13.4. Правовой режим космических объектов.

В отличие от небесных тел естественного происхождения (таких как Луна, планеты, астероиды и пр.), под космическими объектами в международном космическом праве подразумеваются созданные человеком искусственные спутники Земли, автоматические и пилотируемые корабли и станции, ракеты-носители и т.д. Международное космическое право регулирует деятельность, связанную с космическими объектами, с момента их запуска или сооружения в космическом пространстве (в том числе на небесных телах). До этого момента деятельность по их созданию и подготовке запуска находится в сфере внутригосударственного права, если об этом нет специальной договоренности между государствами (например, в случае совместного создания или запуска космического объекта несколькими государствами). После возвращения на Землю космический объект, как правило, вновь подпадает под действие национального права. Следует отметить, что в международном космическом праве не существует согласованного в договорном или доктринальном порядке единого перечня критериев, которые характеризуют правовой режим различных космических объектов. В каждом конкретном случае эти критерии будут разными как по количеству, так и по содержанию.

Особый интерес представляют обитаемые орбитальные станции, которые можно определить как космические объекты, запускаемые на околопланетные орбиты, или собираемые на них космические комплексы с продолжительным периодом функционирования, имеющие или способные иметь периодически сменяемый экипаж.¹

Особенности международно-правового регулирования использования обитаемых орбитальных станций могут зависеть от различных факторов (места нахождения станций – околоземные, окололунные или околопланетные орбиты; способа создания станций – запускаемые в собранном виде или собираемые на орбите космические комплексы; специфики функционирования; принадлежности или способа использования и др.). Несмотря на существование некоторых общих черт, присущих, например, станциям на околоземных орбитах, на поверхности Луны и на окололунных орбитах международно-правовой статус их будет различным. Это объясняется тем, что правовые режимы Луны и окололунного пространства существенно отличаются от правового режима околоземного пространства. Так, деятельность по исследованию и использованию Луны в соответствии с Договором о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, и Соглашением о деятельности государств на Луне и других небесных телах 1979 г. осуществляется исключительно в мирных целях. Более того, упомянутое Соглашение, развивая положения ст. IV Договора по космосу, предусматривает обязанность государств-участников использовать исключительно в мирных целях не только Луну, но и окололунные орбиты, а также траектории полета к Луне или вокруг нее (ст. 3, п. 2, ст. 1 Соглашения). Это положение применимо также и к орбитам вокруг других небесных тел и к траектории полета к ним или вокруг них (п. 1, ст. 1 Соглашения). В свою очередь, околоземное пространство демилитаризовано частично. Необходимость специального международно-правового регулирования использования станций на околоземных орбитах определяется большей потенциальной опасностью функционирования этих станций для государств по сравнению со станциями, расположенными на орбитах вокруг Луны и других небесных тел.

Определенную специфику будет иметь и международно-правовое регулирование использования станций, функционирующих на геостационарной орбите и в точках либрации, являющихся ограниченными районами космического пространства, в использовании которых заинтересованы многие государства. Геостационарная орбита (ГСО) представляет собой пространственное кольцо на высоте около 36 тыс. км в плоскости земного экватора. Запущенный в это пространство спутник совершает обороты с угловой скоростью, равной угловой скорости вращения Земли вокруг своей оси. В результате этого спутник постоянно находится в практически недвижимом состоянии относительно поверхности Земли; как бы зависая над определенной точкой. Это создает оптимальные условия для некоторых видов практического использования спутников (например, для осуществления непосредственного телевизионного вещания).¹ Станции, функционирующие в указанных районах, следует использовать таким образом, чтобы это не только в наибольшей степени отвечало интересам справедливого и равноправного использования таких районов, но и обеспечивало бы безопасность космических полетов, исключение помех, предотвращение материального ущерба и т.п.

Хотя орбитальные станции по своей природе призваны быть многоцелевыми космическими объектами, это не исключает возможности создания и использования узкоспециализированных станций. Правовой статус таких объектов будет определяться как общими принципами международного космического права, так и нормами, специально регламентирующими тот или иной конкретный вид деятельности.

Существует определенная специфика регистрации обитаемых орбитальных станций обусловленная рядом причин, в том числе и способом их создания. При запуске национальной моноблочной станции и последующей доставке экипажей и грузов на транспортных кораблях каких-либо проблем, связанных с регистрацией, не возникает. Определенные проблемы возникают при регистрации станций, создаваемых из отдельных блоков (модулей), секций и элементов. Такая станция представляет собой систему блоков – встроенных, пристыкованных и автономных. Встроенные блоки составляют со станцией единое целое. Пристыкованные блоки, запускаемые отдельно от станций, присоединяются к ней на орбите и подключаются к система энергопитания и терморегулирования. Такие блоки могут отделяться и совершать автономный полет. Автономные блоки, совершая самостоятельный полет на сравнительно небольшое расстояние от станции, пристыковываются к ней только для обслуживания и ремонта. Космонавты орбитальной станции управляют ходом экспериментов на таких блоках и обеспечивают поддержание на них нужных условий, ликвидируют неисправности, а в случае необходимости посещают блоки и находятся в них определенное время. Все автономные блоки подлежат регистрации независимо от самой орбитальной станции, так как они, функционируя отдельно, фактически являются самостоятельными космическими объектами, входящими в состав космического комплекса. По этой же причине подлежат регистрации и те пристыкованные блоки, которые отделяются от станции и становятся автономными. Различные секции и элементы конструкции, доставляемые на орбиту, специально регистрировать нет необходимости, поскольку, входя в состав орбитальной станции, они составляют с ней единое целое.

Следующим, не менее важным, типом космических объектов являются пилотируемые космические корабли многоразового использования.

Впервые такие корабли были созданы в США, под названием «Спейс Шаттл» («космический челнок»), которые эксплуатируются с ноября 1982 года. Особенности функционирования кораблей многоразового использования порождают ряд проблем, касающихся предотвращения их вредного воздействия на окружающую среду. Приступая к разработке системы «Спейс Шаттл», Национальное управление США по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА) утверждало, что ее использование не порождает экологических проблем, а возможное незначительное воздействие на окружающую среду не будет иметь сколько-нибудь серьезных вредных последствий. Однако время доказало обратное. Как выяснилось, при выведении кораблей на орбиту и их возвращении на Землю возникают отрицательные последствия звукового удара, который представляет волну избыточного давления, возникающую при полетах летательных аппаратов в атмосфере со сверхзвуковой скоростью, и отрицательно сказывается на состоянии окружающей среды. Кроме того, продукты сгорания ракетных двигателей первой ступени и самого корабля оказывают вредное воздействие на озонный слой.

Помимо вышеперечисленных, в состав космических объектов входят спутники связи, метеорологические, навигационные, геодезические спутники. В Договоре 1967 г. закреплен принцип свободы исследования и использования космического пространства всеми государствами без какой-либо дискриминации. Таким образом, государства могут свободно запускать свои космические объекты.

Возвращение космического объекта. Этот вопрос может возникнуть как после возвращения космического экипажа, так и одновременно. Обязательства договаривающихся сторон в отношении возвращения объектов закреплены в пяти пунктах ст. 5 Соглашения 1968 г.

Для возвращения космических объектов или их составных частей необходимо, чтобы данное государство, во-первых, попросило об этом и, во-вторых, представило по требованию опознавательные данные. Сложность решения вопросов поиска, спасения и возвращения космических объектов проистекает, в первую очередь из того, что эти действия самым непосредственным образом связаны с государственным суверенитетом страны, на территорию которой произошла посадка, т.е. с требованием технических средств на территории другого государства. Подобные ситуации в соответствии с международным правом возможны исключительно с разрешения или по просьбе государства, на территории которого произошла вынужденная посадка иностранного космического объекта.

В пункте 3 статьи 5 Соглашения говорится также, что космические объекты возвращаются или предоставляются в распоряжение представителей властей, осуществивших запуск. Иными словами обязанность возвратить космический объект будет выполнена не только, если объект будет передан заинтересованной стороне, но и в случае передачи этого объекта

В связи с вышесказанным возникает вопрос – подлежат ли обязательному представителям соответствующих властей возвращению все без исключения космические объекты или только те, деятельность которых полностью соответствует принятым международным нормам. В Договоре по космосу, как и в Соглашении по спасению, на этот вопрос нет ответа. Между тем космические объекты, в том числе и пилотируемые, могут использоваться для деятельности, несовместимой с международным правом. Их деятельность может быть враждебной и даже опасной для других государств, в т.ч. и для государства, на чьей территории произошло приземление. В данном случае, по-видимому, есть основания для отказа возвратить такой объект.

Вопрос о снятии с орбиты отслуживших свой срок или вышедших из строя объектов слишком сложен и тесно связан с соображениями политического, военного и юридического характера. В данном случае ссылки на Соглашение 1968 г., регламентирующие вопросы спасания и возвращения космонавтов и космических объектов, аварийно приземлившихся на иностранной территории, представляются неправомерными. Этот сложный вопрос требует очень тщательного обсуждения и выработки соответствующего юридического документа, в котором бы полностью учитывались интересы заинтересованных сторон и интересы дальнейшего освоения космоса в мирных целях.

Статья 5 предусматривает возмещение расходов, которые могло бы понести то или иное государство при выполнении обязательств по обнаружению и возвращению космических объектов. Расходы покрываются властями, осуществившими запуск, если меры по спасанию и возвращению объекта были предприняты по просьбе этих властей.

5. Вопросы юрисдикции и контроля над экипажем и космическим объектом.

Наличие экипажа в космическом пространстве немыслимо без космического корабля. Поэтому вопрос юрисдикции и контроля над экипажем и космическим объектом рассматривается без отрыва одного от другого. Понятие юрисдикции не отличается определенностью и четкостью. Ни в Международных соглашениях, ни в национальных нормативных актах нельзя найти однозначных определений, раскрывающих весь его смысл. Положение о юрисдикции в международном космическом праве зафиксировано в статье VIII Договора по космосу. Эта статья имеет основополагающее значение для определения правового положения космонавтов, именно она дает ориентир при решении вопроса о том, по чьим и каким законам человек живет и работает в космическом пространстве и на небесных телах. Находясь вдали от Земли, космонавт не теряет правовой связи с Землей, его действия также определяются и оцениваются правовыми нормами.

Анализ содержания Статьи VIII Договора по космосу позволяет сделать несколько выводов относительно содержания юрисдикции в международном космическом праве . Прежде всего обращает на себя внимание тот факт, что Договор по космосу недвусмысленно связывает осуществление юрисдикции с актом регистрации космического корабля. Регистрация пилотируемого объекта имеет первостепенное значение по сравнению с другими возможными основаниями юрисдикции (например, гражданством членов экипажа, правом собственности на объект, местом запуска космического корабля и др.). В этом особенность юрисдикции в космическом праве, так как в международном праве юрисдикция традиционно связывается с принципами территориальности или гражданства.

Как известно, Конвенция о регистрации объектов, запускаемых в космическое пространство, ввела принципы обязательной регистрации объектов, которые запускаются на орбиту вокруг Земли или дальше в космическое пространство, и установила перечень информации об объекте, подлежащей сообщению Генеральному секретарю ООН. По этой же Конвенции термин «государство регистрации» означает запускающее государство, в регистр которого занесен космических объект (ст. 1). В свою очередь под запускающим государством понимается государство, которое осуществляет или организует запуск космического объекта, а также государство с территории которого производится запуск космического объекта. Так как в Конвенции о регистрации отмечается, что ее положения при соблюдении определенных условий, распространяются и на деятельность международных организаций, то и они могут выступать в качестве запускающего государства. Таким образом, запускающих государств может быть несколько, а государство регистрации должно быть одно, и случаи множественной регистрации не должны иметь места. Говоря о праве регистрации космических объектов международными организациями следует отметить, что международные организации могут проводить собственную регистрацию любых космических объектов, принадлежащих и запускаемых этой организацией, для чего ей необходимо учредить и вести собственный регистр. Международная организация может передать функции регистрации одному из государств-членов по договоренности и с согласия других государств-членов.

Вопрос о соотношении государственной регистрации космического объекта и юрисдикции над ним решается достаточно легко при национальных полетах. Государство регистрации космического объекта осуществляет и юрисдикцию над его экипажем. В случаях международных полетов дело обстоит сложнее. В данном случае действует положение о том, что юрисдикцию осуществляет государство регистрации. Однако, при международных полетах государства имеют возможность договориться о том, кто из них будет осуществлять юрисдикцию. Такая возможность не исключается по Договору 1967 года и прямо предусматривается в Статье II Конвенции о регистрации, говорящей о соглашения, которые заключены или могут быть заключены между запускающими государствами по вопросу о юрисдикции и контроле над космическим объектом и любым его экипажем. Таким образом, при международных полетах функции регистрации и юрисдикции не обязательно должны принадлежать одному и тому же государству.

В свою очередь возникает вопрос: а может ли международная организация осуществлять юрисдикцию над принадлежащими ей пилотируемыми космическими объектами? В литературе по международному космическому праву высказываются по этому поводу различные мнения. Одни утверждают, что международная организация не может осуществлять юрисдикцию, поэтому задача государств-членов состоит в том, чтобы договориться, кто из них возьмет на себя выполнение этих функций. Другие, с одной стороны, выражают сомнение по поводу осуществления юрисдикции международной организацией, а с другой – все больше склоняется к тому, что международная организация как субъект права может быть наделена и этими полномочиями. Верещетин В.С. присоединился к мнению тех юристов, которые считают, что международная организация не может обладать правом осуществления юрисдикции.¹ Международная организация – это особый субъект права. Даже на Земле она не может устанавливать правопорядок, предписывать законы и обеспечивать их исполнение в том смысле и значении, как это делает государство. Тем более, международная организация не может «сохранять» право юрисдикции в отношении запущенного космического объекта, ведь сохранять можно лишь то, что имеешь. Те акты, правила, рекомендации и решения, которые принимает международная организация в процессе деятельности, касаются внутренней жизни организации, функционирования ее органов и т.п. Они никак не совпадают с законодательной деятельностью государства, установлением им правопорядка и обеспечением исполнения законов.

Таким образом, должна быть еще достигнута договоренность о том, какое конкретно запускающее государство-член будет осуществлять юрисдикцию. Если в число запускающих государств принадлежащего международной организации объекта, в том числе и пилотируемого, входит какая-либо страна, не являющаяся членом этой организации (например, объект международной организации запускается с территории или установок государства-нечлена), то она также должна участвовать в достижении договоренности в отношении осуществления юрисдикции. В случае согласия это государство может быть наделено правом юрисдикции в отношении такого объекта. К тому же следует отметить, что международной организации может принадлежать и право контроля.

В соответствии со Статьей VIII Договора по космосу государство, в реестр которого занесен космический объект, «сохраняет» юрисдикцию и контроль. Не «осуществляет», не «получает» право на юрисдикцию и контроль, а именно «сохраняет». Это слово, видимо, призвано подчеркнуть, что космонавт, жизнь которого как и любого человека на Земле, связана с правом и регулируется его нормами с момента рождения и до смерти, находясь в космосе, не утрачивает правовых связей с Землей, не перестает быть человеком, обязанным строго соблюдать правовые предписания.

В тексте ст. VIII Договора вместе с термином «юрисдикция» употребляется слово «контроль». Существующие соглашения по космосу не дают определения этого понятия, отсутствует единообразное понимание данного термина и в доктрине. Однако многие авторы исходят из того, что «контроль» означает право на управление объектом и наблюдение за его функционированием, а также на руководство действиями его экипажем в техническом смысле (поддержание связи, контроль и управление полетом, слежение за работой приборов и т.д.). Договор по космосу оставил открытым вопрос об осуществлении юрисдикции во время пребывания экипажа в –воздушном пространстве иностранного государства и над открытым морем, а так же в случае совершения аварийной посадки за пределами территории государства регистрации. В теории существуют разные мнения на этот счет.¹ Одно из них заключается в том, что экипаж во время нахождения в воздушном пространстве иностранного государства или на его территории в случае аварийной посадки должен быть под юрисдикцией этого иностранного государства. Некоторые авторы считают, что государство регистрации должно сохранять юрисдикцию и контроль над объектом и его экипажем на всем протяжении полета, в том числе и во время их пребывания в воздушном пространстве иностранного государства или над открытым морем, с целью выхода на орбиту или возвращения на Землю, а так же нахождения в любой точке Земного шара за пределами территории государства-регистрации в случае аварийной посадки.

1. Институт ответственности и страхования в международном космическом праве.

Одним из способов обеспечения порядка в международных отношениях с древнейших времен является использование института ответственности. Соблюдение внутреннего законодательства обеспечивается соответствующей национальной системой юридических норм, а также использованием аппарата принуждения, который является составной частью государственного механизма. В международных отношениях нет какого-либо центрального надгосударственного аппарата принуждения. Гарантией соблюдения международного правопорядка служат сами международно-правовые нормы и принципы, важнейшим из которых является принцип pact sunt servanda («договоры должны соблюдаться»). В международном космическом праве применимы все три формы ответственности: политическая, материальная и моральная. Государство обязано возмещать ущерб от возможных вредных последствий осуществления правомерной космической деятельности, которая по своей природе связана с известным риском.

Вопросы ответственности регулируются Конвенцией о международной ответственности за ущерб, причиненный космическим объектам, известной также под названием «Конвенция об ответственности», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1971 года. Она является первым договором, специально регламентирующим материальную ответственность субъектов международного публичного права за ущерб, причиненный в результате деятельности под их юрисдикцией или контролем не запрещенной современным международным правом. Конвенция об ответственности распространяется и на деятельность международных организаций.

Ущербом, согласно ст. 1 Конвенции, признается «лишение жизни, телесное повреждение или иное повреждение здоровья; либо уничтожение или повреждение имущества государств, либо физических или юридических лиц, или имущества международных межправительственных организаций». Ответственность за ущерб, причиненный на поверхности Земли или воздушному судну в полете, является абсолютной ответственностью, т.е. не зависящей от вины причинителя ущерба. Ответственность за ущерб, причиненный космическому объекту или лицам и имуществу на его борту в любом месте, помимо поверхности Земли (т.е. на стадии полета или на небесном теле), основывается на вине запускающего государства или лиц, за которых оно отвечает.

Таким образом ответственность возлагается на запускающее государство, каковым считается государство, осуществляющее или организующее запуск космического объекта, либо государство, с территории или установок которого осуществляется запуск космического объекта.

Если ущерб возникает в результате столкновения космических объектов двух запускающих государств, то они несут перед третьим государством солидарную ответственность. Такая же ответственность (статья IV Конвенции) возникает при совместном запуске космического объекта двумя или большим числом государств. Таким образом, если ущерб причинен при совместном запуске, то требование о компенсации может быть предъявлено сразу же любому запускающему государству, которое обязано возместит ущерб в полном объеме, имея при этом возможность воспользоваться правом регрессного иска к соответчикам.

Если ущерб причинен космическим объектом, в том числе и пилотируемым, принадлежащим международной организации, и эта организация, по смыслу Конвенции, входит в число запускающих государств, то такая организация и входящие в нее государства несут солидарную ответственность. При этом, однако, претензия о компенсации должна быть предъявлена в первую очередь организации. Вопрос об ответственности государств-членов за уплату компенсации может быть поставлен только в том случае, если международная организация в течение шести месяцев не выплатила компенсации (ст. XXII, п. 3). Если ущерб причинен космическому объекту с экипажем или без экипажа на борту, принадлежащему международной организации, то претензия о компенсации за ущерб представляется не самой организацией, а по договоренности одним из ее государств-членов. Таким образом, международное космическое право включает в круг субъектов ответственности и международные организации.

Ответственность государства за международно-противоправные деяния персонала пилотируемых космических объектов предполагает привлечение виновных лиц к уголовной, административной (дисциплинарной) и гражданско-правовой ответственности на основании соответствующего национального законодательства. Меры наказания, налагаемые на персонал космического объекта за противоправные деяния, могут быть самыми различными – от административного взыскания до привлечения к уголовной ответственности. Характер ответственности определяется тяжестью совершенного противоправного деяния и наступившими последствиями. Применение дисциплинарных или уголовно-правовых мер не освобождает виновных лиц от возмещения материального ущерба на основании законодательства государства регистрации пилотируемого космического объекта.

Присутствии на борту пилотируемого (обитаемого) космического объекта гражданина или граждан государства, которое не принимало участия в создании или запуске этого объекта, тем не менее, дает основание в вопросах международной ответственности отнести это государство к числу запускающих и, следовательно, несущих солидарную ответственность за ущерб третьей стороне. Это особенно важно в тех случаях, когда такой ущерб причинен по вине гражданина данного государства.

Конвенция об ответственности устанавливает и порядок рассмотрения претензий о компенсации за ущерб в различных ситуациях. Объем компенсации определяется «в соответствии с международным правом и принципами справедливости с тем, чтобы обеспечить возмещение ущерба, восстанавливающее … положение, которое существовало бы, если бы ущерб не был причинен» (статья XII). В случае возникновения спора заинтересованные стороны, по требованию любой из них (обязательная арбитражная процедура), создают комиссию по рассмотрению претензий. В конвенции определен порядок создания таких комиссий, их компетенция и условия деятельности.

Вопросы ответственности могут возникнуть и в отношении частных юридических лиц, обеспечивающих производство запусков, либо представляющих для запусков свои установки. Процесс вовлечения частных компаний в деятельность, связанную с космосом, делает необходимым более пристально посмотреть на распределение бремени ответственности. Некоторые государства уже решили эту проблему удобным для себя способом. Они приняли национальные законы, конкретно оговаривающие деятельность в космосе частных компаний. Эти законы в основном включают положения о возмещении частными компаниями, которым была выдана лицензия в соответствии с национальным законом, любых выплат, произведенных государством вследствие международных требований о возмещении ущерба. Тогда как на международном уровне рамки для такого рода национального законодательства четко не определены, что может помешать единому толкованию и единому подходу к применению положений Конвенции о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами.

Важной областью космического права является космическое страхование. Оно возникло в связи с развитием частного предпринимательства в космосе. Наибольшее распространение получило в области запуска и эксплуатации искусственных спутников связи. Первая операция по космическому страхованию осуществлена в 1965 г. в США.

Космическое страхование предполагает заключение договора по которому одна сторона (страховщик) обязуется за вознаграждение (страховую премию), уплачиваемое другой стороной (страхователем), возместить последний ущерб, причиненный в результате указанного в договоре события.¹ Страховщиками «космических рисков» выступают, как правило, страховые фирмы, специализирующиеся на страховании авиационных и т.п. рисков. Страхователем может выступить любая компания (и даже государственный орган), осуществляющая космическую деятельность и желающая иметь финансовую гарантию покрытия своих возможных убытков. Особенность космического страхования заключается в специфике предмета страхования, т.е. тех рисков, которые принимает на себя страховщик: неизвестна степень риска, затруднена его техническая оценка вследствие недостаточности статистических данных, неприменимость серийных понятий к космической технике, привилегированное положение страхователя в оценке риска и контроля над информацией в целом и т.п.

В космическом страховании выработаны особые виды полисов, отличные от существующих в традиционных областях страхования. В настоящее время страховые полисы выдаются на все стадии космической программы – от окончания сборки спутника до завершения его запланированного функционирования на орбите. Могут быть застрахованы одна, две или несколько стадий. Наиболее распространены следующие виды страхования:

• Страхование космической техники в предпусковой период. Гарантирует возмещение ущерба, причиненного имуществу страхователя, начиная с момента завершения сборки спутника и кончая моментом запуска двигателей первой ступени.

• Страхование запуска. Покрывает ущерб, причиненный с момента запуска двигателей первой ступени и до выхода спутника на запланированную орбиту (повреждение спутника при запуске, выход из строя контрольных систем, недостижение спутником надлежащей орбиты и т.п.).

• Страхование космического объекта на орбите. Гарантирует покрытие убытков страхователя с момента выдачи сертификата (выдается через 3-6 мес. нормального функционирования спутника на орбите на срок от 1 до 3 лет; если запланированный период действия спутника превышает этот срок, страховой полис продлевается). Убытки на этой стадии могут быть причинены сходом спутника с орбиты, неполадками топливной системы или системы коммуникации и др. причинами, делающими невозможной эксплуатацию спутника.

Перечень конкретных видов ущерба, возмещаемых страховщиком, содержится в каждом полисе. В него включаются также оговорки о том, что ущерб, причиненный в результате войны, ошибок проектировщиков и т.д., не возмещается. Процент страховых платежей для каждой стадии различен и устанавливается индивидуально в каждом договоре страхования.

Помимо страхования имущества существует страхование ответственности за ущерб, причиненный имуществу или здоровью третьих лиц (т.е. лиц, не участвующих в данной космической операции) в результате, например, столкновения космического объекта с воздушным судном, с другим спутником, падения на Землю и т.п. Хотя Договор по космосу 1967 г. и Конвенция о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами 1972 г. не требуют обязательного страхования ответственности, национальное космическое право может предусматривать обязательность страхования. Так, в США в соответствии с Национальным законом об аэронавтике и исследованию космического пространства 1958 г. НАСА требует от компании, осуществляющей запуск космического объекта, заключить договор страхования ответственности перед третьими лицами. В настоящее время космическое страхование ввиду чрезмерного риска (высокий процент гибели или выхода из строя выведенных на орбиту спутников) стоит перед серьезными проблемами. К их числу относятся проблемы точной оценки страховщиком принимаемого на себя риска, установления оптимальных страховых премий (они доходят до 20% стоимости застрахованного имущества), развития новых форм образования страховых фондов и др.