Обострение проблемы в 90-е годы

В начале 90-х годов мировая экономика вступила в период подъема,

обусловленного в значительной мере развитием информационного сектора

хозяйства. Именно сегодня как никогда видна роль этого сегмента в

экономическом прогрессе. В 1998 году информационный сектор создал более

трети -- 37 процентов -- всех новых рабочих мест в экономике США. Согласно

подсчетам М. Мэндела, американское промышленное производство в прошлом году

выросло на 2 процента, хотя, если бы производство компьютеров,

полупроводников и коммуникационного оборудования осталось на уровне 1997

года, общий его объем должен был снизиться на 0,4 процента. В значительной

мере именно информационный сектор поддерживает сегодня экономику США, ибо в

промышленности Великобритании в 1998 году наблюдался спад на 0,2, а в

японской -- на 3 процента ^[226]. В соответствии с подобными

тенденциями, неравенство во все большей мере обусловливается неравной

оплатой труда в информационном секторе и иных отраслях, а также

значительными доходами, которые получают отдельные производители

информационных технологий и небольшие высокотехнологичные компании.

Американская экономика в течение четырех последних лет обнаруживает

темпы роста, превышающие 3,5 процента в год; европейские страны также обрели

значительный динамизм. В течение 1996-1998 годов фактически все ведущие

фондовые индексы выросли более чем в два раза, несмотря на сохраняющиеся

проблемы на азиатских рынках, в России и Латинской Америке. Между тем

ситуация в области поляризации населения развитых стран по уровню доходов не

только не стабилизировалась, но, напротив, стала намного более сложной и

непредсказуемой. С одной стороны, как мы уже отметили, быстро растут доходы

наиболее высокооплачиваемых работников в новых отраслях, однако, с другой,

основные принципы социальной политики и налогового обложения остались в

значительной мере неизменными по сравнению с 80-ми годами и продолжают

порождать проблему бедности.

Безусловно, уровень жизни граждан постиндустриальных стран резко вырос,

что обусловлено в первую очередь быстрым удешевлением основных

потребительских благ, выпускаемых в массовом масштабе или импортируемых из

стран с низкими издержками производства. Так, в начале 90-х в США 96

процентов семей имели цветной телевизор, 79 процентов -- микроволновую печь,

67 млн. семей пользовались видеомагнитофонами, 55 млн. -- кабельным

телевидением, 76 млн. человек ежедневно использовали компьютер в своей

основной деятельности. Средняя продолжительность рабочей недели снизилась с

37,1 часа в 1970 году до 34,5 в 1990-м, а оплачиваемого отпуска -- выросла с

15,5 до 22,5 рабочего дня ^[227]. Однако, если подходить к

проблеме не с точки зрения относительной обеспеченности населения важнейшими

потребительскими товарами, а с позиций распределения денежного дохода, то

пропорции такового сближаются с теми, которые можно наблюдать в странах

"третьего мира". Согласно данным, приводимым статистическим бюро ОЭСР, с

1995 года уровень разрыва в доходах между низшими и высшими 20 процентами

граждан являлся в

^[226] - См.: Mandel M. Cracking this Crazy Economy //

Business Week. European edition. 1999. January 25. P. 39-40.

^[227] - См.: Сох M., Aim R. These Are the Good Old Days: A

Report on American Living Standards. Dallas (Tx.), 1994. P. 4.

США самым высоким среди развитых стран ^[228]; между тем в

последние десятилетия становится очевидным, что Соединенные Штаты скорее

определяют некоторые тенденции, способные установиться в будущем, чем

являются исключением из общего ряда.

Хотя правительство предпринимало и предпринимает значительные усилия по

субсидированию малоимущих слоев (и в этом отношении нельзя не отметить

огромные ассигнования на образование, переподготовку и особенно медицинское

обслуживание, ведущиеся, в частности, по линии программы

"Медикэр"/"Меди-кэйд" ^[229]), основная масса налогов по-прежнему

оплачивается представителями средних слоев. В результате "изменений

налогообложения на социальное страхование семья с доходом в 37,8 тыс. долл.

платит налог в размере 7,65 процента, тогда как налог с семьи с доходом в 10

раз больше составляет 1,46 процента, а взимаемый с семьи, чей доход в сто

раз выше, не превышает 0,1 процента. В конечном итоге, законодательство о

социальном обеспечении, принятое в 1996 году, снизило доходы (в абсолютном

выражении) 10 процентов всех американских семей, из которых 8 миллионов

имели детей" ^[230]. Нельзя также не отметить, что, стремясь

поощрять создание новых рабочих мест в отраслях высокотехнологичного сектора

и мелкое предпринимательство, американская налоговая система построена

сегодня таким образом, что в 1992 году федеральная налоговая субсидия --

необлагаемый налогом взнос предпринимателя на социальное страхование

работников предприятия -- составляла 270 долл. для семей из низших 20

процентов населения, 525 долл. для семей из следующей квинтили и 1 тыс. 560

долл. для представителей наиболее оплачиваемых 20 процентов населения

^[231]. В результате подобной ситуации половина американцев из

бедных слоев, занятых полный рабочий день, не имела медицинской страховки,

тогда как за страховку высокооплачиваемых работников платили нанимающие их

компании ^[232].

Все отмеченные процессы являются, на наш взгляд, лишь реакцией

государства на объективные хозяйственные сдвиги, определяющиеся перенесением

центра экономической активности в информационную сферу, быстрым изменением

структуры со-

^[228] - См.: The Economist. 1997. September 6. Р. 48.

^[229] - См.: Kat T. M.B. In the Shadow of the Poorhouse. P.

272.

^[230] - Lappe P.M., Collins J., Rosset P., Esparza L. The

World Hunger: 12 Myths, 2nd ed. N.Y" 1998. P. 166.

^[231] - См.: Wolfe B.L. Reform of Health Care for the

Nonelderiy Poor // Danziger S.H., Sandefur G.D., Weinberg D.H.(Eds.)

Confronting Poverty: Prescription for Change. Cambridge (Ma.), 1994. P. 254.

^[232] - См.: Fischer C.S., Flout M., Jankowski M.S., Lucas

S.R., SwidlerA., Voss K. Inequality by Design. P. 141.

временной корпорации, нарастанием индивидуальной занятости и резким

возрастанием конкуренции на рынке неквалифицированной рабочей силы, как под

влиянием растущей иммиграции, так и по внутренним причинам.

Сегодня можно привести не менее впечатляющие цифры, свидетельствующие о

росте богатства высшей социальной страты в США и других развитых странах,

чем это можно было сделать в 20-е годы. Превышение оклада среднего

руководителя американской компании над заработком его рабочего в середине

90-х годов в семь раз превосходит аналогичный показатель для Германии

^[233]; только в течение одного 1992 года, первого года

экономического подъема, совокупная заработная плата 1000 высших менеджеров

американских корпораций достигла 3,8 млрд. долл., увеличившись за год на 42

процента ^[234]; в 1993 году 400 наиболее богатых американцев,

согласно данным журнала Forbes, владели активами на сумму 328 млрд. долл.,

что равно совокупному ВНП Индии, Бангладеш, Непала и Шри Ланки, стран с

населением более 1 млрд. человек ^[235]. Напротив,

малообеспеченные граждане не только наблюдали сокращение своей доли в

национальном доходе и платили более высокие налоги; они вытеснялись на

периферию трудовых отношений: известно, например, что люди, получавшие в