Глава 3

Тактика участия прокурора

В судебном разбирательстве

На первоначальном этапе

§ 1. Тактические аспекты деятельности прокурора в подготовительной части судебного заседания

Как известно, подготовительная часть судебного заседания но­сит процедурный характер и реализуется непосредственно председа­тельствующим. Она весьма кратковременна. В соответствии со ст. 271 УПК РФ активное участие прокурора в этой части судебного заседания может выражаться в двух аспектах: 1 — в заявлении и обосновании ходатайств о вызове свидетелей, экспертов и специа­листов, об истребовании вещественных доказательств и документов или об исключении доказательств, полученных с нарушениями тре­бований Уголовно-процессуального кодекса, и 2 — в высказывании своего мнения по поводу целесообразности удовлетворения хода­тайств, заявляемых другими участниками процесса.

Ранее уже отмечалось, что при изучении на этапе подготовки к судебному разбирательству материалов уголовного дела прокурор может выявить определенные ошибки, пробелы предварительного расследования. В связи с этим перед ним возникает задача — найти приемлемые возможности их исправления или компенсации в су­дебном заседании. Одним из средств решения этой задачи как раз является заявление перед судом соответствующих ходатайств. По­этому на основе тщательного изучения и анализа материалов дела нужно будет не только наметить конкретные ходатайства, но и про­думать их точные формулировки и убедительную аргументацию.

Потребность в заявлении ходатайств может возникнуть, напри­мер, в связи с неявкой в суд потерпевшего, важного свидетеля. Еще на этапе подготовки к судебному разбирательству прокурор может, как указывалось, прогнозировать ситуации неявки кого-либо из про­цессуальных лиц. Линия поведения прокурора в таком случае может быть в общих чертах определена еще на этапе подготовки, в том! числе с учетом результатов предварительного слушания, а в начале судебного заседания может быть скорректирована с учетом склады-

Общетеоретические и тактические аспекты участия гос. обвинителя... 107

Бающейся в суде ситуации. В любом случае аргументы для заявляе­мого ходатайства должны опираться на материалы предварительно изученного уголовного дела.

Большое тактическое значение имеет положение ч. 7 ст. 235, ч. 3 ст. 271 УПК РФ о том, что если суд отказывает в удовлетворении ходатайства, то это не ограничивает права лица заявить его в даль­нейшем в зависимости от хода судебного разбирательства, а также то, что в соответствии с ч. 4 ст. 271 УПК РФ суд обязан допросить явившихся по инициативе стороны свидетелей и специалистов. Это положение дает возможность продолжать проводить «свою линию», решать поставленные тактические задачи, но, разумеется, не «из принципа» (должностного апломба), а исходя из необходимости реализации ходатайства в интересах дела.

Столкнувшись с фактом отклонения судом своего ходатайства, государственный обвинитель должен допустить, что причиной тако­го решения суда могла стать нечеткая, неубедительная мотивировка этого ходатайства. Поэтому при заявлении ходатайства повторно — мотивировку следует дать более развернутой и аргументированной. А если при этом выбрать еще и тактически наилучший момент су­дебного следствия — когда, например, будут исследоваться обстоя­тельства, с которыми ходатайство находится в очевидной связи, то, скорее всего, оно будет удовлетворено.

Однако в вопросе о заявлении ходатайств в подготовительной части судебного заседания есть и другая, не менее важная в тактиче­ском отношении сторона, которая подчас недооценивается прокуро­рами. Речь идет об оценке государственным обвинителем хода­тайств, заявляемых другими участниками процесса и, в первую очередь, стороной защиты.

Так, следует учитывать, что функция защитника обязывает его выявлять только такие обстоятельства, которые оправдывают или смягчают ответственность подсудимого. Поэтому несложно предпо­ложить, что новый свидетель, эксперт или специалист, о допросе которого в суде ходатайствует защита, будет излагать полностью или хотя бы частично оправдывающую подсудимого информацию. При этом защитник уже знает — какую именно (иначе не заявлял бы ходатайства). Для прокурора, таким образом, ходатайство защитни­ка, о вызове в суд нового лица является сигналом, что готовится так-^тический удар по позиции обвинения.

J08 Часть!

Иногда такие ходатайства являются абсолютной неожиданно­стью для государственного обвинителя, и ему придется «с ходу» ориентироваться в их оценке.

Тактическое направление такого «удара» защиты можно опре­делить по мотивировке ходатайства, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 271 УПК РФ заявитель обязан указать, для установления каких именно обстоятельств необходимы дополнительные свидетели, до­кументы и т. п.

Как известно, суд должен выяснить мнение прокурора по пово­ду удовлетворения ходатайств, заявленных другими участниками процесса. Чтобы не допустить ошибки в оценке этих ходатайств, в том числе и защитника, прокурору требуется всесторонне осмыс­лить каждое из них.

Практика свидетельствует, что не всегда ходатайства, особенно заявленные стороной защиты, действительно служат поиску истины по делу. Нередко они, прикрытые внешне позитивными соображе­ниями, имеют деструктивные, «подрывные», и поэтому тщательно скрываемые цели. Например: затянуть судебное следствие, сделать его максимально конфликтным; придать отдельным неточностям, оговоркам, несущественным ошибкам значение серьезных противо­речий, добиваясь этим направления дела на доследование; скомпро­метировать личность, а тем самым и показания субъекта — источ-1 пика обвинительной информации (чаще всего - - потерпевшего), стремясь неправомерно снизить в глазах суда степень опасности действий своегЪ подзащитного. Так, на фоне голословного недове-. I рия заключению эксперта защитник может заявить ходатайство oJ назначении повторной экспертизы в расчете на оправдывающие подсудимого выводы нового эксперта или о допросе в суде новых свидетелей по делу, скажем, об изнасиловании, которые будуш отрицательно (пусть даже объективно) характеризовать мораль-1 ный облик потерпевшей, «обесценивая» тем самым факт ее изна- ] силования.

Тактические задачи для государственного обвинителя в подоб­ных ситуациях разнообразны. В первую очередь, оценив содержание и аргументацию заявленного ходатайства, следует решить — нет лш каких-либо иных, скрытых целей, которых надеется достичь заявив тель ходатайства. И если таковые просматриваются (прежде всегсЯ по результатам изучения материалов дела), то их нужно попытаться I

Общетеоретические и тактические аспекты участия гос. обвинителя... 109

нейтрализовать, высказав мнение о нецелесообразности удовлетво­рения данного ходатайства. Обосновывать мнение следует не только критической оценкой аргументов заявителя, но и анализом тех не-зкелательных последствий, которые принесли бы судебному следст­вию удовлетворение ходатайства. Именно этим будет обеспечивать­ся всесторонность подхода к оценке того или иного ходатайства, что обычно упускается государственным обвинителем.

Возникает вопрос -- где и каким образом получить материал для критики «чужого» ходатайства? Поскольку по закону государст­венный обвинитель имеет право на высказывание мнения по поводу «чужих» ходатайств, то, естественно, он не может быть лишен права разобраться в информации, приводимой заявителем. Иными слова­ми, на предложение председательствующего высказать свое мнение по поводу заявленного защитником ходатайства прокурор может ответить, что аргументы, приведенные заявителем, ему представля­ются недостаточными, в связи с чем он (прокурор) хотел бы задать заявителю несколько вопросов, связанных с его ходатайством. Суду ничего не остается (чтобы самому не задавать таких вопросов) как разрешить прокурору провести этот «микродопрос» заявителя. И тут уже от прокурора — его опыта, профессионализма и, в частности, тактического мастерства зависит получение необходимого критиче­ского материала для обоснования своего мнения о нецелесообразно­сти удовлетворения заявленного ходатайства.

Что касается ходатайств об истребовании вещественных доказа­тельств или документов, практика показывает, что вокруг такого рода ходатайств обычно особой тактической борьбы не происходит. При очевидной значимости конкретных вещественных доказа­тельств или документов для уяснения истины по делу ходатайства об их истребовании в суд подлежат удовлетворению, кем бы они ни заявлялись.

Однако если из материалов, изученных в процессе подготовки к Участию в судебном разбирательстве, видно, что такого рода веще­ственные доказательства или документы имеются, прокурор должен сам заявить ходатайство об истребовании. Этим он лишит тактиче­ского преимущества адвоката и подчеркнет свою объективность, стремление к обеспечению всесторонности и полноты исследования ^Всех обстоятельств дела.

110 Часть I

При невысоком уровне значимости таких доказательств и доку­ментов судьба ходатайств об их истребовании решается с учетом, главным образом, технических трудностей их доставки в суд.

Если эти трудности невелики, то удовлетворение такого хода­тайства допустимо, если же очень обременительны (в силу, напри­мер, больших габаритов или веса вещественных доказательств либо большого количества документов) — то, скорее всего, нецелесооб­разно.

Однако государственному обвинителю не следует чрезмерно увлекаться тактической борьбой с «чужими» ходатайствами. Тому есть ряд причин.

Во-первых, не стоит растрачивать силы и тактический потенци­ал «по мелочам», ибо значение «выигрыша» в рассматриваемых во­просах ничтожно по сравнению с тактической значимостью даже частных успехов при судебном исследовании доказательств.

Во-вторых, заранее трудно безошибочно предугадать, какое хо­датайство окажется полезным в поиске истины, а какое — нет. Для такого предвидения просто бывает недостаточно исходной инфор­мации. Дейл Карнеги писал, что половиной своих ошибок человече­ство платит за то, что принимает решения на недостаточной инфор­мации.

И, в-третьих, слишком частые попытки обвинителя «задавить» ходатайства других участников процесса вряд ли будут свидетельст- i вовать о его объективности. Если к тому же многие из этих попыток окажутся безрезультатными, то он существенно подорвет свой авто- | ритет, причем в самом начале процесса, а это может затруднить дос­тижение успеха в последующем, ибо чем больше суд сомневается в объективности прокурора, тем сложнее убедить его в правильности позиции обвинения, отстаиваемой государственным обвинителем в суде.

Определенные тактические проблемы возникают и при разре­шении судом в подготовительной части судебного заседания вопро­са о возможности рассмотрения уголовного дела в отсутствие кого-либо из намеченных к участию в деле лиц (ст. 272 УПК РФ).

Закон трактует «отсутствие» как неявку кого-либо из участни­ков судебного разбирательства, а равно свидетеля, эксперта или специалиста.

Общетеоретические и тактические аспекты участия гос. обвинителя... 111

Значение факта неявки вызванного в суд лица определяется, с одной стороны, процессуальным статусом данного лица, а с дру­гой — ценностью его показаний (заключения) для уяснения всех обстоятельств исследуемого уголовного дела. Очевидно, что чем выше информационная ценность показаний неявившегося (напри­мер, потерпевшего или свидетеля-очевидца), тем более он необхо­дим в судебном заседании, и что если его явка в суд объективно не­возможна, то должны быть предприняты меры компенсационного характера, например ходатайство о вызове в суд для допроса иных лиц.

Общая тактическая линия отношения прокурора к факту неявки кого-либо из вызванных в судебное заседание лиц диктуется прин­ципом всесторонности, полноты и объективности исследования в суде материалов дела, назначенного к рассмотрению, требованием соблюдения законных интересов участников судебного разбиратель­ства.

Известно, что неявка подсудимого (за исключением случаев, указанных в ч. 4 ст. 247 УПК РФ), прокурора (ст. 246 УПК РФ), а также защитника и переводчика, если их нельзя заменить в данном судебном заседании (ст. 248, 59 УПК РФ), влечет обязательное от­ложение разбирательства по делу. Вопрос о возможности разбира­тельства при неявке остальных участников процесса (исключая не­явку прокурора) разрешается на месте.

Расценив неявку каких-либо участников процесса как факт, тре­бующий отложения судебного разбирательства, государственный обвинитель должен решить для себя, что тактически выгоднее: пред­ложить суду допросить явившихся свидетелей, эксперта или специа­листа либо, напротив, высказаться о нецелесообразности этого.

Если по делу, подлежащему рассмотрению, нет (и не прогнози­руется) ничего необычного, и в суд явились основные свидетели об­винения, то тактически выгодно допросить их, чтобы не вызывать Для этого вторично, не раздражать необходимостью являться в суд в Другое время. Следует иметь в виду, что после отложения судебного Разбирательства, явившиеся лица обсуждают между собой срыв су­дебного заседания и высказывают недовольство необходимостью вторично приходить в суд. Заявление кого-нибудь из них о том, что °н больше не будет «таскаться по этим судам», может получить ана-

112 Часть!

логичный отклик в сознании других и повлечь массовую неявку на повторное заседание суда.

К тому же этой ситуацией могут воспользоваться заинтересо­ванные лица. Они могут провоцировать свидетелей обвинения на неявку и тем самым на повторный срыв разбирательства. Более того, они будут стараться оказать на свидетелей прямое давление с целью склонить к изменению показаний в пользу подсудимого, используя при этом подкуп, шантаж, а то и угрозы насилием, вплоть до убий­ства.

Нельзя упускать из вида и еще один момент. Отложение допро­са явившихся участников процесса на другое время чревато тем, что в жизни кого-то из этих лиц может произойти событие, срывающее и повторную его явку в суд — болезнь, командировка и т. п. Но мо^: | жег случиться и худшее -- смерть, гибель лица, допрос которого был отложен. Тогда возможность допросить его в суде вообще будет утрачена.

Таким образом, в обычных условиях не следует отказываться при отложении судебного разбирательства от допроса явившихся лиц.

Тем не менее практика знает случаи, когда при отложении раз­бирательства по делу ввиду неявки кого-либо из участников суды не I используют возможности допросить явившихся, в том числе и по! предложению прокурора. Каковы же эти случаи, которые делают тактически невыгодными для государственного обвинителя допросы явившихся в суд лиц?

1. Прокурор (по различным причинам) не готов в данный мо­ мент к участию в судебных допросах (плохо себя чувствует или соз­ нает, что наспех, поверхностно ознакомился с делом, а оно сложное, с нюансами; не подготовился к тактической борьбе на допросах и т. п.).

1. Не явился важнейший свидетель обвинения, потерпевший, а тем более — несколько, в силу чего допрос других явившихся не создаст у суда убеждения в доказанности обвинения, а, скорее всегоj приведет к обратному результату.

1. Доказательственная база обвинения минимальна, в силу чего дробление процедуры ее исследования на два (или даже более) раз­ новременных этапа не только ослабит общее впечатление о доказан­ ности обвинения, но и, что еще хуже, даст существенные преимущб'

2. Общетеоретические и тактические аспекты участия гос. обвинителя... 113

ства при последующем разбирательстве дела стороне защиты. За­щитник, ознакомившись с цепью обвинительных доказательств при первом слушании дела, может скорректировать план защиты, до­полнить его ко второму слушанию новыми ходатайствами, тогда как сторона обвинения из этого перерыва ничего полезного для себя из­влечь не сможет.

Если государственный обвинитель при отложении разбиратель­ства приходит к убеждению о нецелесообразности допроса явив­шихся, то, обосновывая в своем мнении эту позицию, он, разумеет­ся, не должен раскрывать своих тактических интересов. В качестве основного аргумента полезно использовать такой: не следует разры­вать единый процесс познания инкриминированных подсудимым преступных событий на части, разделенные временным интервалом в несколько дней. В защиту этого положения могут быть приведены различные доводы — что это: 1) затруднит комплексную оценку до­казательственной базы; 2) лишит участников процесса возможности в полном объеме использовать в суде шах-матный допрос.