Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

Бейли и Данн об очевидцах

Наш рассказ о модели Бейли мог с здать впечатление, что роль очевидцев отвергается в ней так же решительно, как и в критике форм. Однако такое впечатление не совсем верно. Вспомним: описыва хафлат самар, Бейли подчеркивает, что профессиональных рассказчиков не существует, и передавать деревенские предания может любой желающий — однако при одном определяющем условии: он должен вырасти на этих преданиях. Бейли приводит пример шестидесятилетнего человека, который не мог излагать предания, поскольку прожил в этой деревне всего тридцать семь лет . Кроме того, Бейли отмечает, что чаще других в роли рассказчиков выступают «старейшины» — старшие, особенно одаренные, занимающие видное положение в общине. В своем описании хафлат самар он не делает различия между преданиями о событиях, произошедших на памяти присутствующих или относящихся к более раннему времени, и потому не касается роли очевидцев. Однако, перейдя (пусть и слишко кратко) к сравнению с новозаветными преданиями, он, очевидно, заключает, что в раннехристианских общинах право исполнять предания во время общественных ме-

Bailey, "Informal," 6.

Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

роприятий предоставлялось очевидцам.

В доказательство того, что исполнители преданий об Иисусе были очевидцами, Бейли ссылается на слова из пролога Луки об «очевидцах и служителях Слова» (Лк 1:2) Далее у Бейли следует пассаж, одна фраза которого может ввести в заблуждение — поэтому процитируем его полностью, а затем дадим свои комментарии:

На мой взгляд, вплоть до начала иудей- ско–римской войны в палестинских деревнях функционировала неформальная контролируе-

мая устная традиция. Те, кто приняли нового учителя как ожидаемого Мессию, записывали и передавали сведения о нем, рассматривая их как источник своей идентичности. Затем, в 70 году н.э. многие палестинские деревни были разрушены, а жители их рассеялись по свету. Иудейско–римская война подорвала те социальные структуры, в которых действо-

вала неформальная контролируемая устная традиция. Но аутентичным исполнителем этой традиции мог быть всякий, кому в этом году исполнилось двадцать лет или больше. Возможно, древнейшая церковь отточила и усовершенствовала методологию, сложившуюся естественным путем. Не всякому, кто жил в деревенской общине и слышал рассказы об Иисусе, дозволялось воспроизводить традицию. Чтобы стать huperetes tou logou [служителем Слова], свидетель должен был видеть исторического Иисуса своими глазами (ср. Лк 1:2). Таким образом, самое позднее к

Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

концу I столетия аутентичность традиции в общине сохранялась при посредстве специально отобранных авторитетных свидете-

лей.

Мы видим, что пятое предложение («Но аутентичным исполнителем этой традиции мог быть всякий, кому в год войны исполнилось двадцать лет или больше…») вступает в явное противоречие со всем последующим. Человек, которому в 70 году исполнилось двадцать лет, никак не мог своими глазами видеть Иисуса — а дальше Бейли пишет, что воспроизводить традицию имели право только очевидцы. (Более того: далее он ясно говорит, что Павел не мог «воспроизводить неформальную контролируемую традицию».) Приходится предположить, что в этом отрывке что–то не так — возможно что–то пропущено. Может быть, пятое предложение относится к тем, кому было два дцать лет или более не в 70 году, а в го распятия Иисуса? Иными словами, Бейли

	Bailey, "Informal," 10.
	Dunn, Jesus Remembered, 209, введен этой

фразой в заблуждение. Wright, Jesus, 135, по–види- мому, также не понял того различия, которое делает Бейли между очевидцами и всеми прочими.

По Бейли, неформальная контролируемая устная традиция циркулировала лишь среди очевидцев, считавшихся авторитетными рассказчиками.

Возможно, что формальная контролируемая тра-

Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

полагает, что на собраниях местных христианских общин в Палестине до 70 года вос производить традицию могли только очевидцы. Вероятно, он считает, что их было много, так что такие сцены напоминал описываемый им хафлат самар, где роль рассказчиков обычно достается старейшинам.

Это подтверждает одну из сторон свидетельства очевидцев, которую мы обсуждали в предыдущих главах. Мы предположили, что те евангельские повествования, в которых встречаются имена героев (в сюжетном отношении второстепенных), изначально передавались именно этими людьми. Возможно, они были очевидцами лишь малой части евангельских событий; однако в условиях, описанных Бейли, мы вполне можем представить, как Иаир рассказывает о воскрешении своей дочери, Вартимей — о собственном исцелении, и так далее. Однако Бейли не отличает этих «меньших» свидетелей, которых, очевидно, было очень много (включая и тех 500 человек, о которых говорится в 1 Кор 15:6), от тех, кто был очевидцами «с начала» — учеников Иисуса, спо собных подробно и связно рассказать обо всем его служении и о том, что было дальше. Более того: в изображенной им картине

диция, как в посланиях Павла к коринфянам, передавалась иначе.

Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

существования палестинских христианских общин не учитывается особый авторитет матери–церкви в Иерусалиме — а он, несомненно, существовал, и, в частности, благодаря Петру и Двенадцати, «очевидцам с начала». Некоторые очевидцы, безусловно, играли более важную роль, чем та роль авторитетных хранителей традиции, которую допускает модель Бейли.

Бейли, по–видимому, полагает, что после того, как иудейско–римская война свела на нет социальную базу для неформальной контролируемой традиции в палестинских селениях, традиция стала более контролируемой. Именно в этот момент главные очевидцы получили права «авторитетных очевидцев». То, что они приняли новую роль на достаточно поздней стадии (самым молодым из них было в то время около пятидесяти), более вероятно, чем то, что они контролировали традицию с самого начала Трудности, с которыми сталкивается Бейли, пытаясь отдать должное роли очевидцев, заставляют предположить, что его модель чисто общинного контроля над преданиями не вполне соответствует истине.

Данну также трудно найти в модели, заимствованной у Бейли, место для очевидцев. Он подчеркивает, что контроль осу ществлялся общиной, однако, в отличие от

Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

Бейли, кажется, считает, что исполнять предания могли все члены общины, а не одни только очевидцы. Об очевидцах он пишет:

Сосредоточившись на общинном характере передачи традиции на ранних его стадиях, не следует упускать из виду и более «традиционный» акцент на индивидуальной фигуре, уважаемой за связь с Иисусом в дни его служе-

ния .

В своем отклике на книгу Данна Самуэль Бирског так откомментировал эту фразу:

Остается неясным, какова же их [очевидцев] «постоянная роль» в изображенной Данном картине того, как группа находит свою самоидентификацию путем коллективного воспоминания традиции .

На это Данн ответил довольно пространно ¹. Во многом он придерживается картины, сформированной критикой форм, в которой очевидцы представляют собой лишь отправную точку развития устной традиции.

	Dunn, Jesus Remembered, 243; см. его замеча-
ние о «Постановлениях апостольских» (180–181).
	Byrskog, "A New Perspective," 467.
¹	J.D.G.Dunn, "On History, Memory a

Eyewitnesses: In Response to Bengt Holmberg and Samuel Byrskog," JSNT 26 (2004) 482–485.

Р. Бокэм

Иисус глазами очевидцев Первые дни…

Воспоминания непосредственных учеников Иисуса дошли до авторов Евангелий в ос новном потому, что эти ученики сделали свой вклад в традицию на ранней стадии ее формирования. Ученики не могли присутствовать в каждой христианской общине Однако

Я, впрочем, не вижу особых противоречий между восприятием устной традиции как общинной — и признанием важности отдельных лиц в деле создания, формирования и, возможно, до некоторой степени контроля над истолкованием этой традиции ².

Это несомненный прогресс. Мы продолжим эту тему в двух следующих главах.

² Там же, 484.