48. Еврейство как религия

Вопреки распространенному взгляду о даровании Торы Богом Моисею на горе Синай анонимный раввин откровенничает:

«Наша Тора не является неожиданным Божественным откровением, снисходившем на землю Божьей благодатью и навязанным нам свыше. Нет! Наша Тора – это плоть и кость самого народа, его души, его природы и инстинкта». Иными словами, еврейская религия – это сами евреи, обожествление самого себя! «Эти великие заветы вышли из самых его недр, из самых глубин его души, – умиляется еврей. – Ибо еще за несколько столетий до синайских откровений эти божественные искры нашей Торы неугасимо тлели в народном сознании». Где же все-таки их истоки? Не в бунте ли Денницы против Бога? «Еврейская Жизнь» повествует: «Еще на заре еврейской истории, когда еврейство представляло собою кочующее племя пастухов, оно в созерцании тайны природы прониклось божественностью, ощущает ее везде и всюду всем существом своим... И осознавая и глубоко ощущая эти вездесущие божественные силы на земле (заметьте, не на небе! – К.Р.), этим самым совершается как бы снисхождение Бога с небесных высот к человеку на землю и этим самым совершается слияние духа и материи, переплетение божественности с земными интересами. Вот почему первый глас Божий, дошедший до Авраама, говорит об обетованной земле: «И явился Господь Аврааму и сказал ему: «Потомству твоему отдам я землю эту» (Быт. 12)».⁵⁴ Так еврейский автор низвел Бога на землю и провозгласил сначала пантеизм: Бог – это природа. «Так красной нитью проходят по всей нашей святой Торе, по всей нашей Библии эти ярко выраженные национальные мотивы, доминирующие над всеми религиозными мотивами», – делает он следующий шаг от пантеизма к обожествлению еврейства: Бог – это евреи.

«Бог, Тора, страна и нация – это единородные слагаемые, составляющие одно целое», – ставится последняя точка над i. И окончательно закрепляется материализм дальше: «В незатуманенном еще сознании еврейского племени, этих детей природы, Иегова представляется Богом жизни, Богом радости бытия, Богом, снисходившим на землю, а не Богом, восседавшим на небесных высотах, презирающим земные богатства и сулившим взамен их неведомое царство небесное».

Царство Небесное, как видно, совсем не прельщает иудея. Ему хочется царства земного. Он так и понимает Библию: «Такую точно формулировку высшей сущности и догмы иудаизма и дает нам святая Тора, где сказано четко и ясно: «Если вы будете слушать заповеди Мои, которые заповедую вам ныне, любить Господа Бога вашего и служить ему от всего сердца вашего и от всей души вашей, то дам дождь земле вашей в свое время, ранний и поздний; и соберешь ты хлеб твой и вино, и елей твой, и дам траву на поле твоем для скота твоего и будешь есть и насыщаться» (Вто-розак.,11).

Насыщаться – вот он, пошлый идеал еврейства.

«В этих недвусмысленных словах, которые, кстати сказать, повторяются неоднократно и о которых сказано: «Положите эти слова Мои в сердце ваше и в душу вашу» (Второзак., 11), – в этих словах и формулируется весь смысл и истинная сущность нашей Торы. Соблюдение заветов Торы – это средство к достижению земных благ, обилию дождей, пшеницы, скота и прочих материальных выгод», – так и пишет откровенно циничный еврей. «И Моисею на Синайской горе, говорившему устами народа и чувствовавшему его сердцем, осталось только дать этим идеям оформление и систему. А базис этих идей остался тот же: национально-материалистические идеи».⁵⁵

Талмуд закрепил это материалистическое понимание Библии в смысле избранности еврейского народа для земной власти и наслаждения земными благами сводом правил быта, политики, экономики и культуры. Туманной Торы оказалось мало иудеям, когда они отвергли Христа, – им потребовался конкретный Талмуд.