10 Процентов[485]. В то же время в сша доля иммигрантов из Европы

составляла в середине 80-х годов не более 1/9 их общего притока,

сократившись до 63 тыс. человек в год с уровня в 140 тыс. в 1960

году^[486]. На наш взгляд, подобные процессы указывают на успехи

постэкономического общества, равно как и на его отделенность от остального

мира.

Если в первой половине XX века и даже в первые послевоенные десятилетия

значительная часть граждан, прибывавших в США (из Европы) или в

западноевропейские страны (из государств Восточного блока), могла быть

отнесена к высококвалифицированным работникам, то сегодня постэкономический

мир вынужден защищаться от иммигрантов из бедных стран, движимых чисто

экономическими соображениями и не обладающих навыками квалифицированного

труда. В 50-е годы 68 процентов легальных иммигрантов, прибывавших в США,

происходили из Европы или Канады и принадлежали к среднему классу; в 70-е и

80-е

------------------------

^[484] - Waters M. Globalization. L. - N.Y., 1995. Р. 93, 90.

^[485] - См.: McRae H. The World in 2020. Р. 271.

^[486] - См.: Sassen S. Globalization and Its Discontents.

N.Y., 1998. P. 35.

------------------------

более 83 процентов их общего числа были азиатского или

латиноамериканского происхождения и, как правило, не имели достаточного

образования. С 1960 по 1982 год поток легальных иммигрантов из Азии вырос с

25 до 313 тыс. человек в год; аналогичные цифры для граждан стран Латинской

Америки и Карибского бассейна составляли в первой половине 80-х годов 368

тыс. и 445 тыс. человек в год соответственно^[487]. К концу 80-х

годов десятью странами, обеспечивающими наибольший поток переселенцев в США,

были Мексика, Филиппины, Корея, Куба, Индия, Китай, Доминиканская

Республика, Вьетнам, Ямайка и Гаити^[488]. В результате с 1980 по

1995 год приток низкоквалифицированных иммигрантов в США на 20 процентов

повысил предложение на рынке труда среди лиц, не имеющих законченного

школьного образования; уровень же образованности у легальных иммигрантов в

1995 году был в четыре раза ниже, чем у среднего американца^[489].

Так, среди переселенцев из Гаити, Доминиканской Республики, Гватемалы,

Сальвадора и Мексики, количество которых в начале 90-х превышало 3,5 млн.

человек, доля лиц с высшим образованием не превышала 3,5-7,5 процента, тогда

как, например, у выходцев из Советского Союза она составляла более 27

процентов^[490]. С учетом масштабов иммиграции из стран "третьего"

и даже "четвертого" мира, нет ничего удивительного в том, что в 1996 году за

чертой бедности жили 22 процента иммигрантов, в то время как для родившихся

в США граждан этот показатель не превышал 12,9 процента^[491].

Между тем в США существует продолжительная традиция пополнения нации за счет

иммигрантов, и повышение их доли в рабочей силе до 9,7 процента к 1995 году

зачастую рассматривается как положительный фактор^[492]; при этом

не нужно забывать, что около 15 процентов легальных иммигрантов составляют

высококвалифицированные специалисты, в первую очередь из стран Азии и

Восточной Европы. Достаточно сказать, что в конце 80-х -- начале 90-х годов

из Сингапура уезжало (преимущественно в США) около 1 процента населения, в

основном высококвалифицированного^[493], а среди китайских

студентов, поступивших в амери-

--------------------------

^[487] - См.: Sassen S. Globalization and Its Discontents. P.

35.

^[488] - См.: Lind M. The Next American Nation. The New

Nationalism and the Fourth American Revolution. N.Y., 1995. P. 132-133.

^[489] - См.: Burtless G., Lawrence R.Z., Litan R.E., Shapiro

R.J. Globaphobia. P. 86-87.

^[490] - См.: Fortes A., Rumbaut R.G. Immigrant America: A

Portrait, 2nd ed. Berkeley (Ca.)- L" 1996. P. 59.

^[491] - См.: Samuelson R.J. The Good Life and Its

Discontents. The American Dream in the Age of Entitlement 1945-1995. N.Y.,

1997. P. 283.

^[492] - См.: Dent H.S., Jr. The Roaring 2000s. P. 34; Judy

R.W., D'Amico C. Workforce 2000. P. 98.

^[493] - См.: Bello W., Rosenfeld S. Dragons in Distress.

Asia's Miracle Economies in Crisis. San Francisco, 1990. P. 333.

----------------------------

канские вузы, доля возвращающихся по окончании учебы на родину не

превышает 10 процентов^[494]. Однако даже несмотря на эти

обстоятельства, американские законодатели начинают все строже подходить к

иммиграционным вопросам, ограничивая приток иностранцев в страну.

Аналогичные тенденции, причем гораздо более явно выраженные,

прослеживаются в странах ЕС. В середине 90-х годов значительное число

переселенцев из стран-членов ЕС проживало лишь в Германии (1,7 млн. чел.) и

Франции (1,3 млн. чел.) ^[495]; при этом общее количество

иностранных рабочих, прибывших в Сообщество из-за его пределов, составляло

более 10 млн. человек, или около 11 процентов рабочей силы^[496],

что в целом соответствовало доле безработных в населении ведущих стран

Европы. Следует заметить, что в европейских странах возникают крупные

сообщества выходцев из-за рубежа; не говоря о традиционно многонациональной

Великобритании, сегодня в Германии проживают до 80 процентов всех живущих в

Европе турок и 76 процентов выходцев из Югославии, во Франции -- 86

процентов тунисцев, 61 процент марокканцев и столько же

алжирцев^[497]. Список может быть продолжен. Как правило,

иммигранты в европейских странах пополняют низшие классы

общества^[498] и создают жесткую конкуренцию местным работникам;

согласно статистическим данным, на протяжении последних двадцати лет средние

заработки легальных иммигрантов в Европе составляли от 55 до 70 процентов

доходов европейцев, выполнявших аналогичные виды работ^[499]. При

этом уровень безработицы среди легальных иммигрантов во Франции в два, а в

Нидерландах и Германии -- в три раза выше, нежели среди родившихся в этих

странах граждан^[500]. Поэтому понятно напряженное отношение

европейцев к выходцам из других стран: согласно последним опросам

общественного мнения, среди европейской молодежи, наиболее подверженной

безработице, негативное отношение к иммигрантам разделяют от 27,3 процента

французов до до 39,6 процента немцев и 41 процента

бельгийцев^[501]. На наш взгляд, ближайшие десятилетия станут для

США и ЕС периодом жестких ограничений использования иностранной рабочей

силы, , хотя, как отмечает П.Дракер, в условиях современной интернаци-

------------------------------

^[494] - См. French P., Crabbe M. One Billion Shoppers.

Accessing Asia's Consuming Passions and Fast-Moving Markets -- After the

Meltdown. L., 1998. P. 109.

^[495] - CM. Jovanovic M.N. European Economic Integration. P.

338.

^[496] - См. Morgan G. Images of Organization. P. 313.

^[497] - См. Sassen S. Losing Control? P. 81.

^[498] - Подробнее см.: Galbraith J.K. The Culture of

Contentment. P. 34-37.

^[499] - См. Pierson Ch. Beyond the Welfare State? P. 87-88.

^[500] - См. The Economist. 1997. April 5. P. 30.

^[501] - См. Newsweek. Special Issue. November 1998 -

February 1999. P. 76.

------------------------------

онализации экономических и политических процессов "попытки

предотвратить иммиграцию весьма похожи [по своей эффективности] на попытки

отменить закон всемирного тяготения" ^[502]. Об этом

свидетельствуют тенденции, вполне отчетливо наметившиеся с начала 90-х

годов^[503]; так, в Германии в 1992 году были удовлетворены

ходатайства лишь 4 процентов лиц, просивших политического убежища, хотя в