Смысл протоимперской доктрины

К ее созданию причастны многие идеологи, основным же считают старца Филофея, монаха Елеазарова монастыря из-под Пскова, кото­рый в ряде посланий великому князю Василию III, Ивану Грозному и другим адресатам изложил основные ее принципы: падение "первого Рима!" от язычников и "второго Рима" от мусульман за прегрешения против веры; наступление эпохи "Третьего Рима", после которого "чет­вертому" не быть; ответственность России за весь православный мир; борьба за чистоту веры, укрепление властей духовной и светской в их взаимной "симфонии" как тесного сотрудничества при разделении функ­ций [8, с. 162-166].

В историческом контексте того времени концепция "Москва — Тре­тий Рим" была не русской выдумкой, но всего лишь одной из версий общеевропейской теории "Roma aeterna" (Рима вечного), распростра­ненной во многих христианских странах. Достаточно вспомнить о Священной Римской империи Габсбургов или именование польской средневековой столицы Кракова "Третьим Римом". Отечественная вер­сия не столько носила гегемонистский характер, сколько была реакци­ей на вселенские притязания папского престола, правителей крупней­ших государств Европы и средством самоутверждения весьма далеко­го от всемогущества Московского царства.

Дальнейшее развитие эта концепция получила в «Сказании о князь­ях Владимирских», где обосновывалось происхождение правящей ди­настии Рюриковичей от римского императора Августа, а титула "царь" — от "цезарь", передача регалий византийских императоров — шапки Мономаха, барм, скипетра и державы — российским прави­телям. В «Повести о белом клобуке» рассказывается легенда о священ­ническом уборе (подобие которого станет носить глава русской церкви), врученном первым христианским императором Константином римскому папе Сильвестру, который отдал его после разделения церквей констан­тинопольскому патриарху, а тот по ангельскому внушению отослал на Русь в Новгород [25, т. 9, с. 178-219]. «Степенная книга царского родословия», составленная по указанию митрополита Макария, вклю­чает перечень правителей Руси от св. Владимира до Ивана IV, первым официально венчавшимся на царство и, стало быть, законно носившим титул "царь".

По воле самодержца был создан грандиозный «Лицевой летописный свод» из десяти томов с тысячами миниатюр, где последовательно проводилась идея о провиденциализме мировой истории, о России как наследнице великих монархий и оплоте православия, центром которого стала Москва. Важными централизаторскими мероприятиями были: создание «Великих Миней Четиих» митрополита Макария, содержав­ших чтения на каждый день года, где, помимо житийной и благочести­вой литературы, содержалось немало текстов богословско-философского характера, принадлежавших Иоанну Дамаскину, Дионисию Ареопаги- ту, Юстину Философу, Иоанну Экзарху Болгарскому и другим почитае­мым авторитетам; решения Стоглавого собора 1551 г. об унификации богослужебной практики; начало книгопечатания, положенное в России Иваном Федоровым; регламентация частной жизни по «Домострою» в "научение и наказание всякому христианину".

В «Переписке Ивана Грозного и Андрея Курбского» самодержец отстаивал идею абсолютистской без ограничений монархии; его оппо­нент, бежавший в Литву, выступал за просвещенную монархию европей­ского типа с соблюдением законности и прав родовой знати [3, 7, с. 16-107]. Принципиальный спор двух точек зрения на развитие россий­ской государственности закончился в пользу первой, однако ничем не сдерживаемая тирания Ивана Грозного привела впоследствии к его личной трагедии, к устранению династии Рюриковичей и тяжелейшему политическому кризису эпохи Смутного времени [1, вып. 2, ч. 1, с. 375].

Что касается опального князя, то он должен войти в историю отече­ственной философии как энтузиаст изучения наследия Иоанна Дамаски­на, как автор «Сказа о логике», «Толкования на дщицу кафегорий», «Сказания о древе Порфирия» и переработки «Trivii Erotemata» под названием «От другие диалектики Иоанна Спанинбергера о силогизме вытолкована», которое стало первой печатной русской книгой по ло­гике, изданной в Вильно в 1586 г. (Н.К. Гаврюшин).

Для глубокого понимания древнерусской мысли, кроме письмен­ных источников, важно привлечение всего комплекса памятников куль­туры. Так, концепция "Москва — Третий Рим" воплощена не только в текстах, но и произведениях искусства, например в шатровом цар­ском месте внутри Успенского собора, в росписях Грановитой палаты, в иконах и фресках на историософские сюжеты. Наиболее же впечат­ляющим выражением этой доктрины стал ансамбль Московского Крем­ля, для создания которого специально пригласили итальянских зод­чих, наследников "Первого Рима". Величественный державный вид сердца российской государственности создавался целенаправленно как воплощенная в камне идея незыблемого могущества.