на товары. Им пользуются для оплаты и покупки в обществах государственного типа с рынками. Но часто средства обращения в большинстве государств используют вначале в соединении с продуктовыми вкладами.

Главная польза от вкладов в виде материальных ценностей состоит в их способности поддаваться централизации. Поскольку престижные товары и валюта высоко ценятся, и в особенности из-за их транспортабельности, богатство в виде ренты или дани можно перемещать на значительные расстояния и хранить централизовано. Такие способы вкладов требуют мало места, а ценность их не теряется из-за порчи. Богатство легко поддается централизации, и его легко защищать под сводами административных центров.

Главное же неудобство вкладов в виде материальных ценностей заключается в том, что средства оплаты (богатство) невозможно использовать прямо, чтобы поддержать тех, кто работает на вождество или государство. Вы не сможете съесть престижные товары или валюту; они требуют рынков, где богатство можно конвертировать в продукты первой необходимости (Brumfiel 1980). И когда рынки разрушены, то и богатство теряет ценность. Кроме того, чтобы поддержать большой, неземледельческий, урбанистический сектор, крупные настоящие государства только и могут развиваться, используя валютную систему для налогообложения и оплаты и конвертируя валюту на рынке. Поэтому-то государства часто определяют как урбанистические, рыночно-ориентированные общества.

Теории появления войска

То, как с подъемом сложных обществ соотносятся войны и появление войска, продолжает эту же тему. Как мы видели у локальных групп, рост населения и интенсификация жизнеобеспечения усиливают конкуренцию между сообществами за землю. Локальная группа стремится защитить права своих членов на использование земель, и, в конце концов, стремится выстроить межгрупповые формы коллективности, которые обеспечат ей союзников и урегулируют войны. Но что происходит, если население продолжает расти, а ресурсы используются все интенсивнее?

Отношение войн к утверждению региональных политий исследовал Карнейро (Carneiro 1970b, 1981). Он доказывает, что и вождества и государства – это общества воинов и милитаристов. Никто добровольно не подчинится региональному порядку; популяции надо завоевать и силой включить внутрь него. Как бы то ни было, растущие популяции, в конце концов, оказываются стесненными, как географически, так и социально. И некуда идти: вся открытая местность уже занята и востребована, и люди тесно привязываются к своей земле, которую вынуждены защищать от соседних групп. Межгрупповая конкуренция и войны требуют от группы посильнее, чтобы она в своем выборе поставила на лидеров, которые, чтобы защитить территорию, мобилизуют и координируют воинов и заключают союзы. То, что популяции с эффективным военным лидерством вытесняют популяции, в военном отношении организованные хуже, – суровая реальность (Carneiro 1967).

В вождествах воины являются профессионалами, прикомандированными непосредственно к вождям, и используются для завоевания и принуждения; и характерно, когда вождь изображает из себя воина-победителя с львиным сердцем, от которого исходят и безопасность, и все выгоды. В государствах войско может стать большим и сильно структурированным институтом, предназначенным как для имперской экспансии, так и для внутреннего управления. В обоих случаях

227