Артикул 28. Кто бы шляхтича взял к себе в заключение своевольно и над ним издевался или его в заключении уморил.

Устанавливаем: если бы когда между лицами шляхетского звания, особенно беднейшим от богатых и кому-либо от кого случилось то, что явно бы кто кого осилив или тайно самолично или через слуг, подданных своих, посадил кого другого у себя в заключении, человека невиновного и по законам не изобличенного, будь то в доме, на постоялом дворе и на дороге или в каком ином месте, напав на него и переводя его с места на место, или в одном месте содержа тайно, или же и явно содержа в заключении, побоями, голодом или чем-либо иным издевательство и жестокость какие над ним по своему произволу учинял, а дети, родственники или жена того заключенного или кто-либо из обязанных обратились бы по этому делу к нам, государю, или в суд наш замковый, тогда по обычаям хорошим давним, которые и прежде в этом государстве нашем были сохранены, этот, таковое бесправие терпящий, силою власти нашей государевой через посланца нашего или через воеводу или старосту того повета, где это происходить будет, его листом или посыльным прежде всего должен быть с заключения освобожден и выпущен. Затем ему без промедления должно быть учинено разбирательство этим замковым судом на

первом и окончательном заседании, будь 433

то заочно или в присутствии, положив позвы в том имении, где был найден в заключении или в каком другом ближайшем имении, о явке в четырехнедельный срок. А если бы тот, кто держит кого в заключении, посланцу нашему или врядовому самолично или через врядника, слуг и подданных своих в замке или где-либо в тюрьме своей заключенного искать или отысканного с заключения забрать не позволил, такового родственники заключенного могут также к нам, государю, или в замковый суд призвать, дабы он сам явился и того заключенного представил. А таковой сопротивляющийся после изобличения его законным порядком обязан будет нам, государю, в казну нашу заплатить штраф сорок коп грошей, которые по решению суд замковый с него взыскать и в казну нашу отдать обязан будет. А сверх того во время суда уже таковой сопротивляющийся к доказыванию по тому делу не должен быть допущен, но жалующаяся сторона первая будет то его беззаконие доказывать. А хотя бы тот заключенный и без такого освобождения через наш суд с того заключения сбежал или вышел по поручительству и тем себя освободил, а о таком беззаконии и своей обиде сразу же после своего освобождения людям, достойным доверия, которых бы первых встретил, а потом ближайшему вряду нашему судебному заявил и дал бы записать об этом в книги, также призвав о том в суд и изобличив обидчика какими-либо верными доказательствами, потом присягнул сам-треть с женою и с детьми, а при неимении жены и взрослых детей, то с приятелями или слугами своими, только бы людьми незаподозренными, доверия достойными, тогда по таким его доказательствам тот, который его в заключении незаконно держал, обязан будет сперва за насилие двенадцать коп грошей заплатить и притом вдвойне, или же два раза, как будто за то, что его два раза избил палкой, штраф и все убытки его, которые бы понес проживая в том заключении, по достоверным законным доказательствам обязан будет ему выплатить и вознаградить. А за своевольство такое и неуважение права и покоя всеобщего еще обязан будет таковой преступник сам претерпеть заключение четверть года, на дне башни, поставленной для уголовных преступников, в том же замковом суде, которым будет осужден по тому делу. А если бы кто, будучи упрямым, не захотел по позве в суд явиться или же представить того заключенного, самолично явившись, или же по постановлению суда того заключенного выпустить с заключения, а также и сам претерпеть заключения не захотел, такового, после извещения нас об этом вряда, повелим из государства нашего изгнать. А того заключенного мы, государь, силою власти нашей через посланца нашего или же вряд наш замковый, сам выехав, должен силою с заключения освободить и навязку, а также убытки по доказательствам с имения сопротивляющегося взыскать. А ежели бы и в этом еще посланцу нашему или замковому суду кто сопротивлялся, таковой, будучи позван к нам, государю, мандатом нашим на окончательный срок или в Главный суд, куда захочет истец, будет казнен смертью. Если же кто, имея кого в таком своевольном и беззаконном заключении, уморил его, или ослепил, или сделал хромым, или какое иное увечье причинил, тогда все то, в чем ближнего своего с таким легким и дерзким неуважением и пренебрежением общих законов повредил и его оскорбил, по належащему доказыванию сам претерпеть должен и тем быть наказан по решению государеву или Главного суда или также нашего замкового суда. А если бы насмерть заморил заключением и это бы явственно и законно было доказано, тогда таковой сам смертью должен быть наказан, как убийца. А головщина и убытки, все потери с его имений и имущества наследникам того замученного заключением по верным признакам и их доказательствам, которые будут ими приведены, должны быть выплачены таким образом, как бы и живому ему выплачены быть могли, когда бы из заключения вышел. То же самое пониматься должно о шляхтянках, девицах, вдовах или замужних. Что же касается явных воров или разбойников, особенно неоседлых, тех, если кто-либо из потерпевших где встретит, может поймать. Но и таковых, по своему произволу и измышлениям и желанию своему не наказывая, должен сопроводить тотчас в надлежащий вряд, и там их, доказательствами изобличив, в соответствии с их преступлением вряд отдаст наказать по закону. Также, если бы которые шляхтичи, будучи в услужении, со временем причинив вред и панов своих предав или не попрощавшись с ними, убежали от них, тех могут паны их, догнав или после где встретив, изловить и далее с ними поступать так, как о том описано ниже в артикуле двадцать втором двенадцатого раздела.