров. А значит, и распределительная пенсионная система, основанная на солидарности, которая была в СССР, в таких условиях не может работать эффективно».

Собственно говоря, не так давно этот тезис подтвердила такая весомая часть трудоспособного населения, как деловое сообщество. Если абстрагироваться от того факта, что повышение совокупных страховых взносов до 34% с января этого года (в качестве меры пополнения дефицитного пенсионного бюджета) стало действительно неприятным событием для делового сообщества, особенно больно ударив по малым предприятиям, — было трудно не обратить внимания на комментарии со стороны бизнеса. По крайней мере солидарности с пенсионерами в высказываниях предпринимателей не прочитывалось. Насильно мил не будешь…

А затем обнаружилось неприятное следствие: наметился процесс оттока налогооблагаемых средств в сторону «серых схем», «конвертируемых» зарплат и других способов оптимизации налогов.

Нужно сказать, что государство критику услышало. И довольно быстро среагировало. После выступления президента Медведева на Санкт-Петербургском экономическом форуме в правительстве началось обсуждение планов снижения «социальной» налоговой ставки до 30% (и до 20% для малого бизнеса). Будущие потери и без того дефицитного пенсионного фонда решили компенсировать за счет повышенной ставки для высокооплачиваемых сотрудников.

Между тем, по подсчетам Минфина, такой поворот событий приведет к выпадению из доходной части Пенсионного фонда 400 млрд рублей. «При этом планы министерства компенсировать 90% выпадающих доходов за счет перераспределения налоговой нагрузки на более «прозрачные» и прибыльные компании вряд ли будут реализованы успешно и в полной мере, — прогнозирует Александр Осин. — Таким образом, в результате возникнет новый раунд повышения зависимости бюджета от займов и динамики цен сырьевого рынка».

Валерий Гетманенко, юрист международной юридической компании Baker & McKenzie, тоже считает, что новые изменения вряд ли будут выгодны пенсионерам. «Конечно же, без увеличения наполнения Пенсионного фонда пенсионная система существовать дальше не может, — говорит он. — Однако «уровень отсечения» заработных плат примерно в 43 тысячи рублей (с превышением которого существенно повышается ставка взноса для работодателя), скорее всего, слишком низок. Такая месячная зарплата — не роскошь для высококвалифицированных рабочих и офисных работников. Особенно в Москве».

Пока что очень многие работодатели платят заработные платы именно такого уровня «в белую». Однако повышение налоговой нагрузки на ФОП может привести к уходу «в тень» значительной части честных работодателей. «Вновь оживут «конвертированные» зарплаты, законные гарантии для работников перестанут работать, а работодатели опять будут существовать в условиях постоянной угрозы административного или уголовного преследования, — полагает советник Baker & McKenzie Евгений Рейзман. — Мы уже это проходили в 90-х. И возвращаться будет обидно».

Так или иначе, государство нуждается в неналоговых формах пополнения пенсионного бюджета, считает Александр Осин. Среди мер, позволяющих решить проблему кардинально, называется увеличение доли госмонополии на спирт. Как вариант — рост акцизов на табак и алкоголь. При этом, отмечает демограф Андрей Коротаев, последняя мера не только поможет пополнить бюджет, но и позволит пенсионерам-мужчинам наконец-то… доживать до пенсионного возраста.

Накопительная кривая

Юлия Лежнина обращает внимание еще на один довод, ставящий под сомнение целесообразность введения накопительной системы. В России так и не сложилась привычка управлять своей будущей пенсией. Или хотя бы следить за пенсионными счетами. Зато все привыкли, что пенсией занимается «дядя».

ЕСЛИ В СССР НА ОДНОГО ПЕНСИОНЕРА ПРИХОДИЛОСЬ 10 ТРУДОСПОСОБНЫХ, ТО В НЫНЕШНЕЙ РОССИИ — ВСЕГО ПОЛТОРА РАБОТАЮЩИХ ЧЕЛОВЕКА

По словам Олега Ганелеса, старшего консультанта отдела налогового и юридического консультирования КПМГ в России и СНГ, наша страна до сих пор остается одной из немногих, где расходы на обязательное страхование сотрудника несет только работодатель, в то время как в развитых странах работник принимает в этом процессе живое участие. «Где-то страховые взносы уплачивают как работники, так и работодатели, а где-то совокупные расходы того и другого на обязательное социальное страхование могут превышать 60% заработной платы сотрудника», — говорит Ганелес.

В свою очередь Олег Мошляк, заместитель директора департамента организации продаж НПФ Сбербанка, уверен: если бы люди чаще интересовались своими пенсионными накоплениями (причем в гораздо более молодом возрасте, чем это происходит сейчас), это могло бы снизить риски разного рода злоупотреблений со стороны недобросовестных агентов. «Я ни в коей мере не хочу снимать ответственности с НПФ и с трансферагентов, — поясняет Мошляк. — Однако считаю, что и сами граждане должны более ответственно относиться к своим пенсионным накоплениям. К примеру, с жалобами в адрес НПФ обращаются лишь некоторые из граждан, чьи пенсионные накопления были переведены незаконно. Причем большинство обращается только после скандальных публикаций в СМИ. И именно благодаря этим немногим гражданам факты мошенничества вскрываются и становятся известны общественности».

Истории с незаконным переводом средств из ПФР в негосударственные фонды еще больше обострили ситуацию вокруг НПФ, вызвав очередную волну критики.

В жалобах частных лиц фигурировали три крупнейших фонда России — «Норникель», «Благосостояние» и «Ренессанс Жизнь и Пенсии». После претензий ПФР фонды довольно быстро отреагировали и начали работать с пострадавшими. В итоге, по данным ПФР, на 1 июня 2011 года НПФ «Норильский никель» урегулировал 435 жалоб (38% от общего числа), НПФ «Благосостояние» — 179 жалоб (85%), а НПФ «Ренессанс Жизнь и Пенсии» — 521 (49%). При этом последний пошел даже на то, чтобы возбудить уголовные дела против восьми агентов, сотрудничающих с НПФ, а также уволить часть персонала.

Но, как признают собеседники «Бизнес-журнала», в целом контроль работы агентов со стороны фондов пока остается большой проблемой. И это обстоятельство является предметом соблазна для мошенников. Один заключенный «пенсионный» договор приносит агенту две тысячи рублей. Таким образом, собрав всего 500 подписей, он автоматически превращается в рублевого миллионера.

Классическую схему подделки описал один из представителей НПФ: «Главное — получить фамилию, имя, отчество и подпись человека. Все остальное — дело техники. Ведь прочие данные, на базе которых можно составить договор, можно получить из открытых источников! Таким образом, мошенникам даже не обязательно заниматься подделкой подписей. Достаточно прийти в какое-нибудь людное место — например, на «Горбушку». И под видом участия в лотерее собрать огромное количество самых настоящих подписей за несколько дней».

По словам Олега Прилепского, несмотря на то что деятельность НПФ контролирует сразу несколько регуляторов, законодательство в области пенсионного страхования содержит слишком много пробелов. А это не позволяет заставить всех участников процесса соблюдать прозрачные правила игры. «Если бы что-то подобное произошло на Западе, — обращает внимание Прилепский, — трудно себе представить, чтобы фонд продолжил существование. Его просто разорили бы исками и штрафами. А в России этого не происходит. Более того, здесь по закону деньги просто физически нельзя возвращать сразу! А это означает, что в течение года фонд гарантированно держит их у себя. Так или иначе, подобные юридические пробелы ставят под вопрос дальнейшее развитие накопительной системы. В этом случае получается, что — да, действительно, если мы живем в папуасском обществе, то безопаснее отказаться от этого инструмента».

Негативное информационное поле, сформировавшееся вокруг негосударственных пенсионных фондов, заметно повлияло на интерес граждан к этому инструменту. Согласно опросу Национального агентства финансовых исследований, проведенному в 2011 году, о возможности совершать добровольные отчисления в НПФ были осведомлены 84% россиян. Однако многие не желают этого делать. Основная причина отказа — недоверие к этим организациям. Среди тех, кто не хочет сотрудничать с НПФ, больше всего работающих россиян старшего возраста (45–59 лет) и пенсионеров. Причем в Москве и Санкт-Петербурге доля таких граждан наиболее высока — 87%. В числе других причин отказа от сотрудничества с НПФ респонденты называют отсутствие свободных денег, непонимание, как оценить свои доходы и расходы в будущем, а также недостаток информации, необходимо для того, чтобы выбрать конкретный НПФ.

Здесь и сейчас

Корпоративные пенсионные программы, представляющие собой акт добровольного вложения в собственную старость, по идее, предлагают работодателям широкие HR-возможности. Прежде всего речь идет о трех составляющих — формировании компенсаций при необходимости планового сокращения штатов, дополнительной мотивации для удержания персонала, а также общей привлекательности соцпакета, гарантирующего дополнительную пенсию.

По словам Олега Мошляка, за первый квартал этого года НПФ Сбербанка заключил большое количество договоров НПО с юридическими лицами: сумма пенсионных взносов по ним больше, чем по договорам, заключенным за весь прошлый год.

ДОХОДНОСТЬ КОРПОРАТИВНЫХ ПЕНСИОННЫХ ПРОГРАММ В РОССИИ СОСТАВЛЯЕТ 6–7%, ЧТО НИЖЕ УРОВНЯ ИНФЛЯЦИИ. ТАКИЕ «ИНВЕСТИЦИИ» ИНТЕРЕСУЮТ НЕМНОГИХ...

Эксперт связывает это с повышением социальной ответственности руководителей бизнеса. «Не секрет, что сегодняшний уровень средней пенсии в РФ далек от идеального, а социальные конфликты с бывшим работодателем (на этой почве) происходят все чаще. Работодателю выгоднее заранее побеспокоиться о предотвращении подобных конфликтов с помощью корпоративной пенсионной программы. Создавая пенсионные накопления в пользу своих работников, он не только решает самый острый сегодня вопрос — пенсионное обеспечение граждан, но и получает дополнительные кадровые «рычаги» управления персоналом. К тому же такой подход значительно дешевле, чем выходные пособия или различные прибавки к пенсиям из чистой прибыли. Ведь применение КПП дает значительные налоговые льготы, при этом всю заботу по выплате негосударственных пенсий берет на себя фонд».

Однако в целом, по заключению опрошенных экспертов, работающих в сфере HR, система корпоративных пенсий с годами популярней не становится. «Мы ежегодно подтверждаем это результатами наших зарплатных обзоров и исследований, — констатирует Жанна Добритская, партнер «Эрнст энд Янг». — Только около 15% участников из 183 компаний прошлогоднего обзора внедрили корпоративный пенсионный план для своих сотрудников в РФ». Среди факторов, сдерживающих интерес к этому инструменту, работодатели называют две основные причины — несовершенство законодательной базы (с точки зрения налогового регулирования и инвестиционных возможностей), а также «краткосрочное видение» сотрудниками своих перспектив, не позволяющее повысить значимость корпоративных пенсий в качестве инструмента удержания персонала.

Надо сказать, что и работодатель платит своим сотрудникам той же монетой. «На самом деле далеко не все компании заинтересованы в долгосрочном удержании сотрудника, — считает Елена Жуланова, директор по персоналу кадрового холдинга «АНКОР». — Ведь для этого нужны карьерные планы, программы развития, индивидуальная работа с мотивацией». А Олег Прилепский уверен, что работодателей не в последнюю очередь останавливают обязательства перед фондами.

«Несовместимости» НПФ и работодателей содействует и тот факт, что основная масса динамично развивающихся российских компаний (то есть тех, кто в принципе может позволить себе такой инструмент) представляет собой молодые коллективы, для которых перспектива получать «отложенную зарплату» не является стимулирующим фактором. Именно по этой причине в ОАО «ВымпелКом» считают преждевременным включать такой инструмент в состав соцпакета.

«Представители молодой возрастной категории нашей страны, в отличие от жителей Европы, пока еще не задумываются о том, что с ними будет через 20–30 и тем более 40 лет, — отмечает Галина Друбецкая, директор по компенсациям и льготам «ВымпелКома». — Их основной фокус сегодня направлен скорее на решение текущих материальных проблем. Таких как выплата по автокредитам, ипотечным кредитам, затраты на аренду жилья... Однако со временем это может измениться. И когда у работников возникнет потребность в создании пенсионных накоплений, у нас, безусловно, появятся корпоративные пенсионные программы».

Как показывает практика, в молодом коллективе корпоративные программы терпят фиаско. Елена Жуланова вспоминает, что в одной из компаний, где она работала, действовала программа сотрудничества с пенсионным фондом. Сотрудник, изъявивший желание принять в ней участие, по стандартной схеме ежемесячно перечислял определенный процент от зарплаты на свой пенсионный фонд вместе с работодателем. «Однако, — продолжает Жуланова, — интерес со стороны работников был минимальный: в программе участвовало менее 1% персонала! Столь небольшая заинтересованность объясняется невысоким процентом отчислений, а также тем, что в основном коллектив был молодой».

Накладывает свой отпечаток и отраслевая принадлежность. По словам собеседников «Бизнес-журнала», главные клиенты корпоративных программ — представители «нефтянки» и промышленные предприятия. Представители же более молодых отраслей предпочитают иные средства мотивации.

По мнению некоторых экспертов, самой перспективной страховкой на случай неожиданной старости является диверсификация личных финансов: экономисты связывают будущее страны с инвестициями в реальную экономику, да и граждане все больше ориентируются на реальные ценности, которые выглядят куда более надежными, чем «виртуальные» финансовые инструменты. Кто или что может прокормить в старости? Дети, удачные инвестиции, свое дело.

— Те, кто может позволить себе не верить в эффективность пенсионной системы, этого и не делают, — ставит окончательный диагноз гендиректор «Азбуки Вкуса» Владимир Садовин. — Что же касается лично меня, то… думая о своем будущем, я предпочитаю инвестировать в собственный бизнес.