джем, организовывается на принципах родства, но его новые функции, как регионального, неумолимо ведут к изменениям в самом этом способе организации. Формы и институты, основанные на родстве, постепенно уступают место дотоле неизвестным бюрократическим институтам, предназначенным для решения проблем общества, объединяющегося в куда большей степени.

В прошлом антропологи недостаточно подчеркивали динамическую природу эволюционных изменений, возможно потому, что удобство «стадиальной» типологии заставляло их задавать простые вопросы о происхождении, например такие: Что стало причиной эволюции вождеств? Как покажет эта книга, вождества не появились внезапно и их нельзя рассматривать, как прямые следствия какогото одного условия. Любая подобная сложная социальная форма развивается скорее постепенно, отвечая на количественные изменения переменных – интенсификации, интеграции и расслоения. Новый уровень интеграции может не представлять собой значительного качественного изменения, если интеграция не сопровождается изменениями других переменных; и она может быть настолько слабой, что тут же обернется фрагментацией, подобно империи Хэйян в средневековой Японии (раздел 12). С нашей точки зрения, важнее понять, как достигают нового уровня интеграции, и как он становится стабильным, чем отвечать на какой бы то ни было простой вопрос о происхождении; и это и будет нашей задачей в этой книге.

План этой книги

В этой книге выделено три части, которые соотносятся с тремя предложенными нами уровнями переломного характера в социокультурной интеграции: «Группа на уровне семьи», «Локальная группа» и «Региональная полития». В таблице 1 приводятся этнографические случаи, вокруг которых будет происходить дискуссия, и те уровни интеграции, которым они соответствуют. Только при тщательном исследовании этих случаев, вкупе с имеющимися археологическими свидетельствами о доисторических временах, мы, возможно, начнем понимать эволюцию политической экономики. И только так можно будет добиться плодотворного сочетания однолинейной теории универсальных стадий с многолинейной теорией альтернативных линий развития, проистекающих из уникальных условий окружающей среды и истории.

Таблица 1 Случаи, рассматриваемые в данной книге

Социоэкономический	Раз-		Случай	Область
уровень	дел
СЕМЕЙНАЯ ГРУППА
Не знакома с доме-	3	1.	Шошоны, Большой Бассейн	Северная Америка
стикацией		2.	Кунг, пустыня Калахари	Африка
Знакома с ней	4	3.	Мачигенга, Перуанская Амазония	Южная Америка
ЛОКАЛЬНАЯ ГРУППА		4.	Нганасаны, Северная Сибирь	Азия
Ацефальная	6	5.	Яномамо, Венесуэльское нагорье	Южная Америка
локальная	7	6.	Эскимосы, Северный склон Аляски	Северная Америка
группа		7.	Тсембага маринг, Центральная Но-	Австралазия
		вая Гвинея
		8.	Туркана, Кения	Африка
			38

Группа, возглавляе-	8	9. Индейцы Северо-западного побе-		Северная Америка
		режья
мая бигменом		10.	Центральные энга, горные районы	Австралазия
		Новой Гвинеи
		11.	Киргизы, Северо-восточный Аф-	Азия
РЕГИОНАЛЬНАЯ ПО-		ганистан
ЛИТИЯ
Вождество	10	12.	Тробрианские островитяне	Океания
	11	13.	Гавайские островитяне	Океания
		14.	Басери, Иран	Азия
Раннее государство	12	15.	Средневековая Франция и Япония	Европа / Азия
		16.	Инкская империя	Южная Америка
Нация-государство	13	17.	Издольщики Буа-Вентура, Северо-	Южная Америка
(крестьянская эконо-		восточная Бразилия
мика)		18.	Крестьяне Дайдоу, Северо-	Азия
		восточный Китай
		19.	Крестьяне Кали-Лоро, Централь-	Азия
		ная Ява

39

Часть I Группа на уровне семьи

40

2.

Семейный уровень

ОРГАНИЗАЦИЯ на уровне семьи есть элементарная форма человеческого общества. В типичной группе – около двадцати пяти членов с совместным проживанием в виде стойбища или села, состоящих, может быть, из пяти нуклеарных или минимально расширенных семей71. Ключевыми являются биокультурные отношения – родители-дети, муж-жена и сиблинги72. Стойбище добытчиков похоже на разросшуюся семью, включающую взрослых родных братьев и сестер, их супругов и их детей. Отдельные индивиды могут перемещаться из стойбища в стойбище, присоединяясь к малым группам, в которых у них есть близкие родственники.

Биологическая семья из родителей и детей организует многие основные виды деятельности, дополняющие друг друга – совместный прием пищи, сотрудничество и распределение. Мужчины часто помогают друг другу, им нравится сидеть отдельно, занимаясь мужскими видами деятельности. Женщины собираются в месте для взаимной помощи и компании. Дети играют и работают как друзья и соперники. Отношения являются личными и близкими. Каждая семья поддерживает широкую сеть отношений, которые нежестко связывают мелкие стойбища или села региона, допуская легкие перемещения и гибкие объединения внутри и между поселениями.

Антропологи нехотя признавали уровень семьи в качестве отдельного типа человеческого общества. Мы принимаем как должное, что семьи, домохозяйства и родственные группы являются базисными экономическими единицами. И все же мы думаем, что даже в нестратифицированных обществах семьи подчинены более крупным социальным институтам. В прошлом изображая «примитивное», антропологи склонны были фокусировать внимание на обществах с более развитыми социальными структурами, таких как родственные группы, образующие корпорации, политические системы, различающие ранги, и церемониальные объединения. Этот фокус слишком часто становился причиной того, что мы описывали общества, находящиеся на уровне семьи, через то, чего у них «недостает», будто бы в стремлении к приемлемым размерам и институциональной сложности они потерпели неудачу, достойную сожаления (e. g., Evans-Pritchard 1940: 262; Holmberg 1969: 124-60). Даже Стюард (Steward 1955: 120), чье сообщение о шо-

шонах (случай 1) более всего проясняет понимание общества, находящегося на уровне семьи, считал их «типологически уникальными» и отрицал их теоретическую важность для доистории. Сервис же (1962:64-66) отрицал существование особого уровня семьи вовсе, за исключением ряда современных примеров вследствие изоляции, нарушения контактов и разрывов социальных связей.

И все же стюардовский анализ шошонов, находящихся на уровне семьи, сохраняет силу для многих добывающих обществ, как для таких, которые знакомы с доместикацией, и существуют сегодня, так и для многих других, известных только по источникам в доистории. Стюард был прав, когда выделял в качестве модели разбросанные популяции, рыщущие ресурсы, которые меняются в зависимости от местности, и состоят из годных в пищу дикорастущих и немногих животных. И он был прав в том, что в таких ситуациях семья, под которой он подразумевал нуклеарную семью, усиленную несколькими близкими родственниками, большей частью может быть самодостаточной и не подчиняться постоянно стабильной многосемейной группе (Steward 1955: 102).

41

Выдающаяся характерная черта обществ, находящихся на уровне семьи, – это их свобода от формальных институтов, стоящих над семьей. Вместо того чтобы принимать это за порок, мы должны считать гибкие правила, действующие на уровне семьи, естественным адаптивным последствием специфической динамики добытчиков с низкой плотностью населения. Экономика на уровне семьи зависит от способности получать и использовать ресурсы, пользуясь моментом. Доступ к изобилию земли, поддерживающему жизнь, лишь незначительно ограничен, а труд и технологии, чтобы это изобилие претворить в жизнь, доступны всем семьям. Выражаясь экономическими терминами, первичные факторы производства, т. е. земля, труд и капитал, должны находиться во владении у семьи. Как покажут последующие главы, только после разрушения доступа к средствам производства, самостоятельного для каждой семьи, мы увидим образование более широких институтов.

Однако надо быть уверенными, что мы не преувеличиваем неструктурированный характер уровня семьи. Как и всякое человеческое сообщество, находясь полностью во власти культуры, общества на уровне семьи изобилуют структурами, которые регулируют доступ к ресурсам, модели производства, распределение пищи и экономические отношения за пределами семьи. Типичные из них – правила, управляющие половым разделением труда и межличностным распределением. Они, как например общее осмысление того, какие сферы деятельности подходят женщинам и мужчинам, и какую поддержку надлежит кому-либо оказывать родственникам и друзьям, не являются такими уж формальными принципами. Нарушение не есть преступление, а лишь повод для смущения; а нарушителя, скорее всего не накажут физически, а задразнят и высмеют. Но структурная основа этих правил так глубока и продолжительна во времени, что мужчины и женщины редко выполняют одни и те же задачи: даже движимые таким общим устремлением, как собирание пищи, они склонны разделять виды деятельности на мужские и женские, и не смешивать различия полов. И, когда животное убито, ожидается, что за этим последует вариант распределения мяса, который установлен. Социальная организация экономики, какой бы гибкой и индивидуалистичной она не была, мощно и всепроникающее ограничивает поведение через культурное осмысление того, что рассматривается как вежливое, приличное и отважное.

Следуя перечню содержимого ядра культуры из восьми переменных (см. Введение), кратко опишем основные характеристики обществ, находящихся на уровне семьи:

1.Окружающая среда в современных случаях несущественна для развития интенсивных жизнеобеспечивающих стратегий. Но характерно, чтобы ресурсы были рассредоточены, малопроизводительны и часто менялись. В доисторический период, а в некоторых ситуациях и вплоть до этнографического настоящего, добытчики существовали в более богатой окружающей среде. До тех пор пока оставалась достаточно низкой плотность населения, а экономика фокусировалась на растениях, общество на уровне семьи, вероятно, сохранялось; когда же плотность возросла, стали необходимы и более сложные институты.

2.Плотность населения низкая, обычно намного ниже, чем 1 чел. на кв. ми-

лю. Случаи низкой плотности населения могут включать и недавние поселения с низкой рождаемостью из-за особенностей деятельности, направленной на жизнеобеспечение, или же, что менее обычно, высокой смертности от болезней.

42

3.Технологию составляют личные орудия труда, такие как вездесущие пал- ка-копалка и лук со стрелами, которые используют индивидуально для добывания

иполучения пищи и сырых продуктов. В общем и целом менее сложна технология для собирательства и садоводства, чем для охоты, и таким образом, ее легче иметь и использовать в ситуации внутри семьи (Oswalt 1976).

4.Социальная организация производства семейная и неформальная. Била-

теральное73, гибкое родство позволяет малым группам образовываться и распадаться. Половое разделение труда организует производство внутри семей, а реципрокация между семьями помогает решать каждодневные непредсказуемые проблемы, особенно на охоте. В случае если преобладает растительная пища, отдельные семьи могут стать более самодостаточными. Внутри стоянок и сел между индивидами одного пола и близкого возраста, собирающимися вместе, чтобы скооперироваться и для компании, складывается дружба.

5.Война и территориальность фактически не существуют. Первичный

механизм ограничений социален; чтобы пользоваться ресурсами, человеку нужно быть вовлеченным в общие сети74 с членами местного стойбища с помощью родственных или иных уз. Скудность ресурсов и непредсказуемость того, насколько они помогут, оборачиваются тем, что семьи могут перемещаться в более многообещающие районы, когда бы это им не понадобилось. Личная враждебность, особенно среди мужчин, когда агрессия распространяется на женщин и иные объекты спора, может выражаться импульсивно в убийствах, но она не одобряется, из-за необходимости всесторонне поддерживать сеть отношений. Поскольку от количества населения прямо зависят сами основы дома, межгрупповые столкновения из-за ограниченности в доступе неприняты. Защищать территорию трудно, если вообще возможно.

6.Политическая интеграция минимальна и не является институциональной. Самое большое, если существует некая групповая культурная идентичность, но отношения между семьями наполняют гибкие объединения – сближение и удаление тогда, когда это возможно и необходимо.

7.Отсутствует расслоение в любом значимом смысле этого слова. Владеть

бóльшими богатствами или ресурсами значит – больше делиться с другими. Лидерство встречается в моменты, когда необходимо давать распоряжения, но затем исчезает, как это происходит с «кроличьими боссами» у шошонов. В то время как различия в навыках широко известны и признаваемы, они не даруют власть над другими, хотя и могут повлечь за собой некоторые преимущества при добывании пищи или партнеров.

8. Священное в значительной степени ограничено шаманскими практиками, нацеленными на здоровье и благосостояние семьи: исцеляющими ритуалами, охотничьей магией и т. п. Шаманы могут приобретать некоторую ауру власти местного значения, которую другие рассматривают амбивалентно – и как благотворную и как угрожающую, но со временем репутация шаманов то возрастает, то падает. Они не склонны руководить разработанными общинными ритуалами. Время от времени случающиеся церемонии, которые сопровождают удачи в п о- иске ресурсов, не являются выраженными ритуальными или священными событиями.

В обществе, находящемся на уровне семьи, основные соображения – прагматические. Люди добывают пищу, перемещаются, образуют группы и проводят церемонии в соответствии с тем, как они воспринимают выгоды и нужды. Осо-

43