5,3 До 2,1 процента[432]. Характерно, что значение данных

инвестиций для экономики развитых стран остается минимальным. Как отмечают

эксперты, в начале 90-х "совокупные ВНП стран Северной Америки, Западной

Европы и Японии составляли свыше 18 триллионов долл. Их суммарные инвестиции

превышали 3,5 триллиона долл.; общий акционерный капитал равнялся

приблизительно 60 триллионам долл. В рекордном по масштабам движения

капитала 1993 году лишь 3 процента инвестиций стран "первого мира" не были

использованы в самих этих странах и привели к сокращению роста акционерного

капитала на величину

^[428] - См.: Meadows D.H., Meadows D.L., Panders J. Beyond

the Limits: Global Collapse or a Sustainable Future? L., 1992. P. 5.

^[429] - См.: Caufleld С. Masters of Illusion. The World Bank

and the Poverty of Nations. N.Y., 1997. P.332.

^[430] - См.: The Economist. 1997. August 9. P. 94.

^[431] - См.: Marber P. From Third World to the World Class.

P. 102-103.

^[432] - См.: Dunning J.H. The Globalisation of Business. L.,

1993. P. 288, 290.

менее 0,2 процента. В целом возникший в 1990 году бум инвестиций в

переходящие к рынку экономики замедлил рост акционерного капитала передовых

стран лишь на 0,5 процента" ^[433].

Катастрофическое положение, сложившееся в наиболее бедных регионах в

сфере как сбережений, так и инвестиций, побуждает предпринимателей и

правительства развитых стран отказываться от распространенной в прошлом

политики кредитования этих стран по частным или государственным каналам.

Если сравнить динамику доли сбережений и инвестиций в ВНП по Азии и Африке,

легко увидеть разнонаправленность тенденций, прослеживающихся на протяжении

последних 25 лет. В 1975-1982 годах доли сбережений в ВНП в африканских и

азиатских странах составляли соответственно 27,2 и 26,0 процента, но уже в

1996 Году они достигли 17,7 и 34,0 процентов; аналогичные цифры для

инвестиций составляли 31,5 и 25,2; 20,5 и 35,6 процента. Для государств

Центральной и Южной Африки на протяжении 90-х годов счет текущих операций

постоянно оставался дефицитным; между 1990 и 1998 годами ежегодный размер

такого дефицита вырос с 8,9 до 15,2 млрд. долл. и составил за десятилетие в

целом (включая оценочный показатель за 1999 год) 115,2 млрд. долл.

^[434] На этом фоне в 80-е и 90-е годы большая часть инвестиций в

тех странах, где западные предприниматели видели сколь-либо обнадеживающие

перспективы возврата вложенных средств, стала направляться не столько на

финансирование государственных расходов или импорта, сколько непосредственно

использоваться для повышения эффективности действующих компаний (в Латинской

Америке этот показатель вырос в 80-е годы с 14 до 32 процентов всего

инвестиционного потока), покупки государственных ценных бумаг (с 7,6 до 10

процентов за тот же период), а также притекать на фондовый рынок (рост с

незначительной доли до 10 процентов) ^[435]. В 90-е годы эта

тенденция усилилась и заявила о себе гораздо более резко; по некоторым

оценкам, к 1995 году более 75 процентов всех иностранных капиталовложений,

направляемых в страны "четвертого мира", использовались для покупки уже

действовавших там предприятий и компаний или установления над ними более

жесткого контроля^[436]. Основными "инвесторами" выс-

^[433] - Krugman P. Does Third World Growth Hurt First World

Prosperity? // Ohmae K. (Ed.) The Evolving Global Economy. Making Sense of

the New World Order. Boston, 1995. P.123.

^[434] -

См.: World Economic Outlook. A Survey by the Staff of the International

Monetary Fund. October 1997. Wash., 1997. P. 216-217; World Economic

Outlook. A Survey by the Staff of the International Monetary Fund. May 1998.

Wash., 1998. P. 195-196.

^[435] - См.: Cline W.R. International Debt Reexamined. P.

436.

^[436] - См.: Moody К. Workers in a Lean World. P. 7.

тупали в данном случае правительства ведущих западных стран или

международные агентства, а инвестиции реально воспринимались как помощь, в

возвратность которой мало кто верил^[437].

Эта картина во многом объясняет природу проблемы, которая в последние

два десятилетия все более активно обсуждается финансистами и политиками

всего мира. Речь идет о внешнем долге развивающихся стран, и вопрос о

задолженности наиболее бедных государств является важным ее составным

элементом. В результате сокращения спроса на сырье и иные виды ресурсов

возник беспрецедентный дисбаланс в торговле Севера и Юга; индекс цен на

большинство сырьевых товаров снизился с 1974 по 1991 год почти в 3,5 раза;

для поддержания приемлемых уровней импорта промышленных изделий

развивающиеся страны вынуждены были умножить свои усилия по привлечению

кредитов западных правительств, частных банков и международных финансовых

организаций^[438]. Если в 1974 году общий объем их внешнего долга

составлял 135 млрд. долл., то к 1981 году он достиг 751 млрд., а в начале

90-х -- 1,935 триллиона^[439], после чего наступила некоторая

стабилизация (между 2,1 и 2,3 триллиона долл.), прерванная, однако,

финансовым кризисом, начавшимся в 1997 году. В течение всего этого периода

самыми быстрыми темпами росли обязательства наиболее обремененных долгами

бедных стран: с 98 млрд. долл. в 1982 году до 304 млрд. долл. к 1992 году,

при этом снижались темпы роста их экономик -- с 2 до менее чем 1 процента в

год^[440]. Отношение объемов внешних заимствований к валовому

национальному продукту составляло в 1992 году по сравнению с аналогичным

показателем 1980 года в Эквадоре -- 104 против 62 процентов, в Нигерии --

108 против 12 процентов, на Ямайке -- 153 против 78 процентов, в Судане --

217 против 101 процентов, в Заире -- 222 против 36 процентов, в Кот-д'Ивуаре

-- 223 против 127 процентов, в Замбии -- 250 против 100 процентов, в Гайане

-- 768 против 147 процентов^[441], и т. д. По состоянию на 1995

год, 14 стран имели отношение долга к ВНП на уровне выше 250 процентов; 10

из них -- африканские страны, расположенные в регионе к югу от

Сахары^[442]. Проблема увеличения внешнего долга развивающихся

стран особенно остра по ряду причин.

^[437] - См. Cline W. R. International Debt Reexamined. P.

367-368

^[438] - См. Weivaecker E.U., von. Earth Politics.

L.-Atlantic Highlands (N.J.), 1994.

P. 97.

^[439] - CM. Greider W. One World, Ready or Not. P. 282.

^[440] - См. Strange S. Mad Money. P. 113.

^[441] - CM. Caufield C. Masters of Illusion. P. 165; Cline

W.R. International Debt Reexamined P. 48-49.

^[442] - См. The Economist. 1998. February 21. P. 98.

Во-первых, основной объем долга приходится на ограниченное число стран.

Пять государств -- Бразилия, Мексика, Аргентина, Венесуэла и Филиппины --

были обременены между 1981 и 1992 годами долгом, составлявшим от 68 до 71

процента общей суммы задолженности. Столь тяжелое бремя усугублялось

необходимостью направлять на уплату процентов существенную часть экспортных

поступлений (37,9 процента в Бразилии, 24,2 процента--в Мексике, 34,7

процента -- в Аргентине, 21,7 процента -- в Венесуэле и 16,4 процента на

Филиппинах в 1995 году^[443]), что провоцировало инфляцию, в конце

80-х достигавшую в большинстве латиноамериканских стран нескольких сотен

процентов в год^[444]. Нестабильность в экономике имела своим

результатом снижение темпов роста и, следовательно, усугубление долговой

зависимости. Только между декабрем 1991-го и июнем 1993 года суммарный

внешний долг латиноамериканских стран вырос более чем на 10 процентов, а

различные стабилизационные программы и сокращение государственных расходов

оказались сопряжены в конце 80-х и начале 90-х годов с резким сокращением

средней заработной платы и перемещением за черту бедности множества людей;

их число выросло в тот период в 1,5 раза^[445]. Неизбежным

следствием становилась растущая социальная и политическая нестабильность в

большинстве этих стран.

Во-вторых, в 80-е и 90-е годы развивающиеся страны оказались фактически

неспособны обслуживать собственные долговые обязательства. В начале этого

периода в результате новой политики рейгановской администрации, ограничившей

денежное предложение и поднявшей процентные ставки, стоимость новых

заимствований резко возросла^[446]. В 1982 году во всех

развивающихся странах, за исключением членов ОПЕК, доля средств,

направляемых на обслуживание внешних обязательств, составляла 23,9 процента

экспортных поступлений, а для наиболее обремененных долгами стран достигала

50 процентов. Если вспомнить, что в 1932 году Германия объявила мораторий на

обслуживание внешнего долга в условиях, когда соответствующий показатель не

достиг еще 13 процентов^[447], становится понятным, почему в 1982

году Мексика объявила дефолт по внешнему долгу. Для поддержания

относительной платежеспособности африканские страны вынуждены были

привлекать новые кредиты со все возрастающей интенсивностью; статистические

данные свидетельствуют, что в

^[443] - См.: The Economist. 1997. April 26. Р. 122.

^[444] - См.: Cline W.R. International Debt Reexamined. P.

60, 57.

^[445] - См.: Chomsky N. World Orders, Old and New. L., 1997.

P. 129-130.

^[446] - Подробнее см.: Yergin D., Stanislaw J. The

Commanding Heights. P. 235.

^[447] - См.: KuttnerR. The End ofLaissez-Faire. P. 247.

70-е и 80-е годы средний темп роста внешних обязательств стран Северной

Африки достигал 17,1 процента в год, Западной Африки -- 18,0, а Центральной

Африки -- 19,1 процента в год^[448]. В начале 90-х годов в

Гондурасе средства, направляемые на выплату процентов иностранным

кредиторам, превышали бюджетные расходы на образование и здравоохранение; в

Замбии платежи по кредитам МВФ были в девять раз большими, нежели затраты на

начальное образование^[449]. В 1997-м и 1998 году западные страны

начали осуществлять программу списания большей части долгов беднейших стран

и последующей их реструктуризации; предполагается, например, что

задолженность Мозамбика должна быть сокращена на 85-90 процентов, Уганды,

Мали, Гайаны, Мавритании и Кот-д'Ивуара -- не менее чем на три четверти, с

последующим оформлением новых обязательств в виде облигаций и иных ценных

бумаг^[450]. Однако такой подход применим лишь к весьма

ограниченному кругу стран, так как в тех случаях, когда мы сталкиваемся с

большими по абсолютному значению суммами долга, а кредиторами выступают

крупные частные коммерческие банки, главной проблемой становится именно

возможность их реструктуризации.

Это третья причина обострения проблемы внешних долгов. Она стала

особенно актуальной начиная с 80-х годов и остается такой по сей день.

Западные страны и крупные международные банки почувствовали во второй

половине 70-х годов возрастающий спрос на кредитные ресурсы со стороны

латиноамериканских стран, испытывавших острый бюджетный кризис, порожденный

внутренними причинами -- как хозяйственными, так и политическими; в течение

нескольких лет инвесторы полагали, что высокие цены на нефть и другие

экспортные товары позволяют им сохранять гарантии

платежеспособности^[451]. После отрезвляющего дефолта Мексики в