§ 65. Вопрос об идеальных условиях возможности науки или теории вообще

А. В ОТНОШЕНИИ АКТУАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ

Теперь мы поставим важный вопрос об "условиях возможности на­уки вообще". Так как существенная цель научного познания может быть достигнута лишь через посредство теории в строгом смысле номологи­ческих наук, то мы заменяем этот вопрос вопросом об условиях возмож­ности теории вообще. Теория, как таковая, состоит из истин, и форма их соединения дедуктивна. Следовательно, ответ на наш вопрос вклю­чает в себя ответ на более общий вопрос, а именно на вопрос об условиях возможности истины вообще, а также дедуктивного единства вообще. Форма постановки вопроса,разумеется,обусловлена историческими от­голосками. Мы имеем здесь дело, очевидно, с безусловно необходимым обобщением вопроса об "условиях возможности опыта". Единство опы­та есть, ведь, для Канта единство предметной закономерности; следова­тельно, оно входит в понятие теоретического единства.

Однако смысл вопроса требует более точной формулировки. Не­посредственно вопрос будет, вероятно, понят в субъективном смысле; в этом смысле его лучше было бы выразить в виде вопроса об условиях возможности теоретического познания вообще или, в более общей фор­ме, об умозаключении и познании вообще, и притом в его возможности для всякого человеческого существа вообще. Эти условия суть отчасти реальные, отчасти идеальные. Первых, психологических, условий мы здесь не будем касаться. Само собой разумеется, к возможности позна­ния в психологическом отношении принадлежат все те причинные усло­вия, от которых зависит наше мышление. Идеальные условия возмож­ности познания могут быть, как мы уже говорили¹, двоякого рода. Они суть либо ноэтические, т. е. вытекают из идеи познания, как таковой, и притом a priori, без всякого отношения к эмпирической особенности че-

1 Ср. выше § 32. Там я просто противопоставил ноэтические условия теоретического познания и объективно-логические условия самой теории, так как для установления точного понятия о скептицизме не имело значения более тонкое различение. Но здесь, где мы должны сполна уяснить все соответствующие отношения, представляется полезным смотреть также и на логические условия прежде всего, как на условия познания, и лишь затем придать им прямое отношение к самой объективной теории. Разумеется, это не нарушает сущности нашего взгляда, а, наоборот, лишь точнее его раскрывает. То же применимо и к тому, что здесь приняты во внимание эмпирически субъективные условия познания наряду с ноэтическими и чисто логическими. Мы при этом, очевидно, извлекаем пользу из критических рассуждений о теории очевидности в логике. Ср. выше § 50, Очевидность, ведь, есть не что иное, как характер познания, как такового.

340 '

ловеческого познавания в его психологической обусловленности; либо же чисто логические, т. е. коренятся только в "содержании" познания. Что касается первого, то a priori очевидно, что мыслящие субъекты во­обще должны, например, обладать способностью совершать все виды ак­тов , в которых осуществляется теоретическое познание. В частности, мы как мыслящие существа должны быть в состоянии с очевидностью ус­матривать суждения как истины и истины как следствия других истин; и опять-таки усматривать законы, как таковые, законы как разъясняю­щие основания, основные законы как первичные принципы и т. д. Но, с другой стороны, очевидно также, что сами истины и, в частности, зако­ны, основания, принципы суть то, что они суть, независимо от того, ус­матриваем ли мы их или нет. Так как они имеют значение, не поскольку мы их усматриваем, а, наоборот, так как мы усматриваем их, поскольку они имеют значение, то их надо считать объективными или идеальными условиями возможности их познания. Следовательно, априорные зако­ны, принадлежащие к истине, как таковой, к дедукции, как таковой, и к теории, как таковой, должны быть характеризованы как законы, вы­ражающие идеальные условия возможности познания вообще или де­дуктивного и теоретического познания вообще, и притом условия, ко­торые коренятся в самом "содержании" познания.

Здесь речь идет, очевидно, об априорных условиях познания, кото­рые могут быть рассмотрены и исследованы вне всякого отношения к мыслящему субъекту и к идеи субъективности вообще. Ведь эти законы по содержанию своего значения совершенно свободны от такого отно­шения, они не говорят, хотя бы даже в идеальной форме, о познавании, о процессе суждения, умозаключения, представления, обоснования и т. п., а говорят об истине, понятии, положении, умозаключении, осно­вании и следствии и т. д., как мы это подробно разъяснили выше¹. Но само собой разумеется, что эти законы могут быть с очевидностью ви­доизменены так, что получают прямое отношение к познанию и субъекту познания и тогда говорят даже о реальных возможностях познавания. Тут, как и в других случаях, априорные утверждения о реальных воз­можностях возникают путем перенесения идеальных (выраженных в чи­сто родовых положениях) отношений на отдельные эмпирические слу­чаи².

В сущности идеальные условия познания, которые мы отличаем в качестве ноэтических от объективно-логических, суть не что иное, как подобные видоизменения этих, принадлежащих к чистому содержанию познания, закономерных уразумений; благодаря таким видоизменениям эти знания становятся плодотворными для критики познания, а затем, путем дальнейших видоизменений, для практически логического норми­рования познания. (Ибо сюда примыкают и нормативные видоизмене­ния чисто логических законов, о чем так много говорилось выше.)

Ср. выше § 47.

Ср. арифметический пример в § 23.

341