5. Жизнь и идеи кампанеллы

Жизнь Томмазо Кампанеллы (1568-1639) во многом перекли­калась с жизнью Джордано Бруно. Сын сапожника, родившийся в местечке Стило (в Калабрии), юный монах (того же доминиканско­го ордена), увлекшийся методологическими и натурфилософскими идеями Телезио, он самовольно оставил монастырь, бежав сначала в Рим, затем во Флоренцию и Падую (где познакомился с Галиле­ем). Под влиянием Телезио Кампанелла написал свою первую кни­гу «Философия, доказанная ощущениями» (1591).

Интерес к философии и естествознанию сочетался у Кампанел­лы с еще более глубокой заинтересованностью как в социальных, так и в политических вопросах своего времени и своей родины. В родной Калабрии Кампанелла возглавил широкий заговор, цель которого состояла не только в освобождении от гнета Испанской монархии, но и в проведении в будущем свободном государстве ра­дикальных общественных преобразований. Раскрытие заговора в 1599 г. привело Кампанеллу к длительному и мучительному тю­ремному заключению, продолжавшемуся в общей сложности более тридцати лет. В тяжелейших условиях философ-борец, обладавший феноменальной памятью и огромной целеустремленностью, создал за эти годы множество произведений. Важнейшим из них стал зна­менитый «Город Солнца» (1601-1602) — едва ли не первое сочи­нение, которое автор написал по-итальянски, что произошло уже после вынесения приговора о пожизненном заключении. В 1613 г. он, возможно, сам же перевел его на латинский язык, и этот текст впервые был опубликован во Франкфурте в 1623 г. Освободившись из заключения к концу 20-х годов и перебравшись в Рим, философ пишет здесь другие произведения, важнейшее из которых — «По­верженный атеизм» (1630). В 1634 г. он был вынужден бежать во Францию. Здесь Кампанелла сочетал политико-публицистическую деятельность с редактированием и изданием своих книг, написан­ных до заключения, в заключении и в Риме. Важнейшие из них — «Об ощущении вещей и магии», а также «Метафизика».

Свою методологию познания природы, как и ее общую картину, Кампанелла первоначально почерпнул у Телезио, остававшегося для него крупнейшим ренессансным философским авторитетом. В дальнейшем, усваивая астрономические открытия Коперника, Ти­хо Браге, Галилея й некоторые другие естественнонаучные идеи, Кампанелла вносил в телезианскую натурфилософскую доктрину (особенно в ее космологическую часть) те или иные поправки, но принципы органицизма и сугубо качественного истолкования при­роды, которые мы констатировали у Телезио, остались незыблемы­ми. Важнейшей формой гилозоизма как у Телезио, так и у Кампа- неллы служит их убеждение в том, что всем природным вещам и явлениям — даже стихиям — присуще стремление к самосо­хранению. Этот тотальный закон бытия, возможно, следует рас­сматривать как своего рода принцип индивидуализации, в макси­мально обобщенной форме отразивший то грандиозное усиление внимания к индивидуально-личностному началу, без которого была бы невозможна культура гуманизма. "Все сущности, — говорится в трактате «О предопределении», — испытывают всегда и повсюду любовь к самим себе"¹⁹.

Органицизму Кампанеллы присуща и другая определяющая его черта, а именно, качественное истолкование вещей и явлений природы. Ее тоже можно считать закономерным следствием сен­суалистической методологии. О последовательности Кампанеллы в этом отношении свидетельствует его отвержение атомистической доктрины Демокрита-Эпикура (особенно в «Поверженном атеиз­ме»), ибо эта доктрина приводила к редукции качественного к ко­личественному. Еще в тюрьме философ-бунтарь выступил в защиту Галилея, привлеченного к суду римской инквизицией за свои научные убеждения. Вместе с тем Кампанелла подчеркивал свое расхождение с Галилеем, считая себя "физиком", а Галилея "мате­матиком", стремящимся все качественное (например, воздух и во­ду) свести к сочетанию бескачественных атомов.

Телеологизм — другое необходимое выражение органициз­ма у Кампанеллы. Без целеполагания и целеосуществления нет ни человеческого, ни природного "искусства". Телеологизм же тре­бует в принципе конечного мира. Даже признавая множественность миров ("систем") в едином универсуме, Кампанелла противопос­тавляет ему Бога как принцип единства, подлинную (т. е. актуаль­ную) бесконечность. "Если мир не бесконечен, то бесконечен Бог"²®. Перед его лицом универсум, как бы велик он ни был, око- нечен и в силу этого зависим от Бога. Выше мы охарактеризовали сходную позицию Телезио как деистическую, однако это утвержде­ние следует ограничить, ибо деизм, минимизируя функции Бога по отношению к миру, обычно сочетался с механистической его трак­товкой. Кампанелла же — ярчайший органицист. В метафизике Кампанеллы явственно ощутимо воздействие неоплатонической тра­диции. Важнейшее положение его метафизики утверждает сущест­вование первоначал, или прималитетов, присущих всякому бытию — Мощи, Мудрости и Любви. Они имеют ближайшее отношение как к индивидуальному, так и к социальному бытию человека.

Не меньшее — если не большее — место, чем вопросы общефилософские, натурфилософские, космологические, занимают в творчестве Кампанеллы проблемы социально-политические и социально-философские. Проблема человека как существа бо­жественно-природного и одновременно социального, в сущно­сти, всегда стояла в центре его размышлений и изысканий. Одна из непреходящих заслуг ренессансной философии состоит в том, что с небывалой до тех пор глубиной были поставлены и решены проблемы личности и проблемы социальности. В особенно­сти это было присуще тем мыслителям с совестью и честью, кото­рые хотя и принадлежали по своему происхождению к высшим сословиям, однако проникались величайшими симпатиями к на­роду, страдания которого не уменьшались, а возрастали в эту эпо­ху полуфеодализма-полукапитализма. Среди наиболее значитель­ных из числа таких мыслителей был Томас Мор. Теперь же, спус­тя столетие, им стал и Томмазо Кампанелла. В отличие от Мора Кампанелла активно стремился к изменению социальных порядков, унижающих человека. Он не только мечтал, как и автор «Утопии», о совершенно другом обществе, но и стремился к перестройке об­щественных отношений. Когда крупный заговор, замышлявшийся не только для ниспровержения испанского владычества, но также в целях учреждения строя имущественного и социального равенства, потерпел поражение, Кампанелла, его идейный вдохновитель и один из главных организаторов, еще не имея окончательного при­говора, начал писать «Город Солнца», изложив в нем свою глав­ную социальную программу.

Повествование здесь (сходно с «Утопией») ведется от имени не­коего генуэзского Морехода, посетившего во время своего круго­светного путешествия остров Тапробану (предположительно Цей­лон, ныне Шри-Ланка), где и наблюдал совершенно необычное для того времени государство. Его устройство, нравы и жизнь он и описывает своему собеседнику (при этом речь идет не обо всем ост­рове, а о важнейшем его городе-государстве, именуемом Городом Солнца). Суть их, не раз подчеркнутая на страницах этого произ­ведения (как и трактата «О наилучшем государстве»), состоит в том, что народ, всего лишь несколько десятилетий тому назад бе­жавший сюда из Индии, "решил вести философский образ жизни общиной"²¹, создав такое государственное устройство, которое не исходит от Бога, а представляет собой прямой результат деятельно­сти человеческого разума²².

Общинная жизнь, как и в «Утопии*, зиждется на отсут­ствии в этом городе-государстве частной собственности и на всеобщем и хорошо организованном труде, которому соля­рии предаются всегда с радостью. Эта решающая особенность их жизни, дающая соляриям огромное преимущество едва ли не перед всем человечеством, состоит в том, что у них нет ни бедных, ни бо­гатых, в результате чего "не они служат вещам, а вещи служат им"²³- Независимость от вещей позволяет соляриям не разрушать собственную индивидуальность в непосильном труде. Его продол­жительность еще меньше, чем в Утопии, — четыре часа. Так гума­нистический идеал принципиального равенства людей трансформи­руется как идеал справедливого общества. По сравнению с далеким платоновским прообразом, хорошо известным Кампанелле, общест­венный строй соляриев в принципе отличается социальной одно­родностью.

В государстве Солнца существует разделение труда. Важнейшее его проявление — отделение труда умственного от физического. Здесь Кампанелла ориентировался на платоновское «Государство», но, конечно, серьезно видоизменил идеи Платона в соответствии с задачами своей эпохи. Философская аристократия Платона, авто­ритарно управляющая идеальным античным полисом, сменяется аристократией специалистов, которым особенно повезло при рож­дении. Самый одаренный из них, называемый Метафизиком, или более понятно — Солнцем, часто обозначаемым знаком @, стоит во главе всего государства. Его предельно глубокое знание всех прин­ципов метафизики и теологии органически включает в себя и зна­ние наук физических, математических, астрологических, историчес­ких, знание религий и др.

В условиях умножавшейся специализации научного знания Метафизик олицетворяет его высшее единство. Будучи идеалом "универсального человека", он владеет и столь важным искусством, как живопись. Глава государства не гнушается и ремесленным трудом. Но управлять Государством Солнца в одиночку и он не в состоянии. Метафизик опирается прежде всего на трех главных по­мощников, реализующих три основных принципа бытия, — на Мощь, Мудрость и Любовь. Мощь руководит военным делом, Мудрость — науками, а Любовь — питанием, деторождением и воспитанием. Каждый из них опирается на еще более узких спе­циалистов (на Грамматика, Логика, Физика, Политика, Этика, Экрномиста, Астролога, Астронома, Геометра и др.). Всех начальствующих в городе Солнца — лишь сорок человек. Иерар­хия четырехступенчатого соподчинения целиком определяется их способностями и познаниями. Дважды в месяц в государстве Солн­ца собирается Большой совет — народное собрание, которое может сменять правящих лиц, за исключением высшей четверки — Мета­физика и трех его помощников. Но и они обязаны уступить свои руководящие места, как только появляются лица, превосходящие их своими способностями и познаниями.

Нет презренных разновидностей труда (особо же почетно освое­ние нескольких ремесел или искусств), поэтому нет и рабов, еще сохранявшихся в «Утопии». Труд, не навязанный никем, весьма производителен, поэтому солярии не нуждаются ни в чем при скромности своих потребностей. Значительное время, которым они располагают вне рабочих часов, отдается развитию умственных и телесных способностей, а также делу усвоения наук (опять же в первую очередь естественных).

Законы и моральные правила соляриев, простые и краткие, вырезаны на медной доске при входе в храм. Фактически они сводятся к евангелистскому правилу: чего не хотите сами себе, не делайте другим, и что хотите, чтобы люди делали вам, делайте и вы им. Религиозность соляриев тоже проста и рационализиро- ванна. Культ Солнца свидетельствует о влиянии неоплатонической традиции и соответствует натурфилософским представлениям са­мого Кампанеллы.