Различие организации и общности

Мы исходим из того, что организация – это свойство системы деятельности, которую осуществляют субъекты-личности. Свойство организованности деятельности возникает благодаря проекту деятельности, который субъекты-личности способны понимать, оценивать и реализовывать. Субъекты-личности, реализующие тот или иной проект, образуют общность, а не организацию, а их деятельность – систему. Деятельность общности людей, охватываемых одним проектом, мы называем внутренней, а сотрудничество с субъектами других общностей – внешней деятельностью.

Внутренняя деятельность людей может быть организована на трех уровнях: индивидуальном, на уровне нормативно-целевой общности (то, что традиционно называют организацией), на уровне номинально-нормативной общности (группа людей выделенных по какому-то признаку). Средствами организации деятельности на всех уровнях выступают проекты. Деятельность, каким бы числом людей она ни осуществлялась, не сводится к внутренней деятельности, а включает в себя и взаимодействие данных субъектов с субъектами, действующими по другим проектам. Таким образом, проект выступает основой для выделения группы и взаимодействия субъектов, преследующих разные проекты. Поскольку у любого субъекта в условиях разделения труда кроме внутренней деятельности существует и внешняя, то следует ввести понятие “полной деятельности”, которое обозначает их единство.

Типичными вариантами организации полной деятельности можно назвать следующие: 1) индивидуальная деятельность организуется проектом, а межиндивидуальная – нормами, например рыночного обмена; 2) межиндивидуальная деятельность организуется с помощью проекта, в результате чего появляется организованная общность, а отношения между этими общностями регулируются рынком; 3) индивидуальная и групповая деятельность организуются проектом, и отношениями между ними также проектом (типа государственного плана). Однако могут существовать и варианты, в которых упомянутые типы смешаны в разных пропорциях.

В данном параграфе нас интересует общность людей, имеющая единую цель, включенную в состав проекта.

Проектная общность

Проектная общность – это полисубъектное объединение, множество индивидов как реальных субъектов. Организованность их действий не порождает особого субъекта, но связана с единым проектом. Проект сложной деятельности не может быть реализован одним человеком, каждый субъект в составе общности реализует какой-то один из аспектов, лишь действие множества субъектов позволяет реализовать проект как целое.

Сохранение проекта, регулирующего действия общности, означает сохранение общности и системы деятельности. Сторонники понимания общности как надличностного субъекта подчеркивают, что такой субъект существует значительно дольше, нежели отдельный индивид, поэтому и нельзя, с их точки зрения, ограничиваться пониманием отдельных людей как единственных субъектов. Мы бы хотели обратить внимание на то, что в современных условиях достаточно часто общность существует значительно меньший период, нежели отдельные работники-личности. Отдельные лица могут работать как бы в нескольких поэтапно реформирующихся общностях вследствие кратковременности существования последних. Например, многие россияне жили в условиях социализма, затем в условиях становящегося капитализма. В связи с этим стоит спросить: чем же различаются эти нормативные общности? Ответ может быть лишь один: проектами деятельности.

Проектная общность как полисубъектное объединение возможна именно потому, что проект деятельности, будучи единичным по своему содержанию, представлен в сознании каждого члена общности (хотя и с разной степенью детализации). Единичность проекта означает его отличие от других проектов. Представленность проекта каждому индивиду возможна благодаря такому свойству информации, как копируемость. Тем самым проект является одновременно и единым, и общим, то есть существующим в сознании множества людей.

Полисубъектная общность едина в целом ряде отношений, прежде всего логическом и содержательном. Логическое единство заключается в том, что субъекты общности имеют общие цели и нормы, которые отличают данную общность от всех других. Общей является, например, миссия организации, то есть особая цель. Все члены общности стремятся к ее реализации, хотя каждый осуществляет особую функцию. В качестве общих норм могут выступать государственные нормы, общностные нормы в виде Устава общности. Устав также представляет собой некое особенное явление, к которому все члены общности имеют одинаковое отношение: все обязаны его выполнять. И цели, и нормы представляют собой элементы проекта.

Содержательное единство связано с различием функций субъектов в составе общности. Речь идет о том, что различные виды деятельности, способности членов общности дополняют друг друга, вследствие чего образуют социальную систему. Эта взаимозависимость представляет собой определенное опосредованное единство. Если логическое единство непосредственное: члены общности имеют общие признаки, то в содержательном смысле единство опосредованное: члены общности зависят от единой деятельности, которую осуществляют.

Выделение признаков единства проектных общностей необходимо для того, чтобы описать бытие людей в этих общностях. Необходимость существования человека в общности вытекает из ограниченности его сил и способностей. Это обстоятельство обусловливает разделение труда, совместных действий. Член общности вынужден выполнять лишь часть каких-то действий, предусмотренных проектом, причем они непосредственно не вытекают из его потребностей. Для исполнителей эти действия определяются другими субъектами, решения которые они должны выполнять. Для лиц, принимающих решения, это полагание решений является обязанностями. Иными словами, в организациях имеет место несовпадение личных потребностей и реальных функций (действий).

Из разделения труда следует, казалось бы, вывод о частичной субъектности каждого члена общности и о самой общности как особом субъекте. Однако это не так. Дело в том, что необходимо различать реальные функции каждого субъекта и функции, которые ему предписаны проектом. Реальные функции одинаковы: каждый принимает решения, общается, познает, исполняет нормы, пользуется языком и так далее. Однако лишь некоторые из этих функций для человека в составе общности являются профессиональными, нормируются, вознаграждаются, контролируются, являются должностными обязанностями, другие же выступают частными функциями, осуществляются человеком по его усмотрению.

Таким образом, вхождение в состав общности ведет как бы к раздвоению единого человека, появляются публичный и частный аспекты жизни, дополняющие друг друга. Человек публичный представлен в предусмотренных проектом функциях, человек частный – в функциях, которые интересуют лишь данного человека. Понятно, что функции, которые являются для человека частными в одной общности, могут быть публичными в другой, однако сказанное не отменяет различия двух видов функций для каждого субъекта. Теория общности как субъекта одной из причин своего возникновения имеет абсолютизацию публичных функций и игнорирование частных, в результате чего возникает представление о человеке как частичке общности – принципиально неполноценной, как какая-нибудь специализированная клетка.

“Раздвоение” человека обусловливается тем, что в качестве публичного члена проектной общности он выполняет функции более интенсивно и профессионально. За этим разделением стоит и различие способностей: набор способностей у людей приблизительно одинаков, степень же их проявления различна.

Следует отметить, что раздвоение человека не относится к потребностям, они относительно стабильны, хотя в количественном аспекте и индивидуальны у каждого. Поэтому можно сказать, что понятие “природа человека” работает на индивидуальном уровне, но не на уровне человеческого рода. Такое положение дел исключает ситуацию соответствия потребностей и деятельности в составе общности, то есть каждую потребность индивид не может обеспечивать соответствующей деятельностью, все свои потребности он вынужден удовлетворять за счет одного вида – профессиональной деятельности. Именно она должна быть источником обеспечения его материальных, духовных потребностей, давать им какое-то удовлетворение. Профессиональная деятельность при этом должна отвечать самым разнородным условиям, что не всегда возможно. Часто деятельность, предписываемая индивиду, является чуждой ему.

Данная ситуация породила целый ряд теоретических и моральных проблем, в частности проблему связи управления и морали. Выдвигается точка зрения, что “знания об управлении стоят вне морали и в еще более глубоком смысле, поскольку это знание о том, как манипулировать другими людьми – как заставить их сделать то, что вам нужно”¹. Нужно отметить, что не все управленческие знания связаны с моралью. Так, понимание роли проектов, их состава, производства само по себе не имеет моральных аспектов, сами моральные нормы входят в проект как один из элементов. С моралью связаны вопросы мотивирования поведения работников общности, в частности, речь идет о допустимых или недопустимых формах и способах воздействия.

На наш взгляд, можно выделять две формы насилия: одного человека над другим (руководителя над исполнителем, например) и насилие человека над самим собой. Если первый вид насилия осуждается, кроме случаев самозащиты, то второй вариант, кроме случаев самоубийства, нет. Действительно, часто труд не является потребностью, поэтому человек принуждает себя к нему ради каких-то результатов. Можно ли этот вид самопринуждения считать манипуляцией? Управленец провоцирует других на такое самопринуждение, однако вряд ли это представляет собой нарушение норм морали или манипуляцию. Однако попытка одного человека управлять чувствами других является манипуляцией. Проблему мотивации мы рассмотрим более подробно позднее, сейчас лишь отметим, что подлинная мотивация на уровне человека – это самомотивация