Артикул 55. Какого заключенного наш вряд не может отдать на поруки и какого может отдать.

Если бы кто, обвинив кого-либо в кровавом преступлении, за которое смертью карают, отдал его перед судебным разбирательством посадить в заключение нашему вряду, такового заключенного вряд наш не может отдать на поруки без разрешения той стороны, которая его посадила, а также выпустить с заключения. А поступать по тому делу в отношении обеих сторон вряд должен таким образом, как об этом написано выше в этом статуте. Но если бы кто, обвинив кого в менее тяжких преступлениях, где не идет речь о смертной казни или же о каком-нибудь долге, будь то оседлый или неоседлый, отдал в заключение, то такового заключенного и без разрешения истца до представления на назначенное на определенный срок разбирательство вряд может отдать на поруки, а сторона должна полагаться в том деле не на поручителя, а на вряд.

Артикул 56. Если какой-нибудь преступник будет осужден на смерть, но откупился бы от того или был освобожден по чьим-либо просьбам.

Также если бы кто за воровство или другое какое злодеяние был осужден судом на смертную казнь по общим законам, но это наказание и жизнь свою выкупил деньгами или же от того наказания или от смертной казни был освобожден по ходатайству приятелей своих или гостей, послов, панов знатных, а за тот свой злой поступок у палача в руках побывал, то каждый таковой среди добропорядочных рыцарских людей не может более пользоваться теми привилеями шляхетскими, но это не должно вредить его детям.

Артикул 57. О том, когда какой неоседлый шляхтич, убив кого-нибудь в округе какого нашего вряда или где-либо в ином месте, и, не рассудившись, уехал прочь.

Если бы кто неоседлый в том государстве нашем Великом княжестве Литовском и не находившийся ни у кого в услужении, будь то приезжий человек или здешний уроженец, в округе нашего вряда или где-нибудь в ином месте учинил убийство или какое иное преступление, за что предписывалась смертная казнь, но не мог быть пойман и представлен в суд на разбирательство, а уехал бы прочь, а истец не пожелал изыскивать за преступление с того, кто укрывал такого неоседлого человека, в таком случае обиженная сторона должна взять позвы от вряда замкового того повета, в котором все это произошло, и те, позвы через возного отдать вывесить у ворот замка или судебного нашего двора и в городе на воротах и также при церквах и сказать возному огласить те позвы для того, чтобы обвиненный предстал в суд по тому обвинению. Если же он по тем позвам не предстанет на разбирательство в течение двух сессий замкового суда, то он должен быть отослан к нам, государю, для изгнания таким образом, как это установлено в статуте, и мы должны приказать изгнать его из пределов нашего государства. А после изгнания как сторона, так и вряды наши могут и должны поступать с ним, как и со всеми прочими изгнанниками, таким образом, как об этом описано в этом же статуте.

Артикул 58. О присяге о причиненном в присутствии хозяина насилии и вреде, также о причинении на дороге вреда в присутствии слуги, посланца.

Устанавливаем, что о каждом насилии, совершенном при наезде или нападении на шляхетский дом или постоялый двор, как об этом пространнее на соответствующих местах изложено, когда будет назначено принесение присяги истцовой стороне, а насилие бы это случилось в присутствии самого хозяина дома, тогда о том насилии не кто иной, как только сам жалующийся, о том насилии, какого бы он ни был звания, должен присягнуть на основе этого статута. А если произошло это в отсутствие самого того, кому причинено насилие, тогда присягает о том, что получил достоверные сведения, что произошло все это именно таким образом, а не иначе, и на основании тех сведений тебя, как насильника своего дома, изобличаю присягой, а врядник тоже должен присягнуть, что так оно и было, как он донес о том по истине своему пану. О своих собственных убытках также должен сам хозяин дома принести присягу. Ежели же насилие произошло в доме и при этом в отсутствие хозяина произошло похищение имущества, то он обязан будет присягнуть только о том, что похищено именно столько, сколько он показал в жалобе. А врядник или тиун или же между людьми низшего звания жена, сын взрослый или тот, кто на это время в его доме по его же поручению будет старшим, должен присягнуть о том, что при совершении насилия все это было взято. А если бы при совершении какого насилия самому пану вред не был причинен, а только его слугам или подданным, то все же пан о насилии, а слуги, подданные каждый о своих убытках присягнуть должны. А не пожелает истец, сам пан присягать о насилии, то ему позволяется от этого отступиться, но если захотят принести присягу по поводу своих убытков, как он о своих собственных, так и слуги, подданные о своих, то это им тоже

позволяется. Таким же образом если бы кто из князей, 439

панов, шляхты жаловался о причинении ему какого-нибудь вреда от кого-либо на дороге или где бы то ни было в присутствии слуг или своих посланцев, то сам пан о том, о чем жалуется, послал бы жалобу с этим слугой или посланцем, а тот слуга, посланец о том, что у него отнято, или украдено, или пропало при учинении побоев, должен при наличии иных законных доказательств присягнуть. А также слуга, посланец и о своих побоях, если они были ему причинены, одновременно может присягнуть. И по таковым доказательствам может быть вынесен по закону приговор. А что касается обычных общих насилий, не связанных с кровавыми преступлениями, которые бы в отсутствии хозяина дома произошли, то их могут подтвердить присягой врядники-шляхта. А кто бы не имел врядника шляхтича, тот может и сам, если захочет, такие дела доказывать присягой, как об этом выше в этом же артикуле описано.