3.НА РК Ф. 762. Оп. 1. Д. 196.

4.Valamon luostarin arkisto Aktit v. 1938. Папка Еа: 101. Д. 10.

5.Смирнова И. А. Валаам: под флагом Финляндии. Петрозаводск,

2001. 119 с.

6.Шевченко Т. И. Валаамский монастырь и становление Финляндской Православной Церкви. М., 2012. 500 с.

7.Kilpeläinen H. Valamo – karjalaisten luostari? Luostarin ja

yhteiskunnan interaktio maailmansotien välisenä aikana. Helsinki, 2000. 524 s.

СЕКЦИЯ «ИСТОРИЯ ОБРАЗОВАНИЯ»

ОБРАЗ УЧИТЕЛЯ В ВОСПОМИНАНИЯХ УЧЕНИКОВ СОВЕТСКОЙ ШКОЛЫ В ЭВАКУАЦИИ ПЕРИОДА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

А. И. Иванова, студ. 5 курса

Научный руководитель – к. и. н., доц. Л. Н. Юсупова

Актуальность темы. Сегодня углубляется интерес к сюжетам воен- но-исторической антропологии. Воспоминания о школе военных лет позволяют нам представить образ учителя глазами детей того времени.

Источниками для изучения данной темы стали воспоминания людей, обучавшихся в школе в эвакуации в период Великой Отечественной войны. Из опубликованных материалов можно выделить сборники «Дети войны: воспоминания женщин о детстве в годы Великой Отечественной войны» и «Интернат. Метлино. Война» [3]. Стоит отметить работу Н. Громовой «Странники войны» [5], где собраны мемуары детей писателей, эвакуированных в годы Великой Отечественной войны. Интерес представляет публикация из журнала «Клио» «Эпоха второй мировой войны глазами переживших ее детей» Л.Н Юсуповой [7]. Также были использованы собранные мною воспоминания детей военного времени [1, 2].

С началом Великой Отечественной войны огромная часть гражданского населения СССР была эвакуирована в тыловые районы СССР, где и проживала длительный военный период. Жизнь и судьба этих людей, несомненно, составляет важные страницы истории. Дети школьного возраста, эвакуированные в годы войны, продолжили обучение в школе, но в новых для них условиях.

Многие учителя были эвакуированы в восточные районы СССР. Учителями становились молодые выпускники техникумов и вузов. В соответствии с постановлением СНК СССР от 28 июля 1943 г. «Об

111

обеспечении начальных, неполных средних и средних школ РСФСР учителми в 1943–1944 учебном году» на педагогическую работу возвращались все учителя, работавшие не по специальности, за исключением учителей, работавших на выборных должностях в советских и общественных организациях. Всех фронтовиков, бывших учителей, выписанных после ранений из госпиталей и признанных негодными для службы в армии, рекомендовалось направлять к месту их прежней работы или в распоряжение местных органов образования [4; 27–28].

Кадровую проблему правительство пыталось решать с помощью материального стимулирования. 1 августа 1943 г. было принято Постановление «О повышении заработной платы учителям и другим работникам начальных и средних школ». Дополнительные меры стимулирования труда сельских учителей были связаны с Постановлением СНК СССР

«О снабжении учителей разовым продовольственным пайком» от 26 августа 1943 г. [4; 28].

Эвакуированные школьники относились в большинстве своем к школьным учителям с уважением. В советской школе военных лет формировалось представление, что учеба – это деятельность, направленная на достижение победы. «Все для фронта, все для победы» – этим лозунгом была проникнута вся деятельность советских людей. В школьной работе были выдвинуты свои лозунги, например, такой: «Если отлично стоит по диктовке – это удар по врагу из винтовки» [6;68]. Если школьник нарушал дисциплину, ему предлагали держать ответ за свои проступки на школьной линейке перед всеми. Как правило, он бывал сильно смущен и давал обещание исправиться [6; 68].

Создавались в школах и так называемые доски почета и позора. Учащихся, оказавшихся на доске почета, это могло стимулировать учиться и дальше хорошо, учащихся, которые оказывались на досках позора, это могло мотивировать исправлять свои недочеты. Н. ПлигинаКамонская вспоминает, что у них в школе в Чистополе в классе висела стенгазета, где были нарисованы: самолет – и список отличников; ниже

– поезд и список тех, кто учился на хорошо, еще ниже – лошадь с телегой – список тех, кто учился плохо [5; 229].

Образ отдельных учителей запечатлелся в памяти на всю жизнь. Чаще всего встречаются воспоминания, проникнутые огромной благодарностью к учителям, отдававшим свои силы и время обучению и воспитанию детей. В моем личном архиве есть такой отзыв об учителях военной поры: «Много хороших заслуженных учителей высокого класса эвакуировалось из Ленинграда». В Перми, где оказалась опрошенная мною респондентка, стали преподавать именно такие учителя. Они дали

112

детям очень хорошую подготовку. Литературу, например, у них вела правнучка художника К. П. Брюллова. С ней дети часами любили разговаривать об искусстве и картинах [1].

Е. Зингер, один из эвакуированных в Чистополь школьников, так вспоминает учителей военной поры : «Среди учителей было много высокообразованных преподавателей, эвакуированных в Чистополь из Москвы, Ленинграда и других крупных городов. Так, литературу и русский язык в моем классе блестяще преподавала критик и литературовед Берта Яковлевна Брайнина. Поэтому слушать наших учителей на уроках было одно удовольствие» [3].

Р. Ф. Краснова отзывается об одной из своих учительниц так: «Я, поскольку была отличницей, всем любила подсказывать. И учительница по физике, ленинградка Мария Васильевна, такая старушечка, она еще в дореволюционной гимназии преподавала, прямая спина, стоячий воротничок у нее, прическа такая, как в старину носили, немножечко чопорная, но справедливая; она меня высрамила перед всем классом Она сказала: "Почему вы решили, что значительно лучше и выше своих товарищей?" Все. Мне было так стыдно, что я никогда больше не подсказывала никому. Помочь – всегда, пожалуйста, но подсказывать – нет. Этим ты унижаешь товарища и ставишь его на ступеньку ниже себя» [7; 10].

С. Данк, одна из учащихся, прибывших в эвакуацию с интернатом в село Метлино Кыштымского района Челябинской области, оставила свое воспоминание о преподавательнице химии: «Ревекка Моисеевна Зеличенко преподавала биологию, а химии не было вообще. Но наша вездесущая и прозорливая Р. Б. Славина (директор интерната) не могла нас оставить с таким пробелом и отдала на две недели в руки воспитательницы младшей группы Надежды Андреевны Поддубюк, по образованию химику, которая превратила нас в "академиков"» [3].

Д. Киржниц, один из учащихся интерната в Метлино, так вспоминает своих учителей: «Хорошо помню также эвакуированную из Москвы преподавательницу французского Ольгу Львовну Долгополову, которая, как я узнал позднее, была одним из ведущих в стране специалистов по романским языкам, автором нескольких учебников и словарей. Было трудно, но интересно» [3].

Н. Суслович, прибывшая в эвакуацию с тем же интернатом, так отзывается об одном из своих учителей: «Особенно хорошо запомнились прекрасные уроки русского языка и литературы, которые вела Евгения Петровна Межебовская. Она читала нам Пушкина, главным образом "Евгения Онегина", "Капитанскую дочку". И примеры на грамматические правила мы приводили только из Пушкина» [3].

113

Анализируя воспоминания, хочется отметить, что действительно во многих школах в условиях эвакуации обучение шло на высоком уровне.

Стоит показать вклад учителей не только в обучение, но и в патриотическое воспитание детей. Политические информации были в те годы важным средством воспитания. Л. Каминская, одна из школьниц периода войны, вспоминает: «Читала нам Ирина Яковлевна, конечно, и газеты. Очень хорошо помню тягостные сводки Совинформбюро, обсуждение страшных слухов о продвижении немцев к Сталинграду и на Кавказ и о том, что вот-вот начнут бомбить и уральские города» [3]. К. А. Чижикова, эвакуированная в Удмуртию, помнит, что каждое утро в школе все дети пели гимн. Она выделяет тот факт, что учитель всегда рассказывал о ходе войны, вселял в детей надежду на победу [2]. В годы войны увеличилось количество школьных исторических кружков. Там детей знакомили с развитием военного дела в ту или иную эпоху, изучали историю войн, партизанское движение, подвиги людей в годы Великой Отечественной войне. Р. Ф. Краснова вспоминает, что к ним в школу приезжал фронтовик. Он с картой рассказывал о том, где и какие бои шли, какие пункты они взяли. Большую радость дети испытали от известия, что под Москвой разгромили немцев [7; 10].

Вклад учителей в художественно-эстетическое воспитание детей, несомненно, важен. Большую роль в формировании художественных вкусов учащихся и в выражении ими своих эстетических идеалов имели детское изобразительное творчество, музыка, пение, хореография, драматическое искусство. Одна из моих респондентов, М. Л. Калашникова, свидетельствует, что учителя организовывали культпоходы в театр. ВПермь, где она проживала в годы войны, был эвакуирован Кировский (ныне Мариинский) театр. Учителя водили учащихся на оперу «Евгений Онегин» [1].

Вклад учителей военной поры в воспитание и обучение детей, несомненно, высок. Через воспоминания эвакуированных детей перед нами предстает образ учителя военной поры – учителя образованного, квалифицированного, стремящегося дать необходимый объем знаний, привить детям любовь к наукам и искусству, несмотря на тяжелые условия военного времени. Все воспоминания детей военного времени показывают, как сильно было влияние личности учителя на ребенка. Люди с теплотой вспоминают своих учителей, тех, кто был с ними, кто дал им необходимые знания, жизненный опыт и проложил дорогу в будущее.

Список литературы

1.Воспоминания М. Л. Калашниковой. Из фонда автора.

2.Воспоминания К. А. Чижиковой. Из фонда автора.

114