154 Психологическая помощь: теория и практика

следования (в традициях русской мысли) проблемы антропогенеза, а имен+

но: исследования возможностей превращения этого “отрицательного”, как

бы “патологического” явления, в опору принципиально нового способа ре+

агирования — антибиологического, знакового и орудийного, когда адек+

ватные первосигнальные рефлексы подавляются, запрещаются и первосте+

пенное место занимает слово как социально детерминированный символ.

Таким образом, как явствует из чрезвычайно сокращенного, беглого обзора

наиболее известных понятий и идей естественнонаучных традиций в раз+

витии отечественной науки начала ХХ века, существенных для последую+

щей проблематики психологической помощи, в ней были открыты и сфор+

мулированы предельно значимые понятия и принципы, открывающие яс+

ный и не замутненный никакой идеологической дымкой взгляд на слож+

ную, но открытую для исследования и тем самым полноценную помощь в

различных нарушениях жизнедеятельности, природу человека.

Следует отметить также роль психиатрии в развитии отечественных тради+

ций психологической помощи. Помимо того что, как отмечала Е. А. Буди+

лова, “развитие психологии в России сложилось так, что психиатры проло+

жили дорогу психологическому эксперименту в стране” (Будилова Е. А.,

с. 152), проблематика личностного здоровья и личности как социально де+

терминированных явлений находилась в центре отечественной психиат+

рии. Так, выступая в 1905 г. на Втором съезде отечественных психиатров в

Киеве, В. М. Бехтерев в докладе “Личность и условия ее развития” подчер+

кнул влияние социальных причин на нарушения психической деятельнос+

ти (там же, с. 155). В целом отечественная психиатрия ввела в научный

обиход ряд понятий.

Понятие “психопатия”, разработанное в трудах С. С. Корсакова, В. Х. Кан+

динского и П. Г. Ганнушкина, фиксировало дисгармоничность личности,

непропорциональность реакций на внешние стимулы, неуравновешенность

психики, обусловливающие плохую социальную приспособляемость и кон+

фликтность.

Курс П. Б. Ганнушкина “Учение о патологических характерах”, который в

1907 г. он начал читать в психиатрической клинике Московского универ+

ситета, положил начало разработке так называемой малой психиатрии —

области знаний о психопатиях, пограничных состояниях и неврозах — со+

ставляющей во многом поле деятельности именно психолога+психотера+

певта (там же, с. 159).

В русской психиатрии конца ХIХ — начала ХХ века разрабатывались также

понятия личности, нормы психического здоровья, проблематики психичес<

ких эпидемий, в том числе религиозных, в том числе “колдовства”, “клику+

Истоки и общее направление развития 155

шества”, “мерячения” и других форм массовых измененных (в частности,

истероидных) состояний.

С. С. Корсаков, например, прямо высказывал идею государственной психо<

профилактики (там же, с. 155—176). Таким образом отечественная науч+

ная мысль изначально была направлена на социально+психологическую

проблематику, самым непосредственным образом относящуюся к пробле+

матике психологической помощи.

Психологические направления

в классической русской философии

Основные идеи, представления и понятия из философского направления

русской психологической мысли относятся, как отмечалось выше, к концу

ХIХ — первой трети ХХ столетия. Не в хронологическом, но в содержатель+

ном плане эти представления и понятия, хотя бы в первом, ориентировоч+

ном приближении мы обобщим следующим образом*.

В разнообразном и во многом почти не исследованном и не усвоенном на+

следии русской классической философии конца ХIХ — середины ХХ века

чрезвычайно трудно, если вообще возможно, выделить систему главных по+

нятий и положений, составляющих ее основание, вне пределов специаль+

ной реконструктивной методологической работы. Слишком разные цели,

строй мысли, методология у таких мыслителей, как, например, Н. А. Бер+

дяев и Лев Шестов, П. А. Флоренский и М. М. Бахтин, С. Н. Булгаков и

С. Л. Франк и т.д. Мы сейчас и здесь не можем взять на себя эту миссию,

ждущую своих достойных осуществителей. Но бездонный колодец мудрос+

ти тем и ценен, что всяк приходящий к нему может утолить свою жажду.

Именно эта спасительная мысль позволяет нам безбоязненно, исходя из

интересов нашей психологической проблематики, выделить самый общий

круг проблем и понятий русской классической философии, без ознакомле+

ния с которыми едва ли возможно осознать специфику самой психологи+

ческой помощи в традициях отечественной культуры — не только средства

и способы, но нормы и идеалы ее осуществления.

В качестве логического обоснования для выделения соответствующих по+

нятий и проблем мы избрали тождественность проблематики философии и

психологии в отношении к человеку, его бытию и познанию, ибо очевидно,

что любая ситуация психологической помощи погружает и психолога, и

его клиента именно в пучину порой предельных вопросов бытия, не имея

*Считаем необходимым подчеркнуть, что работа по всестороннему изучению вклада русской

классической философии в мировую психологию и культуру в целом давно уже ждет своих

вдумчивых и преданных исследователей. В последнее время значительное внимание этой

проблеме уделяет Б. С. Братусь (см. Братусь Б. С., 1997).