11.2.6. Системы и методы планирования

Интересны и суждения В. Базарова по вопросам системы и методов планирова­ния. Он поддерживал идею трехзвенной системы, которая в интерпретации учено­го выглядела следующим образом: генеральный план как основа; перспективный план как первое уточнение; контрольные цифры как конкретизированный годо­вой отрезок генеральной перспективы.

Исходное звено системы — генеральный план — долговременная панорама реконструкции народного .хозяйства. Его построение, по мысли В. Базарова, прежде всего сводилось к пересмотру и модернизации плана ГОЭЛРО, главней­шими координатами которого являлись электрификация страны и ее экономиче­ского районирования. Но не только.

Генеральный план народнохозяйственной реконструкции должен обрисовать перспективу развития общественных производительных сил страны как с качественной, так и с количественной стороны. В отношении качественных улучшений процесс генеральной реконструкции не мог, по В. Базарову, считаться законченным до тех пор, пока у нас остаются предприятия или отрасли, характе­ризующиеся производительностью труда, низшей, чем у заграничных конкурен­тов, вследствие технической или организационной отсталости. И с этих позиций генеральный план «есть прежде всего план радикального преодоления нашей отсталости»⁵².

Далее. Хотя обостренные отношения с капиталистическими странами вынуждали придерживаться концепции народнохозяйственной независимости СССР, генераль­ный план, закладывающий фундамент хозяйственного развития страны на многие десятилетня, обязательно должен был вобрать в себя идею международного раз­деления труда, рационального районирования общественных производительных сил в мировом масштабе.

Что же касается количественных предпосылок построения генерального плана, то здесь В. Базаров предлагал иметь в виду прежде всего объем производитель­ных сил, темпы их роста, что является специальной задачей не генерального, а перспективного плана в узком смысле слова (пятилетнего), а также годовых контрольных цифр. Поэтому генеральный план должен был являть собой услов­ную гипотезу объема производительных сил, которая в перспективных планах уточняется. Таким образом, по мнению В. Базарова, «генеральный план ни в коем случае нельзя рассматривать как вполне законченную идейную модель, которую остается лишь с буквальной точностью воспроизвести в реальном материале хо­зяйственного строительства. Как и всякое подлинное человеческое творчество, реконструкция народного хозяйства до конца осознает и конкретизирует свое задание лишь в процессе его воплощения» ™.

Пятилетний план и имел целью конкретизировать ближайшие этапы осуществле­ния генерального плана, причем разбивка по годам неизбежно являлась условной и примерной, ибо ряд факторов, влияющих на годовые темпы роста, не поддается предвидению (например, колебания урожая и т. п.). И вообще, как уже отмена-

Дискуссии вГосплане 287

лось, В. Базаров не рекомендовал увлекаться детализацией схематических цифро­вых построений, «высшее достоинство которых состоит в том, что они (как совершенно произвольные) не могут быть ни опровергнуты, ни доказаны. Надо сосредоточить все свое внимание па основных, архитектурных линиях перепек-шинного плана... (курсив наш. — Авт.)»⁵⁴.

Наконец, построение оперативных программ хозяйственного развития на пред­стоящий год должно было основываться на тщательном учете наличных ре­сурсов и текущей конъюнктуры. Однако не следовало при этом переоценивать значение годовых отрезков, ибо «лишь маяк генерального плана может осветить общее направление движения, указать тот курс, которого экономическая политика должна неизменно держаться, обходя подводные скалы и мели быстро текущей конъюнктуры» ^м,

Размышляя над проблемой методов планирования, В. Базаров высоко оценивал балансовый метод, называя его основным методом построения перспективных планов. Кроме того, он подчеркивал особую значимость и последовательных вариантных приближений, считая разработку максимального и минимального ва­риантов при окончательной компоновке перспективного плана вполне целесооб­разной, так как такой подход позволяет определить диапазон возможных колеба­ний проектируемых хозяйственных достижений. Однако, уточнял свою позицию Б. Базаров, «в самом процессе построения плана максимальный и минимальны)! варианты ни в коем случае не могут послужить нам путеводной нитью»^5<;. Такой нитью должен был стать оптимальный план. В постановке вопроса об оптимуме мы усматриваем большое научное достижение В. Базарова.

Какой смысл вкладывал ученый в понятие «оптимальности»? Основные характе­ристики оптимума, считал В. Базаров, могут быть сведены к следующим трем положениям "^1?.

Во-первых, движение народного хозяйства от его настоящего состояния к запро­ектированному будущему состоянию должно протекать плавно, без резких пере­боев и «скачков», что делает абсолютно необходимым формирование известных страховых и маневренных резервов. Думается, что постановка вопроса о резер­вах не может быть подвергнута сомнению.

Во-вторых, народное хозяйство всегда должно представлять собой стройное це­лое — «максимально устойчивую систему подвижного равновесия», систему, характеризующуюся соразмерностью, внутренней согласованностью отдельных входящих в нее элементов. Иными словами, второе требование В. Базарова сво­дилось к установлению и поддержанию пропорциональности экономики и сбалан­сированности перспективного плана ее развития. И это требование вполне право­мерно.

В-третьих, оптимальность предполагает, чтобы путь к намеченной в плане цели был избран кратчайший. Это связано с оптимизацией размеров накопления и темпов хозяйственного роста ^5К. Очевидно, что заключительный компонент база-ровской триады также чрезвычайно важен. Такое понимание оптимальности впол­не соответствует современным научным представлениям.

288 Глава 11

Что касается первого и второго элементов триады, они не вызывали сомнений ни у генетиков, ни у телеологов. А вот третий элемент, сопряженный с проблемой темпов роста, возбудил исключительно острые столкновения в среяе ученш, политиков, государственных деятелей.

Темпы, закладывавшиеся С. Струмнлиным и его соратниками в проекты первого пятилетнего плана, были подвергнуты острой критике со стороны В. Базарова, В. Громами, Н. Копдратьепа и других генетиков. Остановимся па возражениях В. Базарова.

К;ж п.'шестно, н первом пятилетнем плане ежегодный темп прироста в промыш­ленности и целом определялся в 18 %, в том числе по группе «А» — 20 %, по группе «Б* — 17 %. Но многим ответственным работникам ВСНХ и Госплана подобные темпы казались минимальными.

Может быть, в самом деле они были достаточно скромными? Вот расчеты и оценка В. Базарова: «Через 5 лет продукция промышленности увеличится... в 2Л раза, через 10 лет — в 5,4 раза, через 15 лет — в 12,6 раз, через 20 лет -в 29,3 раза, через 30 дет (т. е. примерно к концу 1950-х годов. - Ант.) — в 160 раз. Итак, менее чем через 20 лет мы по уровню промышленного развития далеко оставим за собой Сев. Америку (предполагая притом, что эта последняя в свою очередь будет развивать свою индустрию не медленнее, чем в настоящее время), а через 30 лет на каждого гражданина Советского Союза будет прихо­диться во сто раз больше промышленной продукции, чем в наши дни. Другими словами, еще при жизни современного поколения производительные силы СССР достигнут такого мощного расцвета, что...народы, населяющие территорию тепе­решнего Советского Союза, смогут перейти к безгосударственному вольному коммунизму, начертив на своих знаменах девиз "От каждого по его силам, каждо­му по его потребностям" *^5Э.

«Да и только ли народы СССР?» — задавался вопросом В. Базаров. При таком размахе успехов преимущества социализма, планового хозяйствования стали бы уже через небольшое количество лет настолько очевидными, что «никакие ухищ­рения капиталистов и их прислужников не смогли бы удержать рабочие массы буржуазных стран в рамках политической деятельности. Мировая коммунисти­ческая рецолюция стала бы неизбежной в самом непродолжительном будущем. Таким образом, если 18-20 процентный ежегодный рост действительно обеспечен па длительный срок положительными особенностями нашего хозяйственного строя, то уже не через 30, а через каких-нибудь 15-20 лет земное человечество разверну !ым фронтом, п "планетарном масштабе", пойдет к осуществлению воль­ного коммунизма. Значит, не только наши деги, но и некоторые из нас, старикон, сподобятся собственными глазами увидеть предвозвещенный Энгельсом прыжок и.! царстпа необходимости в царство свободы и на пороге крематория успеют от всего сердца произнести свое "ныне отпущаеши"» ™.

Перспектива действительно чарующая, захватывающая дух, услаждающая вооб­ражение. Однако в реальной жизни действие факторов, способных реально обес­печить длительное поддержание темпов на высоком уровне, в значительной сте-

Дискуссии в Госплане 289

пени перекрывается действием ограничительных факторов, а поэтому высокие темпы неизбежно могут и будут затухать. Только в условиях подлинного рас цвета производите. 1ьных сил могут исчезнуть тормозящие факторы и только тогда появится возможность развивать экономику устойчиво высокими тем­пами.

Но нет, не отрезвила, казалось бы, убийственная ирония В. Базарова составителей плана — сторонников телеологического подхода. «Мы, — отвечал В. Базарову видный экономист-телеолог В. Мотылев, — не видим ничего невозможного в достижении уровня Соединенных Штатов в 25-30 лет. В отличие от т. Базарова, мы не считаем этой задачи неосуществимой и не склонны иронизировать по :гшму поводу. Директиву XV партийной конференции "стремиться к тому, чтобы в относительно минимальный исторический срок нагнать, а затем и превзойти уровень индустриального развития передовых капиталистических стран", мы счи­таем вполне осуществимой в условиях переходной системы хозяйства. Напрасно иронизирует т. Базаров относительно того, что при таком темпе развития еще современное поколение могло бы дожить до безгосударственного вольного ком­мунизма... Вообще, попытка т. Базарова иронизировать... кажется нам стран­ной..>*'

Однако В. Базаров был прав: обоснования телеологами необходимости высо­ких темпов развития не отличались научной глубиной, аргументация их была достаточно поверхностного и строилась не с позиций реальных возможнос­тей, а с позиций потребностей, с точки зрения «так нужно во что бы то ни стало». Конечно, нам нужно было в кратчайший срок «догнать и перегнать», создать надежный оборонный щит, нам нужно было становиться развитой в индустриальном отношении державой. Все это так, но все же, как считал В. База­ров, из поля зрения никогда не должны упускаться реальные возможности, лю­бые цели должны формулироваться на основе внимательнейшего анализа хозяй­ственной жизни.

Над представлениями сторонников телеологического направления довлели тезисы о «безграничных» преимуществах социализма, об огромной созидатель-пой силе плановой организации народного хозяйства. Тот же В. Мотылев, по­святивший проблеме темпов развития немало работ, называл в качестве фактора, обеспечивающего высокий динамизм экономики, «социалистическую рационали­зацию», которая, оказывается, в отличие от капиталистической, заключается не только в технических и организационных улучшениях, но и в реализации много­образных преимуществ переходной системы хозяйства. Значение этого фактора, считал В. Мотылев, будет нарастать. Большие надежды возлагались и на ликвида­цию в Стране Советов непроизводительного потребления эксплуататорских клас­сов, «пожиравших» значительную долю национального дохода. Наконец, не сбра­сывалась со счетов и пробудившаяся активность, самодеятельность широких народных масс,

В. Базаров, будучи (еще раз подчеркнем это) социалистом, не подвергал сомнению наличие этих факторов, во всяком случае в открытой печати. Но даже допуская их существование, он ставил такой вопрос: достаточно ли их для обеспечения

290 Глава 11

высоких темпов? Нет ли других, противоположных по своей направленности фак­торов? Подобные вопросы большевики-телеологи старались отогнать от себя, как нл.юйливых мух. Любые плановые проектировки, предусматривающие «затуха­ние» , беспощадно отвергались как «тормозящие дело революции». Так, составлен­ный при участии В. Базарова и В. Громана по-настоящему сбалансированный план на 1925-1926 хозяйственный год вызвал лишь презрительную оценку И. Стали­на ^<;2. А это была уникальная работа.

Поверхностное обоснование составителями пятилетнего плана высоких темпов развития, их теоретическая недостаточность и уязвимость не ускользнули от пытливого взгляда В. Базарова. Его выводы чаще всего не соответствовали принятым партийно-хозяйственными органами установкам и всегда были честны, находясь в согласии с научной и гражданской совестью ученого.

В, Базаров подчеркивал, что разработка планов должна базироваться на все­сторонней, комплексной теории народнохозяйственного планирования, которую еще надлежит создать. Опираясь только на законы Ньютона, нельзя построить электрическую станцию. Точно так же нельзя создать народнохозяйственный план, основываясь лишь на схемах воспроизводства К. Маркса, писал ученый. Эмпирическое обоснование проблемы темпов роста, темпов экономического движения должно уступить место глубокому теоретическому обоснованию. Почему, например, закладывается коэффициент ежегодного прироста в 18-20 %, причем утверждается, что никакого затухания быть не может и планируемые темпы будут превзойдены? Если так, то насколько, ведь это очень важно. «Мо­жет быть, — шутливо замечал В. Базаров, — нам придется не только планету Землю включить в план, но и Марс и Венеру, может быть, перспективы наши совершенно необъятны» ^вз. Нет, переходя на серьезный тон, отмечал ученый, когда строятся планы ВСНХ, «проектный способ овладения миром не принима­ется»**.

Теоретическая платформа самого В. Базарова с научной точки зрения выгляде­ла гораздо основательнее. Он отталкивался от исходной антителеологической позиции, в соответствии с которой наши материальные возможности всегда пред­начертаны, а экономике нельзя приказать все, что угодно. Темпы ее развития детерминированы и должны выводиться из тщательнейшего анализа самого мате­риального производства. Они предопределены, по твердому убеждению В. База­рова, не идеологическими построениями, а реальными материальными возможно­стями, прежде всего возможностями социалистического накопления.

11.2.7. Проблемы социалистического накопления

Под социалистическим накоплением В. Базаров разумел такое накопление, кото­рое осуществляется внутри национализированной промышленности за счет при­бавочного труда работников этого сектора, а также за счет специальных госу­дарственных дотаций. Последние, однако, не могут считаться самостоятельным источником промышленного накопления. Средства, взимаемые государством пу-

Дискуссии в Госплане 291

тем налогов с сельского населения, пояснял ученый, помимо покрытия общегосу­дарственных нужд, должны быть, как правило, обращаемы на поддержание самого сельского хозяйства. Как видим, взгляды В. Базарова выгодно отличались от взглядов большинства телеологов, видевших основной источник накопления в несоциалистическом секторе хозяйства, прежде всего в аграрном. В. Базаров, и это чрезвычайно важно подчеркнуть, был категорически против того, чтобы пре­вращать налоговый аппарат «в насос, систематически перекачивающий ресурсы из деревни в город*-, считая, что это было бы «не только политически опасно, но и экономически едва ли рационально» ^м.

Таким образом, действительным источником социалистического накопления являлся прибавочный труд работников государственной промышленности. И вот здесь очень важно правильно ответить на вопрос: можно ли рассчи­тывать, что прибавочный продукт в советском общественном хозяйстве окажется более обильным, чем в руках капиталистов?

Да, соглашался В. Базаров с доводами телеологов, ликвидация непроизводитель­ного потребления буржуазии увеличивает возможности накопления и, следова­тельно, способствует повышению темпов экономического роста. Но не следует преувеличивать значение этого фактора. Во-первых, фонд личного потребления капиталиста может быть очень значительным, но в общей массе присваиваемой прибавочной стоимости он, как правило, играет скромную роль, ибо истинная цель капитала — самовозрастание. «И чем прогрессивнее капитализм, чем богаче и могущественнее каждый отдельный капиталист, тем относительно меньше доля личного потребления»**. Что же касается царской России, то капиталистов здесь было много меньше, чем в высокоразвитых странах, где успел сложиться обшир­ный слой рантье.

Во-вторых, нельзя оставлять без внимания и то обстоятельство, что управлен­ческий аппарат в условиях административно-плановой централизованной систе­мы хозяйствования гораздо многочисленнее, чем при капитализме, а потому об­ходится значительно дороже. Предпринимаемые же усилия по удешевлению и сокращению этого аппарата не приносили желаемых результатов.

Таким образом, налицо воздействие противоположных факторов, количествен­ное исчисление которых — задача чрезвычайно трудная. «Можно, однако, ска­зать, что, если бы подсчет и дал положительное сальдо на стороне советского хозяйства, оно вряд ли было бы настолько значительным, что позволило бы регулярно поддерживать темпы роста, в несколько раз превышающие рекорд­ные достижения капитализма».

Есть, казалось бы, и другой, более значительный, чем устранение капиталистиче­ской эксплуатации, резерв увеличения фонда накопления — преодоление анар­хии и расточительства. Планомерное развитие экономики — вот, как будто, неисчерпаемый источник экономических чудес, позволяющий путем сознатель­ной организации всего народного хозяйства обеспечивать устойчиво высокие темпы развития последнего. Да, соглашался В. Базаров, этот источник действи­тельно существует, но его тоже не следует идеализировать, ибо и он не может

292 Глава 11

произвести чудес, особенно в условиях крайне примитивного уровня производи­тельных сил, вопиющей технической отсталости. Возможности организационного прогресса отнюдь не безграничны. Они упираются в обветшавший в результате естественного износа, полуразрушенный военно-революционной эпохой матери­ально-технический базис производства, приблизившийся к тому пределу, за ко­торым одними только планово-организационными преобразованиями, без круп­ных капитальных вложений на техническую реконструкцию, переоборудование, создание новейших производств, оснащенных по последнему слову техники, нельзя достигнуть существенного повышения производительности труда, а сле­довательно, и существенного улучшения благосостояния трудящихся. Иными словами, необходим новый уровень производительных сил, необходим наряду с организационным и технический прогресс.

Однако, приступая к решению столь грандиозных задач по преодолению вековой технической отсталости страны, нужно было представлять себе и все трудности, которые неизбежны на этом пути, ибо нет ничего опаснее «убаюкивающего опти­мизма», прожектерства, умалчивающего действительные масштабы трудностей. Нельзя, например, закрывать глаза на такие препятствия к внедрению техниче­ских усовершенствований, как образование в результате такого внедрения избы­точной рабочей силы, безработицы, которая априори неприемлема для социалисти­ческого строя.

Конечно, позволял себе немного пофантазировать В. Базаров, в условиях высоко­развитых производительных сил «социалистический организатор не встретил бы никаких препятствий к введению... мощного технического усовершенствования, ибо его результатом явилось бы не выбрасывание за борт избыточных рабочих, а расширение производства в соответствии с его удешевлением и обусловленным этим последним повышением спроса. В крайнем случае избыточная рабочая сила нашла бы себе какое-либо иное применение в родственных отраслях труда» ⁽'⁷. При нынешнем же уровне, возвращался к реалиям В. Базаров, в условиях отсутствия дополнительных средств для немедленного расширения продукции, технический прогресс влечет за собой безработицу. Следовательно, по причинам социальным, не существующим в условиях капитализма, нам придется нередко сознательно отказываться от прогрессивных технологий, технических новинок и растрачивать свои скудные ресурсы па возобновление более дорогого и менее продуктивного оборудования.

Или взять другую проблему — амортизационные отчисления. При существую­щей степени изношенности, ветхости оборудования заводов и фабрик 4-5 % амор­тизационные отчисления представлялись совершенно недостаточными для того чтобы к моменту окончательного износа накопить необходимый для восстановле­ния фонд. Необходимо, говорил В. Базаров, отчислять в 3-5 раз больше нормы, однако в большинстве случаев подобные отчисления далеко превосходят финан­совую мощь государственной промышленности.

В результате вместо своевременного восстановления средств труда или переобо­рудования предприятий по более современным образцам «наши фабрики вынуж­дены будут в значительном числе случаев заниматься в порядке текущего ремон-

Дискуссии в Госплане 293

та бесконечным штопаньем бесконечно расползающихся дыр, что не может не привести к прогрессивному падению производительности труда, а вместе с тем и к сжатию, если уже не к полному аннулированию накопления* ^№. И эта проблема, как видим, не упускалась из виду В. Базаровым. Совсем непросто побить кичли­вый Запад экономически. Трудностей на этом пути предостаточно, важно их видеть и критически взвешивать. Оттого что мы будем от них отворачиваться, они не исчезнут.

А если признать их наличие, придется признать и возможность предопределяемо­го ими затухания темпов. Последние не могли быть все время только рекордны­ми, и их планирование должно основываться на трезво-реалистических позициях, в противном случае перенапряжение неизбежно приведет к тяжелым экономиче­ским срывам. Так и случилось.

Оптимальным вариантом пятилетнего плана был предписан постепенный рост промышленного производства — от 21,4 % прироста в первом году пятилетки до 25,2 % в пятом. Но в годовых планах уже со второго года началось подхле­стывание, «которое не дало реального ускорения, но дезорганизовало производ­ство. Вместо декретированного прироста на 31,3 процента фактический прирост в 1930 году составил 22 процента. На третий год запланировали 45 — вышло 20,5. На четвертый план был 36, факт 14,7. Начался неудержимый спад, который снизил прирост 1933 года до 5,5 процента — неслыханно мало по тем временам. Но Сталин уже объявил пятилетку выполненной, пятый год в нее не попал и не испортил картину побед»"''.

И вот это откровенное, предсказанное блестящим русским экономистом, факти­ческое затухание темпов сопровождалось иступленной критикой базаровской «буржуазной» теории «затухающей кривой». И, как ни странно, накал критики нарастал по мере реального снижения экономических показателей.