Р. Бокэм Иисус глазами очевидцев Первые дни…
«Александр» Лукиана как свидетельство очевидца
Вполне возможно, что литературный прием, названный мной «inclusio свидетельства очевидцев» был изобретен Марком, а затем заимствован у него Лукой и Иоанном. Однако весьма вероятно и то, что Марк заимствовал этот прием из популярных биографий, с которыми Евангелия сходны по жанру. К сожалению, очень немногие из подобных сочинений, несомненно, весьма распространенных в I—II веках н.э., дошли до наших дней. Таких сохранившихся биографий, в которых возможно inclusio оче видца — то есть жизнеописаний недавно умершего человека, базирующихся в основном на рассказах одного свидетеля, лично его знавшего — еще меньше. Однако имеются по меньшей мере две греческие биографии, в которых можно заметить inclusio очевидца. Обе они написаны значительно позже Евангелий, однако похожи на них в том отношении, что описывают жизнь значительных религиозных деятелей (хотя и разного рода).
Первый из этих трудов — жизнеописа ние Александра из Абонотиха, написанное Лукианом Самосатским и имеющее заглавие: «Александр, или Лжепроро
(Alexandros ê Pseudomantis»). Лукиан (ро-
дился между 115 и 125 годами н.э.) был са-
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
тириком и большую часть жизни зарабатывал себе на хлеб как странствующий про фессиональный оратор, мастер сатирических диалогов. Жизнеописание Але сандра — последняя из его многочисленных работ, написанная в 180–х годах, по–види- мому, примерно через десять лет посл смерти Александра (до 175 года). Это биография человека, которого сам Лукиан считал негодяем, написанная с целью изобличить его как шарлатана и носителя множества пороков. Очевидно, она была заказана неким эпикурейцем по имени Цельс, которому Лукиан адресует и посвящает свою книгу; однако, несмотря на это, он чувствовал необходимость объяснить, почему тратит свой литературный дар на «человека, заслужившего не того, чтобы приличные люди читали о нем книги, но, скорее, того, чтобы грубая толпа в огромном амфитеатре смотрела, как обезьяны или лисы рвут его н куски» (§2)³ . В качестве прецедента такого рода он приводит составленное Аррианом жизнеописание разбойника Тиллороба, по сравнению с которым Александр — «злодей куда более свирепый», «всю Римскую империю… наполнивший своими злодеяниями»
³ Все цитаты из «Александра» Лукиана приво-
дятся по переводу А. М. Harmon в Loeb Classical Library: Lucian, vol. 6 (Cambridge: Harvard University Press, 1925) 173–253.
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
(§2). Неудивительно, что Лукиан не говорит о своем герое ровно ничего хорошего — не считая упоминания о его импозантно внешности и употребленных во зло способностях.
Александр учредил в своем родном городе Абонотихе, на черноморском берегу Пафлагонии, культ и оракул бога–змея Гликона, которого считали реинкарнацией Асклепия. Сам Александр пропагандировал этот культ, отправлял священнодействия, а кроме того, действовал как пророк (толкователь) Гликона — передавал и истолковывал ответы оракула, данные в ответ на во просы людей к Гликону (по примеру древних и почитаемых оракулов эллинистического мира). Слава нового оракула быстро распространилась по всему римскому миру, и Александр стал влиятельной фигурой: поклонники его культа имелись даже при императорском дворе и среди римской сенаторской аристократии. Абонотих сделался процветающим новым религиозным центром. Несомненно, такой культ должен был особенно раздражать людей рационалистического склада ума, как у Лукиана: таки люди полагали, что видят его насквозь, и считали своим долгом разоблачить его как шарлатана и обманщика.
По замечанию Барри Болдуина, «немно-
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
гое Лукиан любил так, как строить инвективу»³ . Однако в этой, так сказать, антибиографии мы встречаем не только инвективу. По всей видимости, Лукиан до некоторой степени пародирует энкомиастические биографии, прославлявшие подобных религиозных лидеров, в которых рассказывалось об их происхождении, чудесах и пророческих изречениях — все в целях рекламы самого лидера и учрежденного им культа Вполне возможно, что к тому времени была написана популярная хвалебная биография самого Александра (а может быть, и не одна) — и Лукиан создавал ей скептическую и пародийную альтернативу³ . По крайней мере, по форме эти биографии могли н очень сильно отличаться от Евангелия от Марка — хотя пародия на Александра, несомненно, находится на более высоком литературном уровне.
Критика Лукиана состоит в том, что он приписывает Александру низменные мотивы, а все якобы сверхъестественные свойства культа и оракула изображает в виде изобретательного жульничества. Например, сам бог Гликон — не что иное, как ручная
|
|
|
³ |
B.Baldwin, Studies in Lucian (Toronto: Hakkert, |
|
1973) |
104. |
|
³ Это предположение D. L. Tiede, The Charismatic |
||
Figure as Miracle Worker (SBLDS 1; Missoula: Scholars, |
||
1973) |
63–64. |
|
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
змея (привезенная Александром из Пел лы — места, славного своими ручными змеями), на голову которой насажена искус ственная голова и хитроумное устройство, создающее впечатление, что Гликон разговаривает. Вопросы божеству подавались на запечатанных свитках и возвращалис нераспечатанными; это объясняется тем, что Александр умел взламывать печати и затем восстанавливать их, не оставляя следов. Таким образом, Лукиан описывает обычные для энкомиастических биографий «чудеса» и «магию», одновременно разоблачая их. Кроме того, он приписывает Александру самые низменные мотивы и обвиняет его во множестве преступлений и пороков — мошенничестве, прелюбодеянии, разврате с мальчиками и даже в попытке убийства.
Историческое существование Алек сандра и суть культа Гликона в Абонотихе подтверждены независимыми свидетельствами и сомнений не вызывают³ . Степень точности рассказа Лукиана вызывает споры ³ , однако большая часть его сведений хо-
³ Большая часть свидетельств собрана: F. Cumont, Alexandre d'Abonotichos. On Episode de VHistoire du Paganisme au lie siècle de notre ère
(Brussels: Hayez, 1887).
³ Так, например, C.Robinson, Lucian and Hi Influence in Europe (London: Duckworth, 1979) 59–60,
считает эту историю по большей части вымышленной.
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
рошо соотносится с тем, что нам известно о социальном и религиозном контексте того времени, и выглядит вполне правдоподобно³ ¹. Непристойный рассказ о молодости Александра — скорее всего, выдумка, и маловероятно, чтобы приводимые Лукианом рационалистические объяснения чудес были известны ему как достоверные факты Скорее всего, это по большей части его гипотезы; некоторые его объяснения совпадают с тем, как объясняли производство шарлатанских «чудес» другие античные авторы. Что касается мотивов Александра и его пороков — едва ли стоит доверять в этом вопросе биографу, столь озабоченному изображением своего героя в самом дурном свете. Однако в целом, за исключением этих аспектов, изложение карьеры Алек сандра вполне может быть исторически достоверным. Учитывая, что Александр и его дела были еще живы в людской памяти — вряд ли целям Лукиана могла бы служить чистая выдумка.
Лукиан пишет, что сам видел своим глазами лишь малую часть истории — хотя в его изложении именно эта часть выглядит кульминацией Александровых злодеяний. Около 165 года Лукиан побывал в Абоноти-
³ ¹ См. особенно C.P.Jones, Culture and Society in Lucian (Cambridge: Harvard University Press, 1986),
глава 12.
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
хе: здесь Александр сначала гостеприимно принимал его и демонстрировал ему свои чудеса, однако затем покусился на ег жизнь, так что Лукиан едва ушел от него живым. Однако из какого источника (или ис точников) получил Лукиан всю остальную информацию об Александре? Разумеется, многое он мог услышать от посетителей святилища, не говоря уж о том, что некоторые прорицания Александра были широко известны (как приведенное в § 36, о котором Лукиан говорит, что его «можно увидеть повсюду над дверями как заклинание от чу мы»). В одном месте Лукиан рассказывает о диалоге между богом Гликоном и Сакердотом, «человеком из Тия», говоря, что видел позолоченную надпись с пересказом этого диалога в доме у самого Сакердота (§43).
Однако имеется очевидный кандидат на роль основного источника Лукиана: рим ский аристократ Рутилиан. Публий Муммий Сисенна Рутилиан — известный исторический персонаж: в 146 году он был консулом ³ ². Этот человек был усердным и очень влиятельным пропагандистом Александра (§§40–41) и в возрасте шестидесяти лет по указанию одного из Александровых оракулов (§35) женился на Александровой доче-
³ ² Jones, Culture, 141; see also M. Caster, Études sur Alexandre ou Le Faux Prophète de Lucien (Paris: Société d'Édition "Les Belles Lettres," 1938) 52–58.
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
ри (матерью которой якобы была богиня луны Селена). Лукиан пишет, что лично знал Рутилиана и отговаривал его от этого брака (§54), и в этом нет оснований ему не верить ³ ³. Он написал свою книгу вскоре посл смерти Рутилиана, так что не мог бы заяв лять о своем знакомстве с ним, будь эт неправдой (другие члены семьи были еще живы и могли бы его опровергнуть) — однако теперь мог честно высказать свое мнение о Рутилиане, которого, очевидно, считал легковерным глупцом, попавшимся на удочку суеверия (§§30–31), а Александра откровенно назвать мошенником, не опасаясь неприятностей от Рутилиана — человека очень влиятельного³ .
Лукиан пишет, что читал письмо Алек сандра к Рутилиану, в котором Александр сравнивает себя с Пифагором (§4; судя по другим неопифагорейским сторонам культа Александра, это вполне правдоподобно), и цитирует три ответа оракула, данные Рутилиану по его личным делам (§§33–35). Ниже, в таблице 12, показано, сколько ра встречается в книге имя Рутилиана и ка
³ ³ Robinson, Lucian, 60, в этом сомневается, однако, по мнению Jones, Culture, 145, это подтверждается свидетельствами, указывающими, что Лукиан имел друзей среди римской аристократии.
³ J.Schwartz, Biographie de Lucien de Samosate
(Collection Latomus 83; Brussels: Latomus, 1965) 21.
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
расположены эти упоминания. Рутилиана Лукиан упоминает чаще, чем какого–либо другого героя книги, не считая самого Александра. Подобно Петру в Евангелии от Марка, Рутилиан упоминается в книге первым (опять–таки, не считая самого Александра) и последним. Особенно интересно первое упоминание его имени. Фактически Рутилиан не фигурирует в истории, пока слав Александра не достигает Рима (§30) — что происходит в середине книги. Однако Лукиан ухитряется упомянуть его имя первым не считая имени Александра, предпослав своей истории письмо Александра к нему в связи с рассказом о природных способностях Александра (§4). Что же касается по следнего упоминания Рутилиана — вся история Александра, вслед за рассказом о его страшной смерти (§59), заканчивается так:
Неизбежны были и погребальные игры, достойные его жизненного пути–борьба за святилище. Виднейший из соучастников его обмана и плутовства обратился к Рутилиану с просьбой решить, кому из них принадлежит первенство, кто должен унаследовать повязку жреца и пророка. Одним из них был Пет — по ремеслу врач, уже седобородый, однако человек такого поведения и образа жизни, какой ни старику, ни врачу не приличен. Однако арбитр их, Рутилиан, отослал их всех назад без жреческих повязок, объявив, что место
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
это могло принадлежать одному лишь их господину и после его кончины останется пу-
стым (§60).
Был ли Лукиан в самом деле настолько близок к Рутилиану, чтобы отговаривать его от брака, для нас неважно; в любом случае, композицией своего повествования он показывает, что Рутилиан — его основной источник. Возможно, при этом он играет с литературным приемом, поскольку Рутилиана в его изображении едва ли можно назвать надежным свидетелем. Описав его суеверность, Лукиан затем так рассказывает о его первом впечатлении от Александра:
Услышав толки об этом оракуле, он [Рутилиан] готов был уже бросить все вверенные ему дела и устремиться в Абонотих. Он слал туда одного гонца за другим — а посланцы его, простые неграмотные слуги, легко обманывались и, возвратившись, рассказывали ему за достоверное не только то, что сами видели, но и то, что слышали от других, да еще и щедро расцвечивали и разукрашивали свои рассказы, надеясь тем выиграть расположение своего господина. Так они воспламенили ум бедного старика и совершенно свели его с ума. Он только и знал, что пересказывал их истории своим влиятельным друзьям, да еще и немало от себя прибавлял (§§30—31).
Р. Бокэм |
Иисус глазами очевидцев Первые дни… |
Вполне возможно, что энкомиастическая биография Александра, которую высмеивает Лукиан, основывалась на показаниях Рутилиана как основного очевидца и что Лукиан, основывая свой рассказ на том же источнике, одновременно иронически демонстрирует ненадежность Рутилиана как свидетеля. Сам он — историк скептического склада и не принимает всерьез рассказов своего легковерного информанта, которого цитирует лишь затем, чтобы выставить его глупцом.
Выводить из пародии свойства пародируемого произведения всегда несколько рискованно. Однако сходство между тем, как появляется в повествовании Лукиана Рутилиан, самый видный поклонник Алек сандра, и в Евангелии от Марка — Петр, самый видный ученик Иисуса, указывает на то, что здесь, возможно, наличествует литературный прием — inclusio показаний очевидца, — характерный для жанра популярной биографии пророка или харизматического проповедника. Возможно, Марк заимствовал этот прием из популярных сочинений, не дошедших до наших дней, которые Лукиан затем спародировал. Если речь идет об известном литературном приеме, становится более понятно, почему Лука и Иоанн распознали его у Марка и использовали в