2. Философская теология III в.

Основные особенности этого важнейшего этапа: преодоление гно­стицизма и переход от "чистой" апологетики к системосозидающему теоретизированию; смена философских парадигм (после Оригена на Востоке стоицизм уступает место платонизму); аллегорическое толко­вание Св. Писания приобретает статус универсального метода; нако­нец, поляризуются и системно оформляются два составных элемента христианского учения — рефлексивный и собственно религиозный.

Греческая патристика

Новое время ставило новые задачи, выполнение которых не было возможно вне центров религиозной учености (подобных античным философским школам), способных концентрировать интеллектуаль­ные силы христианского мира. Первым таким центром стала Алексан­дрийская богословская школа в лице главных ее представителей — Климента и Оригена. Выдающееся значение Александрийской школы состоит в том, что после апологетов она приняла на себя поиски синтеза (но на качественно ином уровне) христианских ценностей и эллинского знания при максимальной опоре на высшие достижения последнего. В александрийской теологии отчетливо кристаллизовался рефлексив­ный "полюс" христианства.

Первым известным главой школы был Пантен; он не оставил сочинений. Его учениками были корифеи школы Климент и совсем еще юный Ориген.

Тит Флавий Климент (ок. 150-216) родился в языческой семье (возможно, в Афинах) и получил прекрасное образование. Христиа­нином он стал уже в сознательном возрасте. После долгих путешест­вий в поисках истины по Италии, Сирии и Палестине Климент достиг Александрии и около 200 г. сменил Пантена во главе школы. Двумя или тремя годами позже из-за гонений Септимия Севера Климент переселился в Каппадокию, где и прожил последние годы.

В историю патристики Климент вошел как создатель первой уни­версальной системы христианской педагогики, которая одновремен­но была и его теоретической системой. Климент — вероятно, первый универсально образованный христианский мыслитель — знаток фило­софии, мифологии, литературы (в том числе христианской), географии. Цель Климента — превратить христианское учение в упорядоченную систему знания, предполагающую упорядоченное же ее усвоение. Основные сочинения Климента составляют своеобразную "трилогию", объединенную общим педагогическим замыслом. «Протрептик» (или «Увещание к эллинам») изучается на подготовительной ступени; задача этого сочинения — отвратить от суеверий и приблизить к вере. «Педа­гог» — вторая ступень, служащая исцелению страстей и воспитанию души. Высшую ступень, ступень Богопознания составляют «Строматы» (букв, "лоскутный ковер") — самое значительное сочинение Климен­та; здесь излагается сумма христианской мудрости, истинный гносис.

Развивая позицию апологетов, Климент приходит к тезису о гармо­нии веры и разума. Однако вера — предварительная ступень совер­шенства и лишь подводит к гносису; именно в этом смысле знание невозможно без веры. С помощью аллегорического метода разум позволяет открыть и прояснить содержание веры. Философия необ­ходима для того, чтобы перейти от веры к истинному знанию. Весь мир — Афины («Протрептик» 11). Прочие науки служат философии так же, как сама философия служит теологии («Строматы» I 5, 2, 19): этот тезис Климент впервые формулирует абсолютно четко.

Гносис сочетает две стороны: Богопознание (теологий) и высшее нравственное совершенство. Положительное Богопознание, повторяет Климент, в полной мере невозможно. Знать можно лишь то, чем Бог не является. Апофатика, таким образом, приобретает здесь классичес­кий облик. Бог выше всего сущего, выше единичности. Он бесконечен, безвиден и не имеет имени. Познается Он лишь в Сыне-Логосе, Кото­рый есть Сила и Мудрость Отца, существует от века и не-тварен. Логос — "энергия" Отца, посредник между Ним и миром, закон и разум всего сущего. Логос стоит вслед за Отцом, и чем дальше от Логоса, тем слабее связь с первоосновой бытия. Святой Дух — на третьем месте в Божественной Триаде. Мы видим, что апологетичес­кий субординационизм у Климента сохраняется.

Высшая ступень Богопознания должна сопровождаться нравствен­ным совершенством. Гносис, следовательно, есть устойчивое интеллек­туально-нравственное состояние, в котором знание о Боге сочетается с аскетической безупречностью и герменевтической искушенностью. На высшей ступени гносиса платонический идеал созерцания сливается с христианским идеалом любви к Богу и ближнему. Однако этические воззрения Климента выдают влияние стоического идеала "бесстрастия", так как Бог — высшее нравственное совершенство — лишен страстей.

Преемником Климента во главе Александрийской школы стал Ори- ген (ок. 185-263/264) — одна из самых необычных (чтобы не ска­зать — экстравагантных) фигур патристики как в человеческом, так и в интеллектуальном отношении. "Судьба Оригена, — писал Евсевий Кесарийский, посвятивший Оригену почти всю шестую книгу своей «Церковной истории», — представляется мне уже, так сказать, с пе­ленок чем-то необыкновенным" (VI 2,2). Ориген родился в христиан­ской семье и с детства посещал начальные классы Александрийской школы, где слушал Пантена и Климента. Когда во время гонений был схвачен его отец, Ориген так стремился разделить его судьбу, что лишь благодаря хитрости матери, спрятавшей всю одежду сына, ос­тался в живых (Евсевий, «Церковная история» VI 2, 6). В 203 г. он возглавил школу после отъезда Климента и вел самый аскетический образ жизни. Распространена легенда, что Ориген добровольно оско­пил себя в молодости, дабы целиком отдаться ученым занятиям (VI 8, 1-3). В возрасте 25 лет он, возможно, слушал известного философа Аммония Саккаса, у которого несколько позже учился основатель неоплатонизма Плотин. Так в лице Оригеиа зримо встретились две культурные традиции — эллинства и христианства. Почти тридцать лет Ориген плодотворно трудился в Александрии, но затем обстановка в городе ухудшилась. В 232/233 гг., когда родился ученик Плотина Порфирий, Ориген переселился в Кесарию Палестинскую и открыл там собственную школу. Погиб он мученической смертью при очеред­ных гонениях.

Необыкновенная работоспособность также выделяет Оригена в ряду прочих отцов церкви. Он один написал больше, чем все предшествую­щие церковные авторы вместе взятые, и в этом отношении с ним можно сравнить только Августина. Такая продуктивность отчасти объясня­лась рациональной организацией работы: сам Ориген только диктовал многочисленным стенографистам; затем целый штат каллиграфов пере­писывал и размножал записи. По образованности и широте интересов Ориген не уступает Клименту, а в знании священных текстов превос­ходит большинство отцов церкви. Он составил комментарии почти на все книги Св. Писания и по всем основаниям является родоначальни­ком христианской библеистики. Но не это самое главное.

Ориген — выдающийся систематический ум не только ранней, но и всей патристики, создавший первую стройную теорию философ­ской теологии, основанную на лучших достижениях эллинской мысли и во многом сходную с учениями неоплатоников. Многое в этой тео­рии вызывало сомнения уже в III и IV вв.; на V Вселенском соборе в Константинополе (553 г.) учение Оригена было окончательно призна­но неканоническим. Вот почему Ориген не считается настоящим от­цом церкви, а большинство его сочинений утрачено.

В христианстве Ориген видел вершину греческой философии, и образцом для него (как для всей патристики после него) стал Платон. Здесь находит свое объяснение интерес Оригена к строгой методике доказательства, к математике, логике и числовой символике. Аллего­рический метод, в свою очередь, становится у него главным средством экзегезы. Основы теории изложены в сочинении «О началах» (сохра­нилось в латинском переводе). В книге I речь идет о Боге как вечном источнике всего сущего; в книге II — о мире и его творении; в книге III — о человеке и его назначении; наконец, книга IV трактует об откровении и способах его постижения. Таковы "начала", первые прин­ципы всякого исследования мира, а весь трактат является первым образ­цом цельного христианского вероучения, открывающим эпоху универ­сальных догматических систем.

Во введении (в книге I) Ориген разъясняет свою методику иссле­дования "начал". Истины веры делятся на существенные (важнейшие догматы, сведенные в Символы веры) и менее существенные (о кото­рых, к тому же, в Писании сказано недостаточно четко или вовсе не сказано). В существенных истинах свобода мнений недопустима, тогда как по частным вопросам (касающимся преимущественно тварного ми­ра) теолог волен полагаться на собственный разум (конечно, в согла­сии со Св. Писанием). Так впервые четко формулируется метод спе­кулятивной теологии, которого, однако, сам Ориген придерживался далеко не всегда, вторгаясь "умствованиями" и в "запредельные" сферы. "Техническая" часть методики (изложенная отдельно) — "трехсту­пенчатая" аллегореза, выделяющая в тексте три уровня смысла: бук­вальный, душевный (этический) и духовный (отвлеченно-теологичес­кий) («О началах» IV 11).

Бог Оригена - сверхсущая и непознаваемая "монада", превышаю­щая все, что в принципе можно о ней сказать. Лишь отчасти Бога можно познать по Его творениям. Сын Божий, - вечносущий Логос Премудрость Божья, - подобен лучу света, исходящему из первоис- тока, и в потенции содержит в себе все мироздание. Логос есть как бы образ первообраза, его отражение. Но по отношению к тварному миру Логос - первообраз, "идея идей", и все вещи суть отражения Логоса но не Бога-Отца. Логос, таким образом, является посредником между Богом и миром, и в Нем первоначальная монада развертывается во множественность. Святой Дух стоит за Сыном-Логосом в иерархии Божественных Ипостасей и пронизывает все мироздание. Первая Ипо­стась существует субстанционально, две другие — акцидентально. Сле­довательно, Сын и Дух рождаются не из "сущности" Отца. К тому же, действие Отца простирается на все существующее, сына — на все разумное, Святого Духа - на святое (I 2-3). Отрицание единосущно- сти — важнейший неканоничный тезис Оригена, а тринитарную про­блему Ориген решает в духе столь же неканоничного субординацио- низма. Вместе с тем, он близок к формуле Триипостасного единства.

Как в неоплатонической системе Ум вечно рождается из Единого, так у Оригена Вторая Ипостась — из Первой. Акт творения мира Ориген тоже мыслит вне времени (ибо нельзя представить Бога не Всемогущим, не Творцом). По оценке Спасского (9, 89), это "самый блестящий пункт в догматической системе Оригена" (12, с. 89), но, добавим, в такой же степени неканоничный и влекущий за собой цепь столь же неприемлемых для ортодоксальной догматики выводов. Твар- ный чувственный мир существует во времени и не является единствен­но возможным: миры сменяют друг друга постоянно (II 1; III 5). Так Ориген возвращается к старинной идее множественности миров. Но тогда души способны переселяться из одного мира в другой, и Ориген возрождает пифагорейско-платоническую идею предсуществования душ (II 8). Душа представляет собой нечто среднее между плотью и ду­хом. Она способна приближаться к Богу и тогда становится умом, чистым духом, но может и отклониться к материи, чистому небытию. Таково свойство свободы выбора, которой наделены все разумные существа, и свобода есть единственная причина зла в мире. Зло же есть отпадение от полноты бытия к небытию (II 8; III 1 сл.) — здесь Ориген предвосхищает важнейший тезис неоплатоников. Соединение с материей — это наказание для душ. Но, поскольку благо и зло присущи твари лишь акцидентально (и в чувственном мире не может быть субстанциального блага и зла), ни одно разумное существо (включая и самого дьявола) не обречено на зло и, в принципе способ­но возвыситься к благу. Разумные существа образуют мировую иерар­хию, место в которой зависит от степени нравственного совершенства. Так Ориген в чисто платоническом духе дает этике онтологическое обоснование. Конечная задача человека — спасение, "восстановление" и возвращение к Богу, что, по мысли Оригена, неизбежно и для всего мира. Таковы истины, которые разум должен извлечь из Писания

.Некоторые пункты своей системы Ориген изложил в полемичес­ком трактате «Против Кельса». Наконец, в небольшом сочинении «О молитве» изложены основные идеи христианской аскетики, оказав­шие большое влияние на развитие аскетической и монашеской литера­туры.

Учение Оригена благодаря своей блестящей философичности, глу­бине и оригинальности в большинстве отношений определило дальней­шие пути развития патристики. Самым известным из учеников Оригена был Григорий Неокесарийский (ум. ок. 275), суммировавший в по­хвальной речи Оригену метод своего учителя. Научные традиции в основанной Оригеном школе поддерживал Памфил Кесарийский (ум. ок. 310), написавший обширную «Апологию Оригена». Учеником Пам- фила и последователем Оригена был известный историк церкви и тео­лог Евсевий Кесарийский (ум. 339). Особым уважением Ориген поль­зовался у Каппадокийцев (см. ниже), которые составили антологию важ­нейших текстов из его сочинений. Напротив, с антиоригеновских позиций (по крайней мере внешне) выступали богословы Павел Самбсатский и его ученик Лукиан (ум. 312). Лукиан, выдающийся библеист и в этом смысле конкурент Оригена, считался основателем Антиохийской богословской школы и был учителем знаменитого пресвитера Ария, осужденного на I Вселенском соборе в Никее (325 г.).