11.2.5. Приоритетное развитие производительных сил

Такая жестко централизованная, всеохватывающая система планового хозяйство­вания являлась, по мнению ученого, благодатной почвой для расцвета бюрокра­тизма. Выступая в Коммунистической академии, В. Базаров отмечал, что телео-

Дискуссии в Госплане 283

логическая теория — «очень удобная идеологическая подушка для жаждущего спокойствия бюрократа... Это — идеология бюрократического оцепенения и бюрократического самодовольства... это — идеология, при торжестве которой неизбежно должна появиться и все более и более углубиться трещина между бюрократией и народом»^4Й. Нельзя не отдать должное проницательности В. База­рова, его способности предвидеть будущее. Увы, прогноз подтвердился.

Необходимо отчетливо понимать всю сложность проблемы бюрократизма, насаж­давшегося административной системой долгие десятилетия. Поэтому и борьба с ним — дело не одного года. Трудности усугублялись еще и тем обстоятельством, что бюрократы - это не обязательно, как отмечал В, Базаров, грубые, циничные чиновники, терроризирующие население. «Представим себе, — пишет он, — губер­нию, администраторы которой аккуратно, без всякой волокиты исполняют свои текущие обязанности, вежливы с просителями и жалобщиками, сугубо предупре­дительны по отношению к представителям пролетариата и беднейшего крестьян­ства, неукоснительно и четко выполняют ниспосылаемые из центра директивы, бойко проводят все очередные "кампании", немедленно превращают все лозунги текущего момента в яркие, на видных местах развешенные плакаты и по заверше­нии своего трудового дня направляются не в кабак, но в сопровождении своих законных, зарегистрированных в загсе супруг идут отдохнуть в кинематограф*⁴⁷.

Быть может, достаточно заменить бесчестных, коррумпированных, недобросовест­ных, откровенно грубых бюрократов администраторами второго типа — и можно с облегчением вздохнуть: сражение с бюрократизмом выиграно? Нет, В. Базаров отнюдь не намерен тешить читателя иллюзиями. Такие «вежливые» чиновники, оказывается, как раз и представляют собой чистейшую форму бюрократизма. «На творческую инициативу низов она действует как масло на морские волны. Именно идеальность бюрократа, горячая преданность делу, сознание свято выпол­ненного служебного долга делают его непримиримым врагом всякого радикаль­ного новаторства, всякой принципиальной критики сложившегося положения ве­щей. Идеальный чиновник не меньший враг творческого изобретательства, нежели чиновник-шкурник, но враг более принципиальный, а следовательно, и более опас­ный» ^№.

Где же выход? Прямо В. Базаров его не указывал. Однако из его рассуждений следовало, что, во-первых, бюрократия есть неизбежный продукт администра­тивно-плановой централизованной системы управления. Во-вторых, для преодо­ления этого уродливого явления необходимо изменить сами условия, почву, па которой данное явление произросло, создавая демократическую обстановку, та­кую общественную среду, «где систематически культивировался бы дух творчества и изобретательства, где сформировались бы новое понятие о чести, о человеческом достоинстве, новое общественно мнение, стимулирующее творческие искания и спо­собствующее естественному отбору полноценных семян подлинно творческой кри­тики от плевел пустопорожнего самодовлеющего скепсиса»'^1а. Наконец, в-третьих, крайне необходимо вырвать из-под головы жаждущих спокойствия бюрократов ту самую «идеологическую подушку», которой является для них теория прима­та целевых установок.

284 Глава 11

Ведущей идеей всей бащювской концепции народнохозяйственною плана была мысль о необходимости приоритетного развития производительных сил. Та­кая позиция не могла рассчитывать на успех в телеологическом стане, представи­тели которого усматривали первоочередную задачу плана в обеспечении условий для быстрейшего внедрения социалистических форм хозяйства. Естественно, что В. Базаров был обвинен в измене марксизму и в тяготении к «струвизму». По­нятно, что подобное обвинение, которое сегодня многие могли бы, наверное, счесть за высшую похвалу, тогда, в конце 1920-х годов, не выглядело пустяковым. Над В. Базаровым нависла серьезная опасность, ему нужно было защищаться, и он 1 это, во всяком случае в научных дискуссиях, виртуозно.

Что такое социализм? Это, отвечал В. Базаров, есть юридическая и социальная форма, предполагающая «мощное развитие производительных сил». «Никоим об­разом, — продолжал ученый, — нельзя сказать так, как говорит Струмилин, -что социализация есть для нас первое и основное, а рост производительных сил мы допускаем "постольку, поскольку"» •^эд.

От проницательного взгляда В. Базарова не ускользнула нить преемственности, снизывающая концепцию примата социализации с уходящими в глубь веков иде­ями раннего христианства. Как свидетельствовал глубоко и профессионально знавший историю ученый, первые религиозные коммунистические общины мало заботились о росте производительных сил, зато с величайшей строгостью и бди­тельностью проводили в жизнь требование отказа от личной собственности. Вся­кий вновь вступивший в общину должен был продать свое имущество, а выручен­ные деньги сложить к ногам апостола. В. Базаров пересказывал исключительно любопытный эпизод, взятый им пз «Деяний апостольских» и представляющий немалы!! интерес с точки зрения предмета дискуссии. Некий муж Анании с женой Санфирою, продан имущество, принесли деньги к ногам апостола Петра. Однако не все, что-то они псе же утаили. Петр сурово обличил их перед лицом всей общины, а Бог немедленно поразил их смертью. Трупы были зарыты без всяких религиозных церемоний. Итак, за утайку части личного имущества — смертная казнь на месте.

Подобный примат «коммунистической формы над экономическим содержанием», продолжал В. Базаров, сохранялся и сектантском социалистическом движении па протяжении многих веков. Преодолеть подобные воззрения впервые попытались социалисты-утописты, прежде всего К. Сен-Симон. Здесь социалистическая орга­низация при ведена в сознательную гармонию с развитием производительных сил, она, собственно, и призвана наилучшим образом обеспечить это развитие, и таким образом подчинена этому развитию. Но утопический социализм был неисторичен, и в этом, по мнению В. Базарова, состоял его главный недостаток. В. Базаров полагал, что К. Марксу удалось преодолеть утопизм К. Сен-Симона и других социалистов и сделать учение о социализме «научным».

Потребовалось несколько десятков лет, чтобы убедиться в заблуждении и само­го В. Базарова — основоположники «научного социализма» были не меньшими утопистами. В своих рассуждениях В. Базаров опирался на положение К. Марк­са, в соответствии с которым ни одна социально-экономическая формация не

Дискуссии в Госплане 285

погибает раньше, чем разовьются присущие ей производительные силы. Новая формация приходит только тогда, когда старый общественный строй, данная со­вокупность, структура производственных отношений, из формы развития произ­водительных сил превращается в его оковы. И лишь тогда «бьет час социальной революции*.

Мы не ставили перед собой задачи подвергнуть анализу воззрения К. Маркса. Но, оценивая взгляды В. Базарова, приходится признать, что приведенные поло­жения марксизма были некритически усвоены ученым, В. Базаров ни на мину iv не усомнился в состоятельности самого формационного подхода. Он не ставил вопроса о том, а почему, собственно, должны погибнуть общественные отноше­ния, причем именно тогда, когда они сумели обеспечить высокий уровень разви­тия производительных сил и благосостояния общества? По К. Марксу, они ли­шаются способности к внутреннему, эволюционному совершенствованию, якобы присущей только социалистическим производственным отношениям, которые, как свидетельствует опыт всех без исключения социалистических в прошлом стран, отнюдь не обеспечивают неуклонного развития и процветания общества.

Да, В. Базаров не поставил этих вопросов, но, несомненно, его пытливый ум непре­менно задал бы их. Об этом красноречиво свидетельствует его спор с большеви­ками, его стремление «перевернуть» приведенное выше выражение С. Струми ш-на «постольку, поскольку». Массы приемлют общественные формы постольку, поскольку они, эти формы, эти отношения способствуют непрерывному росту благосостояния, а это последнее может расти лишь при условии роста производи­тельных сил. Об этом же говорит и исключительно чеканный вывод В. Базаро­ва: «Не производительные силы должны быть приспособлены к заранее данным априори санкционированным формам социализации, а как раз наоборот, проводи­мые в жизнь формы социализации должны неустанно пересматриваться, под­вергаться критике и исправлению, раз они в недостаточной степени стимула руют развитие производительных сил (курсив наш. — Авт.)» ⁵¹.

Чрезвычайно интересное и плодотворное заключение. Причем, как мы видим, В. Базаров не оговаривал пределов «критики и исправления» социалистических форм, открывая тем самым широкое пространство для реформ, перестроек, экспе­риментов. А если никакие «критика и исправления» все же не сделают эти формы действенными, способными обеспечить и мощное движение производительных сил, и высокий уровень благосостояния общества? В. Базаров не давал прямого ответа, однако из его выступлений смело можно предположить, что в таком слу­чае он готов пожертвовать и социализмом, и, по-видимому, самим «великим учени­ем» о нем. Но никак в отличив ОТ бОЛЬЖВЯХОй Ж Лйрбррот. И в этом состоит его огромная научная и гражданская заслуга. В размышлениях замечательного ученого явственно проступала небезопасная для тех сталинских времен идея, согласно которой никакой общественный строй не заслуживает права на суще-[• питание, если он не ставит в центр своего внимания человека, его материальные, духовные, социальные, нравственные потребности. Единственный же гарант все более полного удовлетворения их — высокодинамнчные производительные силы.

286 Глава 11