Ключ 8: Предложение члену культа конкретных определений контроля сознания и характерных черт деструктивного культа.

Мое воздействие на Фила показывает важность предоставления члену культа специфической информации о культах. Поскольку я смог установить хорошее взаимопонимание с Филом, я сумел извлечь у него массу информации и помочь ему. В процессе Фил заинтересовался мной и захотел узнать, что я думаю.

В этот момент я мог начать передавать специфическую информацию о культах и контроле сознания через свою собственную историю пребывания у мунистов. Я был в состоянии объяснить, что случилось во время моего депрограммирования и показать, как оно позволило мне понять, что я подвергался контролю сознания и что фактически находился в деструктивном культе. В моем собственном случае до того, как мои консультанты объяснили мне, что делали китайские коммунисты в 1950-е годы, я в действительности не понимал процесс “промывания мозгов”. До тех пор, пока они не показали мне, как были структурированы в той же авторитарной манере, что и Церковь Унификации, другие культы, наподобие кришнаитов (5), я верил, что мунисты отличались от всех других групп.

Я также сумел объяснить Филу некоторые из верований мунистов, чтобы показать ему, что как бы странно они ни звучали, некоторые из них казались имеющими смысл, если веришь в доктрину целиком. Я постарался включить точку зрения мунистов на то, почему случаются “смерти в результате несчастных случаев”, чтобы он мог увидеть, что существуют альтернативные системы верований, предлагающие другое объяснение. Для него также было важно увидеть, что есть другие группы, руководимые людьми, претендующими на духовное превосходство. Я в конечном счете сказал ему, что существует около трех тысяч групп, и что если одна из них в самом деле возглавляется законным великим лидером (в чем я серьезно сомневаюсь), тогда преимущества, которые он смог обнаружить в качестве правильных, по первому выбору были бы в соотношении три тысячи к одному. Не очень хорошие преимущества.

Я также показал ему, что был преданным членом и предпочел уйти из группы по “правильным” причинам. Я хотел бросить вызов его идеологической обработке относительно того, что люди, уходящие из группы, делают это по неправильным причинам — потому что они слабы, или недисциплинированны, или хотят потворствовать материализму. Мне нужно было, чтобы он знал, что я покинул группу благодаря силе и честности.

Я покинул группу, потому что начал объективно видеть, что я делал. Я посвятил себя “фантазии”, созданной в мунистских цехах по идеологической обработке. Я думал, что следовал за Мессией, человеком, который был бы в состоянии прекратить войны, уничтожить бедность, болезни и продажность и установить Царство Небесное на Земле. Я был не против принести себя в жертву ради этих благородных целей. Я думал, что в качестве члена учил людей предельному стандарту любви и истины и жил образцовой жизнью.

На деле я осознал, к своему ужасу, что обман и контроль сознания никогда не могут быть частью какого бы то ни было законного духовного движения: что применяя их, группа создала фактический “Ад на Земле”, царство рабов. Как только я сумел понять, что если бы даже хотел верить, что это было правдой (Мун в качестве Мессии, Божественный Принцип как Истина), мои убеждения не делали это правдой. Я увидел, что если бы даже оставался в группе еще пятьдесят лет, фантазия, которой я пожертвовал себя, никогда бы не осуществилась.

Получив ясные определения контроля сознания, я смог четко увидеть, как меня приносили в жертву и как я научился приносить в жертву других. Я лично должен был прийти в согласие с собственными ценностями, убеждениями и идеалами. Как только я это сделал, то хотя я и вложил значительную часть себя в группу, стал лидером и развил тесные связи со многими членами, я должен был уйти. Я никогда снова не буду “истинным верующим”.