§ 34. Понятие релятивизма и его разветвления

Для целей критики психологизма мы должны еще уяснить (высту­пающее также в упомянутой метафизической теории) понятие субъек­тивизма или релятивизма. Первоначальное понятие его очерчено фор­мулой Протагора: "человек есть мера всех вещей", поскольку мы толкуем ее в следующем смысле: мера всякой истины есть индивидуальный че­ловек. Истинно для всякого то, что ему кажется истинным, для одного - одно, для другого - противоположное, если оно ему представляется именно таковым. Мы можем здесь, следовательно, выбрать и такую фор­мулу. Всякая истина (и познание) относительна в зависимости от выска­зывающего суждение субъекта. Но если вместо субъекта мы возьмем центральным пунктом отношения случайный вид существ, высказываю­щих суждение, то возникнет новая форма релятивизма. Мерой всякой человеческой истины является здесь человек, как таковой. Каждое суж­дение, которое коренится в специфических свойствах человека, в кон­ституирующих эти свойства законах, - для нас, людей, истинно. По­скольку эти суждения относятся к форме общечеловеческой субъектив­ности (человеческого "сознания вообще"), здесь также говорят о субъ­ективизме ( о субъекте как первичном источнике знания и т. п.). Лучше воспользоваться термином релятивизм и различать индивидуальный и специфический релятивизм; ограничивающая связь с видом homo опре­деляет последний как антропологизм. Мы обращаемся теперь к критике, которую мы в наших интересах должны развить самым тщательным об­разом.

§ 35. Критика индивидуального релятивизма

Индивидуальный релятивизм есть такой явный,- я готов почти ска­зать - наглый скептицизм, что если его вообще когда-либо и выдвигали серьезно, то во всяком случае не в новое время. Стоит только выставить это учение, как оно тотчас уже опровергнуто, - впрочем, лишь для того, кто понимает объективность всего логического. Субъективиста, как и всякого открытого скептика вообще, нельзя убедить,- раз у него нет рас­положения к тому - что такие положения, как принцип противоречия,

257

коренятся в самом смысле истины, и что сообразно с этим должна быть признана именно противоречивой речь о субъективной истине, которая для одних - одна, для других - другая. Его нельзя убедить и обычным воз­ражением, что он, выдвигая свою теорию, желает убедить других, стало быть, предполагает объективность истины, которой не признает в тези-, се. Он, разумеется, ответит: в своей теории я высказываю свою точку зрения, которая истинна для меня и не должна быть истинна для кого-либо другого. Даже самый факт своего субъективного мнения он будет утверждать как истинный только для его собственного я, но не сам по себе¹. Но дело не в возможности убедить и привести к сознанию своего заблуждения того или другого субъективиста, а в том,чтобы объективно опровергнуть его. Опровержение же предполагает как опору известные самоочевидные и тем самым общеобязательные убеждения. Нам, нор­мально предрасположенным людям, таковыми служат те тривиальные самоочевидности, о которые разбивается всякий скептицизм, так как по­средством них мы познаем, что скептические учения в собственном и строгом смысле противоречивы: в содержании их утверждений отрица­ется то,что вообще принадлежит к смыслу или содержанию каждого ут­верждения и, следовательно, не может, не приводя к бессмыслице, быть отделено ни от какого утверждения.