Italy // Berger s., Piore m.J. Dualism and Discontinuity in Industrial

Societies. Cambridge, 1980. P. 94-95.

^[53] - См.: Celente G. Trends 2000. How to Prepare for and

Profit from the Changes of the 21st Century. N.Y., 1997. P. 134.

----------------------------------

восходила доли первичного и вторичного вместе взятых^[54] ;

если в 1900 году 63 процента занятых в народном хозяйстве американцев

производили материальные блага, а 37 -- услуги, то в 1990 году это

соотношение составляло уже 22 к 78^[55] , причем наиболее

значительные изменения произошли с начала 50-х годов, когда прекратился

совокупный рост занятости в сельском хозяйстве, добывающих и обрабатывающих

отраслях промышленности, в строительстве, на транспорте и в коммунальных

службах, то есть во всех отраслях, которые в той или иной степени могут быть

отнесены к сфере материального производства^[56] . В 70-е годы в

странах Запада (в Германии с 1972 года, во Франции -- с

1975-го^[57] , а затем и в США) началось абсолютное сокращение

занятости в материальном производстве, и в первую очередь -- в

материалоемких отраслях массового производства. Если в целом по

обрабатывающей промышленности США с 1980 по 1994 год занятость снизилась на

11 процентов^[58], то в металлургии спад составил более 35

процентов^[59] . Тенденции, выявившиеся на протяжении последних

десятилетий, кажутся сегодня необратимыми; так, эксперты прогнозируют, что в

ближайшие десять лет 25 из 26 создаваемых нетто-рабочих мест в США придутся

на сферу услуг^[60] , а общая доля занятых в ней работников

составит к 2025 году 83 процента совокупной рабочей силы^[61]. В

последние годы особое внимание социологов привлекает и то, что значительное

число работников, статистически относимых к занятым в промышленности, в

действительности выполняет функции, которые не могут быть расценены

непосредственно как производственные. Если в начале 80-х годов доля

работников, напрямую занятых в производственных операциях, не превышала в

США 12 процентов^[62] , то сегодня она сократилась до 10

процентов^[63] и продолжает снижаться; однако существуют и более

резкие оцен-

----------------------------------

^[54] - См.: The Economist. 1996. September 26. Р. 7.

^[55] - См.: Judy R. W., D'Amico C. Workforce 2000. Work and

Workers in the 21st Century. Indianapolis (In.), 1997. P. 44.

^[56] - См.: Griliches Z. Productivity, R&D, and the Data

Constraint // NeefD., Siesfeld G.A., Cefola J. (Eds.) The Economic Impact of

Knowledge. Boston (Ma.)-0xford, 1998. P. 227; Krugman P. Pop

Internationalism. Cambridge (Ma.)-L., 1998. P. 36.

^[57] - См.i. (Eds.) Tendances comparees des societes

post-industrielles. P., 1995. P. 72, 73.

^[58] - См.: Statistical Abstract of the United States.

1982-1983. Wash., 1983. P. 394; Statistical Abstract of the United States.

1986. Wash., 1986, P. 410; Statistical Abstract of the United States. 1992.

Wash., 1992. P. 403; Statistical Abstract of the Unitd States. 1995. Wash.,

1995. P. 424.

^[59] - См.: KatT. M.B. In the Shadow of the Poorhouse. A

Social History of Welfare in America. N.Y., 1996. P. 285.

^[60] - См.: Celente G. Trends 2000. P. 165-166.

^[61] - См.: Judy R. W., D'Amico C. Workforce 2000. P. 44.

^[62] - См.: NaisbittJ. Megatrends. P. 5.

^[63] - См.: Sakaiya Т. The Knowledge-Value Revolution. P.

240.

------------------------------------

ки, определяющие этот показатель на уровне менее 5 процентов общего

числа занятых^[64]. Сегодня они могут показаться заниженными, но

сама тенденция такова, что уже в ближайшем будущем вряд ли будут возникать

сомнения по поводу таких цифр; примеры тому мы находим в наиболее развитых в

технологическом отношении регионах США. Так, в Бостоне, одном из центров

развития высоких технологий, в 1993 году в сфере услуг было занято 463 тыс.

человек, тогда как непосредственно в производстве -- всего 29

тыс.^[65] Вместе с тем эти весьма впечатляющие данные не должны,

на наш взгляд, служить основанием для признания нового общества "обществом

услуг". В контексте постиндустриальной теории, которая, как мы уже отметили,

акцентирует внимание на объективных составляющих постэкономической

революции, такой подход вполне правомерен; мы же хотим обратить внимание на

иной аспект проблемы. Во-первых, рассматривая структуру хозяйства

индустриальных стран в исторической перспективе, можно убедиться, что сфера

услуг всегда занимала в ней весьма значительное место, и это особенно

заметно на примере европейских государств. Так, вплоть до начала XX века

крупнейшей по численности профессиональной группой в Великобритании

оставались домашние слуги, а во Франции, где их число накануне Великой

французской революции превышало 1,8 млн. человек при общем количестве

сельскохозяйственных работников около 2 млн., доля занятых в сфере услуг не

понизилась и к началу 30-х годов нашего столетия^[66]. В США, где

буржуазное общество сложилось вне феодальной структуры, сельское хозяйство

исторически обеспечивало работой большую часть населения; однако и в этом

случае число занятых в промышленном секторе никогда не превосходило числа

работников сферы услуг, так что американское общество, как это ни

парадоксально, в данном смысле слова никогда не могло быть названо

преимущественно индустриальным^[67]. Во-вторых, немаловажным

представляется то обстоятельство, что объем производимых и потребляемых

обществом материальных благ в условиях экспансии сервисной экономики не

снижается, а растет. Еще в 50-е годы Ж.Фурастье отмечал, что произ-

------------------------------

^[64] - См.:Kelly К. New Rules for the New Economy. Ten

Radical Strategies for a Connected World. N.Y., 1998. P. 7.

^[65] - Cм.:Kanter R.M. World Class. Thriving Locally in the

Global Economy. N.Y., 1995. P. 203.

^[66] - См.: Delaunay J.-C., Gadrey J. Services in Economic

Thought. Three Centuries of Debate. Boston-Dordrecht-London, 1992. P. 13,

66.

^[67] - См.: Spulber N. The American Economy. The Struggle

for Supremacy in the 21st Century. Cambridge, 1997. P. 156.

------------------------------

водственная база современного хозяйства остается и будет оставаться той

основой, на которой происходит развитие новых экономических и социальных

процессов, и ее значение не должно преуменьшаться^[68] ;

исследователи, акцентирующие внимание на значимости комплексного подхода к

современному хозяйству, указывают, что "95 процентов добавленной стоимости

(в обрабатывающих отраслях и сфере услуг. -- В. И.) произведены не

независимо от 5 процентов, приходящихся на добывающую промышленность, а,

скорее, основываются на них; таким образом, впечатление об относительной

незначительности всей добывающей промышленности не соответствует

действительности"^[69] . Снижение занятости в промышленности,

добывающих отраслях и сельском хозяйстве не отражает в последние годы

динамики доли этих секторов в производимом валовом национальном продукте.

Доля промышленного производства в ВНП США в первой половине 90-х годов

колебалась между 22,7 и 21,3 процента^[70] , весьма незначительно

снизившись с 1974 года^[71] , а для стран ЕС составляла около 20

процентов (от 15 процентов в Греции до 30 в ФРГ^[72] ). При этом

рост объема материальных благ во все большей мере обеспечивается повышением

производительности занятых в их создании работников. Если в 1800 году

американский фермер тратил на производство 100 бушелей зерна 344 часа труда,

а в 1900-м -- 147, то сегодня для этого требуется лишь три

человеко-часа^[73] ; в 1995 году средняя производительность труда

в обрабатывающей промышленности была в пять раз выше, чем в