- •Глава I
- •§ 1. Понятие международного права
- •§ 2. Особенности международного права
- •§ 3. Становление и основные черты современного международного права
- •§ 4. Международное право в начале XXI в.
- •Глава II
- •§ 1. Возникновение международного права, периодизация его истории и науки
- •1.1. Периодизация развития международного права
- •1.2. Наука международного права в историческом аспекте
- •§ 2. История развития института кодификации международного права
- •2.1. Кодификация международного права в 1x-х1х вв.
- •2.2. Работа Лиги Наций по кодификации и развитию международного права
- •§ 3. Международное право в Древнем мире
- •3.1. Становление основных институтов к Древнем Египте
- •3.2. Становление основных институтов международного права в Древней Греции
- •3.3. Становление основных институток международного права в Древнем Риме
- •3.3.1. Институт посольского права в Древнем Риме
- •3.3.2. Отношение к войне древних римлян
- •§ 4. Международное право в Средние века
- •5. Классическое международное право (1648—1919 гг.) и его развитие в период с 1919 но 1946 г.
- •5.1. Международное право в период Вестфальского конгресса до Французской революции (1648—1789 гг.)
- •5.1.1. Предыстория Вестфальского мира
- •5.1.3. Вестфальский мир и его влияние на развитие международного права
- •5.2. Международное право в период от Французской революции (1789—1794 гг.) до Венского конгресса (1814—1815 гг.)
- •5.3. Международное право в период от Венского конгресса (1814—1815 гг.) до Парижского конгресса 1856 г.
- •5.4. Международное право в период от Парижского конгресса 1856 г. До Берлинского конгресса 1878 г.
- •5.5. Международное право в период от Берлинского конгресса 1878 г. До Берлинской (Африканской) конференции 1884 - 1885 гг.
- •5.6. Международное право в период от Берлинской конференции 1884—1885 гг. До Гаагских конференций
- •5.7. Гаагские конференции мира 1899 и 1907 гг.
- •5.8. Переход к современному международному праву (период с 1919 по 1946 г.)
- •Глава III Источники и система современного международного права
- •§ 1. Источники права как результат процесса создания норм международного права
- •§ 2. Международно-правовой обычай и международный договор
- •§ 3. Акты международных конференций и организаций
- •§ 4. Кодификация норм международного права
- •§ 5. Система международного права
- •Глава IV Взаимодействие международной и национальных правовых систем и международного и внутригосударственного права
- •§ 1. Основные направления и способы взаимодействия международной и национальных правовых систем
- •§ 2. Теоретические проблемы соотношения международного и внутригосударственного права
- •§ 3. Теории согласования международных и внутригосударственных правовых норм
- •Литература
- •Глава V Международное право в различных правовых системах мира
- •Часть 4 ст. 15 Конституции рф гласит: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
- •Глава VI
- •§ 1. Понятие основных принципов международного права
- •§ 2. Принцип суверенного равенства государств
- •§ 3. Принцип неприменения силы или угрозы силой
- •§ 4. Принцип невмешательства во внутренние дела государств
- •§ 5. Принцип территориальной целостности государств
- •§ 6. Принцип нерушимости границ
- •§ 7. Принцип мирного разрешения международных споров
- •§ 8. Принцип уважения прав человека
- •§ 9. Принцип права на самоопределение народов и наций
- •§ 10. Принцип сотрудничества государств
- •§ 11. Принцип добросовестного выполнения международных обязательств
- •Литература
- •Глава VII Право международных договоров
- •§ 1. Понятие, юридическая природа и виды международных договоров
- •§ 2. Основные стадии (этапы) заключения международных договоров
- •§ 3. Оговорки и заявления к международным договорам
- •§ 4. Основания действительности и недействительности международных договоров. Действие международных договоров
- •§ 5. Выполнение международных договоров
- •§ 6. Поправки к договорам. Прекращение и приостановление международных договор
- •Литература
- •Глава VIII Реализация норм международного права
- •§ 1. Понятие, правовые основы и содержание процесса реализации норм международного права
- •§ 2. Имплементация норм международного права и обеспечение взятых государствами международных обязательств
- •§ 3. Уровень реализации международно-правовых норм и их эффективность
- •§ 4. Международно-правовые гарантии
- •§ 5. Контроль в современном международном праве
- •5.1. Понятие международного контроля
- •5.2. Принципы международного контроля.
- •5.3. Международный контроль в отдельных отраслях международного права
- •Глава IX Субъекты международного права
- •§ 1. Понятие международной правосубъектности
- •§ 2. Понятие и классификация субъектов международного права
- •§ 3. Государства — основные субъекты международного права
- •§ 4. Международно-правовое признание
- •§ 5. Международное правопреемство
- •§ 6. Международная правосубъектность народа
- •§ 7. Правосубъектность международных (межправительственных) организаций
- •§ 8. Международная правосубъектность государствоподобных образований
- •§ 9. Вопрос о международной правосубъектности иных субъектов
- •9.1. Субъекты (части) федераций и автономные территории унитарных государств
- •9.2. Индивиды
- •9.3. Международные неправительственные организации
- •9.4. Международные хозяйственные объединения
- •9.5. Международные судебные учреждения
- •Литература
- •Глава X Юрисдикция в международном праве
- •§ 1. Понятие и содержание юрисдикции в международном нраве
- •§ 2. Классификация юрисдикции
- •§ 3. Государственная юрисдикция: соотношение суверенитета, территориального верховенства и юрисдикции государства
- •§ 4. Международная юрисдикция и наднациональность: вопросы соотношения
- •§ 5. Место юрисдикции в современной системе международного права
- •§ 6. Основные принципы юрисдикции государств (на примере уголовной юрисдикции)
- •§ 7. Юрисдикционный иммунитет государства
- •Глава XI
- •§ 1. История возникновения международно-правовых средств мирного урегулирования споров
- •§ 2. Понятие международного спора и ситуации
- •§ 3. Характеристика средств мирного урегулирования международных споров
- •§ 4. Роль Организации Объединенных Наций, других международных организаций в мирном урегулировании споров
- •Глава XII
- •§ 1. Понятие, основания и субъекты между народно- правовой ответственности
- •§ 2. Международные правонарушения
- •§ 3. Виды и формы международно-правовой ответственности государств
- •§ 4. Ответственность за правомерную деятельность. Обстоятельства, исключающие ответственность государства
- •§ 5. Международные межправительственные организации как субъекты международно-правовой ответственност и
- •§ 6. Ответственность физических лиц за международные преступления
- •§ 7. Контрмеры и санкции как инструменты имплементации международно-правовой ответственности государств
- •Глава XIII
- •§ 1. Особенности международного правопорядка
- •§ 2. Мировое сообщество и мировой порядок
- •§ 3. Международное право как основа международного и мирового порядка
- •§ 4. Глобализация и мировой правопорядок
- •8 ( М.: Международное право: Учебник / Отв. Ред. Г.В. Игнатенко, о.И. Тиунов. С. 33.
- •18См.: Лукашук и.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М., 2000. Его же. ] За международным правом будущее // Международное публичное и частное право. 2006. № 4. С. 2-6.
- •19 См., например: Goldsmith j.I.. And Posner ел. The Limits of International Law. Oxford, 2005. P. 13.
- •21' См. Подробнее: Марочкин с.Ю. Проблема эффективности норм международного пршш. Иркутск, 1988. С. 56-57.
- •101 См.: Теория государства и права / Отв. Ред. В.М. Корельский, в.Д. Перевалов. М., 1997. С. 509-532.
- •104 Си.: Давид р. Указ. Соч. С. 379.
- •109 См. Подробнее: аль-Зухили в. Ислам и международное право // Международный журнал Красного Креста. Т. 87. № 858. Июнь 2005. С. 47-65.
- •162 См. Предварительный доклад об иммунитетах должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции (документ оон а/с1ч.4/61 от 28 мая 2008 г.).
- •167 Принцип уважения государственного суверенитета // Курс международного права. В 6 т. Т. II. М., 1967. С. 39-40.
- •171 Понятие государственного суверенитета // Курс международного права. В 6 т. Т. II. С. 38.
- •175 См.: Международная правосубъектность (некоторые вопросы теории) / Отв. Ред. Д.И. Фельдман. М., 1971. С. 26.
- •187 Курс международного права. В 7 т. / Отв. Ред. Р.А. Мюллерсон, г.И. Тункин. Т. 3. М., 1990. С. 12.
- •188 Курс международного права. В 7 т. / Отв. Ред. Р.А. Мюллерсон, г.И. Тункин. Т. 3: Основные институты международного права. С. 12.
- •281Екмп. 1991. Т. 1.4.2. С. 16-17.
- •284'Документы оон 3/ке5/232(1966). 16 йесешЬег 1966; 8/ке8/418(1977), 4 поуешЬег 1477.
§ 3. Теории согласования международных и внутригосударственных правовых норм
То обстоятельство, что государства выступают в нормотворческих процессах как создатели одновременно и внутригосударственных, и международно-правовых норм, обусловливает содержательную согласованность данных правил поведения, позволяющую им объединятся в правоприменительные комплексы и регулировать однообъектные общественные отношения. При этом международные и национальные правовые нормы не образуют новой системной конструкции, а остаются частью своих собственных систем права, вступающих друг с другом и определенное функциональное взаимодействие.
В случае, когда целью такого взаимодействия является регулирование отношений между субъектами национального права одного или нескольких государств, возникает вопрос: в каком качестве международные правовые нормы будут действовать в «сфере ответственности» национальной правовой системы и при помощи какого юридического механизма будет обеспечиваться их согласованность с нормами внутригосударственного права данной страны?
В международно-правовой доктрине на этот счет существует несколько концепций. Однако наибольшее распространение среди них получили три — теории трансформации, инкорпорации и имплементации.
Своим рождением и развитием теория трансформации обязана дуалистическому подходу к проблеме соотношения международного и внутригосударственного права. Как и дуализм, она базируется на утверждении самостоятельного существования и раздельного функционирования этих тух систем права. Основной тезис теории трансформации заключается в том, что осуществление международных правовых норм в рамках внутреннего правопорядка конкретной страны возможно только в случае придания таким нормам силы национального права посредством издания внутригосударственного правового трансформационного акта.
В более развернутом виде важнейшие положения этой теории можно представить следующим образом:
I. Международное и внутригосударственное право представляют собой два различных правопорядка. Поэтому первое не может быть непосредственным регулятором отношений в сфере действия второго.
2. Для придания нормам международного права юридической силы внутри государства они должны быть трансформированы в нормы национального права (другими словами, приобрести силу норм внутригосударственного права).
3. Процедура трансформации характерна для всех случаев и способов приведения в действие норм международного права внутри государства, а проведение трансформации опосредуется изданием соответствующего «трансформационного» национально-правового акта.
Рассмотрим содержание этих тезисов более подробно.
В отечественной правовой доктрине положение о самостоятельности и неподчиненности друг другу международного и внутригосударственного права является общепризнанным. Как правило, не вызывает никаких возражений и утверждение, что внутригосударственный закон или иной правовой акт государственной власти не может быть непосредственным источником международного права, равно как и международный договор или международно-правовой обычай ни при каких обстоятельствах не могут быть непосредственными источниками внутригосударственного права'. Указанные предпосылки, однако, с нашей точки зрения, отнюдь не являются достаточным основанием для принципиального заявления о невозможности непосредственного регулирующего воздействия международно-правовых норм на поведение субъектов российского права, с которым выступают сторонники теории трансформации.
Принцип верховенства государственной власти не означает, что в рамках границ соответствующей страны может действовать только один правовой регулятор — национальное право. Суть проблемы, следовательно, заключается не в том, что международно-правовая норма в силу своей природы и предназначения не в состоянии выступать в качестве регулятора отношений на внутригосударственном уровне, как это утверждают «трансформисты», а в том, допускает или не допускает соответствующее государство ее действие в таком качестве. Поэтому международные правовые акты и обычаи способны выступать в качестве источников норм, непосредственно регулирующих отношения между национально-правовыми субъектами различных государств или даже одной страны в тех случаях, когда это санкционировано соответствующим государством.
Примером такого рода санкции генерального характера являются положения ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, определяющие статус общепризнанных принципов и норм международного права, а также международных договоров Российской Федерации как составной части правовой системы нашего государства. Примечательно, что речь здесь миг і именно о правовой системе, а не о системе права России'. Указанное конституционное положение следует толковать в том смысле, что нормы международного права включаются в состав правовых регуляторов, действующих на территории нашей страны, становясь элементом нормативного уровня российской правовой системы, а не трансформируются в источники российского права.
Правильность подобной трактовки конституционной нормы можно проиллюстрировать также на примере п. 3 ст. 5 Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации»89, который предусматривает, что «положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно (курсив наш. — Авт.). Для осуществления иных положений международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты». Подобное нормативное предписание содержится и в п. 2 ст. 7
Гражданского кодекса РФ, устанавливающем, что международные договоры Российской Федерации применяются к отношениям, регулируемым Кодексом, «непосредственно (курсив наш. — Авт.), кроме случаев, когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта». Во всех указанных примерах нормы национального права России разрешают применение положений международных договоров в сфере действия государственного суверенитета Российской Федерации, а не трансформируют их в нормы внутреннего права нашей страны.
Трансформация в процессе осуществления норм международного нрава внутри государства не происходит, да и не может происходить а силу самостоятельности и независимости систем международного и внутригосударственного права друг от друга. Именно поэтому сторонники рассматриваемой концепции вынуждены постоянно заявлять об условности и неточности самого термина «трансформация», который, таким образом, является неправильным по существу. На этом фоне совершенно неубедительными выглядят все еще встречающиеся в отечественной литературе призывы к продолжению употребления данного термина в научном обороте в силу того, что он уже получил широкое распространение и его замена может породить ненужную путаницу.
В отличие от «трансформистов» сторонники другой распространенной теории согласования норм международного и национального права — теории инкорпорации — считают, что международно-правовые нормы становятся частью национального права (законодательства) определенной страны автоматически, без издания каких бы то ни было внутригосударственных нормативных правовых актов.
Доктрина инкорпорации зародилась в практике английских судов XVIII—XIX вв. и первоначально распространялась только на действие международных обычных норм в правовой системе Великобритании. Один из наиболее известных представителей этой теории английский юрист У. Блэкстоун так характеризовал ее содержание в своих «Комментариях»: «право народов во всех вопросах, на которые распространяется его юрисдикция, принимается во всем своем объеме общим правом и считается частью права страны»1. При этом, однако, в отношении применения международных договорных норм английские суды придерживались теории трансформации.
Одним из первых государств, воспринявших идеи доктрины инкорпорации на законодательном уровне, стали Соединенные Штаты Америки. В разд. 2 ст. VI Конституции США (1787 г.) нашла закрепление так называемая верховная клаузула (supremacy clause) следующего содержания: «Настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, изданные в ее исполнение, равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены Соединенных Штатов, являются высшими законами страны, и судьи в каждом штате обязываются к их исполнению, даже если в Конституции и законах какого-либо штата
' Цит. по: Shaw M.N. International Law. 4thed. Cambridge, 1997. P. 105. 2 Конституция Соединенных Штатов Америки // Конституции зарубежных государств: Учебное пособие / Сост. В. В. Маклаков. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2003. С. 379-404.
встречаются противоречащие положения»2. Нетрудно заметить, что в соответствии с указанным правилом действие основного принципа теории инкорпорации — «международное право является частью права страны» — было распространено на международные договорные нормы, что определило специфику подхода США к решению этого вопроса в ряду других стран общего права.
Кроме США к числу государств, провозгласивших нормы международного права частью права страны, относятся, в частности, Германия и Греция. Статья 25 Конституции ФРГ (1949 г.) предусматривает, что общепризнанные нормы международного права являются составной частью права Федерации. Они имеют преимущество перед законами в непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории»1. А согласно п. 1 ст. 28 Конституции Греции 1975 г.) «общепринятые нормы международного права, а также международные соглашения с момента их ратификации законом и вступления их в силу, согласно положениям самого международного соглашения, являются неотъемлемой частью внутреннего греческого права и имеют приоритет перед любым противоречащим им положением закона»2.
Другие страны объявили международно-правовые нормы частью своего внутреннего законодательства. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 96 Конституции Королевства Испания (1978 г.) «заключенные в соответствии с законом и официально опубликованные в Испании международные договоры составляют часть ее внутреннего законодательства»3. Аналогичные положения можно встретить в конституциях Казахстана, Украины и некоторых других государств.
Нетрудно заметить, что в основе теории инкорпорации лежит монистический подход к проблеме соотношения международных и национальных правовых норм, а ее суть сводится к объявлению международного права целиком и без изменения его природы составной частью внутреннего права. Поэтому содержание этой теории может быть кратко представлено в виде следующих основных тезисов:
1. Международное и внутригосударственное право представляют собой две согласующиеся друг с другом системы права. Поэтому первое может быть составной частью второго.
2. В силу указания конституционной нормы или практики, выработанной национальными судебными органами, международные договоры и (или) нормы общего международного права становятся частью национального права (законодательства) соответствующей
страны целиком, без необходимости издания каких-либо дополнительных внутренних правовых актов.
Оценивая обоснованность этих утверждений, отметим, что для международного и национального права действительно характерна значительная содержательная и функциональная согласованность. Однако не следует забывать и о том, что эти системы права существенно отличаются друг от друга не только по содержанию и
Основной закон Федеративной Республики Германии // Конституции зарубежных государств: Учебное пособие/Там же. С. 101-160.
' Конституция Греции // Конституции государств Европы. В 3 т. / Под общ. ред. Л. Окунькова. Т. 1. М„ 2001. С. 646-696.
' Конституция Королевства Испания // Конституции зарубежных государств: Учебное пособие/Сост. В.В. Маклаков. С. 247.
источникам правовых норм, но и по способам их создания и реализации на практике. У них различная природа, сфера действия, предназначение, в силу чего они объективно не могут быть или становиться частью друг друга.
Изложенное позволяет прийти к выводу, что тезис о сохранении нормами международного права своей системной принадлежности при их осуществлении в рамках НПС остается справедливым во всех случаях, даже тогда, когда эти нормы провозглашаются частью внутреннего права страны или ее законодательства.
Достаточно показательным в этом смысле является высказывание немецкого юриста Д. Раушнинга, который, комментируя положении ст..25 Конституции ФРГ, подчеркивает, что содержащаяся в этой статье фраза о том, что «общие нормы международного права являются составной частью права Федерации», может ввести в заблуждение, «Это положение не означает, — пишет он, — что нормы международной) права становятся нормами национального права ФРГ. Они остаются нормами международного права. Смысл данной статьи Конституции в том, что она предписывает применять такие нормы в рамках правовой системы ФРГ»1. Точно так же профессора Т. Бургенталь и Г. Майер отмечают: «когда мы в США говорим, например, что международное право является «правом страны», мы в действительности имеем в виду, что оно представляет собой часть нашей правовой системы»2.
Другими словами, здесь мы имеем дело с юридическими формулировками, которые не только не соответствуют фактической ситуации, но и не способны на нее повлиять, так как самостоятельность систем между народного и национального права — объективный и очевидный факт, который невозможно изменить даже при помощи нормативных предписаний конституционного уровня.
Теория инкорпорации, таким образом, вслед за теорией трансформации дает неверное представление о действительном статусе международных правовых норм в рамках национальных правовых систем. Кроме того, при более внимательном рассмотрении данной концепции нетрудно заметить, что ей присущ целый ряд других неточностей и недостатков, к числу основных из которых следует отнести следующие.
Во первых, в рамках теории инкорпорации не делается различий между международными правовыми нормами, предназначенными для регулирования отношений, возникающих внутри государства, и отношений, выходящих за пределы его границ. Вследствие этого частью национального права объявляются как международные правовые акты, устанавливающие, например, порядок заключения и исполнения неэкономических сделок или защиты прав на интеллектуальную собственность, так и договоры, определяющие статус космического пространства или перечень привилегий и иммунитетов дипломатических и консульских работников, хотя различия и в содержании, и в предназначении таких актов очевидны.
Раушнинг Д. Примснение норм международного публичного права в рамках национальной правовой системы // Российский ежегодник международного права, 1998—1999, СПб., 1999. С. 279.
Buergenthal Г., Maier //. Public International Law in a Nutshell. 2nd ed. St. Paul (Minn), 1990. P. 4.
Во-вторых, теория инкорпорации (как, впрочем, и трансформации) не учитывает то очевидное обстоятельство, что даже если международно-правовые нормы имеют целью достижение определенной степени урегулирования отношений с участием субъектов национального права, они не всегда пригодны для непосредственной регламентации этих ж ношений. Отсюда возникает проблема самоисполнимых и несамоисполнимых международных правовых норм, которая так и не нашла удовлетворительного разрешения ни в одном из государств, объявивших международное право частью своего внутреннего права. Кроме того, следует иметь в виду, что некоторые из таких государств объявили частю своего права только обычные международно-правовые нормы, а этот факт далеко не всегда учитывается в рамках теории инкорпорации.
Наконец, в-третьих, при объявлении международных правовых норм частью права страны возникает целый ряд проблем «технического» характера, которые также не получили единообразного и исчерпывающего решения в доктрине, законодательстве и правоприменительной практике соответствующих государств. Эти проблемы, в частности, затрагивают вопросы о юридической силе международных договоров, вступающих в противоречие с положениями принимаемых позднее национальных правовых актов, а также о соотношении норм международных договоров, заключенных от имени государства разными его органами, с нормами национального права различного уровня. В федеративных государствах к этим проблемам добавляются тяже вопросы определения места международных договоров в системе федеральных нормативно-правовых актов и актов субъектов федерации, находящихся в определенном иерархическом соотношении друг с другом.
Большинство из указанных проблем и неточностей довольно успешно преодолеваются в рамках теории имплементации (от англ. imple- mentation - осуществление, претворение в жизнь), которая в последние годы получила широкое распространение в правовой доктрине. На наш взгляд, эта теория, как в понятийном, так и в содержательном плане, гораздо точнее, чем рассмотренные выше концепции, определяет статус и описывает механизм действия международных правовых норм в рамках национальных правовых систем.
Теория имплементации, как и теория трансформации, основывается на постулате о самостоятельности систем международного и внутригосударственного права. Однако сущность процесса согласования этих нормативных образований определяется в данном случае по-другому. Теория имплементации рассматривает его не как совокупность различных средств юридической техники, имеющих целью наделение норм международного права силой норм права национального, а как комплекс мероприятий, направленных на признание юридической силы и организационное обеспечение осуществления международно-правовых норм внутри государства. Причем эти мероприятия могут отличаться друг от друга в зависимости от вида норм, а также предмета и конечной цели международно-правового регулирования.
Другими словами, в соответствии с теорией имплементации итогом согласования становится не преобразование норм международного права в национальные правовые нормы, не объявление их частью внутреннего права, а наделение первых способностью действовать в своем собственном качестве в правовой системе соответствующего государства с санкции и при помощи вторых.
Теория имплементации исходит из того, что связь международного и внутригосударственного права является необходимой юридической связью. Она обусловлена спецификой международных правовых норм, применение которых в большинстве случаев невозможно без помощи норм национального права. Поэтому суть помощи национального права праву международному прежде всего состоит в определении тех государственных органов и должностных лиц, которые будут обеспечивать на практике выполнение положений конкретного международно-правового акта или нормы, а также в обеспечении внутригосударственной нормативной основы функционирования и взаимодействия данных субъектов. Это особенно актуально в тех случаях, когда предметом международно-правового регулирования становятся межгосударственные отношения политического и экономического характера.
Еще одной особенностью международного права, предопределяющей необходимость оказания помощи его нормам со стороны норм национального права, является то обстоятельство, что в международно-правовых нормах «часто содержатся положения, имеющие конечной целью регулирование не отношений между государствами (регулирование отношений между самими государствами является сродством для достижения конечной цели), а отношений с участием субъектов национального права. Так как такие положения реализуются в действиях субъектов национального права, то нужна их «переадресовка» последним, что достигается при помощи норм национального права»90. Их главная задача здесь заключается в санкционировании действия международно-правовых предписаний на территории соответствующей страны, а также в определении их места в иерархии норм, составляющих нормативный уровень правовой системы даймі но государства.
В тех случаях, когда внутригосударственное право санкционирует действие международно-правовых норм внутри страны, возникает проблема так называемых самоисполнимых и несамоисполнимых правовых норм. Самоисполнимые нормы международных договором в силу их детальной проработанности и завершенности могут применяться внутри государства для регулирования соответствующих отношений непосредственно без каких-либо конкретизирующих и дополняющих их норм национального права. Практика зарубежных государств показывает, что самоисполнимыми, как правило, являются нормы, регулирующие отношения между национальными правовыми субъектами различной государственной принадлежности (к их числу, и частности, относятся многие международно-правовые документы, принятые в области международного частного права).
Несамоисполнимые же нормы, даже если государство санкционирует их применение внутри страны, требуют для своего исполнения наличия акта внутригосударственного нормотворчества, конкретизирующего и адаптирующего их положения к особенностям социального строя и правовой системы данной страны. Необходимость принятия таких актах внутреннего права объясняется тем, что несамоисполнимые международные нормы, как правило, имеют общий характер, определяют известные рамки, масштабы поведения, в пределах которых сами государства устанавливают права и обязанности своих субъектов. Несамоисполнимые нормы международного права принимаются обычно в целях достижения определенной степени урегулирования отношений внутри страны (например, в области обеспечения и соблюдения прав и свобод человека). Именно в таких случаях помощь национального права праву международному в реализации его норм достигает наиболее высокой степени активности.
Таким образом, базовые тезисы теории имплементации могут быть представлены следующим образом:
Международное и национальное право представляют собой две различные системы права. Поэтому международные правовые нормы могут выступать в качестве юридических регуляторов отношений в сфере действия внутреннего права государства только с санкции соответствующих национально-правовых норм.
Содержание механизма имплементации международно-правовых норм зависит от их вида, содержания и конечной цели международно-правовые нормы принимаются для регулирования межгосударственных отношений, национальное право только обеспечивает нормативную основу функционирования и взаимодействия органов и должности лиц, ответственных за осуществление положений этих норм практике.
Международно-правовые нормы, направленные на урегулирование отношений между национальными субъектами различной государственной принадлежности, являются, как правило, самоисполнимыми и при наличии отсылки к ним норм национального права могут иметь прямое действие на территории соответствующей страны. В свою очередь международные юридические нормы, предназначенные для достижения определенной степени урегулирования отношений между национальным субъектами одной страны, по общему правилу не являются самоисполнимыми, и для осуществления их положений на практике государством принимаются правовые акты, конкретизирующие содержание таких договоров и (или) отменяющие действие противоречащих им предписаний внутреннего права.
Процедура имплементации международно-правовых норм представляет собой организационно-исполнительской деятельности.
Подводя итог рассмотрению вопроса о сущности и содержании теорий согласования международных и национальных правовых норм и опираясь на проведенное исследование, можно прийти к выводу, что ни теория трансформации, ни теория инкорпорации не отвечают современному уровню развития международной и национальных правовых систем, не раскрывают сути действительного соотношения их нормативных компонентов друг с другом. Эти концепции вступают в противоречие с фактическим положениям дел, когда они либо ставят искусственный заслон на пути ширящегося год от года регулятивного взаимодействия международных и национальных правовых предписаний в рамках внутригосударственных правопорядков, либо, наоборот, пытаются обосновать возможность стирания здесь всяких различий между ними. Кроме того, рассматриваемые концепции необоснованно упрощать механизм согласования действий норм международного и национального права внутри государств, не давая представления о специфики его работы применительно к отдельным разновидностям юридических правил поведения международного характера.
Наиболее близко к действительности, на наш взгляд, существо указанного механизма раскрывает теория имплементации, которая значительно ближе, чем другие концепции, подошла к пониманию существ действительного соотношения нормативных компонентов международной и национальных правовых систем и сложившейся к настоящему времени мировой практики их взаимодействия.