Советская психология

Передовые врачи-психиатры В.М.Бехтерев, П.И.Ковалевский, С.С.Корсаков, А.А.Токарский, следуя призыву И.М.Сеченова начать разработку естественно-научной психологии, стали организаторами первых русских экспериментальных психологических лабораторий. Однако в дореволюционной России руководящие позиции занимала идеалистическая психология, которая активно боролась против сеченовской линии. Этим и объясняется тот факт, что И.М.Сеченов не оставил после себя психологической школы, так как мог преподавать только физиологию.

Переход от сеченовской ориентации к вундтовской был подготовлен Н.Я.Гротом, а осуществлен Г.И.Челпановым.

В годы I мировой войны укрепляется религиозно-идеалистическое направление в российской психологии. Его активными деятелями были Л.М.Лопатин, А.И.Введенский, С.С.Франк, Н.О.Лосский, Лапшин. Октябрьская революция повернула науку к философии марксизма, а новая власть приступила к созданию новой социалистической культуры, опираясь на диалектико-материалистическое мировоззрение.

В своем философском завещании «О значении воинствующего материализма» (1922) В.И.Ленин призвал укреплять союз философии с естествознанием, перестраивая естествознание на основе диамата, и в 1922 году на журнал «Под знаменем марксизма» была возложена задача – осуществить ленинскую программу борьбы за воинствующий материализм в науке. На его страницах стал интенсивно обсуждаться вопрос о применении марксизма в разных науках, в том числе и в психологии.

Именно в то время специальным постановлением Совнаркома были обеспечены условия для научной деятельности И.П.Павлова. В 20-х годах был создан также ряд научно-исследовательских учреждений, занимавшихся проблемами психоневрологии. В.М.Бехтерев стал президентом государственной психоневрологической академии.

Крупнейшим в стране психологическим центром стал Институт экспериментальной психологии в Москве, созданный Г.И.Челпановым.

Марксистская философия давала новой психологии методологические установки, и очевидной для психологов стала главная возложенная на них государством задача – борьба против идеалистического мировоззрения, за материализм в науке.

Новая советская психология решительно отвергла религиозно-мистические воззрения прозападно ориентированных русских профессоров, однако труднее было с Г.И.Челпановым, который продолжал руководить Институтом экспериментальной психологии и который хотел сохранить теоретические устои интроспективной доктрины.

В числе первых ученых, выступивших с критикой старой психологии за построение новой, были П.П.Блонский и К.Н.Корнилов.

Ученик Г.И.Челпанова Павел Петрович Блонский (1884-1941) после революции выступил против традиционной идеалистической психологии и первым призвал «к построению психологии на основе материализма».

Книга Константина Николаевича Корнилова (1879-1957) «Учение о реакциях человека», в которой он требовал полного отделения психологии от идеалистической философии, также отколола его от школы Г.И.Челпанова.

Продолжая критику интроспекционизма, В.М.Бехтерев создал рефлексологию, теоретические принципы которой сложились еще в предреволюционное время.

В январе 1923 года в Москве состоялся I Всеросиийский съезд психоневрологов, где выступивший с докладом «Советская психология и марксизм» К.Н.Корнилов поставил вопрос о разработке философских проблем психологии с позиций марксизма, о необходимости по-новому определить предмет и задачи психологии.

В 1923 году Г.И.Челпанов был отстранен от руководства Институтом экспериментальной психологии, а его директором стал К.Н.Корнилов. В то время в этом научном учреждении работали А.А.Смирнов (1884-1980), Б.М.Теплов (1896-1965), Л.С.Выготский (1896-934), А.Р.Лурия (1902-1977), Боровский и др.

В январе 1924 года в Петербурге состоялся II Всероссийский съезд по психоневрологии, в работе которого принимали участие неврологи, психиатры, физиологи. Главными в повестке дня были вопросы методологии. На съезде отчетливо выявились два направления: реактология (К.Н.Корнилов) и рефлексология (В.М.Бехтерев).

Эти направления противостояли друг другу в определении путей развития психологии, но они объединились в продолжающейся борьбе против идеалистической психологии.

Все сторонники новой психологии исходили из того, что психика – это свойство мозга, но по-разному понимали это свойство и соответственно выводили разные заключения о том, какова должна быть зарождающаяся марксистская психология. Поступали также предложения совсем уничтожить психологию и заменить ее рефлексологией или «теорией новой биологии». Были и попытки слить психологию с социологией, соединить с марксизмом новые зарубежные психологические теории – бихевиористские, психоаналитические, гештальт-теорию и т.д.

Некоторые ученые предлагали проблему социальной обусловленности психики превратить в предмет специальной отрасли психологии – социальной психологии.

В 20-х годах в России были переведены на русский язык работы многих зарубежных психологов: К.Коффки, К.Бюлера, З.Фрейда, Дж.Уотсона и др. Эти новые направления критиковали традиционную психологию и пытались по-своему найти выход из кризиса. Поток новых идей и фактов увлек многих советских психологов; им казалось, что зарубежная психология в новых теориях обрела способы преодоления кризиса.

Например, сильное влияние бихевиоризма испытали Боровский, П.П.Блонский, Л.С.Выготский, которых привлекало в нем наличие естественно-научного метода, обилие экспериментальных методик и фактов. Гештальтпсихология подкупала принципом целостности, новым типом экспериментов, психоанализ демонстрировал неведомую доселе область бессознательного и ставил вопросы о влиянии бессознательных психических явлений на сознательную деятельность.

Для правильного использования этих знаний необходим был критический анализ зарубежных психологических теорий, который требовал достаточно разработанных теоретических принципов. Таких принципов в то время марксистская психология не имела, что часто приводило к упрощенчеству, например, было распространено представление о независимости экспериментальной практики от решения философских вопросов научной теории.

Не менее сложной оказалась проблема использования материалистических теорий отечественной психологии и физиологии. Это был, прежде всего, вопрос о сеченовском наследии, взаимоотношениях психологии с учениями И.П.Павлова и В.М.Бехтерева. Однако определенное отношение к физиологическим теориям требовало решения философских вопросов самой психологии и теоретического анализа учения о высшей нервной деятельности с новых идеологических позиций, а также решения более общего вопроса о взаимоотношении физиологии и психологии, связанного с психофизиологической проблемой в целом.