1.4.2. Восьмичленная модель

Состав персонажей архаической волшебной сказки должен состоять из действующих лиц восьми возрастов. Эти персонажи отображают восемь возрастов общины, создавая полную возрастную систему ритуала.

Персонажи могут проявляться в сказке двояко: во-первых, они могут становиться этапами, или стадиями развития какого-то конкретного сказочного героя, проживающего в этом случае шаг за шагом возрасты схемы (круговая сказка); во-вторых, сказка вбирает в себя параллельный взгляд на одно событие или поступок с восьми разных точек зрения (полная версия).

Оба момента характерны для структуры архаичной сказки. Казахские и хантыйские народные сказки сохраняют подобную структуру сюжетов. Во-первых, это говорит об их архаичности, во-вторых, о малом влиянии мировых религий на народную традицию.

Структура сказки архаичного типа становится круговой. Сказка представляет собой ряд волшебных приключений, последовательно раскрывающих стадии возраста одного персонажа. Вначале он дитя, потом парень, потом мужик... То есть сказка рассказывает о герое, проживающем за период событий сказки несколько возрастов, с характерными для каждого возраста приключениями и испытаниями. В таком ракурсе сказка становится глобальным полотном жизненного пути. А разные сказки отражают путь судеб разных героев, причем не только в их посю-, но и потусторонних жизнях.

Такая персонажная структура сказки отражает концепцию круговорота жизни, с границами между возрастами как разновидностями смерти, с элементами реинкарнации. Эта концепция несовместима с представлениями о жизни и смерти во всех мировых религиях, в которых жизнь представляет собой более однородный процесс. Следует оговориться по поводу буддизма: там перемена судьбы, новая жизнь приобретается не с новым возрастом, а в новом теле, через реинкарнацию.

Следовательно, персонажная структура сказки в плане последовательного проживания возрастов со специфическими для язычества границами и переходами между ними несовместима с мировыми религиями. Эта структура искореняется путем разбиения сказок на части: но каждому возрасту отдельная сказка, по части возраста – то же. В этом «разбиении» уничтожается суть переходов между возрастами.

Разбивается также и сложность взаимодействия возрастов. Вместо родичей во всех восьми возрастах персонажи-противники перехода героя в новый возраст становятся злыми волшебными силами и антагонистами, а персонажи-соратники перехода – добрыми волшебными силами. Восприятие персонажей в сказке из комплексного становится тенденциозным.

Персонажная структура, как порядок разворачивания сказки, по большому счету отвергается. Хотя границы внутри конкретных возрастов сохраняются и определяют стадии разворачивания сказки.

Второй момент сказки: параллельное видение события или поступка с разных точек зрения – помощника и противника перехода в новый возраст – базируется на осмыслении противостояния как ритуала, тоже конфликтует с новыми верованиями. Он порождает тенденцию к разбиению сказки и редукции одной из позиций. Это феномен оборачивания, как было показано па примере оборачивания точки зрения, в сюжетах «Волшебное кольцо» и «Колдун».

Разрушение персонажной структуры – феномен глобального воздействия на сказку несовместимого с ней верования, феномен утраты сказкой ритуального смысла.

При реставрации персонажного ряда сказки с необходимостью следует выходить за рамки сказочного материала, так как сказка «профильтрована» новой верой самих сказителей. Она утрачивает существеннейшие архаические атрибуты и связки, характерные для верования язычества, породившего персонажный ряд, заменяя их бытовыми элементами сельской жизни в условиях одной из мировых религий.

Можно сказать, что персонажный ряд ранее лежал в основе сказки, он перевоплотился в специфику сказочного жанра и тем самым сохранился.

Ключ возрастной структуры и возрастного понимания волшебных предметов как заменителей, недостающих до восьми возрастов, позволяет осуществить реставрацию персонажной структуры архаической волшебной сказки.

Попытаемся реставрировать магический, архаико-символический персонажный ряд волшебной сказки с позиции схемы возрастов общины.

Персонажный ряд строится по-разному в зависимости от того, в каком возрасте главный герой и в какой стадии возраста. Можно предположить, что на первой стадии возраста персонажу помогает потусторонний покровитель, ибо он только начинает осваивать новое жизненное пространство.

Если герой на третьей стадии конкретного возраста, то ему потусторонний покровитель должен противостоять, противостояние это может пониматься двояко: с одной стороны, это противостояние того, что нет абсолюта, что всегда найдется кто-то, кто превосходит тебя; во-вторых, это противостояние границы, возраст накладывает определенные правила, которые человек данного возраста обязан соблюдать.

Соответственно возрасту будет главный помощник или антагонист. Если в первой стадии возраста герою помогает покровитель данного возраста, то есть потусторонний персонаж того же возраста, то потом этот покровитель его как бы предает, лишает этой помощи, и герой становится беспомощным, что можно проиллюстрировать многочисленными версиями сюжета «Калеки». Вместе с тем на третьей стадии в противовес противнику-покровителю возраста персонажу находится помощник-покровитель из следующего возраста.

Таблица 3. Соотношение персонаж – покровитель в стадиях возрастов

Стадия	1	2	3	4	5
Сам герой	–	*	+	–	*
Покровитель 1	+	*	–
Покровитель 2			+	+	*

На первой стадии герой сам еще вредит себе (–); а покровитель 1 помогает (+); на второй – отношения сложные и переменные – герой как вредит себе, так и достигает чего-то (*); на третьей стадии возраста герой сам может себя обеспечить, но ему мешает покровитель 1 и помогает покровитель 2 – следующего возраста.

В каждом сюжете можно выявить полный ряд возрастов, численность которых равна восьми, сказка могла их все не удержать. Это обусловлено тем, что ритуал происходит в несколько кругов: если круг свадьбы трехдневный касается друзей и подруг, то круг свадьбы девятимесячный касается родителей и потомков. Переход человека из одного возраста в следующий не единый акт, а предположение перехода всех членов общины по всем возрастам сразу.

Иными словами, новый парень появится только тогда, когда кто-то из мужиков освободит ему место и согласится стать стариком. Аналогично с мужиком и стариком. Поэтому свадьба – это не только отношения между молодыми, это отношение в семье, где появление семьи детей переводит родителей в новый статус; как в хозяйстве (новоселье молодых и отъезд грядущий), так и в самосознании (старость приблизилась). Свадьба – это отношение со всей общиной, а также и с космосом...

Отметим гибкость переходов дитя – парень и мужик – старик, это особые переходы, и они обусловлены разными причинами. Парень из дитя получается автоматически, а вот мужик становится стариком раньше или позже в зависимости от состояния дел в общине.

Можно предположить несколько моделей персонажного ряда сказки.

1. Вариант персонажного ряда для героя второй стадии возраста, с уменьшением доли волшебного элемента:

1) сам герой;

2) друг-помощник героя из первой стадии;

3) друг-образец героя из третьей стадии;

4) антагонист из потустороннего мира стадии 2,

5) антагонист из потустороннего мира стадии 1,

6) антагонист из потустороннего мира стадии 3,

7) покровитель прежнего возраста;

8) покровитель следующего возраста.

2. Вариант с усилением волшебного элемента, характерного для третьей стадии:

1) сам герой;

2) антагонист из потустороннего мира;

3) покровитель, карающий прежнего возраста;

4) покровитель-преследователь этого возраста;

5) покровитель-испытатель следующего возраста;

6) покровитель-поручатель прежнего возраста;

7) покровитель-помощник этого возраста;

8) покровитель-охранитель следующего возраста.

Для реставрации возрастной персонажной схемы необходимо еще одно замечание. Потусторонний возраст может в сказке выступать как возрастной ряд противоположного пола. Так, парню противоположный потусторонний персонаж будет антипарень или девушка, мужику – баба. Что касается потусторонних возрастов старика и дитя, то тут противопоставление типа полового не имеет большого значения, так как по сути и старики и дети – существа бесполые, тут потусторонние возрасты необязательно имеют иной пол.

Отметим разное отношение волшебных покровителей и предков в участии в разных по возрастному параметру ритуалах.

Баба-яга отвечает за обряд инициации, она по-разному относится к дитя и парню. Переход дитя – парень – кульминация участия Бабы-яги. Аналогично кульминация участия Кощея – кульминация свадьбы. Кощей берет на похоронах покойника, то есть забирает человека из мира к себе, он же должен вернуть эту жизнь обратно в свадьбе. Змей Горыныч, как нами отмечено ранее, отвечает за переход от мужика к старику.

Конечно, участие и роль в названных ритуалах у данных персонажей разная, да и суть ритуалов тоже различна.

Тем не менее ряд волшебных сил на примере раннего анализа сказки «Гуси-лебеди» таков: в сказке восемь персонажей: герой, антигерой, волшебные силы, выступающие на стороне героя (поручающие в завязке, помогающие в испытании и скрывающие в бегстве), и три волшебные силы, выступающие против героя (карающие в завязке, испытывающие в испытании и преследующие в возвращении).

Волшебные покровители типа Бабы-яги, Кощея и Горыныча являются покровителями переходов, и они отражают отношение к ритуалам потусторонних возрастов.

Анализ сказки «Гуси-лебеди» показывает схему взаимодействия волшебных сил. Персонажная структура определена этим взаимодействием.

1. Герой в его конечном возрасте («Падчерица») или герой в конечном состоянии его развития.

2. Начальный возраст героя («Падчерица») или антагонист героя («Гуси»).

3. Помощник стадии 1. Поручающая сила. В новой сказке она заменяется провокацией и утратой, которую необходимо восполнить.

4. Карающая волшебная сила, которая провоцирует завязку сказки.

5. Помощник и центральном испытании.

6. Испытывающая сила центрального испытания.

7. Скрывающая сила возвращающего испытания.

8. Преследующая сила стадии 3.