3.6. Роль независимого реестродержателяв ходе корпоративных конфликтов

О роли регистратора в корпоративных конфликтах высказался генеральный директор одного из известных регистраторов - регистратора "Никойл" Максим Калинин в своем интервью журналу "Слияния и поглощения" *(9).

М. Калинин пояснил, что при наличии у клиента корпоративного конфликта, если регистратора не связывает с клиентом принцип морального обязательства, он просто говорит в таких случаях: "Чума на оба ваши дома". Тот, кого называют корпоративным захватчиком, для него в этом случае просто потенциальный акционер, инвестор, которому нужно провести операцию в реестре. В то же время, если имеет место случай явного мошенничества, регистратор старается строго придерживаться требований закона, защищая интересы законных акционеров.

В рамках действующего законодательства регистратору предоставлены очень широкие возможности по оперативности совершения действий в реестре акционеров. Так, на проведение операции отводится три календарных дня. При этом законодательством не предусмотрено, что передаточное распоряжение, поданное первым, должно быть исполнено первым. Таким образом, есть механизм, который позволяет в рамках корпоративного конфликта (например, при проведении скупки) быстрее исполнить передаточное распоряжение, поданное на следующий день после того, как агрессор попытался провести какую-то операцию. Регистратор всегда может это объяснить внутренними регламентациями, необходимостью тщательнее все проверить и т.д.

Кроме того, законодательство определяет срок, в который регистратор должен предоставить список акционеров по запросу владельца миноритарного пакета, - 20 дней. "Дружественному" миноритарию регистратор может выдать его и на следующий день, а "враждебному" - через 20 дней, не нарушая закон.

К сожалению, в настоящее время ст. 55 Закона об АО предусматривает право акционера, которому отказали в созыве и проведении внеочередного собрания акционеров, самому созвать собрание акционеров. При этом такое лицо получает доступ к реестру акционеров, данные которого должны быть предоставлены ему реестродержателем.

Автор полагает, что если отказ совета директоров в созыве собрания акционеров является законным, то несмотря на то, что закон допускает возможность самостоятельного созыва собрания акционеров вне зависимости от обоснованности отказа в созыве, требование данного акционера к держателю реестра о предоставлении сведений о составе акционеров будет являться неправомерным. Отказ держателя реестра предоставить данные реестра не может нарушать права лица, которое желает самостоятельно созвать собрание акционеров, невзирая на законный отказ совета директоров в его созыве.

Законность отказа в созыве собрания может быть настолько очевидной, что держатель реестра в состоянии самостоятельно определить данный факт. Например, требование заявлено лицом, не обладающим более 10% акций общества. В то же время, заняв формальную позицию, держатель реестра может предоставить данные из реестра акционеров, ссылаясь на право акционера, самостоятельно созывающего собрание, получить такую информацию.

Похожая ситуация возникает, когда держателю реестра представляют различные протоколы с взаимоисключающими решениями собраний акционеров, советов директоров (например, о назначении генерального директора).

Держатель реестра может занять формальную позицию, исходя из того, что силу имеет более позднее решение, которое - пока оно не признано недействительным в судебном порядке - является законным.

Однако, как полагает автор, действуя разумно и добросовестно, держатель реестра может и отказать в принятии полномочий генерального директора эмитента (или его представителей), которые основаны на решениях собрания (совета директоров), заведомо не имеющих юридическую силу как принятых в отсутствие кворума. Вопрос о кворуме для принятия решений имеет определяющее значение в вопросе о законности того или иного решения. А кому как не держателю реестра знать - кто из акционеров мог присутствовать на собрании и как правильно определить с учетом этого кворум для принятия решений?

Нельзя переоценить и роль регистратора в случаях перехода значительного пакета акций общества к новому владельцу. Малейшие сомнения в законности представленных документов могут послужить основанием для того, чтобы регистратор связался с эмитентом (или главными акционерами) для удостоверения в том, что сделка действительно имела место. Однако регистратор может этого и не делать и совершить запись в реестре, формально не нарушая законодательство РФ, ссылаясь впоследствии на то, что при простом визуальном осмотре документов было невозможно установить недействительность (фальсификацию и т.д.).

Велика роль регистратора и в случае продажи одних и тех же акций разным лицам. Так, если держатель реестра уклонился от совершения записи по первоначальной сделке, а произвел запись по более поздней сделке, возможность признания недействительной вторичной сделки законодательством РФ не предусмотрена. В этом случае, признав незаконным отказ держателя реестра от внесения записи в реестр акционеров, суд не сможет понудить его совершить запись, так как акции будут уже находиться на лицевом счете лица, сделку с которым невозможно оспорить.

Согласно ст. 223 ГК РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором. Таким образом, само по себе заключение договора купли-продажи акций без соответствующих действий по фиксации перехода права собственности еще не порождает права собственности у покупателя на акции (доли). Согласно ст. 460 ГК РФ продавец обязан передать покупателю товар свободным об любых прав третьих лиц. Неисполнение продавцом этой обязанности дает покупателю право требовать уменьшения цены товара либо расторжения договора, если не будет доказано, что покупатель знал или должен был знать о правах третьих лиц на этот товар.

Таким образом, заключение продавцом акций двух и более договоров купли-продажи на одни и те же акции (доли) не свидетельствует само по себе о том, что последующие договоры (кроме первоначального) являются недействительными, так как фиксация перехода права собственности на акции может произойти не по первоначальному договору.

Таким образом, законодательство РФ предоставляет недобросовестному продавцу возможность заключения неограниченного количества договоров на одни и те же акции (доли) с расчетом на то, что он будет использовать в своих целях тот договор, который посчитает для себя наиболее выгодным.

Из постановления ФАС Северо-Западного округа от 15 сентября 2004 г. по делу N А56-5105/04 усматривается:

"Гражданин Чалов Алексей Викторович обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к Пастернаку Михаилу Шлеймовичу и Щербакову Владимиру Ильичу о применении последствий недействительности договора от 02.06.2003 купли-продажи 85 акций закрытого акционерного общества "Санкт-Петербургский Автобизнесцентр" (далее - Общество), заключенного между ответчиками, путем возврата Пастернаком М.Ш. Щербакову В.И. денежных средств, полученных по указанному договору, а Щербаковым В.И. Пастернаку М.Ш. 85 акций Общества, а также обязания Общества внести соответствующие изменения в реестр его акционеров".

Требования мотивированы тем, что истец заключил более ранний договор на те же акции и с момента подписания передаточного распоряжения продавец утратил право на распоряжение спорными акциями.

Отказывая в иске, суд указал на то, что "запись о переходе к Чалову А.В. прав на 85 акций по договору дарения в реестр акционеров не внесена, отказ от внесения записи в реестр им не оспорен.

Права на спорные акции принадлежат Щербакову В.И., что подтверждается соответствующей выпиской из реестра акционеров Общества.

Чалов А.В. не является стороной оспариваемой сделки, права на спорные акции у него отсутствуют, в связи с чем следует признать правильным вывод суда апелляционной инстанции о том, что Чалов А.В. не является тем заинтересованным лицом, которое в силу части 2 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации может заявлять требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки".

Интересна точка зрения М. Калинина о том, что регистратор не пойдет защищать клиента, если он соответствующим образом не стимулирован, так как корпоративный конфликт - это внутренние и достаточно серьезные издержки регистратора на усиление безопасности, на оценку рисков, связанных с ФСФР, на возможность преследования, вплоть до уголовного, руководителей компании. М. Калинин указывает, что абонентская плата - очень небольшая - которую платит большинство клиентов, это не "конфликтная" плата, а плата за обычную рутинную работу.

В небольших обществах, где функции регистратора осуществляет единоличный исполнительный орган, т.е. генеральный директор, возможно появление второго, параллельного реестра акционеров в случае, если возникнет "альтернативный" генеральный директор. В случае корпоративного конфликта нередко возникновение параллельных органов управления. Альтернативный генеральный директор может завести свой собственный (незаконный) реестр, который будет затем передан независимому регистратору. При этом со стороны государственных органов, да и вообще третьих лиц, больше доверия будет именно к тем данным, которые предоставлены регистратором, чем к данным общества, так как регистратор - профессиональный участник рынка ценных бумаг, несущий ответственность за свои действия и дорожащий своей лицензией.

Если у небольшого предприятия незаконным образом произошла смена генерального директора, но там имелся регистратор, - вероятность махинаций с реестром несравненно меньше, чем при отсутствии регистратора. Очень трудно уничтожить всю историю движения акций. Регистратор обязан подтвердить законность проведения операций в определенное время у определенного лица, а также основания проведенных им операций по лицевым счетам. Наличие регистратора - это препятствие для махинаций со стороны эмитента с реестром акционеров.