§ 63. Продолжение. Единство теории

Теперь спрашивается, чем же определяется единство науки и тем самым единство области? Ибо не каждое соединение истин в группу, ко­торое, ведь, может быть и чисто внешним, создает науку. К науке при­надлежит, как мы сказали в первой главе¹, известное единство связи обоснования. Но и этого еще не достаточно, так как это, правда, указы­вает на обоснование как на нечто, по существу принадлежащее к идее науки, но не говорит, какого рода единство обоснований составляет на­уку.

Чтобы достигнуть ясности, предпошлем несколько общих утверж­дений.

f Научное познание, как таковое, есть познание из основания. Знать чего-либо значит усматривать необходимость, что дело обстоит так, а не иначе. Необходимость как объективный предикат истины (которая тогда называется необходимой истиной) обозначает именно закономер-, ную обязательность соответствующего отношения вещей². Стало быть, / усмотреть соотношение вещей как закономерное или его истину как не-! обходимую и обладать познанием основания соотношения вещей или его истины - суть равнозначные выражения. Впрочем, в силу естественной эквивокации, называют необходимой и каждую общую истину, которая сама высказывает закон. Соответственно первоначально определенному смыслу, ее следовало бы скорее назвать объясняющим основанием за­кона, из которого вырастает класса необходимых истин.

Истины распадаются на индивидуальные и родовые. Первые (expli-cite или implicite) содержат утверждения о действительном существова­нии индивидуальных единичностей, тогда как последние совершенно свободны от этого и только дают возможность (исходя из одних поня­тий) заключать о возможном существовании индивидуального.

Индивидуальные истины, как таковые, случайны. Когда в отноше­нии их говорят об объяснении из оснований, то речь идет о том, чтобы показать их необходимость при известных предполагаемых условиях. А именно, если связь одного факта с другими закономерна, то бытие этого факта определено как необходимое на основании законов, регулирую-

1. Ср. § 6. Под словом "наука" мы разумеем там, правда, более ограниченное понятие - именно, понятие теоретически объясняющей, абстрактной науки. Однако это не составляет суще­ственного различия, особенно ввиду выдающегося положения абстрактных наук, о чем мы будем говорить ниже.

2. Речь идет, следовательно, не о субъективном, психологическом характере соответствующего суждения, например, о чувстве принужденности и т. п. В каком отношении идеальные пред­ меты и, тем самым, идеальные предикаты таких предметов стоят к субъективным актам, - это мы уже отчасти наметили в § 39. Подробнее во II части.

336

щих связи соответственного вида и при предположении соответствую­щих обстоятельств.

Если речь идет об обосновании не фактической, а родовой истины (которая в отношении возможного применения к подчиняющимся ей фактам сама, в свою очередь, носит характер закона),то мы обращаемся к известным родовым законам и путем специализации (а не индивиду­ализации) и дедуктивного вывода получаем из них обосновываемое по­ложение. Обоснование родовых законов необходимо ведет к известным законам, которое по своему существу (стало быть, "в себе", а не только субъективно или антропологически) не поддаются дальнейшему обосно­ванию. Они называются основными законами.

Систематическое единство идеально замкнутой совокупности зако­нов, покоящейся на одной основной закономерности, как на своем пер­вичном основании, и вытекающей из него путем систематической дедук­ции, есть единство систематически завершенной теории. Основная за­кономерность состоит при этом либо из одного основного закона, либо из соединения однородных основных законов.

Теориями в этом строгом смысле мы обладаем в лице общей ариф­метики, геометрии, аналитической механики, математической астроно­мии и т. д. Обыкновенно понятие теории считается относительным, а именно в зависимости от того многообразия единичностей, над которым она господствует и которому поставляет объясняющие основания. Об­щая арифметика дает объясняющую теорию для нумерических и конк­ретных числовых положений; аналитическая механика - для механиче­ских фактов; математическая астрономия - для фактов тяготения и т. д. Но возможность взять на себя функцию объяснения есть само собой ра­зумеющееся следствие из сущности теории в нашем абсолютном смысле. В более свободном смысле под теорией разумеют дедуктивную систему, в которой последние основания еще не суть основные законы в строгом смысле слова, но в качестве подлинных оснований приближают нас к ним. В последовательности ступеней законченной теории - теория в этом свободном смысле образует одну ступень.

Мы обращаем внимание еще на следующее различие: каждая объ­ясняющая связь дедуктивна,но не каждая дедуктивная связь имеет зна-чение объяснения. Все основания суть предпосылки, но не все предпо­сылки суть основания. Правда, каждая дедукция есть необходимая де­дукция, т. е. подчинена законам; но то,что заключения выводятся по за­конам (по законам умозаключения) еще не означает, что они вытекают из законов и в точном смысле слова "основаны" на них.Впрочем, каждую предпосылку,в особенности общую,принято называть "основанием" вы­водимого из нее "следствия" - на эту эквивокацию следует обратить вни­мание.

337