§ 8.4. Интонация как стилистическое средство

Интонационный комментарий. Русская речь богата интонациями и интонационными оттенками. Писатели часто сами комментируют приводимые ими фразы действующих лиц, отмечая ту или иную осо­бенность движения голоса, поскольку в системе графики нет специ­альных знаков, которые показывали бы характер того или иного ин­тонационного рисунка. Точка, вопросительный и восклицательный знаки, многоточие, которые ставятся в конце предложения, указыва­ют только типовое движение основного тона и не могут передать все интонационные возможности русской речи. Приведем примеры из романа Е. Евтушенко «Ягодные места» комментируемых автором фраз, когда внимание к их интонационным особенностям позволяет как бы изнутри раскрыть поступки действующих лиц, их мышление, намерения, оценки окружающего:

Уходя с книжкой Гумилева, бережно обернутой им в «Ленинградскую прав­ду*, он [одноклассник] оглянулся и сказал не то чтобы с завистью, не то чтобы с

насмешливым осуждением, но с какой-то на всякий случай предупреждающей ин­тонацией:

• А богато ты живешь, Лагучин!

• Кто это у вас тут по утрам поет? — спросила она с непонятной вызываю­щей интонацией.

Геологи весело переглянулись:

• А что, понравилось?

• Понравилось... — ответила она почему-то также вызывающе.

Наконец Коломейцев сказал с леноватой, даже скучающей интонацией, свой­ственной ему, когда он волновался...

• Виктор Петрович, а что все-таки в этом письме. Почему вы его скры­ваете?

Коломейцев и представить не мог, что всегда юлящий, извилистый голос Си- течкинв способен на такую наглую вопросительную интонацию.

Комментарий автора усиливает воздействие на читателя реплик действующих лиц, способствует более полному представлению про­исходящих событий. Сами же интонационные средства, даже в скрытой форме (они заложены в структуру предложения, в порядок слов в нем, в сами слова), еще больше усиливают выразительность художественной речи. Н. Гоголь записал разговор двух мужичков:

• Сват, эдоройо!

• Здоройо, сват!

• А что, табак-то есть?

• Есть.

• Ну, еше эдоройо (нюхает).

• Да что ж ты, сват, к нам того?

• Я было того, жена-то таё, так уж и ну.

Сваты вроде и немного слов произнесли, все того да таё, а по­няли друг друга: один хотел узнать, почему другой не заходит к нему, а тот сказал, что он-то лично не против, да жене все не собраться, поэтому и не зашел. А поняли сваты друг друга потому, что в каждое того, таё, а тем более в ну вложили своей интонацией столько смыс­ла, что все оказалось понятным без лишних слов.

Писатели используют разные приемы выражения интонации живой, устной речи. Ознакомление с этими приемами поможет развить произносительную и слуховую культуру, а значит, глубже понять художественное произведение. Так, в рассказе «Судьба че­ловека» главный герой и рассказчик Андрей Соколов, шофер по профессии, поэтому М. Шолохов широко и свободно использует все интонационные оттенки живой народной речи. Особое место ЗДесь занимает фразовое ударение, акцентирующее внимание на самом важном слове в той или иной реплике главного персонажа. Такое слово часто является разговорным, даже просторечным, от­чего в рассказе героя постоянно слышится живой голос. Например, повествуя о своей семейной жизни, он говорит: Вскорости дети у нас пошли. Сначала сынишка родился, через год еще две девочки. Тут я от товарищей откололся, иначе говоря, отошел от товарищей, по­рвал с ними связь.

Конечно, заключенный в высказывании подтекст улавливается, если читатель или слушатель осведомлены о тех или иных обстоя­тельствах жизни пишущего или говорящего.

Так, зная, каким унижениям со стороны властей подвергался на протяжении своей жнзни композитор Д. Шостакович (разгромные статьи в «Правде» в 1936 г. по поводу оперы «Леди Макбет Мценского уезда», балета «Балетная фальшь» и т.д.), Г. Вишневская следующим образом комментирует цитату из книги «Шос­такович о времени и о себе», изданной в 1980 г.: «Вспоминаю, какую радость мне принесло прослушивание моей, тогда еще только оконченной Пятой симфонии ленинградским партийным активом. Хочется выразить пожелание, чтобы чаще практиковался показ перед партийной аудиторией новых музыкальных произве­дений. Наша партия с таким вниманием следит за ростом всей музыкальной жиз­ни нашей страны. Эго внимание я ощущаю на себе в течение всей своей творче­ской жизни... (Я буквально слышу интонацию его -голоса. Сколько ненависти, издевки в музыке этих слов! — Г. В.) В центре замысла своего произведения я по­ставил человека со всеми его переживаниями, и финал симфонии разрешает тра­гедийно-напряженные моменты первых частей в жизнерадостном, оптимистиче­ском плане». Великая певица улавливает подтекст не только в словах композитора, но и в самой Пятой симфонии: «Это он говорит о том жизнерадо­стном, оптимистическом финале, когда под бесконечно повторяющуюся у скри­пок ноту «ля», как гвозди вдалбливаемую в мозг, под мажорные, победоносные звуки фанфар мы слышим, как вопит и стонет, извиваясь в пытках, насилуемая собственными сыновьями, поруганная Россия — вопит, что все равно будет жить».

Риторический вопрос. В художественных целях писатели исполь­зуют и так называемые риторические вопросы — предложе­ния с вопросительной интонацией, не требующие ответа. Например, в «Судьбе человека» Соколов вспоминает о годах своей семейной жизни: Прошли, как будто во сне. Да что десять лет! Спроси у любого пожилого человека, приметил он, как жизнь прожил? Естественно, что говорящий не ждет ответа на свой вопрос, но само обращение очень выразительно, потому что в нем чувствуется разговорная интонация, боль человека, у которого от прежнего счастья остались одни воспо­минания. Благодаря риторическим вопросам монолог Соколова как бы превращается в диалог между ним и читателем. Так, вспоминая об ужасах плена, о кошмарах войны, Соколов не понимает, как ему удалось все это пережить, как удалось остаться в живых. Это как, браток? Лихо? — обращается он к собеседнику, не ожидая от него подтверждения или отрицания.

Пауза и продолжительность звучания. В текстах художественного характера авторы используют и другие средства интонационного воз­действия:

• деление слова на слоги с целью придания ему значимости, как у С. Васильева:

Его уже не хвалят, не ругают.

Не совестят, не учат, не клянут.

Не поднимают и не опускают,

А только пе-ре-из-да-ют.

• специальную, авторскую паузу, как у Э. Кроткого:

Судья писательских успехов.

Он в продолженьи многих лет Писал о каждом: «Нет, не Чехов!» —

И... приобрел авторитет.

• долготу, продолжительность звучания гласного, специально подчеркиваемую автором, как, например, у Е. Евтушенко:

Когда однажды космонавт позвонил, она прямо-таки завопила в трубку:

• Это вы-ы-ы1 А я сегодня актрисе щеку щипцами обожгла — о вас думала.

Усилением или ослаблением паузы между соотносимыми сло­вами мастера художественного слова могут добиваться комического эффекта. Например, комизм сцены из «Мертвых душ», где описы­вается разговор генерала с Чичиковым, обусловлен близким распо­ложением в репликах последнего слов осел и дурак с обращением к генералу ваше превосходительство; из-за нечеткой паузы между ними создается впечатление, что нелестная характеристика, под­тверждаемая Чичиковым, относится не к выдуманному им дяде, а к генералу: *

• Ха, ха, ха! — продолжал генерал. — Экой осел! Ведь придет же в ум этакое

требование: «Пусть прежде сам собой из ничего достанет триста душ, так тогда

дам ему триста душ!» Ведь он осел!

• Осел, ваше превосходительство...

• Экой дурак! Ведь он дурак?

• Дурак, ваше превосходительство.

У талантливого писателя пауза — сильное средство юмора. Пау­зой он может и соединять слова, и разъединять их на части. Отлич­ный образец такой игры преподносит А. Вознесенский:

Сэ ля ви — это по-французски.

Я был во Франции.

такжекакивцеламрядедругихинтересныхмест.

Я был в Воронеже,

я был в Вероне,

Я был на цикло — ж,

я был на троне!

Я был на троне. Кстати, это происходило

во Франции.

Комический эффект создается и с помощью интонации в целом, если понимать под ней движение основного тона. В «Клопе» В. Мая­ковского Разносчица яблок так зазывает покупателей:

Ананасов!

Нету...

Бананов!

Нету...

Антоновские яблочки 2 штуки 15 копеек.

Прикажите, гражданочка?

Комизм здесь обусловлен тем, что отсутствующие предметы тор­говли — ананасы и бананы — называются не с интонацией закон­ченности или перечисления, а с восклицательной интонацией, со­вершенно неуместной в данной ситуации.

Итак, в качестве художественных средств воздействия на читателя могут быть использованы все составляющие интонации: и основной тон, и тембр голоса, и деление слова на слоги, и пауза, и длительность звучания звука. Конечно, в письменной речи сама интонация как по­рождение устной речи не звучит. Но мастерство художника слова в том и состоит, чтобы «вплести» интонацию в строй предложения, в порядок слов, в наиболее значимые слова.