Глава 7. Профессиональные практики современного журнализма

Каждая из этих точек зрения, очевидно, недостаточна. Репрезен­тативная теория исходит из представления о массово-коммуникатив­ных процессах как прямом аналоге непосредственной, или межлично-стой, коммуникации, не принимая в расчет важного технологического компонента масс-медиа (вспомним глубокую идею Маршала Мак-Лю-эна: «The medium is the message» — «Канал есть сообщение»), т.е. не учитывает технических особенностей передачи информации, ее новой специфики. Конструкционизм, в свою очередь, предает забвению тот факт, что любые смыслы в человеческом обществе имеют в своей осно­ве определенные социокультурные содержания, которые и задают гра­ницы мысленных конструктов.

Разрешить это теоретическое противоречие возможно, обратив­шись к основному средству журналистских практик — языку, а точ­нее, к аналитической философии языка, основы которой создал Люд­виг Витгенштейн¹, развили Джон Остин² и Джон Серл³. Суть этой концепции состоит в прагматическом понимании языкового выска­зывания как действия (мобилизующий характер языка давно извес­тен на уровне обыденного сознания, зафиксирован в поэтическом слогане «слово — полководец человечьей мысли»), ориентированно­го на достижение определенных целей, а потому связанного с други­ми «материальными» действиями. Подобное инструментальноепони­мание речевой деятельности принципиально меняет ее функции, не сводимые лишь к «отражению» действительности (репрезентативный подход), видоизменяя и смысл конструкционизма как создания ее вир­туального дубликата в процессе расчленения целостного мира на смысловые «кубики» с целью их дальнейшей «перетасовки».

Понимаемая таким образом коммуникация представляет собой деятельность по обмену осмысленными знаками (язык — частный слу­чай знака) для достижения определенных целей, причем отнюдь не только чисто информационных, ориентированных на понимание, но

¹ Витгенштейн Л. Философские работы / пер. с англ. М: Гнозис, 1994.

¹ Austin J. L. How to Do Things with Words. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press, 1962; На рус. яз.: Остин Дж. Избранное. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999.

³ Searle J. R. Speech Acts. An Essay in the Philosophy of Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1995.

386

7. 1. Массовая коммуникация как действие

и на убеждение (в чьих-то интересах). Участие в этом процессе обмена и является собственно коммуникативным действием.

Таким образом мы получаем новый набор характеристик деятель­ности создателей информационного продукта — журналистов, рас­ширяющих традиционные воззрения:

1. высказывание в процессе коммуникации является действием;

2. действие выполняется в соответствиями с правилами;

3. правила социальны и узнаваемы воспринимающей стороной;

4. правила обусловлены намерениями (интенциями) журналис­тов, формируя коммуникативные задачи и соответствующие особен­ности действия (речевого акта);

5. действия содержат убеждение в собственной значимости, ори­ентируя (получателя информации) на признание законности выдви­нутых задач и выполнение поставленных целей;

6. обоснованность этих целей и предлагаемые средства их дости­жения могут быть оспорены и даже отвергнуты принимающей стороной. (Последнее обстоятельство анализировал Юрген Хабермас в понятии коммуникативной рациональности¹, под которой он понимал возмож­ность достижения согласия между участниками процесса коммуникатив­ной деятельности, возможное только в случае принятия рациональных аргументов и исключенное в ситуации обмана или принуждения.)

7.1.1

Особенности и этапы массово-коммуникативной деятельности

Такое понимание опосредованной массовой коммуникации позволя­ет не только отличать ее от межличностной, т.е. интеракции лицом к лицу, но и подчеркнуть ее специфику как процессуальной деятельно­сти, использующей развитые технологические средства.

1. Помимо чисто речевой деятельности в массовой коммуника­ции широко используются и другие системы знаков — символы, ви­зуальные образы, звук.

¹ Habermas J. The Theory of Communicative Action. Vol. 1: Reason and the Rationalization of Society. N. Y.: Polity Press, Blackwell Publishers, 1995.

387