§ 5. Место юрисдикции в современной системе международного права

Для того чтобы определить место юрисдикции в международно-пра­вовой системе, в первую очередь необходимо рассмотреть некоторые общие положения: как построены сама правовая система и система международного права; что представляет собой отрасль права вообще и международного права в частности; какие объективные признаки положены в основу разграничения отраслей и институтов в междуна­родном праве²²⁸.

Рассмотрим место юрисдикции в системе международного права.

Следует признать, что в современных работах российских ученых- международников теоретические и практические вопросы юрисдик­ции исследованы неполно. Более того, учебники по международному публичному праву (отражающие с точки зрения отечественных авторов основные Характеристики его системы), как правило, не предусматри­вают положения о понятии юрисдикции и механизмах ее реализации.

В этом смысле зарубежные коллеги оказались далеко впереди, по­скольку основные теоретические исследования международно-пра- вовых вопросов юрисдикции проведены за пределами нашей страны, и учебные курсы международного права, преподаваемые за рубежом I (В юридических факультетах, чаще всего содержат специальный раз­дел, посвященный вопросам юрисдикции²²⁹.

На наш взгляд, юрисдикция, с точки зрения места в системе меж­дународного права, может рассматриваться с двух основных позиций.

Первое, это возможность рассмотрения юрисдикции в качестве от­расли международного публичного права. Например, Д.И. Фельдман, 11е признавая категорического деления отраслей, тем не менее подраз­делял их на общие, объединяющие институты международного права, которые обслуживают всю систему международных отношений (пра­во международных договоров) и специальные, регулирующие более или менее узкий (специальный) спектр международных отношений (международное космическое право). При этом он отмечал, что «гра­ни между отраслями международного права очень подвижны и сама динамичность современного международного права создает известные трудности в деле выявления реально существующих отраслей»²³⁰.

Согласно такой классификации постановка вопроса об отнесении юрисдикции к числу общих отраслей международного права являет­ся вполне логичной. Учитывая, что многие ученые отождествляют юрисдикцию с правоприменительной деятельностью, а также то, что в последнее время в доктрине часто говорится о разграничении ме­ждународного права на право материальное и процессуальное, мож­но рассматривать совокупность норм, регулирующих ее реализацию в качестве международного процессуального права. Как отмечает в своем учебнике по международному праву В.М. Шумилов, в состав междуна­родного процессуального права включаются международно-правовые принципы и нормы, регулирующие порядок реализации материальных норм международного права. К ним он относит: а) правопримене­ние норм государствами и международными организациями; б) ме­ждународное правосудие и арбитражное производство; в) порядок применения санкций²³¹. Получается, что в этом смысле юрисдикция отождествляется только с правоприменением, это сужает ее сущность и содержание.

Более широкое определение международного процессуального пра­ва приводится К.А. Бекяшевым: «это совокупность принципов и норм, регулирующих порядок осуществления прав и обязанностей субъектом международного публичного права»'. Но и в этом случае во внимание берется лишь правоприменительный аспект юрисдикции, так как уче­ный вкладывает в содержание М П П только два компонента: а) нормы, регламентирующие деятельность международных юрисдикционных органов по защите прав и интересов субъектов международного пра­ва, и б) нормы, регламентирующие взаимодействие международных и национальных органов, которые обеспечивают выполнение мате­риальных норм международного права.

Комментируя возможность рассмотрения юрисдикции в качестве отрасли международного процессуального права, хотелось бы выразить свое мнение о том, что мы в целом с осторожностью относимся к раз­граничению международного публичного права на отрасли материаль­ного и процессуального права. Скажем так: нам ближе классическая точка зрения на понятие отрасли международного права, согласно которой она представляет собой совокупность международно-пра­вовых принципов и норм, регулирующих однородные по своей сути отношения субъектов, и характеризуется прежде всего особым пред­метом правового регулирования. В случае же отнесения юрисдикции к отрасли международного процессуального права этот важный си­стемообразующий фактор не берется во внимание, что идет вразрез с канонами общей теории права. Объединение процессуальных норм, регулирующих отношения в различных сферах международной жизни, в отдельную отрасль, пусть даже крупную, не соответствует, по нашему мнению, сложившимся взглядам на критерии формирования отрасли в международном праве и его систематизацию. Кроме того, это может повлечь за собой и некоторые проблемы практического свойства: от­сутствие единого подхода уже сейчас сказывается при составлении системы учебного курса различными коллективами авторов и не спо­собствует повышению качества восприятия основ международного права студентами юридических вузов. В свете обозначенных причин считаем, что рассмотрение юрисдикции в качестве отрасли междуна­родного права является не вполне объективным.

Более логичной, на наш взгляд, выглядит формула юрисдикция — (нповый субинститут (супраинститут) международного права.

Однако в системе международного права присутствуют и нор­мативные комплексы, или институты, иного рода, нормы которых пронизывают все или ряд отраслей. Существование таких сквозных институтов (супраинститутов, или субинститутов) — важная состав- шпощая характеристика целостной иерархической системы между­народного права. К сожалению, в российской международно-пра­вовой доктрине общим критериям их выделения и систематизации уделено крайне мало внимания. Профессор Е.Т. Усенко писал, что в международном праве «институт — это многоплановое явление, все многообразие которого теорией еще далеко не исследовано». Обще­системные институты наряду с основными принципами международ­ного права представляют собой нормативное выражение специфики международного права: они выполняют функцию «несущей конструк­ции» структуры международного права, его «ядра», вокруг которого (формируются отрасли международного права'. При этом Г.И. Тункин отмечал, что грани между отраслями и сквозными институтами очень тонки. В качестве примера ученый приводил становление и разви­тие режима международно-правовой ответственности²³², в процессе которого комплекс норм, регулирующий механизмы ее возложения и реализации в системе международного права, трансформировался из субинститута в общесистемную отрасль. Что повлияло на данный процесс? Ответ на данный вопрос содержится в работе И.И. Лука- шука, который пишет: «Многие авторы рассматривают международ­ную ответственность как институт. Удивляться этому не приходится. До последнего времени количество норм, относящихся к междуна­родной ответственности, было невелико, они не отличались особой четкостью, не были объединены в единую систему»'. Исходя из этого, можно сделать вывод о выделении автором такого признака, как раз­розненность и отсутствие элемента системности в комплексе норм, применяемого для характеристики общесистемного института.

Профессор Г.В. Игнатенко относит к общесистемным институтам нормы о международном правотворчестве, нормы о международ­ной правосубъектности, нормы о международном правоприменении и нормы о международно-правовой ответственности. Он называет и к общеправовыми нормативными комплексами и выводит еще один при­знак субинститута — четкое определенное функциональное назначение

На наш взгляд, все эти критерии, выделяемые крупнейшими пред ­ставителями отечественной международно-правовой науки, вполне применимы для характеристики юрисдикции в качестве общесистем­ного института в структуре международного права. Ведь вопросы, спя занные с установлением и осуществлением юрисдикции, затрагиваю! различные сферы международных отношений: нормы, регламенти­рующие международ но- и равовые аспекты юрисдикции государсти, а также механизмы осуществления международной юрисдикции, в том числе уголовной, содержатся в отдельных отраслях международного права: международном уголовном, гуманитарном, морском, косми­ческом, воздушном праве, праве международной безопасности и др. Большинство из этих отраслей являются комплексными отраслями, содержащими материальные и процессуальные нормы.

Далее, нормы, регулирующие процессы установления и осуществ­ления юрисдикции, содержатся в различных международно-правовых актах не только по характеру регулируемых отношений, но и по субъ­ектному составу. Известно, что юрисдикция определяется прежде всего как одно из основных свойств государства, поэтому ученые рассматри­вают содержание юрисдикции прежде всего как возможность реализа­ции суверенных прав государства в части, касающейся установления правовых велений (предписывающая юрисдикция) и их обеспечения (правоприменительная юрисдикция) посредством применения ме­ханизма государственного принуждения. В то же самое время, если рассматривать юрисдикцию как применение надлежащей властью установленных правил поведения или как реализацию компетенции судебных и иных правоприменительных органов, как это делают от­дельные ученые, то этот термин применим не только к государствам, но и к некоторым иным субъектам международной системы. Выше мы рассматривали вопрос о возможности осуществления юрисдикции международными организациями.

Профессор С.В. Черниченко в труде, посвященном теории между­народного права²³³, рассматривает сущность юрисдикции в разделе о ме­ждународной правосубъектности как одну из основных характеристик государства. Вместе с тем в следующем разделе работы, касающемся проблем международного правотворчества и международного право­применения, он также отчасти затрагивает вопросы юрисдикции — международной уголовной юрисдикции. То есть нормы, регулирующие правоотношения по осуществлению юрисдикции, не только затраги­вают сферу международной правосубъектности и отдельные отрасли международного права, но присущи и другим базовым институтам международного права.

Все вышеизложенное свидетельствует о том, что комплекс норм, регулирующих международно-правовые аспекты юрисдикции, следует рассматривать в качестве общесистемного, базового субинститута (супраинститута) современной системы международного права.