Примечания

1. Свасьян К. Философское мировоззрение Гёте. Ереван, 1983. С. 15-16.

2. См.: Гёте И. В. Собр. сочинений. М., 1976. Т. 3.

3. Свасьян К. Указ. соч. С. 39.

4. Асмус В. Ф. Избр. философские труды. М., 1969. Т. 1. С. 138.

5. См.: Фишер К. Гегель, его жизнь, сочинения и учения. М., 1933. Приложения. С. 571 сл.

6. Асмус В. Ф. Указ. соч. С. 151-152.

7. Гулыга А. В. Гёте // Философская энциклопедия. М., 1960. Т. 1. С. 365.

8. Асмус В. Ф. Указ. соч. С. 156.

9. См.: Гулыга А. В. Указ. соч. С. 365.

Ю Schiller F. Gessammelte Werke. В., 1955. Bd. 8. S. 441. « Ibid. S.*443.

12. Михайлов А. В. Шиллер // Философская энциклопедия. M., 1970. Т. 5.

Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980. С. 47. 14 Там же. С. 49. 15 Там же. С. 48. I^е Там же. С. 50. 1^? Там же. С. 55

.Глава 3. Немецкая классическая философия немецкая классическая философия: единство и многообразие

Иммануила Канта (1724-1804) считают родоначальником не­мецкой классической философии — грандиозного этапа в истории мировой философской мысли, охватывающего более чем столетие духовно-интеллектуального развития — напряженного, очень ярко­го по своим результатам и чрезвычайно важного по своему воздей­ствию на человеческую духовную историю. Он связан с поистине великими именами: наряду с Кантом это Иоганн Готлиб Фихте (1762-1814), Фридрих Вильгельм Шеллинг (1775-1854), Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831) — все в высшей степени оригинальные мыслители. Каждый настолько своеобразен, что трудно не задаться вопросом, а можно ли вообще говорить о немец­кой классической философии как относительно едином, целостном образовании? И все-таки это возможно: при всем богатом разнооб­разии идей и концепций немецкую классику отличает привержен­ность ряду существенных принципов, которые преемственны для всего этого этапа в развитии философии. Они-то и позволяют рас­сматривать немецкую классическую философию как единое духовное образование.

Первая особенность учений мыслителей, причисляемых к немецкой классике, — сходное понимание роли философии в истории человечества, в развитии мировой культуры. Философии они вверяли высочайшую духовную миссию — быть критической совестью культуры. Философия, впитывая живые соки культуры, цивилизации, широко понятого гуманизма, призвана осуществить по отношению к человеческой жизнедеятельности широкую и глу­бокую критическую рефлексию. Это была очень смелая претензия. Но немецкие философы XVIII-XIX вв. достигли в ее претворении несомненного успеха.

Гегель сказал: "Философия есть... современная ей эпоха, по­стигнутая в мышлении". И представителям немецкой философ­ской классики действительно удалось запечатлеть ритм, динамику, запросы своего тревожного и бурного времени — периода глубоких социально-исторических преобразований. Они обратили свои взоры и к человеческой истории как таковой, и к человеческой сущности. Конечно, для этого потребовалось разработать философию весьма широкого проблемного диапазона — охватить мыслью существен­ные особенности развития мира природы и человеческого бытия. При этом через все проблемные разделы красной нитью была про­ведена единая идея высочайшей культурно-цивилизующей, гумани­стической миссии философии.

Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель еще и потому так высоко возносят философию, что мыслят ее как строгую и систематическую науку, правда, науку специфическую по сравнению и с естество­знанием, и с дисциплинами, более или менее конкретно изучающи­ми человека. И все-таки философия питается живительными исто­ками научности, ориентируется на научные образцы и стремится (да и должна) строить себя как науку. Однако философия не просто опирается на науку, подчиняясь критериям научности, но и сама дает науке и научности широкие гуманистические и методологичес­кие ориентации.

Вместе с тем, было бы неверно представлять дело так, будто другие области человеческой жизнедеятельности и культуры только от философии обретают саморефлексию. Критическое самосозна­ние — дело всей культуры.

Вторая особенность немецкой классической мысли заключается в том, что ей выпала миссия придать философии облик широко разработанной и значительно более дифференцированной, чем раньше, специальной системы дисциплин, идей и поня­тий, системы сложной и многоплановой, отдельные звенья кото­рой увязаны в единую интеллектуальную цепь философских абст­ракций. Не случайно немецкая философская классика чрезвычайно трудна для освоения. Но вот в чем парадокс: именно эта высоко­профессиональная, крайне абстрактная, трудная для понимания философия смогла оказать огромное воздействие не только на культуру, но и на социальную практику, в частности на сферу политики.

Итак, немецкая классическая философия представляет единство также и в том отношении, что ее представители Кант, Фихте, Шел­линг, Гегель строят свои очень сложные и разветвленные учения, системы, включающие философскую проблематику весьма высокой обобщенности. Они прежде всего философски рассуждают о ми­ре—о мире в целом, о закономерностях его развития. Это так на­зываемый онтологический аспект философии — учение о бытии. В тесном единстве с ним строится учение о познании, т. е. теория познания, гносеология. Философия разрабатывается и как учение о человеке, т. е. философская антропология. Вместе с тем, клас­сики немецкой мысли стремятся рассуждать о человеке, исследуя различные формы человеческой деятельности, в том числе социаль­ную жизнедеятельность человека. Они размышляют об обществе, общественном человеке в рамках философии права, нравственно­сти, всемирной истории, искусства, религии — таковы были в эпоху Канта различные области и дисциплины философии. Итак, философия каждого из представителей немецкой классики — раз- ве"5вленна& система идей, принципов, концепций, связанных с пред­шествующей философией и новаторски преобразующих фило­софское наследие. Всех их объединяет еще и то, что проблемы философии решаются ими на базе весьма широких и фундамен­тальных мировоззренческих размышлений, всеобъемлющего философского взгляда на мир, человека, на все бытие.

Еще задолго до Канта такое широкое и фундаментальное размышление охватывалось понятием "метафизика". Немецкая классическая философия критикует и в то же время преобразует метафизику, давая образцы "метафизической", т. е. общемиро­воззренческой культуры, образцы концептуальной целостности, "сплачиваемой" метафизическим подходом. Немецкой классической философии была присуща метафизика в смысле целостного ми­ровоззренческого подхода, но отнюдь не в смысле отличного от диалектики метафизического (или механического) метода.

Напротив, третья особенность немецкой классической фило­софии как раз и заключается в том, что благодаря ей господство метафизического — недиалектического — метода было поколебле­но. Именно немецкая классическая философия проложила путь новому по отношению к метафизике методу мышления и познания — методу диалектическому, разработала целост­ную и разветвленную диалектическую концепцию развития, приложимую к исследованию всех областей человеческой жизни: мира природы, общества и человека, познания, науки, культуры, нравственности. Тем самым открылись поистине грандиозные воз­можности применения диалектического метода.

Диалектические идеи проходят через всю немецкую классичес­кую философию, обогащаясь и развиваясь от одного философского учения к другому. Хотя самую, пожалуй, развитую форму диа­лектическому методу, идеям диалектики придал Гегель, у истоков диалектической мысли — в форме порой и более интересной, чем гегелевская, — лежали размышления именно Канта.

Четвертый момент, который нельзя обойти, характеризуя не­мецкую классическую философию как относительно единое образо­вание, — это некоторые общие принципы в подходе к проблеме исторического развития. Несмотря на довольно существенные различия в трактовке развития истории общества Кантом, Фихте, Шеллингом и Гегелем, главное состоит в том, что к истории и ее пониманию прилагаются рациональные мерки и критерии: историческое развитие предполагается исследовать не с помощью прозрения — интуиции, а научно-теоретически; считается возмож­ным выделить некоторые закономерности истории. Законы истории понимались как принципы исторической "разумности". Вместе с тем, немецкие философы полагали, что главным двигателем исто­рии являются взгляды, идеи, побуждения людей, т. е. идеальные мотивы, объединяемые в понятия сознания, "духа", мышления, по­знания, центральных для немецкой классической философии.

И наконец, последнее, что объединяет немецкую классику в единое целое: в своем рассмотрении человека и истории эта фило­софия четко и ясно сконцентрирована вокруг принципа свободы и других гуманистических ценностей. При этом она не просто прокламирует гуманистические принципы (что само по себе было несомненной заслугой мыслителей в те времена, когда только началось освобождение народов Западной и Центральной Европы от крепостного права), но и пыталась проанализировать противо­речия и трудности, которые возникали на пути реализации, вопло­щения в жизнь этих принципов.

Немецкая классическая философия остается непреходя­щим достижением философской мысли, к которому примыка­ют и многие другие философские достижения человечества после немецкой классики. Она потому имеет общечеловеческое значе­ние, сходное со значимостью искусства и науки, что пыталась отве­тить на вопросы, которые человечество задавало себе с самого начала развития философии, на те вопросы, которые оно задает себе и сегодня. То был временем, эпохой обусловленный ответ, но ответ, который выходит за пределы эпохи. Он обращен и к нам, людям сегодняшнего дня. В немецкой классике есть очень много проблем, которые весьма актуальны. Есть много вопросов, которые не могут не проникнуть в сердце современного человека, в наше сердце, потому что они — общечеловеческие вопросы. И немецкие классики по большей части предлагают на них общечеловеческий тип ответов.

Философия немецкой классики и в наши дни продолжает свою жизнь как относительно единое образование. Но немецкая клас­сическая философия — созвездие, которое состоит из ярчайших звезд. На всю последующую жизнь человечества они зажглись на небосклоне немецкой, европейской, мировой культуры. И одна из самых ярких звезд — Иммануил Кант. Жизнь и поистине бессмертные идеи Канта станут предметом наших дальнейших размышлений.

Пусть разговор о Канте, неспешный, постепенный, основатель­ный, систематический, поможет отвлечься от суеты, бешеных ско­ростей современной жизни и погрузиться в прекрасный, интеллек­туально богатый, хотя и сложный мир кантовских идей. С каждым существенным шагом вдумчивый читатель наверняка обогатит свое понимание вечных для человечества проблем.Глава 4. ИММАНУИЛ КАНТ (1724-1804)