Преодоление “передернутого языка”

Замена культового “передернутого языка” реальным языком может ускорить полное исцеление человека. Путем искоренение культового жаргона, помещенного в мою голову, я сумел снова начать смотреть на мир без культовых “очков”. Культовый “передернутый язык” создал у меня в мозгу маленькие уютные укрытия, и когда я был членом, вся реальность фильтровалась через них. Чем быстрее экс-член исправляет слова и их реальное значение, тем скорее его исцеление.

Когда я был мунистом, все отношения между людьми описывались либо как “Каин — Авель”, либо как проблема “главы 2”. Термин “Каин — Авель”, как объяснялось ранее, использовался для того, чтобы внести каждого в категорию вышестоящего, или в категорию подчиненного. К “проблемам главы 2” относилось все, что было связано с сексуальностью и любым видом влечения, которое члены испытывали к другим. Следовательно, все личные взаимоотношения попадали в одну из этих двух категорий.

Самой общей ошибкой, которую делают экс-члены, является стремление сказать себе, что им не следует думать о культовом слове. Мозг не знает, как не думать о чем-либо. Язык структурирован таким образом, что мы должны думать посредством положительных ассоциаций. Поэтому, если вы — экс-член, создайте новую ассоциацию совершенно так же, как я это описал для проблемы “плавания”. Если вы — экс-мунист и у вас трудности в обращении с каким-то человеком, думайте общения этом как о личном конфликте или как о проблеме общения.

Потеря психологической силы.

Другой общей проблемой является потеря сосредоточенности и памяти. До того, как я связался с мунистами, я обычно читал книгу за один присест, в среднем по три книги в неделю. Однако, через два с половиной года, которые я провел в группе, в сущности все, что я читал, было мунистской пропагандой. Когда я впервые покинул группу, помню, как расстраивался всякий раз, когда пробовал читать некультовую литературу. Сначала пройти целиком один абзац было почти невозможно. Я постоянно впадал в состояние, похожее на наркотическое, или вынужден был останавливаться, чтобы посмотреть слова, которые когда-то знал, но теперь не мог вспомнить. Мне приходилось читать и перечитывать раздел, прежде чем я мог заставить действовать скрипучие механизмы своего мозга. Мне также было необходимо смотреть на старые фотографии, и я нуждался в том, чтобы мне напоминали о людях, которых я когда-то знал и делах, которые я делал до того, как оказался в группе.

К счастью, мозг похож на мускул. Хотя он склонен к атрофии от бездействия, при усилии его можно выстроить заново. Потребовался почти полный год на то, чтобы вернуться к моему докультовому уровню функционирования.

Кошмары, чувство вины и другие эмоциональные проблемы.

Кошмары являются хорошим показателем того, что бывший член нуждается в получении дополнительного консультирования, чтобы проработать свой культовый опыт. Эти неприятные сны исходят из подсознания, которое все еще борется с проблемами участия в культе. Некоторые обычные кошмары включают в себя пребывание где-то в ловушке, ощущение, что люди вышли, чтобы преследовать вас, и ощущение, что находишься в центре шторма или войны. Бывшие члены также часто сообщают о неприятных снах, в которых они говорят с друзьями, все еще находящимися в группе, и пытаются заставить их уйти, в то время как их друзья оказывают на них давление, чтобы они вернулись.

Другая ключевая проблема для некоторых бывших членов заключается в дурных чувствах относительно того, что они делали в группе. Некоторые люди были втянуты в незаконные действия, такие, как мошенничество, поджог, проституция и использование и продажа наркотиков. Я встречался с людьми, которые самовольно покидали (AWOL — в самовольной отлучке — absent without leave) армейскую службу, потому что были завербованы в деструктивную культовую группу, и у которых были серьезные трудности, когда они пытались позднее очиститься.

К счастью, широкое большинство членов, с которыми я встречался, не были втянуты в подобные вещи. Однако, многие вынуждены справляться с тем, как они обращались с семьей и друзьями в течение своего культового членства. Например, некоторые люди, когда их отец или мать болели, следовали приказам культового лидера и отказывались посещать их в больнице. В некоторых случаях родитель умирал, а члену не позволяли поехать на похороны, даже если это было всего в двадцати милях. Для человека может быть чрезвычайно болезненно добровольно выйти из деструктивного культа и оказаться вынужденным иметь дело с разрушением и эмоциональным ущербом, которые вызваны его членством.

Когда я покинул мунистов, я испытывал невероятное чувство вины в отношении своей роли лидера. Я обвинял себя в том, что лгал сотням людей и манипулировал ими. Я чувствовал, что позволил использовать себя в качестве американского “прикрытия”, марионетки для корейцев и японцев, которые на самом деле держали бразды правления в группе.

Еще одна проблема включает в себя чувства по отношению к тем друзьям, которые все еще в группе. Когда я ушел, я отчаянно хотел спасти тех людей, которых лично завербовал. К несчастью, мунистское руководство благоразумно отправило тех, кто был ко мне ближе всего, прочь с территории Нью-Йорка. Им было сказано, что я “уехал с секретной миссией”. Люди, которых я завербовал, мои “духовные дети”, так и не узнали, что я покинул группу, на протяжении более трех месяцев. Я полагаю, что тогда им сказали только потому, что в этот момент я начал показываться на телевидении, чтобы высказываться против группы.

Примерно через шесть месяцев после того, как я ушел, я вернулся в Колледж Квинса, где начал главу своей работы C. A. R. P. и читал публичные лекции по культам и контролю сознания на психологическом факультете. Среди слушателей были три моих главных ученика (8), Брайан, Вилли и Луис. Они сидели и слушали, как я более часа говорил о контроле сознания. Я давал специфические примеры того, как лгал и обманом заманил каждого из них в число членов. После того, как лекция закончилась, я подошел к ним и встревожено спросил, что они думают. Вилли улыбнулся и сказал мне: “Стив, тебе не следовало бы забывать о сердце Божественного Принципа или о сердце Отца”. Я был сражен. Они явно не слышали ничего из того, что я говорил. Я вспомнил о том, как, когда был членом, мистер Камияма инструктировал меня “воспитывать своих духовных детей верными, даже если я покину группу”. В то время я не понимал, почему он заставляет меня это делать, потому что никогда не мог себе представить, что уйду. Теперь я понял. По моим сведениям, Брайан с тех пор покинул группу, и у меня нет информации о Вилли или Луисе.

Многие люди, вовлеченные в культы, исцеляющие верой, вынуждены иметь дело со смертью ребенка или близкого, которому не дали воспользоваться медицинским лечением. Раскаяние, которое они испытывают, когда покидают подобную группу, не должно обернуться на них в форме обвинения или чувства вины. Они должны понимать, что также были жертвами и делали то, что тогда считали правильным.

Другие вынуждены иметь дело с гневом и возмущением своих детей, которых в некоторых случаях били, которыми пренебрегали или применяли к ним сексуальное насилие, а также лишали образования и нормального детства. Ужас, через который прошли некоторые из этих детей, почти невообразим. Некоторые группы, подобно кришнаитам, систематически отделяют детей от родителей и позволяют лишь изредка их навещать (9). 3HO группа Йога Бхаджана иногда посылает детей членов в свою школу в Индию, таким образом настолько отделяя детей от родителей, что их преданность относится исключительно к группе(10).

Для других, вовлеченных в менее деструктивные культы, эмоциональная дань детям может в конечном счете принести положительные результаты. Я увидел это на примере жизни Барбары, которая в прошлом году позвонила мне в поисках помощи. Она объяснила, что большую часть жизни думала, что была сумасшедшей, и как она только что поняла из разговора с подругой, что группа, в которой ее родители участвовали предыдущие десять лет, считалась деструктивным культом. Будучи сейчас двадцатидвухлетней, она провела большую часть детства, вырастая с семьей в групповой коммуне. Ее вместе с братом учили с раннего детства, что все отрицательные эмоции были вредными. Печаль, гнев, ревность, замешательство, чувство вины и страх — всего этого следовало избегать и не “давать волю”. Барбара с братом Карлом почувствовали облегчение, узнав, что проблемы всей их жизни не были признаком душевной болезни и что для них существует помощь.

С того времени, как им было десять и двенадцать лет, Барбара и Карл старались делать то, что им велели при посещении культовых программ по идеологической обработке, но никогда не чувствовали себя правыми в отношении этого. Тем не менее, они любили родителей и старались делать то, что приносило бы им удовлетворение. Теперь они были достаточно взрослыми и в колледже, и как только они открыли, что группа была культом, договорились со мной и бывшим членом, чтобы мы пришли и проконсультировали всех их.

Оба родителя были живыми, преуспевающими людьми в возрасте пятидесяти лет. Он был практикующим адвокатом, она — учительницей начальной школы. Он был завербован в группу старым другом из колледжа. Будучи юристом, он сначала был достаточно скептичен, но в конечном счете втягивался в группу все больше и больше. В конце концов они с женой стали проводить собрания группы в своем городе.

Это воздействие было полностью успешным, и вся семья теперь ближе, чем когда-либо прежде. Теперь оба родителя помогают другим, находящимся в группе, переоценить свою преданность. Несколько человек уже оставили группу.