«ЗОЛОТОЙ ВЕК» ЭЛЛИНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

12.1. Ранняя классика

«Война цивилизаций». Рубеж VI—V вв. до н.э. — по­ воротный в истории древнегреческой цивилизации. На смену эпохе архаики приходит эпоха классики. Полисная система пре­ терпевает социально-экономические и культурные трансформа­ ции. Социально-экономические сдвиги прежде всего были свя­ заны с изменением характера рабовладельческих отношений. На смену патриархальному рабству, направленному на производст­ во не товаров, а средств существования рабов и рабовладельцев, приходит классическое рабство, направленное на товарное про­ изводство и создание прибавочной стоимости. Рабство приобре­ тает форму прямого непосредственного принуждения с достиже­ нием максимально возможной эксплуатации рабов. Растет про­ изводство, развиваются товарно-денежные отношения, система торговых связей, внутренние и внешний рынки.

Рабский труд охватывает все без исключения отрасли хо­ зяйственной жизни — сельское хозяйство, ремесленное произ­ водство, добычу полезных ископаемых (прежде всего горное дело), сферу организации производства (надсмотрщики и др.), торговлю, ведение домашнего хозяйства; рабский труд исполь­ зовался также в сфере образования, государственного управле­ ния (рабы-полицейские), известны рабы-врачи и др. При этом потребность в рабах резко возрастает. Требуется непрекра­ щающийся приток рабов, а значит, расширение источников их получения — война, пиратство, торговля людьми, естествен­ ный прирост и др. Подавляющее большинство рабов — инозем­ цы, ведь общественное мнение осуждало порабощение сопле­ менников. Углубляется противоречие между замкнутостью и

378	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

самостоятельностью, автаркией полиса и необходимостью расширения рамок экономической жизни полисного мира. Накаляются социально-классовые противоречия, политиче­ ская жизнь древнегреческого мира приобретает черты повы­ шенной агрессивности и экспансионизма.

V в. до н.э. — век расцвета полисной организации и одно­ временно период успехов политической демократии. Образ­ цом античной демократии являлась афинская демократия, достигшая наивысшего расцвета в эпоху Перикла (2-я полови­ на V в. до н.э.). Она «представляла собой выдающееся явление в истории человечества. Впервые в истории общества не только появилось само понятие "демократия", "народоправство", но система эта последовательно проводилась в жизнь. Сознатель­ ная ориентация на привлечение к участию в управлении госу­ дарством всех граждан, полная подотчетность всех органов управления народному собранию, абсолютный суверенитет экклесии1 — основные черты афинской демократической сис­ темы. Ни у кого из граждан или отдельных групп не было ника­ ких средств и возможностей, кроме убеждения, чтобы навязать свою волю народному собранию. Эту систему некоторые со­ временные ученые называют "прямой демократией". Вместе с тем эта демократия... была демократией для меньшинства, так как распространялась только на граждан. Политическими пра­ вами не пользовались женщины, метеки-иноземцы, постоян­ но проживавшие в Афинах и составлявшие значительный про­ цент населения... Никаких политических прав не имели и ра­ бы. Более того, демократия явилась своеобразной реакцией на развитие рабства, т.е. в конечном счете представляла форму ор­ ганизации рабовладельцев, средство противостояния рабам»2. Хотя далеко не все греческие полисы этой эпохи управлялись демократическим образом. Немало было и олигархических по­ лисов. Жестокая, упорная и нередко кровопролитная борьба между демократическими и олигархическими политическими силами была характерной чертой этой эпохи. Своего макси-

1 Экклесия — собрание коллектива граждан полиса, не имевшее ограничений своей компетенции.

2 История Европы. Т. 1. Древняя Европа. М., 1988. С. 292.

12.1. Ранняя классика

379

мального обострения она достигла в ходе Пелопоннесской войны второй половины V в. до н.э., где идеалы демократии от­ стаивались Афинами, а идеалы олигархии — Спартой.

Полис исторически складывался как самодостаточная сис­ тема. Вместе с тем развитие торгово-экономических и полити­ ческих процессов (прежде всего порожденных вековым воен­ ным противостоянием с персами) определяло интеграцион­ ные тенденции в греческом мире, настоятельно требовало создания более крупных политических образований (вплоть до объединения, по крайней мере полисов Балканской Греции, в единое государство). Опыт политического объединения поли­ сов накапливался еще в эпоху архаики.

Известны союзы религиозного характера, возникавшие во­ круг почитаемого племенами или полисами единого божест­ ва (например, Дельфийский, Делосский союзы и др.). Или, например, в Фессалии и Беотии получила развитие симполития — государства федеративного типа, объединения несколь­ ких полисов, передававших часть своих прав (как правило, свя­ занных с внешней политикой) верховному органу, управляв­ шему всей федерацией, оставляя за полисом решение вопросов внутренней политики. Известна еще одна форма союза — симмахия, т.е. военно-политический союз, создававшийся в усло­ виях войны, предполагавший, что (обычно равноправные) союзники обязуются иметь одних и тех же врагов и друзей. Высшей формой политической (и в определенной мере эконо­ мической) организации оказался сложившийся в ходе гре­ ко-персидских войн Афинский морской союз, который наряду с Пелопоннесским союзом воплощал глубинную социаль­ но-историческую тенденцию к созданию единого греческого государства.

Однако партикуляристская природа полиса препятствова­ ла политической самоинтеграции древнегреческого мира. Та­ кая интеграция пришла спустя столетие извне, из Македонии.

Основные политические события V в. до н.э. — это гре­ ко-персидские войны и Пелопоннесская война. Греко-пер­ сидские войны (500—449 до н.э.) — результат разнообразных политических и экономических противоречий между персид-

380	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

ской державой Ахеменидов1 и средиземноморским миром гре­ ческой полисной государственности. По сути это первое вели­ кое военное столкновение двух типов цивилизаций — восточ­ ной, ориентированной на деспотическое подавление личности государственностью, и западной, ориентированной на свобод­ ное развитие личности. Хотя сами греки трактовали это проти­ востояние как борьбу восточного персидского варварства и греческой цивилизованности.

Персидский царь Дарий I укрепил объединявшее много народностей Персидское царство рядом реформ — военной, ад­ министративной, установлением официального государственно­ го языка, денежной, системы налогообложения, средств сообще­ ния, т.е. строительство дорог, каналов и др. Это значительно оживило торгово-экономические связи и стимулировало поли­ тику экспансионизма. В 514 г. во главе грандиозной армии Дарий I переправился через Босфор и вторгся в Скифию. Как известно из хрестоматийных источников, поход оказался неудачным. Чтобы компенсировать неудачу, Дарий I обратил свой взгляд на Запад. Он направил армию на Балканы и присоединил к своей огром­ ной державе Фракию и Македонию. В результате его величайшая империя протянулась с востока на запад от Индии до Македонии и с севера на юг от Туркестана до Египта и Эфиопии, охватывая большую часть ойкумены того времени. Вне этой империи оста­ валась только одна большая страна — Греция.

Греки не сразу осознали, что оказавшаяся на их пороге грандиозная военная машина персов остановилась временно и что им грозит персидское нашествие, а с ним - потеря свободы и рабство. Их политический кругозор был ограничен сферой многолетних межполисных конфликтов, обид и претензий. Появившиеся на границах эллинского мира персы на первых порах рассматривались местечковыми политиками как новый возможный союзник в распрях и конфликтах между полисами. И вот отдельные эллинские города призывают персов на по­ мощь для сокрушения своих противников.

1 Персидская держава была основана Киром II Великим во второй половине VI в. до н.э. в результате объединения многих народностей Ближнего и Среднего Востока (Мидии, Лидии, Вавилонии и др.).

12.1. Ранняя классика

381

Но грозный час уже близился!

Прологом греко-персидских войн явилось начавшееся в 500 г. до н.э. восстание против персидского владычества ио­ нийских греков. Полисы Балканской Греции не проявили осо­ бого энтузиазма по поддержке своих ионийских соплеменни­ ков. Только Афины и Эретрея Эвбейская оказали, впрочем весьма незначительную, помощь восставшим, что впоследст­ вии и стало предлогом для персидского вторжения в Грецию. Восстание потерпело поражение (см. § 9.5). Власть персидских царей была восстановлена в греческих полисах Малой Азии. А Дарий нашел хороший повод (помощь восставшим) для за­ воевания Греции. Так началась эпоха греко-персидских войн ( 1-я половина V в. до н.э.).

В результате греко-персидских войн Эллада, которую спло­ тили демократические Афины, сумела одолеть не знавшую по­ ражений, казавшуюся абсолютно неодолимой, мощнейшую Персидскую империю. Главные вехи этой войны — три ожес­ точенных сражения на территории Балкан — Марафонская (490 до н.э.), Саламинская (480 до н.э.) и Платейская (479 до н.э.) битвы, которые вписали самые героические страницы в исто­ рию греческого народа, прославив греков на все времена. Затя­ нувшиеся на полстолетия войны закончились в 449 г. до н.э. уже за пределами Греции, на территории Египта. После столе­ тий экономического, политического и культурного развития, невиданных жертв Греция вступала в свой Золотой век.

Причин греческого триумфа было много. Здесь и пре­ имущество греков в вооружении и тактике боя — строго дис­ циплинированный в несколько шеренг сомкнутый строй тяжеловооруженных гоплитов (фаланга) сминал персид­ скую пехоту и конницу, быстрота в атаке, рациональная ор­ ганизация военных действий на суше и на море и др.1 И спо-

1 О преимуществах военной тактики греков убедительно свидетельствуют данные о потерях в ходе основных сражений. Так, по греческим свидетельст­ вам, в битве при Марафоне, где 20 тыс. греков противостояли 100 тыс. персов, пало 6400 персов и всего 192 грека; в Саламинской битве персы потеряли 200 ко­ раблей, греки — 40, причем почти все греческие матросы, умевшие плавать, доб­ рались до берега и были спасены; в известной битве при Фермопилах (узком горном ущелье) 300 спартанцев не только задержали несметную персидскую ар­ мию, но и уничтожили 20 000 персидских воинов; в битве при Платеях, по Геро-

382	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

собность полисной организации преодолеть подозритель­ ность, недоверие к союзникам, сплотить их, выработать единую стратегию действий. И высокое чувство граждан­ ской ответственности, патриотизм. Именно полисная орга­ низация жизни позволила грекам отстоять независимость, свое право на существование, возможность свободно стро­ ить свою жизнь, обеспечила грекам свободу экономики, морской торговли и др.

Победа в войне привела к консолидации полисной организа­ ции, подъему общегреческого патриотизма, осознанию ценно­ стей эллинского образа жизни, росту гражданского самосо­ знания, утверждению чувства исторического оптимизма, росту духовной культуры. Вплоть до Пелопоннесской войны господ­ ствовало ощущение исторического оптимизма, убеждение в том, что нет таких трудностей и преград, которые бы не смогло оси­ лить полисное общество; все кровавое и трагическое уходит в прошлое и уже никогда не возвратится. Это гарантировано по­ лисной организацией жизни и сотрудничеством его свободных граждан.

Идеалы художественной культуры. К V в. до н.э. античное раб­ ство приобретает законченную форму. В рабовладельческом способе производства личность проявляла себя в абстрактной форме — через свое вещественно-телесное бытие. Принцип свободы гражданина полиса здесь ограничен принципом рабо­ владения, т.е. признанием в качестве абсолюта живого (во мно­ гом инстинктивно организованного) человеческого тела, за­ ключающего в себе (и одновременно сковывающего) челове­ ческий дух. Как и свобода личности (и раба, и рабовладельца), свобода мысли здесь существенно ограниченна. Полисной де­ мократии не нужен яркий расцвет личности, она требует ниве-

доту, греки потеряли 159 воинов, перебив 260 000 персов, хотя Диодор Сици­ лийский уменьшает персидские потери до 100 000 человек. Конечно, греческие авторы были не беспристрастны, но в любом случае преимущества греческой рациональной организации боя несомненны. Впоследствии это доказал и Алек­ сандр Македонский, еще более усовершенствовавший тактику боя, что позво­ лило ему разгромить грандиозную Персидскую державу, способную собрать бо­ лее чем миллионную армию, силами относительно небольшой армии (около 40 тыс. воинов).

12.1. Ранняя классика

383

лирования, подчинения индивида строгим нормам полисного контроля1.

Ранняя классика ( 1 -я половина V в. до н. э.) — время полно­ го господства полиса над личностью. Все частное и личное от­ ступает перед всеобщим и подчиняется ему. Поэтому высший идеал ранней классики — овеянная славой смерть. Над этим идеалом надстраивается государственная идеология героизма и патриотизма. Официально доминирует строгий стиль эпо­ хи — суровость, твердость, жесткость. Но поскольку многооб­ разие повседневно-жизненных обстоятельств не исчерпывает­ ся одной культурной доминантой, строгий стиль дополняет «иная, камерная линия, направленная на познание человека и его личного мира. Мягкий, нежный, лирический стиль — вто­ рая, оборотная сторона раннеклассического идеала, приглу­ шенная, но впечатляющая»2. Такой стиль проявил себя в изо­ бразительном искусстве, вазописи, портрете, поздней лирике.

Одним из наиболее ярких представителей поздней лирики был Пиндар, выходец из древнего фиванского аристократи­ ческого рода. Он сочинял похвальные песни, торжественные хоровые песнопения, победные оды, в которых прославление победителей, их доблести соединялось с афористической му­ дростью, выражавшей столетиями накапливавшийся опыт на­ родной культуры. Пиндар стоит на переломе эпох архаики и классики. Он придал лирической форме наряду со старыми чертами (торжественность, пышность, изысканность оборотов и эпитетов и др.) новые черты, позволяющие ей вырваться за традиционные пределы — это драматический блеск и высокий

1Не случайно в V в. до н.э. широкое распространение получает сложившийся еще в архаическую эпоху институт остракизма - внесудебное изгнание по полити­ ческим мотивам наиболее влиятельных и ярких граждан, решение о котором при­ нималось путем голосования в народном собрании. Нередко такое решение об из­ гнании не обусловливалось какими-то конкретными действиями гражданина, а служило «профилактической» мерой. Жертвами остракизма обычно становились пользовавшиеся влиянием, яркие представители знатных аристократических ро­ дов. Их активность представляла угрозу не только для политических оппонентов, но и для реализации коллективистских норм полисной жизни. Все такие «гибристы», т.е. неуправляемые, своевольные, непокорные (сейчас сказали бы «дисси­ дентствующие»), ниспровергающие установленный в полисе «космический» ми­ ропорядок, подвергались остракизму.

2Акимова Л. Искусство древней Греции: Классика. СПб., 2007. С. 17.

384	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

уровень философской символизации. Символизация есть аб­ страгирование. А абстрагирование — это форма рационализа­ ции. В эпоху классики древнегреческие поэты нередко подни­ мались до высот теоретического абстрагирования, создавая прообраз философской лирики.

Уафористически мудрого Пиндара встречаются следую­ щие философские обобщения: «бог есть все», а также «единст­ венный доказчик неподложной справедливости — Время».

Или, например, обратимся к творчеству остроумного Симонида1. Он также вполне философичен, утверждая, что «все игра и ни к чему не нужно относиться слишком серьезно», или «я не ищу того, чему невозможно быть», «нет у людей ничего долго­ вечного» и др. Симонид поднялся до осознания идеи общеэл­ линского единства и стал певцом борьбы за независимость гре­ ков от персов.

УПиндара и Симонида миф уже вполне рационально про­ тивопоставлен земной реальности. Но они широко использу­ ют и образно-символическое значение мифологии, отождеств­ ляя событийность мифологическую и человеческую, не ощу­ щая особых противоречий и неудобств. Пиндар поднимается чуть ли не до монотеистической трактовки Зевса как активной

иотчужденной силы бытия, «правящего всем и видящего все».

IIОднодневка, Что — мы? Что — не мы? Сон тени - Человек.

Но когда от Зевса нисходит озарение,

||То в людях светел свет и сладостен век.

Вэпоху ранней классики уже вполне органично сливается религиозное и моральное. Победа греков над персами тракто­ валась в эпоху классики как свидетельство могущества грече­ ских богов и их справедливости. Ведь боги не могут быть амо­ ральными. Поэтому глубоко правоверный Пиндар призывал убрать из мифа все, что несет в себе аморальный смысл:

1Симонид — уроженец маленького острова Кеос, изгнанник и странник, мрач­ ный скиталец, немного сумасброд, предпочитавший писать стихи за деньги. Похо­ ронен в глубокой старости далеко на Западе, в Аркаганте.

12.1. Ранняя классика

385

IIВедь Харита, Подательница всего, что нам мило, Столько уже раз

Представляла нам неверное верным!

Нет. Бегущие дни - надежнейшие свидетели: Человек о богах Должен говорить только доброе,

Ина нем не будет вины.

***

Нет!

Я не в силах назвать людоедами богов! Почему же люди часто поступают иначе? Пиндар отвечает:

Ведь так часто людская молва Переходит за грани истины;

И сказания, испещренные вымыслами,

||Вводят в обман.

Боги — это ручатели миропорядка, и ожидать от них амо­ ральных поступков не следует; боги не убивают в человеке че­ ловеческое, а, наоборот, возвышают в нем человеческое до бо­ жественного, превращая человека в героя, а героя в бога. Они являются гарантией космического миропорядка, его организа­ торами, устроителями. А значит, уважение богов — необходи­ мое условие органичного единства макрокосма и микрокосма, природы и человека, единства, без которого познание мира, Космоса и Человека, невозможно1.

В первой половине V в. до н.э., в эпоху ранней классики, из­ меняется диспозиция видов искусства. Среди изобразитель­ ных видов искусства лидирующую роль продолжает играть ва­ зопись, в которой впервые появляется новый «прием — показ тела не таким, каким его знает зритель, во всей целостности и

1 В русле раннеклассической стилистики лежит и творчество Вакхилида (505-450 до н.э.), племянника Симонида. Соперничая с Пиндаром, Вакхилид в своих заказных эпиникиях (песнь в честь победителей всегреческих спортивных соревнований) и дифирамбах не столь аристократически-консервативен, как Пиндар, и не столь глубок идейно, но он более лиричен и нацелен на реалистиче­ ское прочтение традиционных мифологических сюжетов (См.: Пиндар. Вакхилид. Оды. Фрагменты. М., 1980. С. 227-284).

386	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

взаимосвязанности членов, а таким, каким он видит его в про­ странстве... чтобы изображение соответствовало реальности, оптическому восприятию человека»1. Это говорит о том, что ис­ торический процесс децентрации сознания уже завершился. Субъект оказывается способным осознанно вносить в воспри­ ятие мира поправки на «систему отсчета», свободно координи­ ровать чувственную и рациональную составляющие воспри­ ятия мира.

Динамически развивается скульптура. Художественный об­ раз наполняется материальной, чувственной силой, ориентиро­ ван на выражение победоносности реального бытия (как и гре­ ческое мироощущение этого времени), но с явными моментами недосказанности, акцентирования внимания на предваритель­ ных фазах — когда изображена устремленность к действию, а сам результат выходит за рамки композиции. Совершенствуя способы выражения личностного начала, раннеклассическая скульптура поднимается до уровня портретного изображения.

Что касается раннеклассического развития архитектуры и скульптурного декора, то обстановка войны не способствует их развитию. Постепенно уходит в тень лирическая поэзия, а ей на смену приходит театр.

Театр и наука. Основы драмы были заложены еще в эпоху ар­ хаики из творческой переработки культовых обрядов дионисий­ ских празднеств. Религия Диониса, широко распространявшая­ ся в Древней Греции в VII—VI вв. до н.э., долгое время оказывала значительное воздействие на все сферы древнегреческой духов­ ной культуры. Места дионисийских празднеств — это арена, на которой возникали величайшие формы древнегреческого ис­ кусства — трагедия и комедия. Аттическая драма в виде трех ее разновидностей (трагедия, комедия и драма сатиров) возникла из дионисийских празднеств с их обрядовыми играми мимиче­ ского и карнавального характера, с надеванием масок и т.д., оформленных мифологическим сюжетом в некую обрядовую драму (см. §8.2).

Акимова Л. Указ. соч. С. 35.

12.1. Ранняя классика

387

Античная драма складывается тогда, когда дионисийские празднества приобретают государственный характер, органи­ зуются государством и представляющими его жрецами. Ран­ ний театр был покрыт ореолом святости храма1. В театр прино­ сили статую Диониса, чтобы он мог насладиться зрелищем. А перед представлением осуществлялось жертвоприношение богу. По-видимому, в своих ранних вариантах античная драма выполняла и магически-ритуальную функцию: зритель очи­ щался от скверны, перенося ее на умиравшего бога-героя. Это осознавалось таким образом, что в жизни зрителя исчезала почва для той трагедии, которая постигла героя драмы.

Трагедия исторически сложилась раньше комедии и в тече­ ние V в. до н.э. оставалась важнейшим видом драмы. Трагедия2 стала неотъемлемой частью праздника Великих Дионисий (март), а комедия начиная со второй половины V в. до н.э. - та­ кой же частью праздника Линей (январь)3. Тематика античной драмы эволюционировала в направлении от изображения страданий умирающего и воскресшего бога к изображению страстей, страданий и смерти мифологического героя. Идей­ ная эволюция шла от сопереживания страстям бога к утверж­ дению нравственных ценностей (через драматическое разре­ шение проблем воздаяния, греховности, справедливости).

В отличие от трагедии древнегреческая комедия пользова­ лась не велеречивым торжественным архаичным языком, а жи­ вой, яркой, сочной разговорной речью, оставаясь при этом важным звеном структур повседневности. Она выступала сред­ ством идеологической борьбы и политической критики. Не стеснялась в выражениях по поводу актуальных событий поли­ тической жизни, включала в себя (от имени автора) заявления, призывы, манифесты, т.е. по сути выполняла ту функцию, ко­ торую сейчас выполняют средства массовой информации.

1 Совершенные во время театрализованного представления проступки кара­ лись не как обычные преступления, а как святотатство.

2Трагедия — в древнегреческом языке «песнь по поводу козла», т.е. жертвенно­ го животного, которое должно было умереть как враг бога и одновременно как его заместитель.

3Во время праздников спектакли шли в течение трех дней с утра до вечера и за­ тем обсуждались в течение года.

388	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

Самая ранняя аттическая трагедия предполагала участие хора, который изображал группу лиц, поставленных в опреде­ ленную сюжетную связь с теми, кого представлял второй важ­ ный элемент драмы — актер. Хор пел, танцевал, передвигался по сцене, выражал телодвижениями определенные смыслы и настроения. Один-единственный актер исторически возника­ ет как замаскированная фигура, занявшая место животного врага Диониса. Актер в диалоге и действии противостоит хору. Он — «вестник». Он делает сообщения хору, обменивается реп­ ликами с хором либо его предводителем (корифеем), отвечает на вопросы хора. Если хор не покидает места действия, то актер уходит за сцену, возвращается, делает новые сообщения хору о том, что происходит за сценой. При этом он может менять об­ личье, образы, выступая от имени разных лиц, подчеркивая это разными масками.

Если на начальных этапах развития жанра трагедии «хор был всем», то в дальнейшем роль хора постепенно уменьшает­ ся, а значение актера возрастает (уже у Феспида и Эсхила); со временем увеличивается число актеров1. А Еврипид уже вовсе настроен на то, чтобы выражать идеи не с помощью действия, а словами (частые выходы «вестника»). Таким образом его дра­ ма превращается в риторическую школу рационального умо­ зрения и спора. В любом случае античная драма — это глубоко волнующее синкретическое единство поэзии, музыки, танца, игры актеров, философско-мировоззренческих обобщений, производившее на зрителей громадное впечатление и потому выполнявшее среди прочих и идеологические, и воспитатель­ ные функции2.

Аристотель определял трагедию как очищение от жалости и страха путем их объективации. В античной драме отражалась борьба «сущностных сил жизни» (Гегель) — разума, чувства и

1 В драмах III в. до н.э. хор вообще исчезает.

2 Традиция относит постановку первой трагедии Феспида, еще мало чем отли­ чающейся от хоровой лирики, к 534 г. до н.э. Между 480 и 380 гг. до н.э. только в од­ них Афинах было поставлено около 2000 новых драм. Аттический театр был одно­ временно и демократической трибуной, и социальным институтом, и инструмен­ том социализации личности, ее образования и воспитания. Не случайно билеты в театр беднейшим слоям населения оплачивало государство.

12.1. Ранняя классика

389

воли, каждая из которых осознавалась как богозависимая. Ведь мир управляется разумными божественными силами, на фоне которых трагическое страдание человека приобретает косми­ ческий смысл. На общеизвестных мифологических сюжетах развивалась идейная тематика героизма — способности челове­ ка противостоять неумолимой силе рока, сокрушать препятст­ вия на жизненном пути и в конце концов достойно принимать свою личную судьбу. Такие идейные смыслообразы имели вы­ дающееся воспитательное значение в античной цивилизации. Человек способен сокрушать любые препятствия:

II Много в природе дивных сил,

||Но сильней человека - нет1.

Ине только в борьбе со стихиями природы и силами социаль­ ного зла, но и в сфере духа — там, где человек созидает по за­ конам красоты, во имя добра, где он познает мир. Всесокрушаемость героизма распространяется и на познание мира, под­ властное не только богам, но и героям. Сложившись как компонент религиозного святилища, театр постепенно выхо­ дит за пределы святилища и обмирщает его.

Возникновение драмы — это исключительно древнегрече­ ское явление. История не знает аналогов; древнегреческая дра­ ма «является величайшим чудом в истории культуры. О мас­ штабности чуда свидетельствуют богатство и дифференцированность языка пьес, особенно партий хора. От публики ожидалось, что она будет прослеживать этот язык во всех его нюансах, и в большинстве своем она справлялась с такой зада­ чей»2. Но есть еще один важный аспект возникновения теат­ ра — гносеологический. Возникновение драмы свидетельству­ ет о том, что на границе архаики и классики в когнитивных структурах сознания появляются новые черты.

Представление как форма вторичной образности3, как выс­ ший уровень чувственного этапа познавательного процесса от-

1 Софокл. Антигона. 332 ел. ; пер. Ф.Ф. Зелинского.

2Кереньи К. Дионис: Прообраз неиссякаемой жизни. М., 2007. С. 208.

3Напомним, что первичная образность представлена восприятием.

390	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

рывается от непосредственных актов, схем предметного дейст­ вия (в данном случае — обрядово-культовых процедур дионисийских мистерий), конкретных, некогда воспринимавшихся субъектом ситуаций. Представление выходит в «духовное про­ странство» свободного оперирования образами, а значит, в сферу свободного моделирования «возможных миров»1. Появ­ ляется способность воссоздавать реальность не только в ка­ ком-то одном, определяемом схемой предметного действия «сре­ зе», но с различных, в том числе и воображаемых «точек отсчета». Анализировавший глубинные онтологические истоки теорети­ ческого мышления А.Н. Павленко убедительно показал, что те­ атр «был как раз той формой "представления", которая утвержда­ лась в этот период», театр — это «способ... инструмент, каким представление утверждает свое господство»2. А целостный ком­ плекс таких представлений — это уже некоторая прототеория.

В гносеологическом плане театр — это способ организации поведения, общения и действий некоторого коллектива лиц, позволяющий опредмечивать способность представления к свободному моделированию воображаемых «поведенческих ситуаций», «воображаемых миров» социума. В отличие от на­ учной теории3 театральный сценарий как «прототеория» пря­ мо связан с (имеющими чувственно-эмоциональное выраже­ ние) личностными смыслами. Воображаемые ситуации обще­ ния и поведения в театре наделяются не только знакомыми и освоенными зрителем, но и совершенно новыми личностными смыслами. Важно, чтобы новые личностные смыслы позволя­ ли субъекту относиться к воображаемой ситуации как к реаль­ ной. Это позволяет осваивать (через воображаемые и свободно конструируемые на уровне представления многообразные ми­ ры-ситуации сюжетов и героев) такие связи и отношения со­ циума, в которые ранее зритель не был включен, расширять его

1 Не случайно Солон, как отмечали древние авторы, неодобрительно отнесся к театральному искусству, увидев в нем обман.

2Павленко А.Н. Теория и театр. СПб., 2006. С. 88-89.

3Научная теория является системой понятий, а не представлений. Во всяком случае каркас научной теории представлен системой понятий как формы рацио­ нального познания. В онто- и филогенезе мышления представление предшествует понятию.

12.1. Ранняя классика

391

жизненный опыт. Говоря словами Эсхила, «страданием приоб­ ретается познание».

Таким образом, театр становится действенным средством воссоздания многообразия социума, в том числе и тех его свя­ зей и отношений, которые не охвачены личным опытом зрите­ ля, не прошли через «горнило» его мироощущения и мировос­ приятия. Театр — способ идеального моделирования возмож­ ных ситуаций включенности личности в социум, а вместе с тем средство расширения и обобщения опыта чувственно-эмоцио­ нального переживания личностью своего отношения к миру. Возникновение театра — свидетельство того, что процесс децентрации сознания окончательно завершился.

Драматургия ранней классики была ориентирована на те­ мы и идеи космического миропорядка, на изображение судеб людей, над которыми тяготел Рок. Утверждается мысль о том, что и чувственная, и субстанциальная реальности имеют об­ щим то, что обе подчиняются Судьбе, Необходимости. Старая идея о том, что над Судьбой не властны даже боги, приобретает новое звучание, ей придается гносеологический смысл. Имен­ но Судьба заставляет богов делать те страшные дела, о которых мы знаем из мифов. Судьба невидима, неосязаема и, наверное, непознаваема. Судьба — это тайна; она человеку не подвластна, несмотря на то что проявляется везде и во всем. Так, у Софокла появляется мысль о том, что причиной заблуждений и страда­ ний человека часто является не нарушение морали или непо­ корность велениям богов, а неведение человека, ограничен­ ность человеческого знания. Софокл и Эсхил возносились над уровнем обьщенной повседневности в высокие космические сферы общеобязательных моральных норм.

Высшим драматическим достижением ранней классики яв­ ляется эсхиловская трилогия «Ористея», в которой художест­ венно осмысливается последнее сражение между матерински­ ми и отцовскими богами, между матриархальным и патриар­ хальным началами в жизни общества.

II	В трилогии убедительно показано, что олимпийской религии и
II	мифологии во главе с Зевсом-Юпитером предшествовала другая

392	Глава 12. «Золотой век» эллинской цивилизации

мифология, в которой верховными божествами были богини-ма­ тери. И только много позже, после победы патриархального нача­ ла, на смену женским богиням приходят мужские боги - их боль­ шинство в сонме олимпийских богов. И как отец стал верховным правителем в семье, так и олимпийские боги стали безусловно рас­ поряжаться судьбами людей. При этом божественные проклятия проявляются через сознательные поступки, волю людей. Судьба и страдания индивида - это звено длинной исторической цепи су­ деб народа или государства, в конечном счете - космического ста-

|| новления.

Общество должно управляться законами. Закон — это всеобщее общественное отношение, для воспроизведения которого сознание должно оперировать категориальными (всеобщими) логическими структурами. Поэтому образы и смыслы мифологических богов постепенно обобщаются до уровня монотеистических идей. И тогда Бог пантеистиче­ ски олицетворяется с высшей законосообразностью При­ роды:

||Кто бы ни был ты, великий бог, Если по сердцу тебе Имя Зевса, Зевсом зовись.

Нет на свете ничего,

||Что сравнилось бы с тобой'.

Эпоха ранней классики с ее широтой культурных замы­ слов, мощью драматического развития, величием стиля подго­ товила почву для системы ценностей, которая ориентировала понятийно-рациональное мышление в направлении категори­ ального аналитизма, рубрикации множественных целостностей, сочетания качественно различного (разных предметов, вещей, объектов реальности), дисгармоничного, способности различать и противопоставлять полярные крайности, редуци­ рования множественного к единичному. Рациональное здесь еще вполне уживается с иррациональным, понятийное — с на­ глядно-образным.

Эсхил. Агамемнон. 160 (пер. С. Апта).