526	Глава 17. Естествознание эпохи эллинизма

различны. Во-вторых, определяющую роль в движении и тех и других планет играет Солнце. Периоды обращения планет либо по деферентам (у нижних планет), либо по эпициклам (у верх­ них) равны периоду обращения Солнца, т.е. году. Ориентация деферентов нижних планет и эпициклов верхних связана с плос­ костью эклиптики. Тщательный анализ этих свойств планетных движений привел бы Птолемея к простому выводу, что Солнце, а не Земля — центр планетной системы. Но Птолемей считал Землю центром мира и приводил множество доводов в пользу этого взгляда. Отказаться от мировоззрения очень сложно, а иногда и вовсе не возможно. Только спустя 14 столетий, в совер­ шенно другую эпоху, когда старое мировоззрение себя уже ис­ черпало, Н. Коперник сумел сделать этот решительный шаг.

Птолемей (а до него Гиппарх), введя эксцентрики для более точного отображения неравномерностей видимого движения небесных светил, по сути уже лишил Землю ее строго централь­ ного положения в мире, какое она занимала в аристотелевской модели Вселенной. Введением экванта Птолемей еще более нарушил аристотелевские физические основания геоцентриз­ ма. В этом отношении он превзошел даже Коперника.

В астрономической системе Птолемея максимально исполь­ зовались те возможности, которые представляла античная наука для реализации принципа «спасения явлений», для объяснения движения небесных тел с позиций геоцентрического видения мира. Построение геоцентрической системы завершило станов­ ление первой естественно-научной картины мира. В течение длительного времени эта система была не только высшим дости­ жением теоретической астрономии, но и ядром первой научной картины мира, основой антропоцентрического мировоззрения.

17.4. Развитие биологических знаний

Биологические работы Аристотеля дали мощ­ ный импульс развитию биологических исследований его уче­ никам и последователям. «Историю животных» Аристотеля

17.4. Развитие биологических знаний

527

ДОПОЛНИЛ «Историей растений» его ученик Теофраст. После смерти учителя он возглавил перипатетическую школу и счи­ тался одним из самых разносторонних ученых античности. Кроме работ по ботанике Теофрастом написаны работы по фи­ лософии (18-томное «Учение натурфилософов»), риторике, логике (теория гипотетических выводов), поэтике, географии, музыке, искусствоведению, религиоведению.

В своих биологических исследованиях Теофраст был даже более систематичен и осторожен в подборе фактов и в выводах, чем его учитель. Теофраст заложил основы понятийного аппа­ рата для типологии и морфологии минералов и растений, ос­ новы физиологии растений, отрицательно относясь при этом к использованию разного рода сверхъестественных аргументов, столь популярных в его эпоху. Он разделил все растения на де­ ревья, кустарники, купины и травы; различал в качестве глав­ ных частей растений корень, стебель, ветвь, прут, лист, цветок и плод. Такая классификация просуществовала до эпохи Воз­ рождения, до XVI в. Точность и подробность его описаний рас­ тений и их частей и сейчас поражает, если учитывать, что все такие описания были сделаны задолго до изобретения микро­ скопа. При этом морфологические и физиологические иссле­ дования растений Теофраст сочетал с обобщением знаний на­ родной медицины (не только греческой, но и халдейской) о ле­ чебных свойствах растений.

Медико-биологические знания начали отпочковываться от религии, магии и мистицизма еще в школе Гиппократа, совре­ менника Демокрита. С этого времени биология и медицина от­ казываются от объяснения биологических явлений, происхож­ дения и сущности болезней вмешательством потусторонних, сверхъестественных сил. Гиппократ и его ученики считали, что медицина должна основываться не на умозрительных схемах и предположениях или фантазиях, а на скрупулезном, тщатель­ ном эмпирическом наблюдении и изучении больного, на накоп­ лении и обобщении медицинского опыта.

Гиппократ развивает идею о естественных причинах болез­ ней. К таким причинам он относит и факторы, исходящие из внешней среды, и возраст больного, и образ жизни, и наеледет-

528	Глава 17. Естествознание эпохи эллинизма

венность и т.п. Гиппократ учил, что лечить надо не болезнь, а больного, поэтому все назначения должны быть строго инди­ видуальны. Один из теоретических принципов гиппократова учения — единство жизни как процесса. Он считал, что основу всякого живого организма составляют четыре «жидкости те­ ла» — кровь, слизь, желчь желтая и желчь черная. Отсюда и че­ тыре типа темпераментов людей - сангвиники, флегматики, холерики и меланхолики. Весь организм оживотворяется пневмой — воздухоподобным веществом, которое во все про­ никает и все осуществляет — жизненные процессы, мышление, движение и проч.

Свод Гиппократа сложился в Косской медицинской шко­ ле, получившей свое наименование от острова Кос, где жили поколения врачей, которые считали себя потомками легендар­ ного героя, получеловека-полубога Асклепия. Лишь некото­ рые из трактатов Свода могут быть приписаны самому Гиппо­ крату; большинство же из них было написано его учениками и последователями. Из Косской медицинской школы вышли пользовавшиеся известностью и славой Праксагор и его уче­ ник Герофил, который в первой половине III в. до н.э. считался величайшим греческим врачом. В конце жизни Праксагор с группой учеников переселился в Александрию и заложил здесь основания Александрийской медицинской школы.

Герофил, развивавший эмпирическую традицию античной биологии и медицины, выше всего ставил наблюдение и опыт. В его эпоху в Александрии уже не имел силы предрассудок, за­ прещавший анатомирование трупов. Более того, древние авто­ ры приводят слухи о том, что Герофил занимался опытами по вивисекции над преступниками, которые поставлялись ему царем. Он изучал строение и функционирование нервной сис­ темы, провел четкое различение между артериями и венами и пришел к правильному заключению (окончательно доказан­ ному лишь несколько столетий спустя Галеном), что артерии получают кровь от сердца. Герофил впервые оценил диагно­ стическое значение пульса, хотя связывал его с механизмом дыхания. Он дал подробное описание анатомии глаза, печени и других органов, провел сопоставительное изучение анатомии

17.4. Развитие биологических знаний

529

человека и животных, внес существенный вклад в разработку анатомической терминологии. В сфере практической медици­ ны он уделял большое внимание фармакологии, действию ле­ карственных препаратов, особенно тех, которые изготовля­ лись из трав, разработке принципов диеты, лечебной физкуль­ туры.

К Александрийской медико-биологической школе при­ надлежал и Эрасистрат из Кеоса (ок. 300—240 до н.э.), которого можно отнести к основоположникам медицинской физиоло­ гии. Он изучал главным образом мозг, нервную систему, серд­ це и кровеносную систему. Артерии, вены и нервы — это то, что связывает организм с каждым органом. Много анатомировал и экспериментировал на живых существах. Разработал первые представления об обмене веществ. Делал упор на профилакти­ ческую медицину, подчеркивал важность диеты, физических упражнений, бальнеопроцедур и др.

Популяризатор эпикурейского атомизма Лукреций (97-55 до н.э.) выступал против любых форм креационизма и был убеж­ ден, что «ничто не может появиться из ничего» и надо искать пути «возникновения всего сущего и его развития — без дейст­ вия Бога!»1 Для объяснения происхождения организмов он прибегает к идее самозарождения. Его взгляды по этому вопро­ су напоминают воззрения Эмпедокла. В их основе — аналогия между рождением особи и зарождением вида. Когнитивные структуры для моделирования прошлого в античной биологии еще не сложились — из прямого наблюдения нельзя непосред­ ственно вывести концепции эволюции вида.

Последним представителем античной биолого-медицин­ ской традиции был Клавдий Гален. Родился в Пергаме, в семье архитектора, изучал философию и медицину, с 162 г. жил в Ри­ ме. Гален - универсальный и плодовитый писатель и ученый. Его перу принадлежит свыше 250 сочинений. Гален был пре­ красным анатомом. Поскольку в Риме в ту эпоху вскрытие тру­ пов было запрещено, он изучал анатомию разных животных — быков, овец, свиней, собак и др. Он заметил большое сходство

Лукреций Кар. О природе вешей. I. 155, 8.