362	Глава 11. Наука и философия «Великой Греции»

делали упор на профилактике болезней, правильном образе жизни, прежде всего в отношении питания, психотерапии, ба­ зирующейся на идее тесной связи между духовным и телесным в человеке. Меньшую роль отводили хирургическим методам.

* * *

Всемирно-историческая заслуга пифагореизма — в осмысле­ нии и утверждении категории количества. За качественным мно­ гообразием различных предметов, вещей лежит их количествен­ ное единство. Каждая вещь и ее свойства имеют определенную меру, степень роста, изменчивости, насыщенности своих ка­ честв. Мера изменчивости определенного качества и есть его ко­ личество. Каждая определенная вещь есть некоторое единство качества и количества. Нельзя постичь вещь в ее единстве и целостности без выявления количественных характеристик ве­ щи. А количественные характеристики вещей постигаются мате­ матикой. Пифагорейцы заложили основы такого представления о мире, в соответствии с которым математические знания (о чис­ лах и их отношениях) являлись ключом к познанию мира. Начи­ ная с Пифагора в истории культуры развивается установка на широкое развитие математических исследований.

Следует обратить внимание еще на одну особенность пифа­ гореизма. Из ложной по сути посылки, что основа мира есть число, вытекает разумный и плодотворный вывод: математика есть средство познания устройства мира. Это далеко не единст­ венный пример того, как из ложных идейных онтологических посылок следуют плодотворные научные программы.

11.4. Великое открытие элеатов и первый кризис в науке

Античность — заря развития науки. Еще не бы­ ло накоплено достаточного опыта познания мира, опираясь на который, можно было бы утверждать познаваемость мира. Бо­ лее того, осмысление некоторых закономерностей познава­ тельного процесса давало основания для сомнений в возмож-

11.4. Великое открытие элеатов и первый кризис в науке

363

ности познания мира, постижения истины. Такие настроения и оценки возникли в Элейской школе (г. Элея, юг Апеннин­ ского полуострова) и поставили зарождающуюся науку перед сложным гносеологическим выбором.

Основоположником Элейской школы был Ксенофан (ок. 565 — ок. 473 до н.э.) — один из первых в ряду последова­ тельных критиков мифологии и суеверий, человек неукроти­ мой энергии и дерзкой предприимчивости. В течение 67 лет он странствовал по Элладе, нажил себе множество недобро­ желателей и врагов, накопил богатейший жизненный опыт. В эпоху Ксенофана мудрость, разум все чаще осознаются в качестве реальной действенной силы, которой отдавалось предпочтение перед физической силой («мудрость лучше си­ лы людей»). Повышается уровень генерализации понятий. Более абстрактным становится и понятие бога. Между боже­ ственным и человеческим все чаще прокладываются не ко­ личественные («кто сильнее в поединке»), а качественные границы. Так, Ксенофан отмечал, что подлинного бога не следует отождествлять с теми образами богов, которые были созданы древними аэдами или которые люди рисуют в своем воображении. Люди сами творят себе богов и принимают свои творения за истину:

IIЕсли бы руки имели быки и львы или [кони], Чтоб рисовать руками, творить изваяния, как люди,

Кони б тогда на коней, а быки на быков бы похожих Образы рисовали богов и тела их ваяли,

||Точно такими, каков у каждого собственный облик1.

Более того, и среди людей боги изображаются по-разно­ му. Эфиопы рисуют своих богов черными и с приплюснутыми носами, фракийцы — рыжими и голубоглазыми, мидяне и пер­ сы - также подобными самим себе... На самом деле, утвержда­ ет Ксенофан, бог всего лишь один и ничего общего с человече­ скими чертами не имеет, и потому сопоставление божествен­ ного и человеческого бессмысленно:

Фрагменты ранних греческих философов. 4. 1. С. 171.

364 Глава 11. Наука и философия «Великой Греции»

[Есть] один [ТОЛЬКО] бог, меж богов и людей величайший, || Не похожий на смертных ни обликом, ни сознанием (С. 172).

Ксенофан окончательно разрывает с антропоморфическим политеизмом, со взглядом на миф как на некую, пусть и иска­ женную, но реальность. Миф ничего общего с подлинной ре­ альностью не имеет. Коль скоро бог всего лишь один, а образы мифологии несут на себе отпечаток этнических, националь­ ных характеристик их творцов, значит, миф есть порождение человека, его сознания, воображения.

Для Ксенофана бог — это мир в его целостности и единстве; Вселенная как целое. Бог — един, конечен, разумен, неизменя­ ем. Ксенофан — один из первых представителей пантеизма. Бог, как и мир, вечен и телесен (шаровиден). Вселенная, как и бог, не возникает и не уничтожается, а всегда подобна себе. Вселенная — это богокосмос или космобог. (При этом миров, населенных людьми, во Вселенной множество.) Ксенофан формулирует основополагающий для всей элейской школы принцип единства реальности. В своем учении о боге Ксено­ фан вплотную подошел к философскому понятию субстанции мира (не какова субстанция, а что есть субстанция? В чем сущ­ ность субстанции как таковой?).

Прорывные моменты содержала в себе и натурфилософия Ксенофана. По свидетельству древних, Ксенофан учил, что «Солнце ежедневно рождается из скопления маленьких огонь­ ков, а Земля бесконечна и не окружена ни воздухом, ни небом. Существует бесчисленное число солнц и лун, и все - изземли...

Земля смешивается с морем и со временем растворяется в во­ де... в глубинах материка и в горах находят раковины. В Си­ ракузах... был найден в каменоломнях отпечаток рыбы и тю­ леней, на Паросе — отпечаток лавра в толще камня, а на Маль­ те — плоские отпечатки всех морских существ. Эти отпечатки...

образовались в древности, когда все обратилось в жидкую грязь, а отпечаток на грязи засох. Все люди истребляются, вся­ кий раз как земля, погрузившись в море, становится грязью, а потом снова начинают рождаться. И такое основание бывает во всех мирах» (С. 165).

11.4. Великое открытие элеатов и первый кризис в науке

365

Натурфилософские воззрения Ксенофана сочетали в себе как устаревшие представления (отождествление астрономиче­ ских явлений с метеорологическими — из воды возникают об­ лака, из облаков — небесные светила и т.д.), так и новые, опи­ равшиеся на наблюдения обобщения, которые могут быть от­ несены к зачаткам палеонтологии, биологии, исторической геологии. Важна идея Ксенофана о том, что все вещи и люди произошли из земли по естественным законам.

УКсенофана мифология капитулирует перед философией

иантичные боги (богиня Дике, Правда) начинают служить Ло­ госу. Но при этом он не уверен в познаваемости мира, в воз­ можности науки выявлять истину. В вопросах гносеологии он балансирует на грани агностицизма: основания истины про­ блематичны, ведь ощущения ложны и разум нас обманывает:

IIИстины точной никто не узрел и никто не узнает Из людей о богах и о всем, что я только толкую: Если кому и удастся вполне сказать то, что сбылось,

|| Сам все равно не знает, во всем лишь догадка бывает (С. 173).

А значит, под сомнение ставится смысл существования самой науки. Так зарождался первый кризис в науке.

И тем не менее слава Элей, ранее совсем неприметного го­ рода на юге Италии, прежде всего связана с именами Парменида (р. 540 или 515 до н.э. - год смерти неизвестен) и Зенона (V в. до н.э.). Парменид и Зенон принадлежали к тому поколению древнегреческих мыслителей, для которых научное и фило­ софское познание мира - это уже не прорицательство или про­ рочество, а цепь логически связанных аргументированных вы­ водов. Они получены из некоторых общих (по сути философ­ ских) утверждений по определенным правилам логического вывода (например, принцип исключенного третьего у Парменида, доказательство путем приведения к абсурду у Зенона). Обобщая идею доказательства и распространяя ее из математи­ ки и риторики на все сферы познания, элеаты заложили осно­ вания логики как науки1.

Бурбаки Н. Очерки по истории математики. М., 1963. С П .

366	Глава 11. Наука и философия «Великой Греции»

Парменид и его последователи убедительно показали, что результатом человеческого познания является не одна, а две различные картины мира — чувства дают одну картину мира, а разум — другую. Причем эти картины мира по содержанию мо­ гут быть принципиально противоположны. Легендарные апо­ рии Зенона не только вскрывали логические трудности, прису­ щие понятию бесконечности, но и обосновывали существо­ вание двух противоположных картин мира. Установление качественного различия между отражением мира разумом и чувствами (мышлением и ощущением, логическим и чувствен­ но-образным) было величайшим гносеологическим открытием. Оно принципиально поставило вопрос, как возможно научное познание мира и возможно ли оно вообще. В ту эпоху сама воз­ можность научного познания мира отнюдь не была самоочевид­ ной. Немало мыслителей сомневалось в возможности как есте­ ственно-научного, так и философского познания мира. Идея познаваемости мира буквально выстрадана человечеством.

Сами элеаты считали, что из двух картин мира подлинная та, которая постигается разумом. В связи с этим они разрабо­ тали новое представление о первооснове мира, его субстан­ ции. Если у мыслителей Милетской школы первооснова мира отождествлялась с некоторой стихией (вода, воздух и др.), у пифагорейцев она носила абстрактно-математический харак­ тер (число), то у элеатов она является философской — бытие как таковое. Элеатовское бытие — это специфический теоре­ тический объект, предмет философского и никакого другого познания. По мнению элеатов, такой объект (бытие) никогда не возникал, не подвержен гибели, единствен, неподвижен, закончен и совершенен. А самое главное, что бытие постига­ ется только разумом и ни в коем случае не чувствами. В своей философской поэме «О природе» Парменид говорит:

II Ибо мыслить — то же, что быть...

Можно лишь то говорить и мыслить, что есть: бытие ведь || Есть, а ничто не есть: прошу тебя это обдумать1.

Фрагменты ранних греческих философов. 4. 1. С. 296.

11.4. Великое открытие элеатов и первый кризис в науке

367

По Пармениду, есть два пути познания — «путь истины» и «путь мнения». Путь истины — это познание разумом единого бытия, выделение его из бесконечного многообразия вещей, которое есть небытие. Путь истины — это путь отделения бы­ тия от небытия. Путь мнения — это познание на уровне чувств, образов, которое не дает знания бытия, а только движется на уровне поверхностных свойств вещей, на уровне явления, не­ бытия. Путь мнения — это путь нефилософского, обманчиво­ го познания. Путь истины — это системное знание, знание как целостная система, в которой любое звено может быть на­ чалом.

Парменид еще не вполне различал онтологический, гно­ сеологический и логико-семантический аспекты проблемы су­ ществования. Поэтому возникла необходимость уточнения, прояснения и разъяснения идейных основ его учения. Эту за­ дачу выполнил Зенон, ученик Парменида. Зенон посвятил свое творчество поиску логических доказательств истинности основных положений парменидова учения — отрицание суще­ ствования небытия; отождествление мышления и бытия. Как говорил сам Зенон, он стремился защитить своего учителя от многочисленных насмешников. С помощью логического ме­ тода приведения к абсурду Зенон доказывал, что и допущение возможности движения, и допущение множественности вещей невозможно. В своих «апориях» (απορία — затруднение, безвы­ ходное положение) Зенон натолкнулся на проблему контину­ ума (непрерывная величина не может состоять из совокупно­ сти дискретных точек; значит, движение не состоит из множе­ ства состояний покоя) и по существу предвосхитил парадоксы современной теории множеств1.

Последний представитель элейской школы Мелисс (сере­ дина и 2-я половина V в. до н.э.) впервые сформулировал закон сохранения материи (бытия) — «из ничего не может возникнуть ничего»2. В отличие от Парменида Мелисс говорил о беспре­ дельности сущего — оно не имеет ни начала, ни конца. Сущее

1 Яновская С.Я. Методологические проблемы науки. М., 1972. 2 Фрагменты ранних греческих философов. 4. 1. С. 316.

368	Глава 11. Наука и философия «Великой Греции»

вечно во времени и беспредельно в пространстве. Небытия нет, следовательно, бытие не может быть ограниченным.

Учение элеатов — это философское выражение просвети- тельско-рационалистического духа древнегреческой класси­ ки, взятой как целое. В ней абстрактно-философские идеалы элейской школы (сущее, т.е. бытие с его неизменностью, несотворенностью, беспустотностью и пластичностью постигаемо лишь умом) соответствовали художественным идеалам «высо­ кой классики» — строгие очертания, четкая симметрия, ритм, рациональная стройность, метафизическое совершенство. Как элеаты рационально постигали сущность бытия, так и Поликлет рационально строил «канон» изобразительного искусст­ ва, позволявший разумом постигать красоту.

Элейская школа оказала огромное влияние на последую­ щее развитие древнегреческой научной и философской мыс­ ли. В научном познании природы, его философском осмыс­ лении нельзя было не учитывать результаты учения Парменида о двух путях познания, о свойствах истинного (единого) бытия, о понимании небытия. Но можно было по-разному от­ носиться к этим результатам. Так, софисты, Эмпедокл, Анак­ сагор, Демокрит и Платон делают разные выводы из учения элеатов и находят разные выходы из того гносеологического и научного кризиса, который был осознан элеатами. Откровен­ но субъективистские и релятивистские выводы из учения элеатов были сформулированы софистами. Однако не все мыслители той поры были склонны релятивизировать и субъективизировать познавательный процесс. Эмпедокл, Демо­ крит и Платон заняли иные позиции в вопросе о познаваемо­ сти мира. Они верили в познание мира, в возможность и необ­ ходимость естествознания, хотя по-разному понимали что и как нужно познавать.

Для того чтобы объединить две выявленные элеатами принципиально различающиеся картины мира («путь мнения» и «путь истины»), прежде всего нужно было ответить на во­ прос: может ли вообще единое бытие порождать бесконечное качественное многообразие вещей, данное нам в наших орга­ нах чувств (и постигаемое на пути мнения)? В системе элеатов-