Глава V. Социальная стратификация

более мелкие сословия и слои. Государство предоставля­ло им определенные права, закрепленные законодатель­ством. Сами права гарантировались сословиям лишь по­стольку, поскольку они выполняли определенные повинности в пользу государства. Государственный аппарат, чиновники регулировали отношения между сословиями.

Согласно переписи 1897 года, все население страны, а это 125 млн россиян, распределялось на следующие сосло­вия: дворяне — 1,5% от всего населения, духовенство — 0,5; купцы — 0,3; мещане — 10,6; крестьяне — 77,1; каза­ки — 2,3%. Первым привилегированным сословием в Рос­сии считалось дворянство, вторым —духовенство. Осталь­ные сословия не являлись привилегированными. Те дворяне, которые были землевладельцами, составляли особую группу — класс помещиков.

Постепенно классы появляются внутри других сосло­вий. Некогда единое крестьянство на рубеже веков рассло­илось на бедняков (34,7%), середняков (15%), зажиточных (12,9%), кулаков (1,4%), а также мало- и безземельных крестьян, вместе составлявших одну треть. Неоднородным образованием были мещане — средние городские слои, включавшие мелких служащих, ремесленников, кустарей, студентов; и т. д. Из их среды и из крестьянства выходили русские промышленники, мелкая, средняя и крупная бур­жуазия. Казачество представляло собой привилегирован­ное военное сословие, несшее службу на границе.

К 1917 г. процесс классообразования не завершился, на­против, он только начался. Главная причина — отсутствие адекватной экономической базы: товарно-денежные отно­шения находились в зачаточной форме, как и внутренний рынок страны. Они не охватили основную производитель­ную силу общества — крестьян, которые даже после сто­лыпинской реформы так и не стали свободными ферме­рами. Рабочий класс численностью около 10 млн человек не состоял из потомственных рабочих, многие являлись полу­рабочими, полукрестьянами. К концу XIX в. промышлен­ный переворот не был полностью завершен. Ручной труд так и не был вытеснен машинами, даже в 80-е гг. XIX в. на его

Социология

256

долю приходилось 40%. Буржуазия и пролетариат не ста­ли основными классами общества.

Октябрьская революция разрушила старую социальную структуру российского общества. А новую назвали бесклас­совой. Так оно и было на самом деле, поскольку уничто­жалась объективная и единственная база для возникнове­ния классов — частная собственность. Начавшийся процесс классообразования был ликвидирован на корню.

Социальная стратификация реального социализма принципиально отличалась от сложившихся исторических типов. В своих явных и учитываемых параметрах она была искусственной и конструировалась под высокую цель до­стижения социальной справедливости, которая понима­лась как гарантированный государством объем и уровень потребления. Характер потребления обусловливался таки­ми социально-учетными параметрами, как прописка и ме­сто жительства, должность, занятость в более или менее важной отрасли народного хозяйства.

Новая социальная стратификация, в целом сложивша­яся в 40-е гг., основывалась на распределительных отно­шениях, а не на отношении к собственности, к средствам производства. Несомненными ее достоинствами были ста­бильность и определенность: отношения между соци­альными стратами (или, точнее, для данной системы — социальными группами) полностью определялись и конт­ролировались государством. Содержание государствен­ной социальной политики составляло формирование квот, норм, системы доплат и компенсаций. Такая деятельность в условиях реального социализма эквивалентна рыночным механизмам регулирования. А дефицит благ, товаров и ус­луг, сопровождающий ранжированное распределение, со­здавал особые центростремительные силы и структуриро­вал население и рабочую силу, управленческий аппарат. Смысл и цель социальной активности состояли в том, что­бы, устроившись определенным образом, можно было «до­стать» и «получить». Социально-учетные группы определя­лись в территориальном, отраслевом и должностном аспектах. Хотя при этом официально провозглашалось, что социальная структура советского общества состоит из

257