Глава VII. Глобальное общество 205

я бы предположил, что и это случается не всегда. Кто умрет за

Руанду (хотя многие трагически умерли по другим причинам в

Руанде) ? Стрейндж пишет, что <международная компания не

призывает своих служащих умирать во имя ее блага... хотя она

очень часто призывает их работать сверхурочно, изменять выпол-

няемые ими функции, когда надо отправляться в совершенно

чуждые места, жить среди незнакомых людей в сложных клима-

тических условиях... Но зато в сегодняшнем мире в стабильных

политических обществах государства не призывают граждан уми-

рать за это же... Лояльность типа готовности умереть за дело чаще

наблюдается в среде этнических или религиозных меньшинств...

чем среди обычных граждан в обычном государстве> [Strange,

1996, р. 72].

Следующая ошибка государственно-центристской модели со-

стоит в антропоморфизации государств, которые рассматрива-

ются и аналитически трактуются как унифицированные акторы.

фактически линия поведения наиболее значительных государств

почти никогда не бывает однородной, ее раскалывают полити-

ческие фракции, бюрократическое противоборство и политика

групповых интересов. Многие другие государства, правда, вооб-

ще едва функционируют. Важно не забывать, что государства

почти никогда не являются автономными акторами п глобаль-

ной политике. Мы, вероятно, еще можем выразительно говорить

о позиции Франции, касающейся конкретной проблемы самми-

та в ЕС, хотя формулирующий ее официальный правительствен-

ный чиновник может неточно отражать многообразие мнений,

имеющихся в его стране. Истина в том, что все <государствен-

ные> политические стратегии, даже если они идентифицируемы,

могут привести к своим негосударственным источникам. Если

мы хотим знать, где зарождается политическая стратегия и

может ли она измениться, мы должны будем проследить ее

обратно - вплоть до индивидов и групп внутри государства (а

также факторов давления внешней среды).

Другая связанная с этим проблема - ошибочное представле-

ние, согласно которому <внутреннюю> сферу от <международной>

отделяет стена. С точки зрения наихудшего варианта этого заблуж-

дения, внутри государств существуют закон и порядок, тогда как

за их пределами преобладают анархия и хаос. Любой, кто следит

206 ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПГОВЛЕМЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ

за заголовками <Дейли ньюс>, должен знать, что гораздо более

правдоподобным является обратное. С беззаконием и насилием

чаще всего сталкива.ются в городских трущобах, в действиях

организованной преступности, в этнических конфликтах, в бес-

порядочном терроризме и гражданских войнах, В странах,

подобных Перу и Колумбии, в целых провинциях фактически

действуют не государственные законы, а <законы> преступного

мира. И наоборот, межгосударственные войны сегодня - ред-

кий случай, и многие сферы транснациональных отношений

являются мирными и рационально предсказуемыми. Формаль-

ные и неформальные правила игры ограничивают степень анар-

хии в различных зонах риска, результатом чего являются значи-

тельная регулярность и, как правило, преобладание деловых

отношений.

Последняя трудность, связанная с государственно-центрист-

ским видением мира, состоит в разделении государственного и

частного секторов в теории, в то время как на практике они всегда

были тесно переплетены. Однако даже в Соединенных Штатах,

где доктрина laissez-faire является глубоко укоренившейся, прави-

тельство традиционно поддерживало проекты, наиболее выгодные

для бизнеса (например, каналы, национальный банк), и, что еще

более важно, интересы частного бизнеса серьезно повлияли на

правительственные политические стратегии - от <долларовой

дипломатии> до здравоохранения и регулирования фондовой

биржи. Общественная выгода была неотделима от выгоды для

частного сектора (некоторые могли бы предположить, что слиш-

ком часто, а другие сказали бы: почему бы и нет^)- Если это было

верно для США, то сколько же таких неразделимых частных и

общественных секторов имелось в <Japan Inc.>, <Singapor Inc.>

[см.: Usha, Low, Mun-Heng Toll, 1996, p. 17-28] ? В последние

десятилетия во многих странах правительства подняли налоги на

такой уровень, который порождает неистовые антиналоговые чув-

ства, но ресурсы в руках частных личностей и фирм всегда

превышали то, что может иметь национальное казначейство. В

современном мире государства все еще создают и расширяют

союзы; однако наиболее значительные действия такого рода - это

союзы, сети и межфирменная торговая практика глобальных

компаний.